Сам себе князь

Глава 18

Так далеко от дома Ник еще никогда не забирался, но большого притока новых ощущений это путешествие не принесло, ибо дальше аэропорта его все равно никто не выпустил. На Мадагаскаре обещанный Джеком «коллега» вытащил его из потайного места, оборудованного среди коробок, помог выбраться из самолёта, усадил в электрокар и довез до следующего самолета, где Ника уже ждал очередной рукотворный тайник. Правда, по пути он заехали в туалет, где Ник смог умыться и привести себя в порядок.

В тайнике была бутылка воды, небольшой запас непортящихся продуктов и пустая канистра понятно, для чего.

В общей сложности Ник провел на Мадагаскаре не больше двух часов, и понятия не имел, куда направлялся самолёт, в который его погрузили. Парень в форме авиатехника не отвечал на его вопросы, только качал головой и мычал что-то невразумительное. То ли не говорил по-английски, а то ли вовсе был глухонемой.

Когда шасси самолета оторвались от бетона взлетной полосы, в тайник заявился дед. Места тут было мало, поэтому он сел у противоположной стенки, и тот факт, что половина его тела тонула в грузовых контейнерах, его совершенно не смущал.

— Окольными путями движешься ты к воссоединению с семьей, — заметил он.

— Прямых рейсов в ДВР из большинства стран попросту не существует, — сказал Ник.

— Потому что большинство стран за все эти годы республики так и не признали, — сказал Ломтев. — Понимаешь, чем это грозит?

— Понимаю, — сказал Ник. — Это значит, что у Российской Империи есть законный повод для вторжения.

— Законность поводов, как ты понимаешь, уже не имеет никакого отношения к действительности, — сказал Ломтев. — У Китая не было никаких законных поводов, а поди же ты…

— Так почему же Россия не вернула Дальний Восток много лет назад?

— Там все достаточно сложно, — сказал Ломтев. — Но самое простое объяснение — у ее руководства не хватило политической воли.

— А как дела с ней обстоят сейчас?

— Я не знаю, — сказал Ломтев. — Я был знаком с нынешним императором, но это, как ты понимаешь, было давно, а люди меняются, даже пожилые. Но, скажу прямо, он тот еще хорек, и от него и тогда-то можно было ожидать, чего угодно.

— И что ты мне посоветуешь? — Нику совершенно не улыбалась перспектива сбежать с одной войны, чтобы тут же угодить во вторую. — Выпрыгнуть из самолета и начать жить заново? С тобой в качестве бесценного советника и вечного спутника?

Ломтев вздохнул.

— Я знаю… знал только одного человека, который — чисто теоретически — мог бы помочь в нашей с тобой ситуации, — сказал он.

— Но, — сказал Ник. — Здесь обязательно должно быть какое-то «но».

— Тут их даже два, — сказал Ломтев. — Во-первых, он жил в Москве, и если он до сих пор жив, то вряд ли переехал.

— А второе?

— Я уверен, что он не захочет мне помогать, — сказал Ломтев. — С моей стороны тоже все сложно. Я считаю его своим личным врагом.

— Почему же он до сих пор жив? — усмехнулся Ник.

— Руки не дотянулись, — сказал Ломтев. — Да и времени чуть-чуть не хватило.

— Понимаю, — сказал Ник. — Должно быть, планирования заговора против императора отнимало все твои свободные часы.

— Да не было никакого планирования, — сказал Ломтев. — По крайней мере, с моей стороны. Это было исключительно спонтанное решение. О котором я, впрочем, ничуть не жалею.

— Да? То есть, если бы у тебя была возможность переиграть этот эпизод…

— Возможно, в некоторых моментах я был бы мудрее, — сказал Ломтев. — Провел бы некоторую работу над ошибками. Но в целом у меня просто не было выбора. Нынешний император мне его не оставил.

— Так, может быть, стоило бы подойти к его убийству с большим старанием?

— Поверь мне, я старался, — сказал Ломтев.

— Верю, — сказал Ник. — А что там с тем человеком, который мог бы нам помочь? Чисто теоретически? Кто он? Из-за чего у вас конфликт?

— Он аристократ, — сказал Ломтев. — Ученый. Занимался как раз таки вопросами перемещения сознания и всякого такого. Впрочем, я не знаю, как далеко он продвинулся. Но других специалистов в этой области я тоже не знаю.

— А на чем был основан ваш конфликт?

— Он меня подставил, — сказал Ломтев. — И твою мать, кстати, тоже.

— И как это вышло?

— Это долгая история, — сказал Ломтев.

— Которую ты не собираешься мне рассказывать?

— Отчего же? — спросил Ломтев. — У тебя как раз много свободного времени, да и я на ближайшие часы никаких дел не планировал.

