Сезон охоты

Глава 23 ПРАВИЛО ТРЕХ

— Гулд. — позвала Эванс, входя в кабинет с коричневой папкой в руках. — Я получила результаты по волосу, который мы нашли в квартире Мейсона.

— Так быстро? Ничего себе! Это рекорд!

Гулд развернулся на крутящемся стуле лицом к напарнице.

— Полезно иметь связи там, где надо, — сказала Эванс, постукивая ногтями по папке.

Гулд ждал, что она скажет, немного озадаченный странным выражением лица Эванс.

— Ну что? Что там получилось?

— Вначале этот случай перешел из разряда странных в шокирующие.

— Да уж!

— А теперь… — Эванс бросила папку на стол. — В абсурдные!

Гулд открыл папку.

— ДНК волоса, — продолжала Эванс, — совпадает с ДНК человека, арестованного за нападение девять лет назад. Его оправдали, но результаты остались в базе данных. В любом случае, посмотри внимательнее.

— Бессмыслица какая-то! — Гулдсморщиллоб. — Наверное, в лаборатории ошиблись!

— Знаю, звучит безумно. Но если поразмыслить, все встает на свои места… — ответила Эванс.

Вдруг на столе зазвонил телефон. Эванс подняла трубку. В тот же самый момент затрещал телефон Гулда. Записав что-то в блокнотах, полицейские почти одновременно закончили разговоры и посмотрели друг на друга.

— Ты первая, — сказал Гулд.

— У нас вызов в Национальную галерею. Сумасшедший решил, что он животное, и ведет себя соответствующим образом. Думаю, это может быть связано с сегодняшними событиями. Похоже, там видели ликантропа. Поехали!

Они взяли куртки с вешалки.

— А у тебя что? — спросила Эванс.

— Все тоже самое. Только по описанию человек вообразил себя гориллой.

Напарники вышли из кабинета в коридор, там их задержал коллега.

— Нам только что сообщили о трупе на свалке. Похоже, ваша тема — нападение животного.

— Когда наступила смерть? — поинтересовалась Эванс.

— Несколько часов назад.

— Тогда это может подождать.

Полицейские поспешили на улицу к припаркованной машине.

— События развиваются с молниеносной скоростью, — Гулд покачал головой. — Вначале он появляется в магазине, а потом сразу еще два происшествия.

— Ага, — ответила Эванс, сев за руль. — По правилу трех в галерее все должно закончиться.

— Ты уверена, что результаты ДНК правильные? — спросил Гулд по дороге в Национальную галерею.

— Ты же видел документы! Кажется, все сходится, ты так не считаешь? Словно гигантская абсурдная мозаика…

— Но его же похоронили! Кто-то совершил ужасную ошибку…

— Да, — согласилась Эванс, маневрируя между машинами. — Тут ты прав!

— У тебя три секунды, говори или я стреляю! — сказал Мейсон. — Раз… два…

— Хорошо, — начал Галлер. — Я расскажу тебе, но мальчик не должен увидеть меня, даже когда я умру. Пообещай, что сохранишь мою тайну.

— Что за тайна?

— Он… — Галлер закашлялся, и ему пришлось начать снова. — Он заставил меня вспомнить, кем я был когда-то. Я увидел его лицо и…

— И кем ты был?

— Отцом.

— И что? Этим ты меня не разжалобишь! Прости, сейчас нет времени на мелодрамы!

Звук сирены приближался. Мейсон заторопился.

— Я был его отцом! — воскликнул Галлер.

— Итак, получается, он погиб восемь лет назад, — рассуждал Гулд, вцепившись в сиденье, пока Эванс набирала скорость. — Тело увезли с места аварии и похоронили, есть записи.

— Да, есть. Но труп никто не опознавал. Зафиксировано, что раны, вероятно, нанесенные диким животным, полностью обезобразили лицо. Ребенка не захотели травмировать еще больше. Тела родителей отправили в Великобританию и почти сразу же похоронили.

— Господи, никто не проверил! — воскликнул Гулд.

— Нет, именно поэтому сейчас мы имеем то, что имеем. А знаешь, что беспокоит меня больше всего?

— Что?

— Мне его становится жаль!

— Почему?

— Теперь можно догадаться, как все произошло.

— И как?

