Ружемант 5

Глава 24

Майор потеребил подбородок, но по лицу видел: моя затея ему по душе.

— Добро, добро. Собираешься через сточные каналы тащиться.

— У меня группа — трое девчонок.

— Могу тебе еще пяток солдат дать. Больше смысла не вижу.

— Почему сами там не идете?

— С техникой? — Фиранчук будто весь и состоял, что из ухмылок. — Пехоте придется скидывать часть вооружения и снаряги, чтобы там пройти. А без этого там делать нечего.

— Что случилось в Москве? — прервал его размышления. Он склонил голову на плечо не хуже Константы.

— К чему вопрос, лейтенант? Вы прекрасно знаете…

— Я не об этом. Мне говорили, что среди аристократии и благородных родов полным полно магов. Что если уж чернь взбунтуется, они дадут всем жару. Что же, их хваленая магия оказалась пшиком перед парочкой механизированных бригад?

Он рассмеялся, хлопнул себя по коленям. Закачал головой.

— Как точно вы мою тираду зачитали, прям слово в слово. Не волнуйтесь, я теми же вопросами задавался: все вышло скверно. Маги частично перешли к Вербицкому.

— Предательство?

— Где как. Кто-то будто того и ждал, кто-то, говорят, как царенатский раб.

Я нахмурился — да какого черта? Как Вербицкий провернул все это прямо у нас под носом? Ритуалы, магическое влияние…

Любопытство терзалось без ответов.

Майор продолжил:

— Как только началось, они оказали достойное уважения сопротивление. Дальше хуже: верных Императору смяли.

— Так что же, старый сукин сын учинил среди благородных родов бойню?

— Можно сказать и так. — Покончив с сигаретой, Фиранчук тут же достал следующую. Словно без табака не мог жить. — Это одна из причин, почему не хочу всех своих ребят через стоки вести: они там без снаряжения в горниле окажутся.

— А меня, значит, не жалко?

Юрий пожал плечами.

— Я не твой командир, Потапов. Да и ты, я слышал, променял службу на дипломатский кейс. Поступай как знаешь — до сего момента тебе же как-то выживать удавалось? Что, если и сейчас ты вновь совершишь невозможное.

Я опустил голову, почесал затылок.

— Как только проберусь в город, что мне следует сделать первым делом? Можно как-то вам помочь?

— Можно. Ебани или отключи систему ПВО. Если сделаешь, то мы, считай, в городе.

— У вас вертушки есть?

— Круче! Транспортники. Трофейные! — Майор ими точно гордился. Шальная мысль скользнула в моей голове, но понял, что второго падения мы не переживем.

— Так что, берешь бойцов? Только зазря не положи…

«Капитан» сменился царенатским транспортником — удалось уговорить Фиранчука на рейс. Уговорить удалось, а вот вернуть транспортник нет. ПВО прозевало наше приземление: машина шла как можно ниже к земле. Стоило нам спешно выгрузиться, как она совершила ошибку: поднялась чуть выше.

Ракета земля-воздух ярким всполохом метнулась к транспортнику. Надеялись, что тот успеет врубить реактивные двигатели, молниеносно умчаться вперед. Вместо того ракета пронзила несчастную машину насквозь: огненный цветок расцвел в воздухе.

Майор был не рад слышать о потере, но сдержанно пожелал удачи. Если у нас получится, оно того стоило.

Шли пешком до сточных труб, оттуда в канализационную систему. Ириска порылась в недрах сетевых архивов, выудила карты.

Жуткую вонь фильтровали через тепловые маски, но даже сквозь них едкий дух нечистот проникал в легкие.

— Хорошо, что зима, — заметил кто-то из бойцов. Вместо пяти майор отыскал лишь четырех смельчаков. Вызвались добровольцами — всех заведомо окрестили самоубийцами.

Я пытался сделать из выданной мне винтовки что-то приличное: второго «Ареса» не получилось.

Грустил о потере недолго: ровно до того момента, как узрел, что предлагает ветка умений близости с оружием.

На двухсотом уровне меня ждал сюрприз: пассивное умение, позволявшее материализовать в идеальном состоянии любое из когда-либо привязанных ко мне оружий. С автоскейлингом по уровню. Это что же? «Арес» до двухсотого уровня подскочит? Или «Владыка»?

