Рысюхин, наливайте на всех!

Глава 24

Опять потянулась учёба, обычные пары и факультативы, что я навешал на себя. На практикуме по развитию дара (теоретические часы по этой дисциплине как-то незаметно сошли на нет) Пётр Игнатьевич, как и обещал, давал упор на кристаллы — в магическом понимании термина в первую очередь. И на дом задавал изучать работы по кристаллографии, геммологии и, внезапно, геологии. Я в ответ грузил его дедовскими знаниями о кристаллической структуре металлов. С подачи господина Весёлкина,[1] я пересмотрел тот мешочек растительных макров, которые «прослушивал» ещё в начале лета и который каким-то чудом сохранился в одном из кофров автофургона. К моему удивлению, два вроде как «патронных» дали отклик! Я смог определить только стихию — Свет, а преподаватель сказал, что они подойдут для изготовления светильников. Дед тут же обозвал их «запасными лампочками для фар». А тот, отклик которого казался смутно знакомым, оказался заготовкой под преобразователь магической энергии в электричество. В общем, знания и навыки росли и углублялись буквально на глазах.

Ещё Весёлкина восхитила идея работы с металлическим порошком для формирования или восстановления деталей — оказывается, до такой простой идеи или никто не додумался, или все хранили метод в секрете. «Серебряная» и «золотая» краски тоже понравились, тогда я, с подачи деда, подбросил идею сделать краску-металлик произвольного цвета с металлическим блеском за счёт алюминиевых чешуек. По словам деда, там требовалось очешуительное количество опытов, и первые вменяемого качества образцы краски в его мире требовали нанесения дикого количества слоёв, порядка полусотни, с просушкой и полировкой каждого, что делало удовольствие сильно дорогим. Конечно, в нашем мире магия, возможно, могла упростить процесс, но в любом случае: мне одному для разработки понадобились бы годы, а здесь студенты за пару лет могут справиться, если повезёт.

Когда же Пётр Игнатьевич случайно стал свидетелем моего небольшого «хулиганства», а я сыпал из горсти металлическую пыль тонкой струйкой на стол, вынув затем из получившейся кучки металлический брелочек, то вообще пришёл в восторг. По его словам — это чуть ли не идеальное упражнение на тонкое управление потоками, которое позволит просто взлететь в развитии мелких периферийных каналов, контроля и уровней в целом. Так что сейчас металлисты на практике либо дробили всякого рода металлолом в порошок со строго заданными (в учебных целях) размером и формой зёрен, либо лепили из порошка всякое разное, от игрушечных солдатиков и бижутерии до явно каких-то заказов в интересах различных кафедр академии. Причём дробили в основном первые и вторые курсы, а лепили со второго по четвёртый. У выпускников позже появилось ещё более заковыристое упражнение: дробление сплавов на порошки чистых металлов, то есть — с разделением в процессе. Если учесть, что сплав — это не механическая смесь металлов, а твёрдый раствор одного в другом — без взятого второго барьера там ловить, пожалуй, нечего.

За неделю трижды ездил в Могилёв, один раз — в лабораторию и дважды — на свидания с Машей, одно из которых прошло в театре (не спрашивайте про игру актёров, я её не видел), а второе закончилось в гостях у Мурлыкиных. Пообщался с девочками, включая Мявекулу, которой подарил воланчик для бадминтона с приделанной к нему верёвочкой, что торчала из-под перьевой «юбочки» наподобие мышиного хвоста. Изготовленная по подсказке деда игрушка на какое-то время полностью завладела вниманием мелкой проказницы. Кошка тоже активно играла с ней. Глядя, как Василиса развлекается с питомцем, невольно озвучил мысль деда:

— Сёстры по разуму…

Ириска хихикнула, Екатерина Сергеевна вздохнула:

— Когда уже она повзрослеет?

— Уже взрослеет, — уверил я, при этом мы с Ирой не сговариваясь посмотрели на коробку эклеров, которую Василиса совершенно внезапно выставила на общий стол, а не утащила в нору.

