Сам себе князь

Глава 13

— Ты кто такой? — спросил Ломтев.

— Кларк. Джон Кларк.

— И откуда ты тут взялся?

— Я лежал в траве за домом, — сказал Кларк. — Там высокая трава, довольно удобно лежать.

— Это исключено, — сказал Ломтев. — Я убил всех в радиусе пятисот метров.

— Убил, — согласился Кларк. — Это был неприятный и довольно болезненный опыт, который я не хотел бы повторять. С другой стороны, в прошлый раз меня разнесли из РПГ, и это тоже был неприятный и довольно болезненный опыт, который я не хотел бы повторять. Смерть в этом бизнесе всегда неприятна и довольно болезненна, но это та цена, которую приходится платить за входной билет.

— Значит, ты лорд?

— Нет, — сказал Кларк. — До лорда я не дотянул. Просто сэр. Мои силы не распространяются за пределы моего тела.

— Регенерация?

— Полная, — сказал Кларк. — Плюс повышенный болевой порог — просто чтобы не сойти с ума, когда тебя убивают в очередной раз, скорость реакции, ну и там еще кое-что по мелочи.

— Когти из рук не вылезают? — поинтересовался Ломтев.

— Нет, — сказал Кларк.

— Жаль, — сказал Ломтев. — Это придало бы завершенности образу.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Кларк. — Но, исходя из контекста беседы, и особенностей местного ландшафтного дизайна, я могу сделать вывод, что ты — не Ник Пулос. Я прав?

— Прав, — сказал Ломтев.

— Никому не князь, — сказал Кларк. — Что ж, значит, это случилось. А где мальчишка?

— Рядом, — сказал Ломтев.

— С ним все в порядке?

— Его мир рухнул, — сказал Ломтев. — А в остальном, я думаю, он в норме. Насколько кто-то вообще может быть в норме в такой ситуации. А ты продолжишь делать вид, что тебе есть до него дело?

— Мне действительно есть до него дело, — сказал Кларк. — В конце концов, я за ним пять лет наблюдаю.

— Где его родители?

— Я сказал им, чтобы они уехали, и они уехали, — сказал Кларк. — Я не спрашивал, куда они направятся, но надеюсь, что они в безопасности. Насколько кто-то вообще может быть в безопасности в такой ситуации.

— И в чем твоя идея? — спросил Ломтев.

— Прости, я не понял вопроса.

— Ник считает, что ты наемник, которому платит его отец, — сказал Ломтев. — Но за деньги так не рубятся.

— Может быть, моя идея и есть деньги, — предположил Кларк.

Ломтев покачал головой.

— Это важно? — спросил Кларк.

— Это принципиально, — сказал Ломтев. — Интеллиджент Сервис?

— Не напрямую и когда-то очень давно, — сказал Кларк. — Но я хорошо знаю отца Ника и сочувствую делу ДВР.

— Не убедил, — сказал Ломтев.

— Метрополии выгодно, чтобы русские князья завязли на Дальнем Востоке как можно дольше, — сказал Кларк. — Грядет очередное восстание в североамериканских колониях, и лорды не хотят драться на два фронта.

— Это, вне всякого сомнения, так и есть, — сказал Ломтев. — Но твоей личной мотивации оно не объясняет.

— Я патриот? — предположил Кларк.

— Метрополия тебя кинет, — процитировал Ломтев. — Всегда.

— Может быть, я патриот в более широком смысле этого слова, — сказал Кларк. — И моя верность принадлежит Британии, а не лордам, которые ей управляют. Может быть, в ДВР я вижу единственно справедливую модель общественного устройства. Может быть, я стою за то, чтобы у всех людей были равные права, вне зависимости от того, сэры они, лорды или обычные граждане.

— Это утопия, которая перестает работать за пределами твоей родной деревни, — сказал Ломтев.

— Но ты ведь никогда не был в ДВР, — сказал Кларк.

— Это не имеет никакого значения, — сказал Ломтев. — Люди не меняются. Люди неравны.

— Может быть, это утопия, — сказал Кларк. — Может быть, я никогда не увижу ничего подобного. Может быть, мне просто нужна причина, чтобы умирать раз за разом.

— Идеалист с автоматом — самый опасный вид идиота, — сказал Ломтев.

— Это штурмовая винтовка, — сказал Кларк.

— Но теперь я верю, что ты хорошо знаешь отца Ника, — сказал Ломтев. — Вы с ним в чем-то даже похожи.

