С тобой сквозь века

Глава 47. В твоей тьме я вижу свет

Дрейя

Тихо выскользнув из постели, я бросила взгляд на спящего Одриана. Нежно провела пальцами по его темным волосам, стараясь не разбудить. Во сне его лицо выглядело мягче, по-мальчишески юным. Странное ощущение охватило меня – смесь нежности и тревоги. Что нас ждёт впереди? Неужели мы наконец обрели счастье? Почему-то ведьминское чутье твердило обратное. Радость воссоединения перемешивалась с ощущением надвигающейся грозы. Возможно, я драматизирую, и это всего лишь из-за переживаний последних дней. Пожалуй, мне следует побыть одной, привести мысли и чувства в порядок. Стараясь не шуметь, я надела ночнушку и на цыпочках вышла из комнаты.

Вернувшись к себе в комнату, подошла к окну, открыла его и вздохнула полной грудью. Солнце еще не взошло, но багрянец уже прокрался сквозь пелену предрассветного тумана, окрасив верхушки деревьев в призрачные оттенки меди и ржавчины. Воздух, пропитанный влагой и запахом прелой листвы, казался густым и осязаемым. Он был наполнен шуршанием опадающих листьев, тихим перешептыванием трав и отдаленным криком просыпающейся птицы. Эти звуки, предвещающие новый день, обволакивали все вокруг, погружая в состояние умиротворения и покоя.

Подойдя к столу, я достала свой дневник и открыла его на последней странице, прочитала “Я хочу любить и быть любимой”. Улыбнулась. Да, именно так. Взяв перо, снова написала это красивое слово “Любовь”. Буквы вспыхнули темной магией, сильнее чем обычно, но я не придала этому значения, я продолжила писать. Мне важно было описать все то, что я чувствую сейчас.

Внезапный порыв ветра резко распахнул окно, и в помещение хлынул холодный поток воздуха. Страницы дневника затрепетали, хаотично переворачиваясь. По телу побежали мурашки, появилось странное ощущение, будто кто-то наблюдает за мной. Поднявшись со стула, я подошла и закрыла окно. В дверь тихо постучали.

– Войдите, – громко произнесла я, помня, что не заперла ее.

В комнату вошла бабушка:

– Как ты, Дрейя? – спросила она, подходя ко мне.

Я не смогла сдержать улыбки.

– Все прекрасно, бабушка! Я самая счастливая на свете!

– Раз так, значит, пришло время принести клятвы богине Луноликой. Одевайся и спускайся в кабинет Илларии.

– Клятвы? – недоумевая произнесла я. Это серьезный шаг, это обещание верности не только Одриану, но и самой Богине. Не могу сказать, чтобы я была против, но для меня это оказалось неожиданностью. Я темная. Разве имею я на это право?

Бабушка смерила меня долгим, испытующим взглядом, ожидая ответа, но кто я такая, чтобы спорить с Сибил.

– Хорошо, бабуля, я сейчас, – ответила, стараясь скрыть внезапное волнение.

Кивнув, ведьма направилась к двери, но, сделав несколько шагов, обернулась:

– Возьми-ка с собой и свой дневник. Он нам пригодится.

***

Кабинет Илларии совсем не был похож на то, каким я его видела ранее. В нем сейчас царил полумрак, в воздухе разлился густой запах трав и свечей. В центре комнаты стоял алтарь, украшенный серебряными символами Луноликой. Сестра ждала меня у алтаря. Рядом с ней стояла бабушка, ее взгляд был полон любви и гордости.

– Положи свой дневник на алтарь, Дрейя. - произнесла Сибил.

Положив его на холодный алтарь, я почувствовала, как легкий озноб пробегает по спине. Дневник – моя самая сокровенная тайна, вместилище мыслей, страхов и надежд. Расстаться с ним сейчас казалось не просто актом послушания, а чем-то гораздо большим – прощанием с частью себя.

Бабушка ободряюще улыбнулась. В её глазах я видела не только одобрение, но и понимание.

– Теперь подойди к Одриану, Дрейя, - она указала в сторону.

Я и не заметила его. Он скрывался в тени, там, куда свет свечей не доходил. Я сделала шаг вперед, стараясь рассмотреть Одриана. Его глаза, обычно полные веселья, сейчас светились серьезностью и решимостью. Он смотрел на меня так, словно видел мою душу. Одриан вышел из тени и подошел ко мне. Он взял мои руки в свои и посмотрел мне в глаза:

– Я люблю тебя, Дрейя, и буду всегда любить. Никакая твоя тьма никогда не испугает меня, потому что в твоей тьме я вижу свет.

Его слова отозвались теплом в моем сердце, я крепче сжала его ладони.

Сибил шагнула вперед, и ее теплая рука легла на мое плечо.

– Дрейя, дитя мое, Одриан видит то, что скрыто от многих. Помимо твоей тьмы, он видит доброту в твоем сердце. Не бойся довериться ему.

Я робко кивнула, глядя в глаза Одриану:

– Одриан, я верю тебе… доверяю тебе свою жизнь, свою судьбу. Я люблю тебя…

Я увидела, как золотистый свет заструился вокруг наших с Одрианом запястий. На руках, опоясывая и извиваясь золотистым рисунком, появились стебли с небольшими листочками. Пройдя по всей руке, они устремились к сердцу, чтобы расцвести там крупным красным цветком с длинными тычинками.

– Что… что это? – прошептала я, не отрывая взгляда от Одриана, словно ища ответ в глубине его глаз.

– Это знак, Дрейя. Это значит, что я приняла вашу с Одрианом клятву, – тихо произнесла бабушка.