Сад чёрной розы

Глава 19

Кухня пропахла сигаретным дымом и валерианкой. Стрелки часов давно перешагнули за полночь. Во всех комнатах горел свет. Посреди гостиной лежал раскрытый, наполовину собранный чемодан, окружённый беспорядочно разбросанными вещами. За эти несколько часов бабушка трижды порывалась его собирать. А уж сколько наших с ней слёз было пролито за это время! Моих даже больше. Помимо собственных эмоций с головой накрывали её страх, отчаяние и разочарование. Последнее было хуже всего, ведь разочаровали её мои поступки!

— Как ты могла?! — снова простонала бабушка, закрыв лицо ладонями.

Возмущение схлынуло и в голосе, помимо отчаяния, отчётливо прозвучали нотки смирения. Кажется она поняла, что метаться бесполезно — ситуация тупиковая. От этого стало ещё горше.

— Прости! — глотая слёзы, уткнулась ей в плечо. — Я думала, что защищаю тебя.

Она горько засмеялась:

— Это я думала, что защищаю тебя! Дура старая, не замечала очевидного! Но я и подумать не могла, что родная внучка может меня обманывать! Если бы ты летом рассказала мне о появлении этого мальчишки, мы бы сразу уехали, и сейчас ты была бы в безопасности!

Она по-прежнему беспокоилась лишь обо мне, как же хотелось провалиться сквозь землю!

— Прости!

— О чём ты только думала?!

— О том, что устала переезжать и начинать всё с начала. А Войнич не опасен — в этом я уверена! Не он убивает девушек и пишет мне сообщения.

— А кто?!

— Это мы с Аланом и пытаемся выяснить! И скоро обязательно узнаем, всё наладится, — мой голос дрогнул, прозвучав до обидного неуверенно.

— Мы? Ты говоришь о парне, чью мать убил твой отец, — тихо напомнила бабушка, — и хочешь, чтобы я реагировала спокойно?

— Понимаю, как это звучит, но…

— Видимо не понимаешь. Злата, я до сих пор не простила человека, который сбил твою маму. Он был пьян, не понимал, что делает. На суде просил прощения, раскаивался, но я и по сей день не могу думать о нём без отвращения!

Неожиданное заявление. А какая полынная горечь! Я и не знала, что она до сих пор так переживает из-за смерти единственной дочери.

— Но его дети ведь не виноваты, — возразила робко, едва слышно.

Бабушка отстранила мою повинно склонённую голову и приподняла за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. В них плескался всё тот же извечный страх потерять меня.

Боже, от сколького же ей пришлось отказаться! Сколько ночей она не спала, прислушиваюсь к шорохам за дверью, готовая сражаться со всеми моими недоброжелателями и преследователями?! Как же больно возвращать её в прежний кошмар! В глазах снова защипало.

— Его дети, конечно, не виноваты, но я бы точно не стала помогать им, рискуя жизнью, — устало и назидательно, словно учитель, объясняющий решение простой задачи непонятливому школяру, сказала Василиса Аркадьевна. — И просто не верю в бескорыстие этого Войнича!

— Он заинтересован в расследовании, его эти убийства тоже касаются.

— Вот в это поверю, а в приступ человеколюбия по отношению к тебе — нет! Он ведь изначально не с благими намерениями здесь появился!

Я вздохнула. Как же сложно говорить исключительно правду — ранящую и беспощадную, но снова солгать ей просто не смогу.

— Да, тогда он был настроен против меня.

— Вот эти его чувства я как раз хорошо понимаю и даже осудить не могу — они естественны, — мрачно кивнула бабушка.

— Но сейчас всё изменилось. Он действительно хочет помочь. Я чувствую, я ведь экстрасенс, — робкая попытка переубедить закончилась полным провалом.

— Экстрасенс, который меня обманул, — тихо напомнила бабушка, — даже не знаю, как теперь тебе верить!

Я снова уткнулась ей в плечо и разревелась, уже не сдерживаясь, как в детстве, когда сверстники в очередной раз прогоняли меня, не принимая в игру (способности спонтанно проявлялись уже тогда и дети инстинктивно меня сторонились). Она тяжело вздохнула и тоже, как в детстве, начала успокаивающе гладить по волосам.

— А может, успеем уехать? Не будем ничего с собой брать, просто уедем куда-нибудь? — шепнула она, целуя в макушку.

— Поздно. Он поедет за нами, — всхлипнула я. — Прости.

— И ты прости, что расслабилась, не доглядела, но нельзя же просто сидеть и ждать очередного удара?!

— В квартире мы в безопасности, — да что с моим голосом, когда он перестанет дрожать?

Бабушка горько усмехнулась:

— Я тоже так думала шестнадцать лет назад, когда заперлась с тобой в доме от толпы возмущённых земляков.

— Но…

— Вот что, я хочу поговорить с этим твоим Войничем лично! Позвони, пусть придёт!

Я неуверенно посмотрела на часы и робко возразила:

— Сейчас? Может лучше утром? Он, наверное, уже спит.

— Ничего, проснётся, мы-то не спим. Звони! — это прозвучало настолько безапелляционно, что спорить я не рискнула и набрала номер Алана.

Он сказал, что будет ждать звонка, но ведь не до трёх ночи! Спортсмен ответил через пару гудков. Голос был сонным, наверное, всё же дремал.

— Злата? Всё нормально? Как бабушка?

— М… хочет с тобой пообщаться. Прямо сейчас.

Он не удивился, только обречённо вздохнул:

— Ладно, буду через пять минут.

— Сейчас придёт, — сообщила бабушке, — я встречу.