— Так ты примешь мою помощь?

— Ты уже однажды пытался помочь Нику, — сказал Ломтев. — Результат меня не впечатлил.

— Это война, — сказал Кларк. — На войне все планы рушатся при первом же соприкосновении с реальностью. Но я готов попробовать еще раз. Может быть, теперь у меня получится лучше.

— А что изменилось?

— Например, появился ты, — сказал Кларк. — Давай начистоту, князь. Ты силен, но не всесилен. Ты пришел сюда не просто так, а потому что надеялся встретить здесь кого-то вроде меня. Или хотя бы подсказку о том, где тебе искать кого-то вроде меня. Это другое время, другая страна, о которой ты мало что знаешь, а информации из головы мальчишки явно недостаточно для того, чтобы успешно решать задачи.

— Где твоя группа? — спросил Ломтев.

— Они купили ферму и уехали жить на нее, — сказал Кларк. — Но у меня есть связи и контакты, которые ты ищешь. И у меня есть способ убраться отсюда.

— И какой же? Самолет? Подводная лодка?

— Яхта, — сказал Кларк.

— И ты полагаешь, что мы сможем уйти на яхте?

— При небольшой доле везения, и, возможно, твоей помощи, — сказал Кларк.

— Где эта яхта?

— На восточном побережье.

— Оно оккупировано.

— Австралия — большая страна, — сказал Кларк. — А у китайцев здесь пока весьма ограниченный контингент. Они не могут контролировать все. Но, не стану отрицать, путь будет долгим. Если у тебя есть план получше, я готов его выслушать. Или просто пожелать тебе удачи.

— Я буду рядом, — сказал Ломтев. — Но большую часть времени тебе придется иметь дело с мальчишкой.

— А боевая поддержка?

— Я же сказал, что буду рядом.

— Что ж, это приемлемо, — сказал Кларк. — А теперь нам надо уходить отсюда, и быстро. Я слышу шум винтов.

— Нет причины торопиться, — сказал Ломтев. — Кто отдает тебе приказы?

— Как я уже говорил, его отец.

— Где он?

— В ДВР. Заместитель директора службы внешней разведки по оперативной работе.

— Неплохая карьера для бывшего террориста, — сказал Ломтев. — Но и не то, чтобы слишком неожиданная. А где моя дочь?

— У меня нет информации, — сказал Кларк. — Знаю только, что они не вместе. А теперь…

Подсвеченная пожарами мгла раскрасилась новыми взрывами. Тренированное ухо Кларка уловило сразу три, почти одновременные, слившиеся в один.

Шума винтов он больше не слышал.

— Что это было? — спросил Кларк.

— Боевые вертолеты наткнулись на выставленный мной гравитационный барьер, — сказал Ломтев.

— Впечатляет, — сказал Кларк. — А ракету он держит? А авиабомбу? Может быть, мы все-таки пойдем, или ты решил схлестнуться со всей Китайской Освободительной армией прямо здесь?

— У них же тут ограниченный контингент, — сказал Ломтев. — Если опасность вторжения была настолько очевидна, почему вы не вытащили мальчишку заранее?

— Приказа не было, — сказал Кларк. — Возможно, там просто не рассчитали со временем.

Возможно, подумал Ломтев. Но это слишком простое объяснение, и значит, она, скорее всего, неверное.

Да и сложно представить, чтобы заместитель директора СВР по оперативной работе мог быть неверно информирован. Можно ошибиться на несколько дней, но если ты на самом деле хочешь вывести кого-то из-под удара, обычно ты делаешь это сильно заранее, а не пытаешься впихнуть его в последний вагон.

Впрочем, Кларк на эти вопросы вряд ли ответит. Их надо задавать самому Владу.

Или как там теперь его зовут.

Ломтев поднял с пола собранную Ником сумку и повесил ее на плечо.

— Признаться честно, я не особо верил, что ту бойню, в которой погиб предыдущий русский император, мог устроить один человек, — сказал Кларк. — Но теперь я верю.

— Это хорошо, — сказал Ломтев. — Но я хочу, чтобы ты поверил в кое-что еще. Если ты мне наврал, если ты меня подставишь или предашь, я сумею найти способ убить тебя так, чтобы ты больше уже не воскрес. Поверь мне, всегда есть такой способ.

— Я верю, — сказал Кларк.

