Сделай со мной... это, госпожа

Глава 17

Теневир

За миг до оргазма, перед тем как все мысли сгорели в огне бешеного удовольствия, Теневир успел подумать, что эти секунды были в его жизни самыми лучшими.

Ошеломленный, он обмяк на постели и бессмысленным взглядом уставился в потолок.

Даже сейчас, чувствуя, как внизу холодит от влаги, он не мог поверить в реальность происходящего.

Он привык выпрашивать у жены близость. Привык, что Кхара снисходит до него с брезгливым выражением на лице. Привык, что каждый секс — подачка. Что его трахают так, будто делают одолжение.

А сегодня…

Он, наверное, спит. Или сошел с ума в своей одиночной камере и сейчас валяется на полу глубоко под землей, пуская слюни в подстилку из гнилой соломы, ибо случившееся не может быть правдой. Просто не может!

Используя старый прием, Теневир незаметно царапнул себя когтем и приветствовал боль. Теплая струйка крови потекла вниз по руке.

Все по-настоящему! Кхара действительно…

О таком подарке он не смел и мечтать! Даже при том, что о сексе Теневир думал постоянно, ни разу в его фантазиях не проскальзывало ничего подобного. Слишком уж невероятной, немыслимой, невозможной казалась эта ласка. Зачем грезить о несбыточном?

Но чудо случилось. Кхара сделала для него то, чего не делают даже те эльфийки, которые относятся к своим мужьям благосклонно.

Плевать на удовольствие — главное, поступок!

Да, это очень приятно, когда тебя ублажают ртом, но куда важнее, что подобная ласка — почти признание.

Теневир зажмурился, пережидая острый приступ восторга.

Впервые в жизни он ощутил себя… любимым.

Любимым!

Стало страшно.

Зябкой дрожью его охватило дурное предчувствие, ожидание подвоха, очередной подножки от судьбы.

В глубине души Теневир был уверен, что счастье — это не для него. Боги не позволят ему радоваться слишком долго. За хорошим обязательно последует плохое. Ведь не может его жизнь взять и наладиться.

Наверное, в походе с ним случится беда. Его убьют или покалечат. Он не вернется домой или вернется изуродованным, без руки, без ноги, в шрамах. Кхара посмотрит на него и подаст на развод. Да, так и будет. Поверить в это было легче, чем в неожиданную милость Великой Паучихи.

Страдания бесконечны, а миг благодати краток.

И пусть.

Здесь и сейчас он будет наслаждаться своим недолгим, хрупким счастьем.

Двигаться не хотелось. Тело растеклось по матрасу, словно лишенное костей. Впервые его расслабило настолько, что даже повернуть голову было лень.

Краем глаза Теневир следил за супругой. Та потянулась к глиняному кувшину на тумбочке и наполнила кружку водой. Хотела запить вкус любовника?

В уголках его губ притаилась довольная улыбка. За свою дерзость Теневир ждал нагоняя, но ни о чем не жалел. Даже если Кхара решит высечь его кнутом, это того стоило. Во время близости ему всегда хотелось оставить на ней как можно больше следов и своего запаха, кончить внутрь или забрызгать ее грудь, но жена ненавидела все эти телесные жидкости. Хотя проклятому Варгху наверняка позволяла больше, чем законному мужу. Как хорошо, что все ее гребаные любовники сейчас гниют в земле! Откопать бы их, оживить и умертвить заново!

Напившись воды, Кхара села рядом и улыбнулась с неожиданно смущенным видом. Теневира словно ошпарило. Глазами жены на него смотрела незнакомка. Это странное чувство посетило дроу не в первый раз, но сейчас оно буквально ошеломило, обрушилось на него подобно камнепаду в горах.

Никто не может измениться так сильно.

У Кхары никогда не было такого взгляда, такой улыбки, такого румянца на щеках. Словно кто-то надел маску его жены и разыграл неумелый спектакль. Но разве такое возможно?

В голове звенел вопрос, но ответа не было, только смутные подозрения, которые Теневир гнал прочь, тревожные мысли, что он не решался додумать до конца, теории, достойные безумца.

Пожалуй, Кхара права, когда высмеивает его, и все эти странности — плоды больной фантазии. После двадцати лет ужаса в темнице Теневир не мог поручиться за свой рассудок.

— Давай спать, — миролюбиво предложила истинная, забираясь под одеяло.

Зашуршала ткань. С удивлением Теневир смотрел, как Кхара устраивается у него под боком и кладет голову ему на грудь.

Неужели он ей небезразличен?

Неужели после стольких лет ненависти и боли их брак наконец станет настоящим?

— И ты не злишься? — осторожно спросил Теневир, ощущая себя непривычно растерянным.

— Из-за чего? — дыхание истинной посылало приятные мурашки по его обнаженной груди.

— Я тебе… в рот.

Он напрягся в ожидании ответа.

Кхара дернула голым плечиком.

— Я могла отстраниться, если бы хотела.

«Если бы хотела», — Теневир снова крепко зажмурился.

За последние дни что-то в нем, а точнее, в его отношении к жене, сильно изменилось. Если раньше его раздирало на части от ненависти и похоти, то теперь, переполненный нежностью, он грелся в лучах незнакомого щемящего чувства. Очень светлого, очень теплого.

Даже его страсть стала другой. Она утратила оттенок горечи, больше не казалась мучительной и нездоровой. Он желал Кхару не только телом. К ней тянулась его душа. Словно только сейчас божественная связь между ними обрела истинную силу.

Засыпая, они с Кхарой переплелись ногами. Теневир не хотел уплывать во мрак. Сегодня он счастлив, а что будет завтра, кто знает. Сражаясь с тяжелеющими веками, дроу наслаждался моментом — сладкими воспоминаниями и теплым, податливым телом в кольце своих рук.