И Ломтев начал рассказывать.

Перед тем, как все-таки лечь спать, Кларк сделал несколько телефонных звонков, которые ознаменовали окончание операции по спасению и эвакуации.

Что ж, несколько десятков человек могли облегченно (или разочарованно, люди-то все-таки были разные) выдохнуть, зачехлить оружие и загнать технику обратно в гаражи и ангары. Являющийся нанимателем всех этих людей Кларк прекрасно знал, сколько стоит такая операция и поддержание исполнителей в боевой готовности, и понимал, что с простой зарплаты заместителя директора службы внешней разведки самопровозглашенной Дальневосточной республики таких расходов не потянуть. Или у него есть какие-то другие личные источники финансирования, или тут задействованы совсем другие фонды.

У Кларка не было детей, но он жил уже достаточно долго, и видел, на что готовы пойти некоторые отцы ради спасения своих отпрысков. Хоть директор СВР при личном общении и производил впечатление сентиментального человека, но кто знает…

И все же, у Кларка осталось ощущение некой недосказанности. А может быть, даже неправильности происходящего.

Он никогда не жалел о выборе профессии, пусть это был не его выбор, и людям, которые принимали решение, на судьбу самого Кларка было плевать. Но то было время волков, и для того, чтобы не стать их добычей, ты должен был отрастить клыки и научиться ими пользоваться.

Время волков никуда не делось, пусть теперь Кларк бегал уже с совсем другой стаей.

Но и в этой извращенной охоте всех на всех, в этой извечном противостоянии, где одни волки дрались с другими волками, а травоядные опасливо наблюдали за всем этим со стороны, надеясь, что хотя бы в этот раз их не заметят, была определенная стабильность. Если ты в достаточной степени владел информацией, в этом даже была какая-то предсказуемость. Оседлав информационные потоки, можно было определить, где возникнет очередной очаг напряженности, а где будет временное затишье, и изменить свое географическое положение в зависимости от того, какой образ жизни ты предпочитаешь вести.

Однако, теперь Кларка не покидало ощущение, что он помог выпустить из клетки бешеного тигра-людоеда, рядом с которым большинство волков тоже покажутся травоядными. А предсказать поведение бешеного зверя не может никто.

И речь, разумеется, шла совсем не о Нике.

Ломтев закончил рассказывать.

— То есть, есть и другие миры? — уточнил Ник после довольно продолжительной паузы. — Параллельные вселенные? И между ними на самом деле можно путешествовать?

— Не физически, — сказал Ломтев.

— И ты, и мама…

— Из другого мира, — сказал Ломтев. — С другой Земли. Она во многом похожа на эту, даже большинство стран так же называются, пусть и в других границах и с другим государственным строем. Но самое главное отличие — у нас нет аристократии. То есть, она, конечно, есть, но только по названию. Молнии из глаз пускать или огненными шарами кидаться они не могут.

— Почему же они тогда называются аристократами? — спросил Ник.

— Исторически так сложилось, — сказал Ломтев. — В нашем мире практически невозможно получить титул, если ты изначально родился в неправильной семье. Но у нас и нет такой колоссальной разницы между аристократами и всеми остальными.

— И этот проводник… ты думаешь, что он может вернуть тебя в твой мир?

— Не думаю, — сказал Ломтев. — Тем более, я не думаю, что мне есть, куда возвращаться. Что бы там ни случилось с моим прежним телом, вряд ли кто-то поддерживал его в жизнеспособном состоянии на протяжении двух десятков лет. Но этот человек разбирается в переносе сознания, и, возможно, он мог бы просто освободить тебя от моего присутствия.

— Но он не захочет тебе помогать, потому что…

— Потому что он работает на врага, — сказал Ломтев. — Однако, если ты оказываешь на людей определённое давление, порою они могут сделать для тебя даже то, чего не хотят.

— Если он вообще до сих пор жив. Двадцать лет же прошло.

— Что-то мне подсказывает, что он жив, — сказал Ломтев. — Такие, как правило, отличаются повышенной живучестью.

— А если у тебя не получиться на него надавить? Ведь ты даже не знаешь, где его искать.

— Тогда мы попробуем другие варианты, — сказал Ломтев. — Может быть, у твоего отца есть решение.

— Все это время моему отцу не было до меня никакого дела, — сказал Ник.

— Какое-то все-таки есть, — заметил Ломтев. — Ты же сейчас летишь в самолете над Африкой, а не сидишь в китайском концентрационном лагере.

— Ну, хоть какое-то утешение, — сказал Ник.