Заслышав мысли о последнем, Ириска шмыгнула носом — пришлось заверить, что не стану лишать ее пушки, к которой успела привыкнуть.

«Арес» вернулся ко мне в старом обличии — несмотря на жуткий холод на душе вмиг стало теплее. Словно ко мне вернулся старый друг.

Пассивка скушала скопившуюся у меня армию очков умения, но кое-что сохранилось в резерве. Поспешил узнать, что за аспекты открылись у ствола.

На выбор предлагалось несколько умений.

Метка ружеманта, уровень 1

Активное, уникальное.

Ружемант накладывает метку на противника, тем самым обрекая того на погибель. Жертва теряет 15 % своих основных характеристик на 10 секунд (+1 секунда за каждые 10 очков удачи ружеманта). Магические патроны, созданные посредством умений «Чарострел» и «Ярость ружеманта», имеют дополнительный шанс попасть по отмеченному данным умением противнику. Расходует ману оружия.

Если глянуть в словаре терминов значение слова «мастхэв», там будет именно это умение. Смутила последняя строчка, но что-то мне подсказывало: инфо-фея, отвечавшая за расшифровку моих умений, на этом отправилась отдыхать. Откуда у оружия мана? Или под ним подразумевался я сам?

Черная стрела, уровень 1.

Поддерживаемое, уникальное.

Данная способность позволяет выстрелить не смертельным снарядом…

Прищурился — что за хрень? Но чтение продолжил.

…что при попадании сжигает ману того, в кого попала (1 % общего запаса+интеллект стрелявшего — удача жертвы). Имеет шанс в 6 % снизить на 12 % удачу жертвы. Расходует пять очков маны оружия.

Вновь удивился — это уже не походило на обычную ошибку или опечатку. Какие очки маны у оружия? Проверил «Арес», но тот ничем подобным не обладал. Но слышал его прежний, тихий, вкрадчивый шепот.

Он повторял одно слово — аспект.

Через мгновение стало понятней. Голову бы оторвать тому демиургу, что придумал такое распределение. Если второй аспект предлагал используемые умения, третий открывал доступ к запасу маны конкретно у «Ареса».

Раздумывать не стал, тут же его активировал — по винтовке пробежала магическая волна. Руки обожгло приятным теплом.

Отныне мой верный боевой друг обладал запасом маны в сотню единиц. По 0,5 очка обещалось накидываться за каждый новый уровень.

Негусто, но и то хлеб. Начинал понимать, как по-своему иногда действовало оружие в руках Восьми — им позволяли своеволить открытые старшиной аспекты.

Классное же это умение — единение с оружием!

Очков аккурат хватило открыть способности, едва наскреб на повышение «Ружемантской метки».

Бойцы, выделенные майором, переговаривались меж собой. Глядели мне в спину: я шагал, словно робот, погрузившийся в собственные мысли. Что-то спросили у девчонок — Белка на них зло огрызнулась.

Ириска буквально вела меня за руку: разбираясь с новшествами в ветке умений, не желал останавливаться ни на мгновение. Совесть толкала в спину, убеждала: каждая зазря потерянная секунда — чья-то жизнь. Не стоит разменивать ее на безделье.

Сточным каналам оказалось нечем нас удивить, кроме крыс. Хвостатые пройдохи преследовали нас, держась на расстоянии, словно надеялись, что кто-то из нас упадет, и вот тогда…

Айка то и дело оглядывалась на них, спросил, в чем дело. Сказала, что чувствует стойкий, исходящий от них дух голода. Выяснять, чем пахнет голод, не хотелось.

— Сюда! — указал налево в развилке. Канализационный сток вывел нас к городским туннелям. Благо, что долго идти не пришлось.

— Слышите? — Ната первой обратила внимание.

Я кивнул: гул, грохочущий сверху, невозможно было не заметить. Едва слышные хлопки обращались гулкими, разносящимися разрывами. С потолка сыпалось и текло, угрожая похоронить нас в нечистотах.

По всему выходило, что пришли. Сразу же связался с Бейкой — ожидание ответа превратилось в липкую бесконечность.

— Мы в районе стоков. Минут пятнадцать и у выхода. Вы не отбили эту местность?