А на выходных опять пришлось ехать в Минск — канцелярия Великого князя на удивление быстро «переварила» поданный пакет документов с заявкой на строительство портального комплекса, обязательной частью которого был предварительный договор со строителями, и выдала свою пачку бумаг с разрешением на выкуп кабинетных земель, находящихся в аренде. Точнее, в сам Минск мне лично являться было не нужно — все документы отдали поверенному, мне нужно только подписать их и заверить отпечатком перстня главы рода. Это радовало, поскольку позволяло отработать свою часть на выходных и не отпрашиваться с занятий. Ещё порадовала сумма выкупных платежей — считали по балансовой стоимости, как неудобья, да ещё и зачли ранее внесённые арендные платежи, плюс ещё Сребренников какие-то скидки и преференции выбил — надо будет изучить внимательнее и выплатить премиальные исходя из суммы экономии. Короче говоря, выкуп всего куска земли, который мне переуступил граф Соснович, обойдётся в шестьдесят три тысячи восемьсот двенадцать рублей и сорок семь копеек. Эти вот копейки особенно умиляли. Сумма, как нарочно, почти ровно втрое больше чем та, которую мы с папой планировали потратить на восстановление имения. В Минске придётся зайти в банк, снять часть денег и добавить к тем, что в сейфе для передачи поверенному. Вот тоже неудобство — можно оплатить или всю сумму чеком или всё наличными, или всё со счёта на счёт, но там надо лично явиться последовательно в три адреса. Внести тридцать пять тысяч, что остались после празднования обретения дворянства Беляковыми и ещё кое-каких расходов по внеплановому ремонту в Алёшкино, наличными и остальное чеком — уже нельзя.

Кроме того, со мной хотели встретиться Беляковы — Архип Сергеевич и Егор Фомич, по инициативе первого из них.

Опять болтаться в ночном поезде, в котором неизвестно, как повезёт с попутчиком и прочими обстоятельствами, а потом в Минске идти в бессовестно дорогую привокзальную гостиницу только ради того, чтобы где-то пересидеть время до открытия банков не хотелось, поэтому решил ехать на своих колёсах. Заодно и жёсткой привязки к расписанию поездов не будет, и заехать куда-нибудь по дороге, возникни в том нужда, труда не составит.

В субботу, в законный свой выходной, пришлось вставать в пять утра, чтобы в шесть выехать в дорогу. Хорошо, что сегодня нет никаких дополнительных семинаров или практических занятий, которые некоторые преподавателю любят назначать на этот день недели. И хорошо, что на изнанке нашей продолжается лето, солнышко светит — вставать легче, проще убедить себя в том, что уже пора. Зато выезд из тёплого лета в темноту дождливого октябрьского утра, бррр. Меня даже в тёплой, герметичной кабине передёрнуло — а если бы сейчас нужно было переться пешком до извозчика, потом в открытой коляске… Прав был дед, когда уговаривал, и в том, что бабулины наставления устарели давно — тоже. До сих пор ещё никто косо не посмотрел из-за того, что я вожу автомобиль. С завистью — да, бывало, с осуждением — нет.

«Так, стоп, внучек! Я не говорил, что устарели ВСЕ наставления — только про НЕКОТОРЫЕ. Не перевирай!»

«Ладно-ладно, я и сам понимаю, что в скатерть сморкаться нельзя».

Я решил, раз время позволяет — разведать новую дорогу, про которую узнал от студентов из числа местных. Чтобы не лезть в Могилёв, где даже утром хватает помех, хотя бы в виде тех же ломовых извозчиков, развозящих товар по лавкам — срезать уголок через Бруски, Сташино и на Княжицы, где есть выезд на шоссе Могилёв-Минск. Помня «короткую дорогу» имени пана Юзика, я был готов к тому, что придётся возвращаться и ехать через столицу губернии, но меня это не пугало: приеду на час позже, пусть даже на два — и что с того? Главное, успеть до пяти вечера, пока банки работают.

Дорога оказалась узковатая, неровная, в деревнях скорость сбрасывать приходилось почти как в Могилёве, но всё же — двадцать вёрст вместо тридцати пяти, если не сорока, да и между деревнями можно было держать скорость километров двадцать-двадцать пять, так что выигрыш и во времени, и в нервах получился, пусть и не такой большой, как хотелось бы. Зато на шоссе или из-за погоды, или ещё по какой причине оказалось пустынно, так что на прямых участках смог разогнаться до сорока и даже до сорока пяти километров в час, что было, пожалуй, практическим максимумом для этого автомобиля и этой дороги. Так что, даже с традиционным заездом на пол часика в Березино, выпить чашку чая и размять ноги, около полудня я уже въехал через Долгий Брод в столицу Княжества. Правда, оказалось, что банк с деньгами от филармонии именно сегодня не работает. Изучив внимательнее расписание, я понял, что хоть суббота у них и числится рабочим днём, по факту открыты в этот день недели они бывают от силы раз в месяц, а то и не каждый. Столько запутанных условий, в результате которых выпадали то санитарная обработка, то, как сегодня, загадочный «опердень» — знать бы ещё, куда там ударение ставить. Не беда — снял нужную сумму со счёта, где лежали деньги за пластинки. Какая разница, из какого именно кармана доставать нужную сумму, если все карманы мои, и она там есть?