— Ещё чего! — она решительно поднялась. — Я сама. Ты у меня к двери больше не подойдёшь!

Я покорно кивнула (спорить всё равно бесполезно) и поплелась ванную умываться. Холодная вода помогла немного прийти в себя, но глаза остались покрасневшими и зарёванными. Неестественная бледность и тени под нижними веками тоже не красили. Невольно задалась мыслью — что тут вообще может нравиться?

В дверь позвонили. Я наскоро промокнула лицо полотенцем, пригладила растрепавшиеся волосы и поспешила в коридор, опасаясь излишне агрессивной реакции бабушки на появление соседа.

Алан, по всей видимости, опасался того же. Вид у него был несколько растерянный, а приветственная улыбка получилась нервной и напоминала гримасу. Одет спортсмен был в неизменный строгий костюм, словно на деловую встречу явился.

— Э… здравствуйте, Василиса Аркадьевна, — выдавил он с заминкой, но суровый взгляд бабушки выдержал стойко.

— Желаешь мне здоровья? Правда? Ну-ну. Иди за мной, — скомандовала она и, развернувшись, направилась в сторону кухни.

Алан поймал мой сочувствующий взгляд и, проходя мимо, шепнул:

— Что? Всё плохо?

— Не шептаться! — строго предупредила бабушка, обернувшись, и указала пальцем на дверь моей спальни: — Злата, иди к себе и ложись спасть. Мы сами разберёмся!

— Это плохая идея, — слабо возразила я. — Вы практически не знакомы.

— И что, он не знает русского? Знает? Прекрасно, значит, переводчик нам не понадобится!

— Но…

— Чего ты боишься, что он на меня набросится? Или что я его съем? А ты, — она бесцеремонно ткнула пальцем в сторону спортсмена, — тоже опасаешься оставаться со мной наедине?

— Нет, конечно, — быстро заверил Алан и улыбнулся мне более уверенно: — всё нормально, Злата, иди, отдыхай. Выглядишь уставшей.

Бабушка пренебрежительно фыркнула:

— Надо же, какой внимательный! Проходи сюда, а ты, — она смерила меня строгим взглядом, — не подслушивай! Марш к себе!

Пришлось подчиниться. Правда, в спальню я не пошла, осталась в гостиной. Сидела на диване, обхватив колени и прислушивалась к доносившимся из кухни звукам, готовая вмешаться в случае ссоры. Но там было тихо, до меня доносились лишь приглушённые голоса. Слов разобрать не получалось.

Через сорок минут меня всё же начало клонить в сон. Разбудил звонок мобильного. Я со страхом уставилась на дисплей. В такое время добрые новости не сообщают. Звонила Дарина, её голос звенел от тревоги:

— Злата?! У тебя всё в порядке?

— Да, вроде бы. А что случилось?

— Прости, что разбудила. Просто сон плохой приснился…

— Опять?

— Нет, тогда мне та женщина снилась, о которой я тебе рассказывала, помнишь? А сегодня я увидела тебя… мёртвой… вот и решилась позвонить. Проверить.

— Э… не беспокойся, я жива и даже здорова. А ту женщину ты тоже мёртвой видела?

— Да.

— И… с ней что-то случилось?

— Нет, всё в порядке, мы сегодня созванивались.

— Вот видишь, это просто сон. Не стоит беспокоиться.

Подруга заметно успокоилась:

— Да, ты права. Конечно, просто сон, да ещё глупый такой. Обстановка нереальная и эти розы…

— Какие розы? — невольно вырвалось у меня. Сердцебиение резко участилось.

Подробности недавних убийств я Даше не рассказывала.

— Чёрные, страшные такие. Бред, короче, извини, что разбудила. А погадать пока не получилось. Этот паразит, когда буянил раскидал большую часть товаров и мои карты в том числе. Некоторые я так и не нашла, а с новыми работать непривычно.

Попрощавшись с Дариной, я отключила телефон. Хватит на сегодня новостей и предупреждений. О страшном сне гадалки предпочла не думать. Если бы целью Игрока была моя смерть, он не стал бы устраивать весь этот спектакль с копированием убийств на тему «Найди 10 отличий». Или же мой труп должен стать финальной точкой в его сценарии? Эх, понять бы, чего он добивается?

Двери кухни открылись только через час, выпуская красного, как спелый помидор Войнича и уставшую, но выглядевшую более спокойной бабушку.

— Мало того, что лжёшь, так ещё и не слушаешься! — проворчала она, заметив меня.

— Я не подслушивала… всё нормально?

Войнич отрывисто кивнул, пробормотал: «До завтра», повернул торчавший в замочной скважине ключ и быстро вышел. Бабушка заперла за ним дверь.

— Вытащи ключ, — сказала, вспомнив наставление Эда. — Вы поговорили? Что думаешь?

— Что впереди тяжёлый день. Ложись спать, завтра всё обсудим.

— Ты хотя бы веришь, что Войнич не имеет отношения к этим убийствам?

Бабушка нахмурилась.

— К убийствам, может, и не имеет, но, вспомни, как спокойно мы жили здесь до его появления. Есть большая вероятность, что преследователя привёл именно этот парень!

Я не стала с ней спорить, сама порой ловила себя на подобной мысли. О том, что Войнич искал меня долго и упорно знал каждый, кто хоть однажды посетил сайт ОРКа. Перед тем, как спортсмен появился в Лесогорске, в его постах встречались частые и непрозрачные намёки на то, что цель близка. Для того чтобы выйти на меня, изначально вполне могли следить именно за ним.