Ник открыл глаза и зажмурился от бьющего в них света. Ночь, родительская ферма и мертвые китайцы куда-то делить, а значит, это случилось снова.

Последним воспоминанием Ника была фигура Кларка, подсвеченная лучом фонарика, но, наверное, это ему просто показалось, потому что откуда бы Кларку было взяться в доме его родителей? Если уж на то пошло, откуда бы Кларку в принципе взяться где бы то ни было, ведь он погиб в окрестностях Хантерс Хилла…

— Привет, — сказал Кларк.

Значит, не показалось.

Отставной британский спецназовец, по-прежнему увешанный оружием, стоял, привалившись к стволу деревца, а в паре метров от него стоял Ломтев.

— Ты с твоим дедом тут обсудили ситуацию, и решили, что я все еще могу помочь, — сказал Кларк.

— А, так вы обсудили, — сказал Ник.

— Обсудили, — подтвердил Ломтев.

— Куда ты смотришь? — поинтересовался Кларк. — Он сейчас здесь? Ты его видишь?

— А это вы, значит, не обсудили? — спросил Ник. — Он не рассказал, что от него невозможно избавиться?

— Он предупреждал о чем-то таком, — сказал Кларк. — Но я понятия не имел, как это работает на самом деле. Он здесь, да?

— В паре шагов.

— И вы можете разговаривать?

— Можем, — сказал Ник. — Хотя я большого желания, честно говоря, не испытываю.

Происходящее еще больше стало похоже на шизофрению. Вот у него есть два собеседника, только один из них не может видеть и слышать другого. А Ник может слышать и видеть любого, к сожалению.

— Возможно, так тебе будет проще, — сказал Ломтев и растворился в воздухе.

— Да хрен там, — сказал Ник.

Он же знал, что на самом деле Ломтев никуда не делся. Он невидим, но он здесь.

Он все слышит.

Он слышит ушами Ника и видит его глазами.

И в любой момент это может произойти снова.

— Тебе нужно какое-то время, чтобы освоиться? — спросил Кларк.

— Нет, — сказал Ник. — Это же мое тело.

Когда-то оно было полностью его телом, а сейчас он уже не был в этом уверен. В довесок к неожиданному совладельцу шли провалы в памяти и куча охотящихся за ним людей, и все это никак не компенсировалось силой, которую Ник не мог применять.

Что может быть еще хуже?

Ник подозревал, пройдет совсем немного времени, прежде чем он узнает ответ на этот вопрос.

— Тогда нам надо идти, — сказал Кларк.

— Куда?

— К побережью, — сказал Кларк. — У меня там яхта. Мы согласовали план с твоим дедом.

— Как удачно, — сказал Ник.

Больше всего ему хотелось послать Кларка куда подальше и остаться валяться здесь, в ожидании… да плевать уже, в ожидании чего. Просто не плясать под чужую дудку.

Но он понимал, что это не вариант. Совладелец всегда может заставить его сделать то, чего сам Ник делать не хочет.

Он поднялся на ноги.

— Как ты меня нашел? — спросил он Кларка. — Я ведь мог пойти куда угодно.

— Но было логично предположить, что ты отправишься домой, — сказал Кларк. — И я сделал ставку на это. Хотя, конечно, без определенной доли везения тут не обошлось.

— Что с моими родителями?

— Я предупредил их о том, что грядет, до прихода китайцев, — сказал Кларк. — Они уехали. Полагаю, они в безопасности. Просили передать, что они любят тебя и будут молиться. И что им жаль, что тебе довелось узнать правду таким способом.

Зараза.

На глаза Ника навернулись слезы, но он прогнал их, несколько раз моргнув.

Им жаль, значит.

А мне-то как жаль.

— Я когда-нибудь их снова увижу? — спросил он.

— Не знаю, сынок, — сказал Кларк. — Увидишь, наверное, если проживешь достаточно долго. А если ты хочешь прожить достаточно долго, тебе надо пойти со мной.

— Как ты выжил? — спросил Ник. — Как ты выбрался из Хантерс Хилла? Я думал, вы все там погибли.

— Все погибли, — сказал Кларк. — Кроме меня.

— Мне жаль, — сказал Ник.

— Мы солдаты, — сказал Кларк. — Это такая работа.

— А ты знал… что так будет со мной? — спросил Ник. — Ну, в смысле, что может появиться он?