Вопрос был риторическим: конечно же нет. Сглотнул обиду, начал выяснять обстановку.

За это время многое изменилось не в лучшую сторону: Бейка была разделена с основным отрядом. Сейрас, Влада и Мицугу оказались зажаты в тисках между Достоевского и Салтыкова. На связь не выходили: Бейка опасалась страшного.

— Я думал, вы там все в одном месте…

— Значит, плохо думал. Мы пытались прорваться к управлениям системами ПВО и отключить их.

То, о чем просил нас майор. Значит, если направимся туда, есть шанс спасти девчонок.

Отчаянно хотелось спасти, а не находить их мертвыми.

— Они что, одни туда пошли?

— В составе небольшой группы.

— Механизированной? — Надеялся, что для них нашлась «коробочка». Командующая подтвердила.

Ее голос сменился шипением, сигнал дрогнул, я прищурился: сложно было поверить, с кем собирался говорить.

— Потапов? — Император будто постарел на добрую тысячу лет. Говорил с придыханием и хрипотцой. — Слышишь меня, Потапов?

— Так точно, Ваше Превосходительство.

— У меня для тебя только один приказ… — Он зашелся старческим кашлем. Думал, попросит любой ценой остановить Вербицкого, но нет. — Точно такой же я отдал всем остальным: ни в коем случае… не стреляйте по гражданским. Даже если по-другому никак…

Выбрались на улицу: свежесть воздуха стала наградой. Натка прикрыла меня отводом глаз: вылезал первым.

Хотел бы сказать, что чисто, но нас как будто ждали: проехавший мимо меня незнакомый беспилотник поводил жалом счетверенных стволов. Красный блик сканирующей оптики мазнул по мне: разом взмокла рубаха на спине.

— Что там? — спрашивала Белка.

— Тс-с. Мы не одни…

С каждым мгновением я замечал все больше и больше вражеских машин. Ириска силилась их распознать и не могла. Это были не царенатские разработки…

— Поищем другой выход? — Ната углубилась в изучение карты: подходящий был всего лишь в двенадцати километрах от нас.

Ноги и без того гудели от долгой ходьбы, ответил отрицательно. Прикинул, сколько из этих скотов смогу положить.

Все дело портили гражданские: слепыми котятами безвольно бродили по улицам — зомби, как есть зомби! С оружием в руках, но вот смогут ли стрелять?

Ответ на вопрос явился через мгновение: гражданский остановил на мне взгляд непонимающих глаз и вскинул винтовку.

За ним то же самое, как по команде, повторили и остальные. Пулеед родился прежде, чем успел испугаться; тело заработало на одних рефлексах. В спину, по плечам и голове злые осы пуль жалили мой щит. Нырнул за дорожный бетонный блок: как раз вовремя. Последнее попадание извело щит вникуда. Зато в магазине «Ареса» стало на десяток патронов больше.

— Макс! — Отчаянный вопль Наты резанул по ушам: они точно слышали выстрелы.

— Жив, цел, почти что орел, — выпалил ей в ответ, сбиваясь на тяжкое дыхание. — Здесь гражданские барагозят. И какая-то машина — никогда такой раньше не видел! Но не менее беспилотная…

Помяни черта: бронетранспорт зарычал, спеша на тревогу. Счетверенный пулемет мое укрытие в труху за секунды обратит! Надо действовать и срочно.

Швырнул вечно выручавшее меня ружеклятье: облом! Змей вцепился лишь в один ствол, остальные продолжали работать. Словно кто готовил эти самые машины к встрече со мной. В мгновение ока я оказался на прицеле: прилив адреналина заставил выпрямиться, с диким рыком сдавить гашетку спускового крюка. Ружемантская метка озарила корпус машины, ярость ружеманта грохочущим огнем загрохотала по броне.

В ушах стоял лязг затвора, звон сыплющихся на асфальт гильз. Броневику снесло башню в прямом смысле слова. Дальше лучше — сдетонировал неизрасходованный боезапас, броневик зашелся дымом.

Нырнул прочь с прежней позиции за миг до того, как оказался в прицелах одурманенных людей. План созрел из ростков импровизации. Ириске он не нравился, но делать нечего: проложила оптимальный маршрут.

