Сезон охоты

Глава 25 МОГИЛА ХАМРАММРА

Гарри Мур приходил в себя с трудом. Он словно продирался голым сквозь колючки. Боль разрывала тело на части. Наконец, он очнулся и увидел красные облака. А может, они только казались красными из-за кровавой пленки, застилавшей глаза. Левую щеку пронзало то холодом, то жаром, когда воздух врывался в рваные раны, оставленные клыками чудовища. Гарри был сильно искалечен, но все-таки жив. Он посмотрел направо и в ужасе увидел, что осталось от жены, женщины, которую он любил всю свою жизнь. Кто сделал это с ними? Кто за доли секунды уничтожил их жизнь? Словно в ответ на его вопросы, существо на четырех лапах выползло из-за деревьев и направилось к маленькому телу на снегу. Гарри Мур знал, чье это тело.

Нет! Ярость запылала внутри с невиданной силой. Он хотел бежать, но его словно парализовало. Чудовище обнюхало тело ребенка, лежавшего без сознания. Вероятно, оно обдумывало, с какой части начинать есть. Ярость, охватившая Мура, переросла в бешенство, подстегиваемое обжигающей болью. Однако раны не могли так гореть! Хотя, может быть, это реакция тела на низкую температуру или шок. Гарри с трудом поднял левую руку, израненную по всей длине. Рубашка порвана. Но что, черт возьми, происходит? От ран поднимался пар, слышалось шипение, и они… затягивались сами по себе. Плоть соединялась прямо на глазах, словно секунда шла за день. Скорее всего, это галлюцинация, бред… а может, он спит? Через мгновение на руке не осталось ни царапинки. Легкость появилась во всем теле. Гарри мог двигать ногами, сгибать спину. Но как только исчезла боль, появилось новое странное ощущение. Оно начиналось в груди. Ребра вдруг резко дернуло вперед так, что Мур сел на землю. Его вырвало. Тело затрясло, шея вдруг вытянулась. Он пытался ползти на четвереньках, но ноги тоже удлинились, и тело подбросило вверх. Ногти на руках и ногах стали толще и крепче, и начали загибаться, превращаясь в когти. Гарри почувствовал, как в горле поднимается крик, но вместо крика получился низкий долгий звук, похожий на зевок. Челюсти словно охватило огнем, и они тоже начали вытягиваться. Господи, что со мной происходит? Гарри не спал, теперь он ясно понимал это. Может, он умер и попал в ад? Он поднял глаза к ночному небу и взмолился о спасении. Все тело будто разрывалось, каждый орган болезненно деформировался. Порвалась рубашка, потом брюки. Гарри становился кем-то другим. Сплюнув кровью, он почувствовал, как уши начали увеличиваться и заостряться на концах. Челюсти, перестав удлиняться, покрылись мягкой серой шерстью, выросли усы.

Гарри упал на колени. Что-то пронзило кожу изнутри, и он почувствовал движение воздуха сзади. Там двигался… хвост, пушистый с черным кончиком. Гарри облизнул языком новые челюсти и почувствовал, что рот полон крови и странных острых камней. Закашлявшись, он выплюнул на землю зубы, их место заняли новые резцы и клыки, непривычные, острые. Мур несколько раз врезался в них языком, пока не привык.

Боже, умоляю, останови это! Пожалуйста, останови!

Гарри лязгнул новыми челюстями, заскрежетал зубами. Похоже, тело престало изменяться. Он замер, тяжело дыша, и понял, что процесс завершился. Поднявшись, Гарри тяжело перевел дух. Все мышцы нового тела стонали от пережитого только что напряжения. Он провел руками по голове, шее, плечам и груди, пытаясь понять, как теперь выглядит. Чудовище не убило его, оно сделало намного хуже. Гарри посмотрел вокруг, втянул ноздрями воздух и заскрежетал зубами, увидев существо, напавшее на его семью. Оно все еще обнюхивало тело ребенка.

