Сам себе князь

Глава 8

Князь Никита Михайлович Белозерский, глава Службы Имперской Безопасности, кивнул дежурившим у двери гвардейцам из младших аристократических родов и вошел в кабинет императора.

Верховный правитель Российской Империи стоял у окна и с высоты второго этажа задумчиво смотрел на пустой плац.

— Ежеутренний доклад, Ваше Императорское Величество…

— Давай без чинов, Никита, — сказал император. — Что там главного? Как дела на острове?

— Освободительная армия контролирует уже половину Австралии, — доложил Белозерский. — Фактически, сопротивления они уже не встречают.

— Все, как мы и прогнозировали.

— У Британии нет сил чтобы удерживать эти территории, — согласился Белозерский. — Китай не сомневается в своем успехе. Первые транспорты с переселенцами уже в пути.

— Наступает историческое время, Никита, — сказал император. — Момент, которого мы так долго ждали, уже очень близок. Скоро мы вернем себе Дальний Восток.

Белозерский почтительно кивнул в знак согласия.

Дальний Восток был болевой точкой, незаживающей раной империи, и вернуть его в лоно страны пытались на протяжении последних десяток лет. Но сейчас, когда Китай занят освоением новых территорий, шансы на это выглядели реальными, как никогда.

Император Цин обещал свернуть все программы поддержки республики в обмен на то, что империя закроет глаза на аннексию далекой британской колонии.

Когда основные игроки решают свои геополитические вопросы, игрокам помельче остаётся только прятаться под столом и надеяться, что пронесет.

Как правило, не проносит.

Когда основные игроки решают свои геополитические вопросы, на орехи достанется всем. Кому напрямую, до кровавых брызг, а кого просто по касательной заденет, но остаться в стороне все равно не получится ни у кого.

Все живут на одной планете и она слишком маленькая.

— Британия заявила очередную ноту протеста, но они просто пытаются сделать хорошую мину при плохой игре, — сказал Белозерский. — А игра, по сути, уже сделана.

— Они хотя бы начали двигать флоты? — поинтересовался император.

— Да, но это просто маневры, — сказал Белозерский. — Не зафиксировано ни одной попытки даже приблизиться к территориальным водам Австралии. Они пытаются создать воодушевляющую картинку для телевидения, не более того. Настоящей мобилизации нет, лорды занимаются своими привычными делами. Яхта Реджинальда по-прежнему находится в Индийском океане и держит курс на Мадагаскар.

— Жаль, — сказал император. — Было бы интересно посмотреть, на что он на самом деле способен.

— Вероятно, его берегут для грядущих битв, — сказал Белозерский. — В Северной Америке зреют настроения для очередного восстания, хотя британцы пытаются сделать вид, что все контролируют.

— Где Британия, там ложь, — сказал император. — Как вы оцениваете перспективы восстания?

— Нет никаких предпосылок для изменения обычного сценария, — сказал Белозерский.

— Значит, его снова утопят в крови, — сказал император. — Что ж, за Новый Свет они будут цепляться до последнего. Что там по срокам?

— Ориентировочно, от двух месяцев до полугода.

— Значит, нам хватит времени, чтобы подготовить наш бросок на Дальний Восток, — задумчиво сказал император.

— Мы уже начали перебрасывать туда технику железнодорожными путями. Разумеется, скрытно.

— Кто распорядился?

— Генерал-фельдмаршал Волконский.

— Надо бы пожурить его за самоуправство, — улыбнулся император. — Но он превосходный стратег и настоящий патриот, и на самом деле он выполняет мое распоряжение.

Белозерский совсем не удивился, что его не известили о переброске войск. Это было вполне в духе императора — устроить своим подданным проверку, экзамен, который они должны сдать.

Сделать ход, посмотреть, что будет, оценить реакцию того или иного ведомства и сделать выводы, возможно, внеся соответствующие коррективы.

Белозерский лишь надеялся, что он эту проверку прошел.

— У нас нет времени на длительную осаду сепаратистов, — сказал император. — Территории должны быть освобождены в краткий срок и малой кровью.

— СИБ готова оказать армии любую поддержку, — заверил его Белозерский.