— У твоего отца есть связи, есть ресурсы, и, судя по всему, должны быть деньги, а это здорово облегчает любую задачу, — сказал Ломтев. — Возможно, он уже установил личность проводника и нашел его самого. Выкрасть человека из Москвы — не такое уж сложное дело, я думаю.

— Мой отец — террорист, — простонал Ник.

— Все мы по молодости творили званые глупости, — сказал Ломтев. — Но сейчас он — высокопоставленный чиновник…

— Террористического государства, — добавил Ник. — И я никаких глупостей не творил. Разве что не угадал с родителями, но тут от меня мало что зависело.

— Так твоя молодость еще не закончена, — сказал Ломтев.

— Я не хочу всего этого, — сказал Ник.

— Понимаю, — сказал Ломтев. — Я в свое время тоже этого не хотел.

— И кто же на тебя надавил?

— Тот, кто сейчас давит и на тебя, — сказал Ломтев. — Обстоятельства.

Самолет пошел на посадку.

Очередной техник помог Нику выбраться из самолета.

На аэродроме было жарко, асфальт обжигал спутник через подошвы кроссовок, сразу за забором были видны пальмы, а на горизонте виднелись очертания каких-то гор.

— Похоже, это все еще Африка, — заметил Ломтев.

— Где мы? — спросил Ник у техника.

— Не говорить английски, — ответил тот и жестами призвал Ника следовать за ним.

Вокруг были и другие люди, в основном, чернокожие. Они занимались своими делами — обслуживали самолёты или что там еще — и не обращал на Ника и его провожатого внимания.

Они прошли метров пятьсот под палящими лучами солнца и путь их закончился в ангаре, где стоял очередной самолет. Небольшой, элегантный, явно не предназначенный для перевозки грузов.

— Частный самолет, — прокомментировал Ломтев. — Возможно, в салоне тебе даже предложат бокал холодного шампанского.

Но в салон Нику попасть так и не довелось. Техник подвел его к хвосту самолета и жестами объяснил, что Нику опять нужно забраться в небольшое багажное помещение.

— А если нет? — спросил Ник.

Техник произнес что-то довольно эмоциональное на незнакомом Нику языке, а потом просто махнул рукой и пошел из ангара прочь. Этого Ник совсем не ожидал, он, в общем-то, просто хотел небольшой определенности, и совсем не собирался саботировать операцию по собственному спасению, но так уж вышло…

Выглядело все это довольно странно. Ник не думал, что посреди этой сложной логистической цепочки может найтись звено, которое просто обматерит его и плюнет на все, предоставив дальше выпутываться самому.

Конечно, Ник был далек от того, чтобы впасть в панику, но такой поворот событий внушал ему определенные опасения.

— Справа, — спокойно сказал Ломтев.

Ник повернул голову и обнаружил, что к нему идет молодой мужчина в форме пилота. Молодой, загорелый, с белозубой улыбкой и зеркальными солнцезащитными очками, сдвинутыми наверх.

— Проблемы? — осведомился пилот по-английски.

— Нет, — сказал Ник. В голове его лихорадочно менялись мысли. Кто этот человек? В курсе он, что тут происходит, или просто случайно проходил мимо и его заинтересовало присутствие посторонних в ангаре? Как лучше ему соврать? — Я тут… э…

— Я знаю, что ты здесь делаешь, Ник.

У Ника отлегло.

— Я просто…

— Ты просто не следуешь инструкциям и не выполняешь того, чего от тебя ждут, — сказал пилот, с улыбкой показывая на багажное отделение.

— Где мы? — спросил Ник.

— Где-то в Африке, — сказал пилот.

— А куда я попаду, если просто уйду отсюда и перелезу через вон тот забор?

— В полицию, — сказал пилот. — Потом — в миграционную службы. А уж потом… кто знает.

— И куда я полечу дальше?

— Уже не в Африку, — улыбнулся пилот.

— Почему бы просто не сказать мне? — спросил Ник.

— Потому что мы хотим оставить этот маршрут в секретности, — сказал пилот. — Мысль в том, чтобы ты впоследствии не мог никому рассказать, каким именно путем тебя вывезли из Австралии и подставить под удар наших людей.

— Это человек Кларка, — сказал Ломтев.

Но Ник уже и сам догадался.

— Я там оборудовал тебе место, — сказал пилот, снова указывая на багажное отделение. — На этот раз перелет будет очень долгим, так что я позаботился обо всем. Доверься нам, и уже скоро ты увидишь своего отца.

— Сколько еще будет рейсов?

— Я не могу тебе этого сказать. Я всего лишь выполняю инструкции.

Места на этот раз и в самом деле оказалось побольше. Ник обнаружил коробку с водой и продуктами, небольшой спальный мешок и даже биотуалет. Куда же теперь его повезут? Прямым рейсом в Хабаровск?