Только бы, буркнул под нос, не поскользнуться…

Снегоуборочная техника стояла, по кабину закопавшись в сугроб. В пару прыжков оказался на самой крыше: гражданские обернули ко мне озябшие носы.

— Белка, как скажу: выходите, обезоруживайте гражданских, ясно? Не спать!

Ответа дожидаться не стал, прыгнул: по мне открыли огонь, пули свистели у виска.

Мягко приземлиться не удалось: дорожная наледь повела ногу, заставила шлепнуться.

— Сейчас! — выкрикнул, испустив ружемантскую волну.

Нехитрые винтовки разом потеряли добрую часть своих полосок состояния. Теперь оставалось надеяться лишь на удачу и ружеклятья. Два заклинания потоками сорвались с моих ладоней, впились в стволы ближе всего стоявших к выходу гражданских.

Бойцы Фиранчука пренебрегли правилом «дамы вперед», рванули первыми. Сшибли с ног попытавшуюся стрелять в них парочку, успокоили прикладом. Вынырнувший «Топтыгин» под надзором Наты врезался в человека: рухнув в снег, тот потерял волю к сопротивлению.

Дальше пошло легче: оставшихся взяли нахрапом. Отличилась Белка, даже после жуткого ранения не растратившая умений штурмовика. Ловкая, как лань, она обезвредила троих, четвертому выстрелом разнесла и без того плохонький автомат.

Бой окончился в нашу пользу.

Рукавом вытер пот, похвалил ребят: сработали гладко, оперативно, со знанием дела. Не иначе майор выдал мне лучших из своих бойцов.

— А к-куда дальше?

Айка озиралась по сторонам. Я смотрел вокруг: видел прячущихся тут и там снегурочек, голографических Дедов Морозов, будто в городе ничего и не случилось. Вспомнил, что подсоединялся к этому по просьбе Константы, да и забыл покинуть общую сеть.

Пожевал губами, пытаясь уложить в голове только что явившуюся догадку.

— Ната, а с символом…

— Кьюар-кодом? — сразу же переспросила инфо-фея.

— Да, с ним. Он только на машины работает? На людей такую сделать можно?

— Я же не биомаг, чтобы ответить на этот вопрос, — смутилась своему незнанию. Кивнул: что ж, простительно.

— Айка, ты видишь тут снегурочек? Дедов Морозов?

— С-снегурочек? — На лице Бейкиной заместительницы застыло чистейшее недоумение.

— Командир, ты в порядке? — Боец майора забеспокоился, сделал ко мне шаг ближе. Я почти чуял, как его ИИ-ассистент бежит по мне взглядом. И не находит повреждений.

— Умом, что ли, тронулся? — подал голос другой. Я часто закачал головой в ответ.

— Я вижу, — заступилась за меня Ната: ей не требовался отдельный доступ к сети, она могла их видеть как информационные потоки без подключения. — И что?

— Эта сеть, она же от Вербицкого, верно?

— Не новость, — пшикнула Белка. — Я еще до того как пробовать, узнала, чья это затея, и потому подключаться не стала. Тебя-то как угораздило?

— Это потом. Часто он такие фокусы исполнял? Или только в этом году?

— Только в этом. А что? — Девчата по-прежнему не понимали, к чему клоню.

— Бейка сказала, что не все люди перешли на сторону Вербицкого, лишь некоторые. Можно ли как-то проверить, подключены ли они нейрочипами к этому безобразию?

— Макс, — выдохнула Ната, — ты ведь понимаешь, что это может оказаться чистым совпадением?

— Ага, — хмыкнул не без сарказма. — Как и все происходящее: просто череда умопомрачительных совпадений! Так можно или нет?

Ната пожала плечами, попросила минуту на проверку.

Терять целую минуту просто так не хотелось.

— Бойцы, вы двое — проверьте периметр. Оставшиеся — на разведку. В случае обнаружения противником вести огонь лишь по неживым, ясно?

Ответили басовитым «есть», ринулись исполнять. Сам же попытался по каналам достучаться до Влады или Лены — глухо. Снова позвал Бейку.

— Ты знаешь, мы здесь не чаем с плюшками балуемся? — была недовольна тем, что отрываю ее чуть ли не по каждому пустяку. Спорить не стал, сразу перешел к делу.

— Управление ПВО, оно где именно? Не прям же на перекрестке двух улиц стоит?

