Сад чёрной розы

Глава 27

Время тянулось медленно. Я ждала звонка, не сомневаясь, что рано или поздно телефон зазвонит, и мысленно просчитывала варианты развития событий. Их было немного.

Первый (самый вероятный) — Игрок позвонит, назначит место встречи, я безропотно отправлюсь на зов и погибну зря. Ведь нет гарантии, что после он не расправится с бабушкой. О чём она только думала, когда уходила?! То есть понятно, что о моей безопасности, но чего добилась в итоге? Теперь мы обе в его полной власти!

Чуть больше вдохновлял второй, альтернативный вариант: роковой встречи не избежать, но я могу попытаться изменить её исход, задействовав свои способности.

Вытянула руки перед собой — пальцы едва заметно подрагивали. Нужно успокоиться, сосредоточиться. Устало растёрла ноющие виски, глубоко вдохнула и откинулась на спинку дивана, раздумывая, что реально могу предпринять.

В детстве, когда мой энергетический фон был ещё нестабильным, рядом иногда взрывались электрические лампочки, а со стола периодически сама по себе падала посуда (поэтому сверстники меня избегали). К сожалению, сейчас телекинезом не владею, и обрушить что-нибудь на мучителя силой мысли просто не смогу.

Вспомнилась история с киллером-душителем, тогда я впервые пыталась не исцелить человека, а, напротив, устроить что-то вроде сердечного приступа. Ничего не вышло, потому что для этого нужно время: прикоснуться, сконцентрироваться, представить как сокращения сердечных мышц постепенно замедляются. Десяти минут вполне бы хватило, вот только где их взять? У меня, вероятнее всего, и секунды лишней не будет. А у Игрока, несомненно, хорошие физические реакции: он везде успевает, практически не оставляя улик. Значит, с ним этот номер не пройдёт.

Что же остаётся? В моём арсенале помимо целительства, возможно, есть ещё гипноз. Особой уверенности нет, потому что пользовалась этим средством лишь однажды, внушив бабушке необходимость навестить подругу, когда в Лесогорске появился Алан. Тогда всё получилось спонтанно, но ведь получилось! Всё, что нужно — прикоснуться к человеку, завладеть его вниманием, так чтобы прямой контакт взглядов продолжался минимум 10 секунд.

Удастся ли застать Игрока врасплох? Не знаю. Придётся попробовать, других вариантов, похоже, нет. Будь у меня пистолет — шансы бы здорово возросли, а холодным оружием я просто не успею воспользоваться.

Вздрогнула, поймав себя на этой мысли. Неужели я только что осознанно подумала о том, чтобы убить Игрока?! Да, он творит ужасные вещи, но ведь он — ЧЕЛОВЕК!

Телефонный звонок, хоть я его и ждала, прошил разрядом тока. Номер на дисплее высветился неизвестный, но я не сомневалась — звонит Игрок. Раньше он обходился сообщениями, теперь вот снизошёл до личной беседы. Верный знак — игра близка к финалу.

Пальцы снова задрожали. Я едва не выронила телефон, принимая вызов, однако в голос страху просочиться не позволила и размениваться на приветствия не стала:

— Где моя бабушка?

В трубке раздался тихий смех.

— Никаких манер! Тебя не учили здороваться, Марьяна? — голос был искусственно изменён.

— Что с ней?

— Жива пока, хотя другой на моём месте не был бы столь терпелив. Она принесла нож, пыталась меня убить. Глупая женщина, надеюсь, ты не повторишь её ошибку. Она будет дорого стоить вам обеим!

Бабушка взяла нож?! Когда? Мы ведь с Дашей были на кухне! Или он лжёт? Я лихорадочно огляделась. Взгляд зацепился за вазу с яблоками, украшающую журнальный столик. Утром в ней лежал нож для разделки фруктов, сейчас его там не было. Я застонала. Понятно теперь с какой целью она согласилась встретиться с Игроком наедине!

— Где гарантия, что она жива?

— Никаких гарантий, придётся поверить мне на слово!

— Чего ты хочешь?

— А ты как думаешь? — он снова засмеялся.

— Не знаю, что думать! — я не лукавила. — Кто ты? Мы знакомы?

— Сколько вопросов сразу! Слишком много для ясновидящей, ты ведь так себя теперь позиционируешь? — он явно издевался. — Большой прогресс для маленькой приставучей зануды, с которой никто не хотел дружить!

Дышать стало трудно, виски налились уже привычной тяжестью:

— Кто ты?! Что тебе нужно? Где моя бабушка?

— В надёжном месте. Остальное обсудим при встрече. Жду тебя в течение двух часов (он назвал адрес). Одну! Не опаздывай, и не вздумай привести своего дружка! Я не люблю, когда нарушают мои правила!

— Но…

— Никаких «но», если хочешь, чтобы твоя бабуля умерла естественной смертью! В противном случае я устрою ей небольшой экскурс в прошлое и подожгу место, где она сейчас находится. Шестнадцать лет назад ваш дом так красиво горел, жаль, что вы не сгорели вместе с ним!