Кстати, «Надежда», судя по перечислениям, вроде почти вся продалась, надо бы пошевелить профессора насчёт дальнейших перспектив. И насчёт фургона, который «завис» в гараже МХАТ без движения. Нет, его смотрели, хвалили, но реальных покупателей не было. Я не переживал по этому поводу, поскольку был согласен с дедом: в крайнем случае в конце весны продадим через газетное объявление как автомобиль для семейного путешествия на море.

Устав и проголодавшись я решил не мучать себя и не терпеть до дома, а заехать пообедать в «жандармской» ресторации. В зале оказалось несколько знакомых, причём даже не из сотрудников лаборатории, а оперативников, которые приносили материалы или бегали и нервничали в ожидании результатов. Даже удивительно, со сколькими сотрудниками успел познакомиться, пусть и «вприглядку», и это в Минске, где я работал много меньше, чем в Могилёве. Меня окликали, мы здоровались, обменивались шуточками, что позволило незнакомому половому определить меня как «своего» и обслужить, соответственно, по меню «для своих». Мелочь, а приятно. Пока ждал заказ — связался с Беляковыми, договорился о встрече в три часа дня у меня дома в кабинете. По моим прикидкам сам доеду около двух, и будет порядка часа, чтобы немного передохнуть с дороги. К Сребренникову можно и завтра зайти, перед отъездом.

После того, как управляющие поздоровались со мной ещё раз, уже очно, и мы сели в кабинете с документами и чаем — новый статус управляющего позволял такое без оскорбления эстетических чувств бабушки — Егор Фомич начал разговор, как старший из гостей.

— Архип Сергеевич, вникая в наши дела, подготовил некоторые соображения по текущему положению дел и предложения по решению некоторых скрытых проблем. У него диплом управляющего транспортными перевозками, так что он знает, о чём говорит.

Суть доклада свелась к тому, что нам нужны ещё грузовики и как минимум ещё один пикап, а лучше — два. Причём обоснование было не из серии «хочется» или «чтоб не хуже, чем у других», нет, всё гораздо сложнее — запросы подпирались расчётами экономии средств и снижения затрат, как прямых, так и косвенных. Например, в том же Шклове, кроме переданного мной нового грузовика было ещё два, но…

— Те два, что есть — очень потрёпанный электрический «француз» с мотором на тридцать лошадиных сил и чуть более свежий «немец» с бензиновым двигателем в сорок две лошади — требуют или замены, или капитального ремонта. Плюс настоятельно рекомендую провести модернизацию по образцу ваших грузовиков, как минимум — сделать кабину. У водителей чуть не до драк доходит за право работать на «Рыське», как они его называют. Управляющий стал ставить новый грузовик на дальние рейсы, так нет отбоя от желающих съездить в командировку, хотя раньше было не выгнать. И плюс нужно ещё как минимум два грузовика добавить.

Из расчётов получалось, что да — на пяти транспортных единицах завод сможет работать ритмичнее, станет меньше простоев, сырьё можно будет покупать более качественное и при этом ещё сэкономить на доставке. И договора о поставке продукции можно заключать на лучших условиях, и бой продукции в пути уменьшится, если возить самим. Вот только хватит ли пяти? Архип Сергеевич словно прочитал мои мысли:

— Причём пять — это если вы сделаете всё же давно обещанные сменные кузова. Нужно три для сыпучих грузов, причём хотя бы один из них должен надёжно закрываться от дождя и прочих осадков, три крытых для генеральных грузов, два с обычным открытым кузовом, или один такой и один с платформой для крупногабаритных грузов. И одна цистерна на два с половиной или три кубометра.

— Замечательные, конечно, идеи и убедительные расчёты — вот только где, когда и на каком оборудовании всё это делать? Мотаться по выходным в Шклов — та ещё идея, так реализация проекта минимум до лета затянется.

— Нет, в Шклов ездить не надо. Можно арендовать площади в Буйничах, в мастерских у речников, где они проводят ремонт судовых механизмов и мелких судов между навигациями. Сейчас, конечно, у них самих ремонтный сезон стартует, но что-то они отдают в свой магуч для практики учащимся, что-то может подождать — короче, половину ангара выделить смогут без проблем и недорого. У них там есть грузоподъёмное оборудование, кузнечно-прессовое. На металлорежущие станки большая очередь, но ничего фатального. Литейки своей, увы, нет — но имеются залежи металлолома, и цветных сплавов, и разных сталей, для распыления в порошок. Если пригонять грузовики по одному, а потом приезжать с пустыми платформами и забирать кузова — можно будет, по моим прикидкам, управиться до зимы с запасом. Шкловский управляющий обещает, если нужно, прислать двух-трёх рабочих в помощь, а к ним одного знающего специалиста, бывшего мастера с местного завода, что занимается ремонтом оборудования для лесопилок. Мастер уволился по возрасту, норму давать не мог, но в качестве бригадира, как умеющий читать чертежи и держать в узде подчинённых — справится точно. Он, кстати, и сам одарённый, стихия металла, правда, чуть-чуть больше единички, что-то вроде один и ноль-три.