— Трыыыы, — прорычал Гарри, он не мог больше нормально произносить слова. — Ты!

Во второй раз получилось немного лучше. Чудовище взглянуло на Гарри и приготовилось к прыжку. Без капли страха Гарри бросился вперед. Разорванная одежда развевалась на ветру. Оба зверя одновременно подпрыгнули и, столкнувшись в воздухе, упали на землю. Когти сцепились, сомкнулись клыки. Гарри удалось укусить противника за морду. Кровь била фонтаном, превращая белоснежный снег в ярко-розовый. Оборотень заскулил от боли, отталкивая от себя Гарри, вцепившегося мертвой хваткой ему в грудь. Они отскочили друг от друга и медленно двинулись по кругу. Кровь хлестала рекой, но раны затягивались на глазах. Боль подстегивала Гарри, он жаждал разорвать врага в клочья. На секунду он отвлекся, бросив взгляд на труп жены, потом, наклонившись, схватил лапой с земли громадную ветку. Противник взлетел в воздух, чтобы приземлиться жертве на спину, но Гарри резко развернулся и с размаху врезал ему палкой по голове. Потеряв сознание, чудовище повалилось на снег. Не медля ни секунды, Гарри накинулся на него и колотил палкой, пока не раскроил оборотню череп. Остановился он, лишь когда палка сломалась. Тело на снегу превратилось в человеческое. Раны не затягивались. Голова была вся в крови. Гарри с отвращением смотрел на мужчину, который только что был зверем. Потом, пережив еще одну болезненную трансформацию, он тоже превратился в человека, и тогда опустился на колени и зарыдал, осознав трагедию до конца. Когда способность мыслить вернулась, Гарри поднялся на ноги и медленно подошел к сыну. Геронтий спокойно лежал на снегу, дыхание вырывалось наружу легким паром. Отец поднял сына на руки и осторожно отнес в машину. Гарри понимал, что его прежняя жизнь закончилась, и назад пути нет. Он видел фильмы про оборотней. Правда в них или выдумка, но рискнуть остаться с ребенком он не мог. Что ждало впереди? Возможно, он научится контролировать свое состояние, возможно, сможет даже обернуть новые способности на пользу. А если нет? Придется исчезнуть, как бы ни было больно. Гарри сел, прислонившись к машине, и задумался. Он мог бы вызвать скорую, но когда они приедут и не найдут его, возникнут лишние вопросы. К тому же, как объяснить появление тела незнакомца с разбитой головой? Вот только если… Конечно!

Все сразу встало на свои места, будто так и было предопределено. Гарри быстро снял одежду, потом, дрожа от страшного холода, переодел труп мужчины и положил его рядом с телом жены, стараясь не смотреть на нее. Закончив, он взглянул на мужчину. Должно сработать, вот только лицо… Вдруг Геронтия или еще кого-нибудь попросят идентифицировать тело, тогда станет понятно, что это не его отец. Лицо оборотня было изуродовано, но недостаточно. Гарри попытался трансформироваться снова — ничего не вышло. Просто силой мысли это сделать не удавалось. Вдруг Гарри вспомнил, как зол он был, и ярость вернулась. Процесс начался. Снова превратившись в зверя, он исполосовал лицо мужчины до такой степени, что его нельзя было назвать человеческим. На удивление, сделать это оказалось совсем не сложно и даже не противно. Едва он закончил, как услышал шум мотора. Наверху на дороге остановилась машина. Хлопнула дверца, раздались голоса. Гарри ринулся к деревьям, не понимая, что он должен делать, куда бежать, желая лишь оказаться подальше от кошмарного места. Он пронесся через молодой подлесок и оказался в темной роще.

Гарри молился о том, чтобы все прошло, как он задумал, чтобы никто не догадался, что произошло на самом деле, чтобы сын никогда не узнал, кем стал его отец…

Однако спустя восемь лет, распластавшись на полу в церкви, он подумал, что, видимо, молиться нужно было больше.