В глазах защипало — эти воспоминания всегда давались с трудом. А он, получается, был там и всё видел? Не сразу поняла, что последний вопрос задала вслух. В трубке снова раздался ненавистный смех:

— Да. Потрясающее было зрелище! С Войничем, кстати, тоже может произойти какой-нибудь несчастный случай. Для него же лучше ничего не знать о нашей беседе.

— Войнич…

— Он мне не нужен, — нетерпеливо перебил Игрок. — Если не станет нарываться — будет жить долго и счастливо. Просто не впутывай его. Ты всё поняла?

Спорить бесполезно. Тихо выдохнула:

— Да.

— До скорой встречи, Марьяна! Время пошло!

Гудки отбоя неприятно резанули слух, обозначив точку отсчёта. Я отключила телефон и заметалась по квартире, заглядывая во все шкафчики, решая, что с собой взять. Газового баллончика на месте не оказалось. Наверное, его тоже унесла бабушка. Эта мысль отрезвила. Вспомнилась настоятельная рекомендация Игрока — не повторять её ошибок. Лучше не рисковать и поспешить, пока Алан не вернулся.

Я выглянула в окно. Где-то там Эд должен следить за подъездом, но ни машины детектива, ни его самого в поле зрения не наблюдалось.

Атакуемая сомнениями, я несколько минут боролась с желанием пренебречь угрозой и позвонить Войничу. Если Игрок один, они с Эдом справятся с ним без труда. Бабушка, насколько я поняла, находится в другом месте. Но, нет, убийца слишком умён, чтобы так легко подставиться и наверняка просчитал все варианты. Лучше его не злить. Буду придерживаться своего первоначального плана. Я посмотрела на часы и побрела в прихожую одеваться, гадая как проскользнуть мимо Эда незаметно.

Звонок в дверь застал врасплох и заставил вздрогнуть. Кто там ещё? У Алана есть ключ, он не стал бы звонить. Может, просто пациент? Как же не вовремя! Посмотрела в глазок — Громов. Ему-то что нужно? Неохотно открыла, вдруг «оборотень» что-то полезное выяснил. Хотя в сложившихся обстоятельствах от новой информации уже ничего не зависит.

Открыв дверь, церемониться не стала. Не до того.

— У меня очень мало времени. С чем пожаловал?

Громов выглядел как-то загадочно. Вошёл в прихожую, внимательно огляделся по сторонам и, не здороваясь, уточнил:

— Войнича нет?

— Войнича нет, а я тороплюсь.

Услышав, что Алана нет, полицейский почувствовал себя увереннее и с хорошо мне знакомой, наглой улыбочкой заявил:

— Ничего, надолго не задержу. Только свои условия озвучу. А ты потом Войничу передашь. Даже хорошо, что его нет. Уж больно он горяч: чуть, что сразу драться кидается.

— Какие условия? Ты о чём?

— Об условиях нашего соглашения, — он без приглашения, не разуваясь, прошёл в гостиную и плюхнулся в кресло-качалку.

У меня совершенно не было времени на разгадывание его шарад. Возмущаться отсутствием манер не стала по той же причине.

— У тебя три минуты. Говори по существу или выметайся!

Он картинно поморщился:

— Фу, как грубо! От спортсмена набралась? Ладно. Говорю по существу: я в курсе твоей маленькой семейной тайны. Войнич, вероятно, тоже. И его это не смущает? Дочь Зверя и сын его жертвы. Как романтично! Учитывая, что семья Войнича довольно известна, журналисты не упустят сенсацию. Особенно в свете недавних убийств. Я так и вижу заголовки…

— Доказательства, — сухо прервала я монолог вымогателя. Все эмоции словно застыли. Осталась лишь бесконечная усталость, копившаяся долгие шестнадцать лет. Да, я безумно устала — лгать, скрываться, убегать. — У тебя есть доказательства?

— Есть факты. Много фактов. Любой здравомыслящий человек сложит их, как два плюс два.

— То есть, прямых доказательств нет.

Он снова поморщился, на этот раз с досадой.

— Газетчикам они не нужны. Поверь, того, что у меня есть вполне хватит на грандиозную шумиху в прессе и на ТВ. Ты больше нигде не сможешь спрятаться, возможно, тебя даже обвинят в убийствах. Если это случится, твоего благородного рыцаря вываляют в такой грязи, что в этой стране он больше бизнес не построит. Ты к этому готова? А он? Впрочем, всё можно уладить. Меня устроит вот такая сумма.

Он лениво потянулся к карману, вытащил визитную карточку и протянул мне. Посмотрела на часы. С момента беседы с Игроком прошло двадцать пять минут. Слова Громова доходили до меня постепенно, как через толстый слой ваты. Отчётливо я понимала лишь одно: на дорогу уйдёт не менее получаса. Времени в обрез, а этот вымогатель отнимал драгоценные секунды, которые могут стоить жизни бабушке!

