Сделай со мной... это, госпожа

Глава 27

Ужасно не хотелось оставлять Теневира наедине с этой гадюкой Кхарой, но они шли в одну сторону, а бездыханное тело принцессы лежало в другой, на повороте рядом с винтовой лестницей. При всем желании я не могла разорваться надвое и была вынуждена отпустить любимого с соперницей.

Несколько секунд я смотрела им вслед. Их фигуры удалялись, черными тенями колыхаясь в кроваво-красном свете подземных фонарей. Ощущать себя лишней, покинутой было больно. Сама не ожидала от себя такой острой ревности. Никогда и никого не ревновала, а сейчас словно сошла с ума.

Ладно, чем быстрее начну, тем быстрее закончу.

Я поспешила к покойнице.

Тело своей жертвы Теневир разместил на полу коридора так, чтобы со стороны казалось, будто принцесса шла, шла и внезапно потеряла сознание. Она лежала на животе, раскинув ноги и подогнув под себя одну руку.

Современные криминалисты, снаряженные целым чемоданчиком полезных инструментов, могли бы обнаружить на месте преступления море улик, но в Маэл’ар не было ни детективов, ни следователей, ни нужных технологий. Лекарь осмотрит тело и установит причину смерти — удар.

Теневир даже позаботился о том, чтобы ни у кого не возникло вопросов, что принцесса Яркхе забыла ночью в одном из южных туннелей Лунных гор. Лестница, рядом с которой найдут труп, ведет на поверхность. Многие дроу любят перед сном гулять при свете луны и дышать свежим воздухом. А еще рядом с южным склоном растут цветы, о полезных свойствах которых наслышана каждая темная эльфийка. Их стебли жуют перед близостью с мужчиной.

«А ты не дурак, Теневир, — подумала я и добавила с ревностью: — В чем-то одном не дурак, а в чем-то другом очень даже».

Перед глазами против воли возникла картина того, как они с женой держатся за руки, и сердце сжалось, а в горле встал колючий ком. Скорее бы вернуть все, как было!

Не зная, как провернуть задуманное, я трижды обошла мертвое тело по кругу. От мысли, что придется соединить свою душу с трупом, внутри разливалось чувство гадливости. Противно это, что ни говори, но ничего не поделаешь. Мне нужна физическая оболочка. И срочно!

Кривясь, я легла на спину покойницы в надежде, что все как-нибудь само собой получится и с пола я поднимусь уже в теле принцессы, способная двигать ее руками и ногами и говорить ее голосом. Но меня едва не стошнило. От стылого холода, от запаха смерти, от ощущения, будто я упала в свежую могилу.

Рывком я вскочила на ноги и принялась брезгливо отряхиваться.

Фу! Бр-р-р!

Когда призраком я пролетала сквозь Теневира и Кхару, то ощущала тепло, а тут — адский лед. Внутри принцессы Яркхе было невозможно находиться. Как в морозилке.

На вторую попытку получить материальный сосуд для своей души я не решилась. Да и понятно было — бесполезно. То ли времени после смерти прошло слишком много, то ли причина этой самой смерти была неудачной (выражаясь современным языком, Теневир устроил своей жертве инсульт), тело принцессы Яркхе оказалось совершенно непригодным для моих целей. Признаться, одновременно с досадой я испытала и облегчение.

Но что мне теперь делать? Как открыть любимому глаза на происходящее?

Со всех ног я кинулась обратно домой.

Когда взволнованной кометой я влетела в квартиру, ее хозяйка занималась тем, что веником сметала осколки разбитого артефакта в совок. Сама! Видимо, очень торопилась избавиться от хрустальных руин своей тюрьмы. Может, видела в них угрозу?

Впрочем, не зря. Именно это битое крошево на полу спасло меня от загробной депортации. Так что кое-кто опоздал с попытками себя обезопасить.

С этой злорадной мыслью я поискала глазами Теневира. Тот убирал со стола грязную посуду. Со стороны получалась такая обыденная семейная картина, что в груди снова заныло от ревности. Хотелось вот так, по-домашнему, проводить вечера с любимым, вместе занимаясь повседневными делами. Но сейчас Теневир был с Кхарой, а не со мной.

Куриные кости с тарелок, осколки шара полетели в мусорное ведро.

— Всё в порядке? — Теневир поймал супругу, проходящую мимо, за руку и заглянул ей в глаза.

— Не всё! Не всё! — завопила я ему в ухо, обнадеженная.

Догадался? Что-то заподозрил?

Но обрадовалась я рано. Серая мерзавка оказалась первоклассной актрисой. Она улыбнулась мужу с усталым видом и нежным жестом коснулась его плеча.

— В порядке. День тяжелый.

Теневир кивнул, молчаливо соглашаясь, что денек был не из простых.

Хотелось выть.