Ни для кого в окружении императора не было секретом, что Дальний Восток для императоры был лишь первым шагом, первым пунктом в его далекоидущих планах. На самом деле, возвращение Дальнего Востока было для императора лишь вопрос престижа, ходом необходимым, вынужденным, но не слишком желанным.

Настоящие интересы императора лежали на Балканах.

— Не сомневаюсь в этом, — сказал император. — На самом деле, если бы я в этом сомневался, тебя бы тут не было.

И когда император говорил «тут», он имел в виду отнюдь не его рабочий кабинет. Император был стар — шестидесятилетний Белозерский по сравнению с ним был мальчишкой — и безжалостен.

Аристократия так до конца и не оправилась от чисток, которые он ему устроил после «смутных времен», а дворянское собрание из органа законодательной власти превратилось лишь в рудимент, который готов был поддержать верховного правителя во всех его начинаниях. Даже если отдельные члены этого собрания посчитали бы сии начинания безумными.

— Британское телевидение показывает народу картину ожесточенных боев, — сказал Белозерский. — Но это не соответствует тому, что мы можем наблюдать со спутников.

— Это понятно, — несколько раздраженно сказал император. — И мы, вроде бы, уже об этом заговорили. Зачем же ты снова об этом упоминаешь?

— Потому что мы наблюдали со спутников еще кое-что, — сказал Белозерский, открывая картинку на своем планшете и предоставляя снимок высочайшему вниманию.

— Развалины, — констатировал император. — Похоже на военную базу. Кого ты хочешь удивить развалинами военных баз во время войны?

— А вот та же картинка в динамике, — сказал Белозерский, нажимая кнопку, запускающую видео.

Те же здания, но целые. Те же люди, но живые. Та же техника, но пока пока еще без повреждений.

На восьмой секунде база приобрела тот же вид, что и на фотографии.

— Обрыв связи? — поинтересовался император.

— Нет, съемка велась непрерывно, — сказал Белозерский.

— Но прилета не было, — заметил император. — Ни единого. Откуда же возникли такое повреждения, если удара не было.

— Э… это картина очень похожа на ту, которую мы наблюдали в императорском госпитале для ветеранов больше двадцати лет назад, — сказал Белозерский — Удар был, просто мы можем наблюдать только его последствия. Гравитационный удар.

Оператор побарабанил пальцами по подоконнику.

— Когда?

— Сегодня ночью.

— И вы сообщаете мне об этом только сейчас, князь? — холодным тоном спросил император. — И в самом конце доклада?

— Нам нужно было вес проверить, ваше императорское величество, — Белозерский перешел на официальный тон. — Наши наблюдатели докладывают, что сигнатуры целей схожи с теми, что мы могли наблюдать в Императорском госпитале…

— Насколько схожи? — перебил его император.

— До девяноста процентов. Это может означать только одно…

— Прямое потомство, — сказал император. — Мужской пол. Только мальчики наследуют дар рода в полной мере. Значит, мы имеем дело с третьим поколением. Это его внук, нес па?

— Возраст от пятнадцати до двадцати трех лет, — подтвердил Белозерский. — И… э… для инициации выброс был чрезвычайно мощный.

— Если это была она, — сказал император. — Может быть, настоящую инициацию вы прошляпили.

— Это исключено, ваше императорское величество, — сказал Белозерский. — Выполняя ваше высочайшее распоряжение, лучшие специалисты СИБ вели постоянный мониторинг в этом диапазоне.

— Выходит, его прятали в Австралии, — сказал император. — Любопытно, почему его не попытались вывезти до вторжения. Как у нас с агентурной сетью на острове?

— Разумеется, у нас есть там агенты, — сказал Белозерский. — Но в условиях оккупации они не могут действовать так же эффективно, и я считаю их расконсервация нецелесообразной…

Император стукнул кулаком по подоконнику, и Белозерского охватила слабость. Он почувствовал, что только что потерял несколько месяцев жизни. А может быть, и лет.

Он буквально ощущал, как седеют его волосы, а на лице появляются новые морщины.

— Это мой кабинет, — сказал император. — Это мой дворец, и это моя империя, и только я могу решать, что здесь целесообразно, а что нет. Найдите его, даже если вам придется расконсервировать всю сеть. Даже если вам придётся положить там всю сеть. Этот человек — явная и прямая угроза империи, а такая угроза должна быть ликвидирована.