— Возьми, передашь Войничу. Деньги мне нужны через три дня.

Я подошла, машинально взяла бумагу. Цифра на обороте стояла шокирующая. Ответила тоже скорее машинально:

— Ты же знаешь, у него сейчас нет таких денег.

— Не мои проблемы. Пусть продаёт свою школу. Меня устроит только эта сумма, в противном случае…

Его широкая торжествующая ухмылка вывела из состояния ступора. Я, наконец, осознала — меня шантажируют! В крови забурлили возмущение и гнев. Да как он смеет?! Я шестнадцать лет убегала от прошлого, фактически не жила, а пряталась, спасала людей от тяжёлых болезней, не думая о себе! В итоге, один фанатик похитил бабушку и собирается меня убить, а второй — шантажирует. За что?! В чём, кроме родства с убийцей я виновата? Неужели это никогда не закончится?!

То, что случилось дальше — помню смутно. Эмоции хлынули волной, прорвавшей плотину. Кажется, я что-то закричала и бросилась на Громова с кулаками. Кресло перевернулось. Он растянулся на полу, я навалилась сверху. Мои руки на его груди, глаза в глаза. В этот взгляд я вложила всю свою боль, обиду, ярость. Всю свою силу. Понадобилось всего пять секунд, чтобы потрясённое выражение голубых глаз сменилось покорной пустой. Я чётко проговаривала слова, он их послушно повторял, запоминая, записывая как код глубоко в подсознание.

Очнулась, когда его сердце под моими ладонями едва билось, и с ужасом поняла, что натворила. Всё же попыталась устроить ему обещанную остановку сердца! Пусть не осознанно, но попыталась!

Около десяти минут потребовалось, чтобы привести его в чувство. Уходил капитан в твёрдой уверенности, что приезжал посоветоваться по одному из дел, которые сейчас ведёт. О своих подозрениях и сегодняшнем разговоре он с моей помощью напрочь позабыл, а ещё о подробностях недавних убийств и о том, что вообще принимал участие в расследовании.

Меня ещё долго трясло от осознания — я хотела убить Громова! Но полученный результат обнадёживал — сработало! Теперь встреча с Игроком уже не так пугала. А вот возвращение Алана стало полной неожиданностью. Чемпион ворвался в квартиру, едва не сбив с ног, когда я вышла в прихожую за верхней одеждой.

— Злата! — он облегчённо выдохнул. — Не могу дозвониться до Эда, и ты телефон отключила, испугался…

— Я в порядке. Нашёл что-нибудь?

Он с горечью закусил губу и покачал головой.

— Ты плакала? — осторожно вытер влагу под глазами. Наверное, переизбыток эмоций сказался, а я и не заметила. — Это я виноват, не уследил! Пойду искать дальше.

Я оглянулась на часы. Времени оставалось всё меньше.

— Подожди. Побудь со мной немного. Мне страшно, — потянула его за руку к дивану.

Он удивился, но послушно пошёл следом и опустился рядом, заметив:

— Ты вся дрожишь.

— Просто перенервничала.

Я знала, что должна сейчас сделать, но решиться было не просто. За последние несколько дней Алан стал не просто хорошим знакомым, а кем-то очень близким — тем, кому не хочешь причинять боль, кем не смеешь манипулировать. Всё внутри меня протестовало, только другого выхода я, правда, не видела. Он, наверное, никогда не поймёт и не простит, зато будет жить.

Войнич с тревогой вглядывался в мои глаза, не выпуская руку из своей ладони.

— Мы её обязательно найдём, — шепнул он уверенно, — обязательно!

А я вдруг осознала что, возможно, вижу его в последний раз. Стало горько.

— Не надо, — приложила палец к его губам и на несколько секунд позволила себе утонуть в серых глазах. Затем шепнула: — Прости!

— За что? — не понял он.

— За это, — прощаясь, легко коснулась губами его губ и посмотрела в глаза уже совсем с другими намерениями.

Больно было видеть, как его взор наполняет безразличие. По щекам снова текли слёзы, когда я повторяла:

— Сейчас ты уснёшь. Проснёшься отдохнувшим и спокойным. Если со мной что-то случится, тебе не будет больно, потому что смерти нет. Жизнь вечна. Помни об этом. Мы обязательно встретимся там, за чертой, и всё будет хорошо.

Я действительно в это верила. Хотела верить. Надеюсь, в другой — лучшей жизни у нас что-нибудь сложится. А здесь и сейчас это просто нереально. Ну не смогу я просыпаться рядом с ним по утрам и каждый раз бояться увидеть тот взгляд: сравнивающий, выискивающий малейшее сходство с отцом, полный неприязни и отвращения.

Когда я, наконец, вышла из квартиры, до окончания назначенного Игроком срока оставалось сорок минут. Следовало поторопиться.