— Это был один из вариантов, который мы обсуждали с твоим отцом, — сказал Кларк. — Но мы надеялись, что до этого не дойдет.

— А не проще было все мне рассказать с самого начала? — спросил Ник. — Про такого предка, про артефакт…

— И что бы ты сделал? — спросил Кларк. — Попросил китайцев его не вытаскивать?

— Я не знаю, — признался Ник.

— То-то и оно, — сказал Кларк. — Проблема в том, что в твоем случае мы все столкнулись с ситуацией, с которой вообще никто никогда раньше не сталкивался. И ни я, ни твой отец, ни твой дед на самом деле понятия не имеем, как правильно. Мы попытались вытащить тебя, не получилось. Теперь мы попытаемся вытащить вас обоих.

— А что произошло на ферме?

— Там появился я, и твой дед перенервничал, потому что считал, что мне неоткуда там взяться, — сказал Кларк. — Мы побеседовали, обсудили план дальнейших действий, а потом туда прилетели китайские боевые вертолеты., и нам пришлось убираться. И мы посчитали, что пока нам грозит непосредственная опасность, контроль лучше сохранить ему. Хотя бы для того, чтобы не терять времени на вот такие вот объяснения.

— А сейчас, значит, опасность нам не грозит?

— Грозит, но не непосредственная.

— А куда делись те боевые вертолеты?

— Они разбились.

— Сами?

— Нет, — сказал Кларк. — Но там, откуда они прилетели, наверняка найдутся еще. Всегда находятся.

Кларк поправил бейсболку, повернулся к Нику спиной, давая понять, что этот разговор закончен, и зашагал вглубь леса. Ломтев не появился и никак своего отношения не высказал, так что Нику не сорвалось ничего другого, как последовать за британским спецназовцем, размышляя о бренности и иллюзорности всего сущего.

Конечно же, он слышал, что внутри каждого человека есть дремлющие силы, о которых он не знает, силы, которые могут удивить его самого, так как он зачастую и не предполагает, что обладает ими, силы, способные перевернуть жизнь, стоит только поднять их из глубин и привести в действие, но он всегда считал, что это метафора, просто мотивирующая тебя что-то предпринять, а не сидеть на одном месте.

Кто же мог знать, что эти дремлющие силы на самом деле проснутся?

Но стоило признать, что Ника это пробуждение удивило, да и не только его одного. Кларк и его отец, которого он совершенно не помнил, может быть, и ожидали чего-то подобного, но китайцев, которые устроили засаду на ферме его родителей, ждал неприятный сюрприз.

Старый русский князь, могущественный аристократ, колебатель тверди и убийца императора…

Стоп.

— Джон, — позвал он. — Ты сказал, что вы с ним все обсудили…

— Ну да, — сказал Кларк, не оборачиваясь. — Но пока мы идем, я готов обсудить все и с тобой. Хотя предпочел бы подождать привала, чтобы не сбивать дыхания.

— Да нет, я не об этом, — сказал Ник. — Мне просто любопытно, а на каком языке вы с ним разговаривали?

— На английском, разумеется, — сказал Кларк. — А что?

— Нет, ничего, — сказал Ник.

Действительно, что он пытается выяснить? С ним Ломтев разговаривал на русском, но для Ника, в чьей крови были смешаны несколько национальностей, это было неудивительно. Он знал русский, знал греческий, потому что на этих языках говорили в его семье, и родители настаивали, что он должен владеть обоими, и он знал английский, потому что это был официальный язык страны. Говоря по правде, английским он владел лучше, чем остальными языками, но это было и неудивительно.

Однако, дед…

Хотя, он же аристократ, князь, и наверняка получил хорошее образование, и тоже может владеть несколькими языками. А то, что он говорил с Ником по-русски…

Возможно, так ему было привычнее.

А если вспомнить, что Ломтев живет внутри его головы, то их общение может быть больше похоже на телепатию, чем на обмен словами, и используемый язык для понимания друг друга вообще не важен.

Если это вообще не галлюцинация…

Но галлюцинации не превращают людей в бесформенные комки плоти, и не выбивают с небес боевые вертолеты…

Где-то здесь все равно крылась какая-то неясность, какая-то недосказанность, которая не давала Нику покоя, и он решил прояснить этот вопрос, когда Ломтев соизволит проявиться снова.

Сам звать его Ник не хотел. Так было проще.

Когда призрак мертвого деда не маячил у него перед глазами, реальности было проще прикидываться нормальной.