Ну почему, почему, почему он не видит, что его обманывают? Почему не замечает, что эти ласковые взгляды, улыбки, слова насквозь фальшивы, и женщина перед ним просто играет роль?

Пока я лихорадочно соображала, что делать, Кхара вдруг прижалась к мужу упругой грудью и шепнула с придыханием ему в губы:

— Как насчет того, чтобы расслабиться в постели? Поможем друг другу снять напряжение? Как тебе идея?

У меня остановилось сердце.

Нет…

Только не это…

Не желая верить своим ушам, я заторможенно покачала головой. Почва ушла у меня из-под ног, а комната распалась на множество черных, серых, коричневых пятен и закачалась подобно карусели.

Нет!

Замершее было сердце превратилось в отбойный молоток. С каждым его ударом от боли меня сгибало пополам.

Нет! Пожалуйста, нет!

Теневир, ты ведь не согласишься на ее предложение!

Но он взял жену за руку и повел в спальню.

Я не могла на это смотреть.

Не могла это осознать.

Не могла смириться.

В боку закололо. Неосознанным жестом я прижала к нему ладонь, как если бы пыталась остановить кровь из раны.

Десятки невидимых кулаков били мне в грудь. Сотни ножей вонзались в живот и прокручивались, наматывая кишки на лезвия. Казалось, меня сейчас стошнит. Стошнит собственными внутренностями.

Проходя сквозь темную арку, где недавно зиял портал в иной мир, Теневир обернулся и послал Кхаре улыбку, полную предвкушения.

На ватных, подгибающихся ногах я последовала за будущими любовниками в спальню.

Я не сводила с них мокрых глаз. Я вся дрожала.

— Теневир, пожалуйста, не надо.

Сначала я прошептала это в мыслях, затем себе под нос едва слышно, а после заорала что есть мочи, во всю силу своего призрачного горла:

— Не надо! Не надо! Не делай этого!

Ты меня убьешь.

Пока они шли к постели, я надрывалась от крика и молотила фантомными кулаками по спине Теневира. Мои руки проваливались сквозь его тело, мой раненый вопль слышала только я сама.

Не замечая меня, будущие любовники остановились друг напротив друга рядом с кроватью. С хищной улыбкой Кхара за шею притянула Теневира к себе и привстала на цыпочки.

Их губы соединились в поцелуе.

Я умерла.

Мой голос иссох, руки упали вдоль боков.

Качая головой, я попятилась к стене и сползла по ней на пол, где обхватила себя за плечи и начала тихонько раскачиваться из стороны в сторону.

Надо уйти. Не смотреть, не выворачивать себя мясом наружу, пережить агонию в другой комнате. Нечего мне здесь делать, я не могу им помешать, не могу ни на что повлиять, только, видя все это, раню себя еще больше.

Но как подняться? Сил совсем нет. Их будто выкачали из моего тела. А кости все раздробило в крошево. Я мягкая и безвольная, как старый тюфяк, по которому потоптались ногами, холодная и окоченевшая, как труп в морге.

С мазохистским упрямством я наблюдала за любовниками из своего угла.

Их поцелуй не продлился долго. Теневир отстранился почти сразу, но только для того, чтобы грубо швырнуть Кхару на кровать, залитую красным светом лампы над изголовьем.

Серая дрянь упала на полушки и рассмеялась с видом победительницы. Она напоминала гадюку, свернувшуюся кольцами в простынях. Такая же скользкая, опасная, ядовитая. Теневир взобрался на жену и верхом уселся на ее бедра.

Сейчас они займутся любовью. На моих глазах. Как это пережить?

— Сегодня я разрешу тебе вылизать меня, — шепнула Кхара, раздвигая ноги. — Давай, поработай языком как следует.

Всхлипнув, я зажала ладонями уши, но отвести взгляд от постели не смогла. Смотрела и умирала, горела заживо на костре из боли и ревности.

Пальцы Теневира, длинные, серые, когтистые, скользнули по выгнутому горлу любовницы в мимолетной ласке.

И вдруг удавкой сдавили ее шею.

Дроуша захрипела.

— Думаешь, я не узнал тебя? — с ненавистью прошипел Теневир ей в лицо. — Она целуется по-другому.

Мое призрачное сердце заколотилось как бешеное. Откуда-то взялись силы, чтобы вскочить на ноги. Я шагнула в сторону кровати и замерла, ощущая себя еще более невесомой, чем обычно.

Лицо Кхары исказилось, потому что Теневир перекрыл ей кислород. Она хрипела и дергалась под ним, тщетно пытаясь оторвать его пальцы от своего горла.

— Пус… ти…

— Где Охра?! — прорычал Теневир. — Где она?!

— С…дохла… Нет… ее. Ушла.

Неправда! Я здесь! Я никуда не уходила!