— Машина сорвалась с дороги. Возможно, после нападения какого-то существа. Семья в шоке. Животное без труда добирается до них и вытаскивает из автомобиля взрослых. После того, как оно покончило с родителями, чудовище возвращается к машине за ребенком. Но отец оказывается жив. Из-за укусов оборотня он сам превращается…

— Вполне вероятно…

— Да. И мы знаем, что личность человека не меняется, когда он становится человековолком. Конечно, физические трансформации влияют на поведение, но вот разум остается тем же. Тогда, сразу же после аварии, какой ты думаешь в первую очередь сработал инстинкт у отца, когда уже будучи оборотнем он открыл глаза и увидел искореженную машину и чудовище?

— Защитить семью… А если они погибли… Месть?

— Именно! В ярости он раздирает чудовище на части. Возможно, то не ожидало мгновенной атаки.

— А дальше?

— Дальше отец переодевает тело того, другого оборотня, который после смерти снова превратился в человека, в свою одежду. Вероятно, калечит до неузнаваемости лицо и исчезает. Потом блуждает по Австрии. Кое-как прячется от людей до сегодняшнего дня…

— Да, но какой нормальный отец бросит своего ребенка? Получается, ему было наплевать, что случится с сыном, иначе он бы вернулся за ним?

— Тут ты ошибаешься. Если бы он остался с сыном, то подверг бы его большей опасности. Он решил забыть прежнюю жизнь, чтобы самому же не навредить ребенку. Великая жертва… Как же нужно любить сына, чтобы решиться на такое!

— И все же он вернулся, — сказал Гулд, не убежденный объяснениями Эванс.

— Да, но я не думаю, что Мур вернулся за сыном. Скорее всего, проклятие сделало свое дело, и он забыл, почему раньше держался от Англии подальше. Оно и вправду может влиять на человека по-разному. И хотя личность остается той же, проклятие ведет к психологическим изменениям.

— Да уж, с этим не поспоришь!

— Что?!

Рука Мейсона, державшая пистолет, дрогнула.

— Трудно поверить, да?

— Это правда?

— Да.

— О, боже!

Мейсон судорожно пытался сопоставить то, что рассказал ему Ганс, с гибелью родителей Герри. Если старик прав, и действительно было только три оборотня, и это третий, то получается, что второй убил родителей мальчика или, по крайней мере, пытался убить, а Ганс охотился за отцом Геронтия!

— Странно, — продолжал Галлер. — Я почти забыл о сыне и жене, пока сегодня… Как он оказался замешан в этом деле?! Я не знал, что он был в театре. Я не знал, что он был с тобой…

— Нет, я не могу поверить. Ты убил его родителей, а теперь пытаешься обмануть меня!

Но Мейсон уже сомневался, что сможет нажать на спуск.

— Не представляешь, как было сложно оставить тогда сына. Я потерял жену. Я понимал, в кого превратился и насколько стал опасен. Мне нужно было уйти, чтобы не причинить ему вреда. Сомнения терзали меня, но сына все-таки пришлось оставить.

— Превратись в человека, — потребовал Мейсон.

— Зачем?

— Я видел фотографию отца Герри. Превратись в человека, и я узнаю, говоришь ты правду или врешь.

— Какое это теперь имеет значение? Я скоро умру — ты и так все поймешь.

— Превратись сейчас!

— Хорошо…

Галлер сосредоточился на трансформации. Пуля проникла в сердце. Рана никак не залечивалась. Силы иссякали. Медленно, но тело начало изменяться. Шерсть на лице и руках выпадала. Мейсона передернуло от страха, когда острые клыки вывалились изо рта, а на их месте выросли человеческие зубы. Это перевоплощение стало для Галлера самым длительным, самым болезненным и самым важным в жизни. Когда процесс завершился, все мышцы сводило судорогой, но оборотень уже не обращал на это внимания — боль стала его неотъемлемой частью. Галлер никогда раньше не чувствовал себя таким изможденным. Он с трудом вздохнул. Мейсон вложил пистолет в кобуру.

— Ты не обманул.

Сходство с мужчиной на фотографии не вызывало сомнений.

— Я вытащу тебя отсюда, — сказал Мейсон.

Голоса людей, переговаривающихся по рации, приближались. Мейсон схватил Галлера и поднял на ноги.

— Но тебе нужно мне немного помочь.

— Я слишком слаб.

— У нас нет выхода, полиция схватит нас обоих — я-то тоже примерным поведением не отличаюсь. Твоя фотография появится во всех газетах, и Герри точно ее увидит.

— Там есть лестница к пожарному выходу внизу. Это самый безопасный путь.

— Где?

— Туда, — Галлер показал в обратном направлении от голосов. — Поверь мне, я был здесь раньше.