Прекрасный потолок церкви — последнее, что он видел в своей жизни. Мур закашлялся, повернувшись на бок. Пожалуйста, Господи, пожалуйста, не позволь ему увидеть меня. Не допусти, чтобы он узнал… Сын, сын мой… Это был не я… Слезы стекали по щекам. Сожаление, вина, горечь и любовь, которые так долго прятались в глубине души, захлестнули умирающего. Я так сильно люблю тебя, Герри… Это был не я…

Почти все полицейские переместились от галереи к церкви и окружили ее со всех сторон. Люди смогли наконец выбраться с площади — временный кордон был снят. Протиснувшись сквозь толпу, Геронтий потребовал, чтобы Мейсона отпустили.

— Эй, тише, молодой человек, ты мешаешь мне работать, — сказала Эванс, стараясь обойти мальчика. — Не путайся под ногами.

Эванс не знала, что делать с сыном оборотня. Чудовище могло в любой момент появиться в дверях в человеческом облике.

— Вы не понимаете, он помог нам, — настаивал Геронтий, показывая на Мейсона.

— Спас нам жизнь, — добавила Лия. — Избавил от чудовища.

Эванс переглянулась с Гулдом.

— Это правда? — спросила она у Мейсона. Тот кивнул в ответ. Эванс на секунду задумалась. — В любом случае я не могу отпустить его, не допросив… А теперь, ребята, вам пора домой. Я попрошу вас подбросить. Поговорим обо всем завтра. Гулд, проводи детей на площадь и распорядись.

— Конечно, — ответил напарник, взглянув на мигающие огни полицейских машин.

— Не беспокойся, — сказал Мейсон мальчику, — со мной все будет в порядке… просто им нужны объяснения.

— Правда, все будет хорошо, — добавила Эванс. — Мы разберемся. Вам больше нечего бояться, ребята!

Геронтий отбивался от Гулда, который поторапливал его. Лия с жалостью смотрела на перекошенное от гнева лицо брата.

— Все! Хватит ждать! — неожиданно воскликнул Локхарт, подозвал к себе двух полицейских и взбежал по ступенькам церкви.

— Черт! Гулд, подержи его!

Эванс подтолкнула Мейсона к напарнику, выхватила из кобуры пистолет и бросилась вслед за сержантом.

— Со мной ничего не случится, обещаю! — успокаивал Мейсон Герри. — Они же не могут арестовать меня за то, что я хотел убить оборотня?

В этот момент в дверях церкви появилась Эванс, а за ее спиной озадаченный Локхарт.

— Порядок! Чудовища больше нет.

Сержант отдал распоряжение никого не впускать в здание, потом вместе с Эванс спустился вниз.

— Гулд, — обратилась она к напарнику. — Почему дети до сих пор здесь, живо отправляй их домой!

— Слушаюсь!

— А как же Мейсон! — снова запротестовал Геронтий. — Это несправедливо!

— Герри, они во всем разберутся, — заверила брата Лия. — Ральф делал то, что любой другой сделал бы на его месте. Твой отец поступил бы точно так же. Пойдем.

Эванс отвела Мейсона к полицейской машине.

— Не переживай, я позабочусь, чтобы тело Гарри Мура положили в ту могилу, где оно и должно быть, в могилу отца Герри. Вся история будет погребена вместе с ним. В любом случае никто не поверит ни слову.

— Если мальчик когда-нибудь узнает… — начал Мейсон.

— Да-да, бедный ребенок!

Когда ребята оказались в машине, и весь кошмар остался позади, Геронтий понял, что сестра права. Он вспомнил, как отец в последние минуты своей жизни отчаянно боролся, чтобы удержать автомобиль на дороге, как бесстрашно смотрел в глаза голодного жестокого чудовища. Конечно, будь отец здесь, он сделал бы то же самое, что и Мейсон. В этом Герри не сомневался.