— А ты в родном городе знаешь хоть, где что находится? Там воинская часть, призывной пункт. Забыл, куда тебя возили?

— Было немного не до того. Это все? Единственный пункт, других нет? — Поверить, что воздушная оборона города держится лишь на одном пункте, было тяжко.

— Другие нами зачищены и освобождены еще в начале мятежа. Но если хоть один из пунктов активен, любую технику собьют еще на подлете.

Ага, прямо как наш транспортник. Чудо, что нас не сбили.

— Никто из девчонок на связь не выходил? — Бейка озвучила вопрос, который сам хотел ей задать.

— Нет.

— Тогда готовимся к худшему: их группа разбита или уничтожена в полном составе.

— Не будем гнать коней.

Связь прервали. Отведенная Нате минута на проверку превратилась в три. Инфо-фея мрачно кивнула.

— Каждый из них подсоединен к этой сети. Бред какой-то…

— Почему же?

— Макс, тысячи людей подсоединены к сети. Тысячи? Миллионы! Будь возможность влиять на умы подобным образом, Царенат не стал бы заморачиваться с завоеваниями. Зачем? Все решила бы стайка безвольно-послушных инфо-фей.

Девчонка дело говорила.

— Значит, идея моя шлак, догадка дрянь?

— Смотря с какой стороны посмотреть. То, о чем ты говоришь, невозможно в принципе. Ты тоже подсоединен к этой сети, но никаких желаний хватать винтовку и идти против царя у тебя нет. Каждый человек индивидуален. Да, можно будет найти из миллиона тысячу послушных, но Вербицкий-то нашел куда больше людей!

Я закусил губу, слушал дальше.

— Человек не машина, ему нельзя показать символ, который он обратит в ссылку, если только… — Она остановилась на полуслове. Я вытянулся, ожидая продолжения. Ната прикрыла рот ладонью: мысль, к которой она пришла, не нравилась ей самой.

— Говори же!

— Вербицкому принадлежат многие телеканалы и средства телерадиовещания.

— И?

— Нейрочип, Макс. Для того чтобы ты мог подключиться к этой системе, тебе необходим он. Что, если Вербицкий годами вдалбливал частицы обращающего ритуала?

— Его что же, можно вот так провести, в телерадиотрансляции? И причем здесь нейрочипы?

— При том! — Моя непонятливость ее злила. — Помнишь я сказала, чтобы твоя ИИ-ассистент не вздумала считывать символ с моей рубахи? Она бы скачала вирус. С тобой бы ничего не случилось, а вот нейрочип мог поломаться. Нейрочипы обладают возможностью считывать скрытую, понятную лишь их архитектурам информацию. Думаешь, Вербицкий добра ради и бизнеса для содержал целый штат специалистов по ИИ?

Пожал плечами, ничего не думал на этот счет. Спросил:

— Что же, это как двадцать пятый кадр? Скрытое сообщение, что бьет прямо в мозг?

Ната прищурилась и вдруг ущипнула за руку. Ириска отметила участившееся сердцебиение.

— ИИ-ассистенты способны реагировать на изменения наших тел. Отслеживать пульс, сканировать повреждения. Гражданские модели проще военных, спору нет, но и они на многое способны. А еще они вживлены в мозг. Их программировали годами через льющуюся со всех щелей информацию. Объединенные в общую сеть, они обмениваются этим вирусом. Обновляются через друг дружку, как модули.

Стало не по себе: взял с самого себя зарок, что никогда больше не буду смотреть телевизор. Вот уж воистину зомбоящик!

— А с людьми-то что делает?

— Вводит в анабиозное состояние, берет под свое управление. Может быть, это не так же магически, что придумал Царенат, но технологично и копирует воздействие.

— Так, значит, эти люди, — толкнул носком сапога выведенного из строя гражданского, — попросту спят?

— Можно сказать и так.

— Командир! — Наш разговор прервал отчаянный окрик бойца.

— Слушаю, — ответил тому в переговорник сразу же, вскинул винтовку готовясь к бою. Выстрелов не слышно, но это только пока…

— Бой у Достоевского. Отчаянный и затухающий. Запрашивают помощи, но сообщение на повторе…

Что ж, сказал себе — послушаем.