Эванс припарковалась у самой площади, не обращая внимания на крики и сигналы других водителей. Подбегая к галерее, она увидела три полицейские машины, фургон и офицеров в форме у входа «Гетти». Они никого не впускали внутрь. Показав значки, Эванс и Гулд прошли в фойе и, приблизившись к полицейским, представились. Служащий галереи разговаривал с констеблем и офицером полиции в гражданском. Человек в гражданском кивнул им:

— Сержант полиции Локхарт. Рад, что вы здесь. Может быть, вам удастся разобраться, о чем говорят эти люди.

Локхарт показал на мужчину, беседовавшего с полицейскими, и добавил:

— Дональд Финни, начальник охраны галереи. Он утверждает, что здесь бегает какое-то странное существо. Я спросил у него, какое, и он ответил, что… человек!

— Да, вначале он был человеком, — раздраженно выпалил Финни. — А потом превратился в…

— Понятно, — прервала его Эванс. — Где он сейчас?

— Наверху, — ответил начальник охраны. — В последний раз его видели в зале номер тридцать три. Мы не подходили близко. Теперь там полицейские.

— Да, и еще, — добавил сержант Локхарт. — Наши люди перекрыли лестничные проходы. Думаю, все посетители и служащие эвакуированы. Они находятся на площади.

— Хорошо, — сказала Эванс. — Для подстраховки вызовите вооруженное подкрепление.

— Что? Вы это серьезно? — неуверенно спросил Локхарт.

— Абсолютно! Пошли наверх, — обратилась к напарнику Эванс.

— Постойте, — закричал сержант. — Откуда вы знаете, что у преступника оружие?

— Мы не знаем. Но вооруженные люди в любом случае понадобятся.

Локхарт подозвал подчиненного, а Эванс и Гулд поспешили наверх.

— Эй, дождитесь подмоги! — крикнул сержант.

— Мы сможем защитить себя, — заверила его Эванс.

И до того, как Локхарт успел возразить, они с Гулдом миновали информационный стол и побежали дальше в центральный зал.

Герри и Лия сидели на ступеньках, напряженно прислушиваясь к собственному дыханию. Изредка снизу раздавался треск рации полицейского, дежурившего на лестнице. Он не знал, что ребята наверху, и не сходил с места. Геронтий не понимал, почему они сразу же не выбежали на улицу, как сказал Мейсон. Может быть, не хотели бросать его одного, пока чудовище живо.

— Пошли, — прошептала Лия и сжала руку брата.

— Нет, Мейсон сейчас придет, и мы выберемся все вместе. Я не могу его оставить — он спас нам жизнь!

— Но снаружи безопаснее.

— Нам и здесь неплохо.

— Да уж! — неожиданно громко воскликнула Лия и тут же зажала рукой рот.

Геронтий выразительно посмотрел на сестру, а потом взглянул вниз — ну все, началось! Они хотели было бежать, но куда? В любом случае поймают и засыплют вопросами.

— Кто там? — послышался снизу строгий окрик.

— Спускаемся, — Герри неодобрительно посмотрел на Лию.

Подростки подошли к полицейскому.

— А вы, ребята, что здесь делаете? Вы давно уже должны быть на улице!

— Да, но мы услышали крики и поэтому спрятались на лестнице. Происходит что-то странное!

Геронтий притворился, что напуган сильнее, чем на самом деле.

— Пошли за мной, — скомандовал полицейский. — Сюда.

Ребята уже не слышали, как дверь, рядом с которой они сидели минуту назад, отворилась.

На втором этаже охранник показал Эванс и Гулд, как пройти в зал тридцать три, но отказался сопровождать их.

— В самом конце. Там его видели в последний раз. Мой коллега сказал, что чудовище напало на мужчину с двумя детьми. Боюсь представить, что вы там увидите!

Развернувшись, охранник направился обратно в центральный зал.

У Гулда похолодело внутри.

— Плохие новости, да, Джен?

— Да, — ответила Эванс, вытаскивая пистолет. — Похоже на то.

Они медленно проходили один зал за другим, прислушиваясь ко всему, что могло предвещать опасность. Дойдя до зала номер тридцать три, Эванс и Гулд замерли на пороге. Эванс дрожала от страха, и не удивилась, что Гулда тоже трясло. Глубоко вздохнув, она шагнула в зал. Ничего! Эванс тяжело вздохнула еще раз. На полу блестела лужица крови. Пятна от нее вели к противоположной двери. Дженис выглянула через дверной проем в следующие залы. Куда он делся? И где мужчина с детьми? Может, они уже выбрались из галереи? Рядом появился Гулд.

— Пошли, — сказала Эванс. — Это еще не конец!