— У меня этой осенью и зимой ещё большой заказ для геологов намечается. Они сейчас закроют сезон, определят, что им нужно — и нагрянут. Тоже, кстати, у речников площади арендовать собирались.

— Ну и хорошо, можно совместными усилиями сразу два проекта гнать, и на аренде чуток сэкономить. Да, это ещё не всё. В Викентьевку нужно минимум два грузовика, кузов для сыпучих грузов — то есть, для зерна, одна или две цистерны, крытый кузов есть, нужен ещё открытый с высоким бортом, для той же картошки. Влад и сменный водитель из переселившихся не успевают ни ману восстановить, покупают растительные батарейки для грузовика, ни всё, что нужно увезти-привезти. Я за счёт оптимизации перевозок им работу процентов на пятнадцать уменьшил, но проблему это не решает.

— Это, как я понимаю, не всё?

— Нет, это только необходимое. Теперь рекомендуемое. Для Курганов и Алёшкино на двоих хватит такого же парка, как в Викентьевке. Там много договоров заключено с доставкой товара на наши склады и с вывозом оттуда же. Но они не слишком выгодные, бывают частые срывы сроков, а порой и качество привезённого далеко от идеала. Со своим транспортом можно сократить издержки примерно на четверть и увеличить доход процентов на пятнадцать-двадцать за счёт увеличения дальности рентабельной доставки товара. Расходы окупятся чуть меньше, чем за два года, дальше пойдёт чистая прибыль.

— Ага. — Я задумался, читая бумаги и советуясь с дедом. — По набору кузовов есть вопросы. Из Алёшкино тоже будут грузовики на переделку в Буйничи ездить? И что там насчёт пикапов?

— Нет, у нас есть предложение построить свой гараж с мастерской на новых землях около портала. Там и свои автомобили обслуживать можно будет, и приезжих. Пикапы — отличное решение служебного транспорта именно для управляющих. Возможность доставки образцов как наших товаров, так и сырья, огромная экономия времени и денег на проезд. Сюда же встреча разного рода комиссий и проверок. Доставка малых партий товара покупателям. И многое, многое другое. Такой автомобиль просто необходимо изготовить для Шклова и настоятельно рекомендуется для Викентьевки — в том числе и для того, чтобы освободить грузовик от роли разъездного автомобиля для использования его по назначению. А с учётом того, что там есть ещё нужды торфозавода и лесопилки — боюсь, что мои подсчёты занижены.

— Если Кнут действительно сменит подданство и станет постоянным жителем села и нашим сотрудником — то можно будет нагрузить на него представительские обязанности по этим двум предприятиям и выделить транспорт. Кстати, а вам пикап не нужен?

— Моя работа больше кабинетная. В банк съездить можно на поезде, аудит проводится раз в год, можно одолжить автомобиль у Егора Фомича или же проверяемые встретят с того же поезда в Тальке или Шклове. Так что — нет, мне — не обязательно.

В общем, часа три мы обсуждали, считали, уточняли детали и так далее, и тому подобное. Решили, что кузова по моим эскизам и по образцу сделают и без моего участия, причём образец, по большому счёту, нужен только для того кузова, который дед называет непонятным словом «тонар». В целом же вырисовывалось целое автотранспортное предприятие в составе семейной «фирмы», как выражается дед. С численностью работников и стоимостью активов не меньше, чем в том же броваре, это не считая рабочих, что будут заниматься рутинным обслуживанием техники и текущим мелким ремонтом. Боюсь, что когда весь транспорт будет изготовлен и включён в работу, придётся нанимать отдельного управляющего для контроля всего этого хозяйства.

— Скорее, двоих — одного по организации перевозок и одного по ремонту и обслуживанию. Правда, этот второй сможет взять на себя и обслуживание оборудования на основном производстве.

Короче, сидели до ужина и ещё не всё обсудили, главное — составили общий перечень работ и примерный график их выполнения. Я как-то даже растерялся, когда осознал, что по обороту средств (особенно если смотреть по возможной продажной цене грузовиков и пикапов) эти вспомогательные работы грозят сравняться с оборотами основного производства и даже превзойти их — за исключением строительства в Дубовом Логе и Викентьевке.

Одна радость, что вся эта суета будет только один раз: к весне закончим формирование автопарка, и дальше останется только его обслуживание, с чем найдётся кому справиться и без меня.

[1] Тотем — гриб из семейства весёлковых (Plallus). Какая именно весёлка служит божеством рода — Юре неизвестно.