Люди Кларка позаботились даже о том, чтобы подбросить Нику пачку свежих газет — правда, половина была на французском — и несколько книг. Одну из них Ник уже читал, другая оказалась дамским романом — то ли выбирали впопыхах, то ли у подбородка были очень специфические вкусы — третья оказался детективом, и Ник попытался читать ее при свете фонарика сразу после взлета.

Но мысли его были далеки от запутанного сюжета, поэтому он до пятой главы не мог догадаться, кто же преступник.

А потом он просто заснул.

— Это уже не Африка, — заметил Ломтев.

И правда, здесь было ощутимо прохладнее, и легкий, казалось бы ветерок, уже через пять минут ожидания на бетоне рулежный дорожки заставил Ника задрожать.

Полет длился долго. Сколько точно Ник сказать не мог, но то, что больше двенадцати часов, это точно. Ник успел поспать, добить таки детектив — убийцей оказался лучший друг покойного — дважды перекусить и несколько раз воспользоваться туалетом.

А теперь его просто оставили ждать в чистом поле…

На этот раз его иуда не потащили. Человек Кларка вытащил его из багажного отделения и велел ждать здесь, рядом с самолетом.

Ник ждал, сам не понимая, чего.

— Это не Африка, — снова сказал Ломтев. — Это Россия. Или что-то на нее очень похожее.

— Откуда ты знаешь? Воздух другой?

— Я просто чувствую, — сказал Ломтев.

Из-за ближайшего ангара вывернула и покатилась в их сторону машина. Ник сразу узнал эти очертания, они были известны по всему миру. «СиАЗ-Леопард», детище Симбирского автомобильного завода, основной внедорожник, стоящий на вооружении российской имперской армии. Даже наиболее гражданская его модификация — а сейчас к ним двигалась именно она — своими габаритами и общим производимым на леей впечатлением напоминала скорее так, чем автомобиль.

«Леопард» остановился метрах в пятидесяти от самолета, задняя левая дверь открылась, и из нее показался средних лет мужчина в строгом деловом костюме.

За прошедшие двадцать лет Влад изменился.

Его тело стало более грузным, походка потеряла часть былой упругости, он обзавелся другим лицом и теперь брился налысо, но в полубоевом режиме, а Ломтев большую часть времени теперь проводил именно в нем, он мог видеть суть вещей.

А суть никогда не врет.

— Прости, но сначала я сам с ним поговорю, — сказал он Нику, вытесняя мальчишку из головы и перехватывая управление.

Ник, как обычно, даже пикнуть не успел.

Встретившись посреди бетонной полосы, они некоторое время стояли и молча рассматривали друг друга. Ломтев просто изучал новое лицо своего бывшего напарника, а тот, видимо, пытался определить, с кем он имеет дело. По крайней мере, объятия для сына от открывать не стал.

— Ну здравствуй, папа, — насмешливо сказал Ломтев.

— Значит, это все-таки ты.

— Все-таки я, — подтвердил Ломтев.

— Где мой сын?

— Тут недалеко, — сказал Ломтев. — Я попозже его позову, еще успеете пообщаться. А где моя дочь?

Влад промолчал и опустил взгляд, сделав вид, что его очень занимает причудливый узор трещин на асфальте.

— Когда? — спросил Ломтев.

— Четыре месяца назад.

— Как?

— Официально, это автомобильная катастрофа, — сказал Влад. — Но у меня есть некоторые основания полагать, что за аварией стояла СИБ.

Ломтев сжал кулаки, и Влад почувствовал, как на его плечи свалилась огромная тяжесть. И не только на плечи. Дышать стало трудно, он буквально физически чувствовал, как замедляется бег крови по венам… Ноги начали дрожать, он чувствовал, что вот-вот рухнет.

— Не надо, — прохрипел он. — Это привлечет внимание.

— Да, — согласился Ломтев, с видимым усилием разжав пальцы.

Влада сразу же отпустило.

— Я соболезную, — сказал он. — Мне правда жаль, что все так закончилось.

Он боялся именно этого момента. Боялся, что первым увидит старика, и что именно ему придётся сообщить старику страшные новости. Он помнил, насколько Ломтев любил свою дочь, и понимал, что это будет тяжелым ударом, после которого он… тут никогда не угадаешь, что он может сделать.

Когда дочери Ломтева пытались угрожать в прошлый раз, это закончилось бойней столичной аристократии, смертью императора и десятилетием смутных времен…

Но здесь и сейчас угроза вроде бы миновала.

Ломтев взял себя в руки, несколько раз глубоко вдохнул и посмотрел Владу в глаза.

— Ничего еще не закончилось. — сказал он.