— Что значит ушла? — Теневир в ярости стукнул Кхару головой о подушку, будто стремился выбить из нее правду. Та, защищаясь, уперлась ладонью в его подбородок.

— Уш…ла… в… мир… теней.

— Врешь!

По напряженному лицу моего возлюбленного пробежала судорога, он раздул ноздри и еще крепче сжал руки на шее жены. Глаза Кхары вылезли из орбит, круглые и в паутине красных сосудов. Пытаясь оттолкнуть от себя душителя, она обрушила на него град ударов, слепых и беспорядочных. Молотила кулаками по чему придется.

— Где она? — глухо повторил Теневир и чуть ослабил хватку, чтобы жертва могла ответить на вопрос.

— Я здесь! Здесь! — закричала я, подбежав к кровати, но, как и прежде, мой голос не сумел пробиться сквозь незримый заслон, что разделял мир живых и мертвых. Это чувство бессилия, невозможность дать о себе знать сводили с ума.

Получив временную свободу, Кхара принялась судорожно хватать ртом воздух.

— Где Охра?!

— Паучиха… ее… забрала, — дроуша тяжело дышала и говорила с большими паузами. — Осталась… только… я.

— Нет, — простонал мой возлюбленный и замотал головой. — Нет.

Он снова нашел пальцами горло жены и принялся душить ее, повторяя, как заведенный:

— Где Охра? Где она? Отвечай!

Вид у него стал безумный, по серым щекам покатились слезы.

В панике Кхара царапала когтями его лицо. Слезы смешивались с кровью.

— Где она? Где Охра?

— Я здесь!

Мой крик утонул в пустоте, никем не услышанный.

Собрав последние силы, Кхара попыталась оттолкнуть убийцу с помощью магии. От налетевшего ветра длинные волосы Теневира взметнулись в воздух. Сам он покачнулся, но не разжал мертвой хватки. Его плечи надувались буграми, под серой кожей набухали вены.

— Я… твоя… истинная, — с трудом просипела Кхара, хватаясь за последнюю соломинку. — Без меня ты… сгниешь от… тоски. Без меня… тебе… не жить.

— Знаю, — с подбородка Теневира сорвалась крупная слеза и разбилась о кончик ее носа.

— Ты… умрешь… без истинной.

— Знаю.

Он еще сильнее сжал руки.

Магический ветер стих. Пальцы эльфийки, что до крови раздирали Теневиру лицо, безвольно скользнули по его бугрящимся плечам и упали на матрас. Сил бороться у Кхары не осталось. Она обмякла. Ее глаза остекленели.

— Охра, — шепнул Теневир, отстранившись от мертвого тела.

Он застыл на постели, сгорбившись и уронив голову на грудь. Его могучая спина содрогнулась. Кулаки сжались так, что кожа на костяшках пальцев приготовилась лопнуть от натяжения. Смотреть на него было больно.

Желая утешить любимого, я опустила ладонь ему на плечо, и это осторожное прикосновение, в отличие от десятка других, яростных, он почувствовал.

Теневир встрепенулся и начал лихорадочно озираться.

— Охра? — в его голосе звенела хрупкая, болезненная надежда. — Ты… здесь?

Взгляд жадно шарил по комнате.

Я собралась обнять его, но вместо этого отшатнулась от кровати, потому что от груды бездыханного мяса, которым раньше была Кхара, вдруг отделился белесый силуэт. Сквозь него смутно просматривались очертания предметов. Они плыли и преломлялись, как в огромной линзе. Кресло в глубине спальни, деревянные створки шкафа, вырубленного в скале.

Привидение медленно повернуло голову и заметило меня. Призрачные брови сошлись под острым углом, такой же призрачный рот превратился в яму на пол-лица, и оттуда оглушительной волной хлынул злобный вопль. Я почти видела, как от этого дикого крика ярости вибрирует воздух. Теневир не слышал его, а мои барабанные перепонки не лопнули лишь потому, что у призраков их нет.

Разгневанный дух метнулся ко мне через кровать, вопя и растопырив когтистые пальцы, как зверь. Я оцепенела. Все случилось быстро и неожиданно. Призрак темной эльфийки пролетел сквозь Теневира. Туманные пальцы клешней щелкнули прямо перед моим носом. Почти вцепились мне в лицо. И вцепились бы, если бы в последний момент что-то не дернуло Кхару назад.

Гримаса ярости на ее лице сменилась растерянным выражением. Она оглянулась, а в следующую секунду принялась исступленно грести руками, подобно человеку, что сражается с бурным течением реки, несущим его к грохочущему водопаду. Точно так же и я недавно боролась с невидимой силой притяжения. Позади Кхары, там, где раньше был шкаф для одежды, раскручивалась знакомая воронка с золотистыми всполохами света. Кхара изо всех сил гребла от нее прочь.

Пока меня не засосало в открывшийся портал вместе с ней, я поспешила занять освободившееся тело.