Ружемант 5

Глава 11

Второй этаж.

Мозг быстро оценил перспективы: если через окно, с дерева, то может получиться. Утренний час, еще никого на улице. Бездомный, спящий на ближайшей лавочке, равнодушно взирал: думал, спросить с меня мелочь или не стоит?

В карманах все равно ничего кроме ключей.

Ириска без спроса просканировала дерево: не сухое, не прогнившее. Можно и рискнуть, где наша не пропадала?

Быстро заскочил на карниз, дерево уныло закачалось: своим прыжком стряс с него последние остатки красоты. Заблестела мокрая после вчерашнего, лежащая кучей листва: дворник наградил бы меня бранью.

Прижался к облицовке, крепко держась за жесть трубы. Окно приоткрыто, а потому легко забрался внутрь. Неуклюже зацепился за раму, чуть не упал, удержался в самый последний момент. Вокруг тишина и темнота, слышалось лишь шарканье старенькой уборщицы. Недолго думая, дернул на себя ручку ближайшего врачебного кабинета: тот был не заперт.

Накинул на плечи медицинский халат: хоть за своего сойду. Невесть откуда явившийся охранник лишь удивился, но одежка в самом деле прикрыла от лишних вопросов.

Нужную палату нашел сразу же. Двести сорок четвертая — в самом левом крыле больницы. Там лежали те, у кого хватало денег на платное лечение.

Не стал экономить на Белке, заплатил прежде, чем это сделала командующая.

Выдохнул, остановившись перед дверью: несколько дней назад две миниатюрные медсестрички-кендерши гнали меня взашей. Стояли на защите цитадели спокойствия Белки не хуже, чем весь Царенат во Вратограде. Что ж, сейчас они мирно спят в своих кроватках.

Вспомнил о Тройняшках, выдохнул. Толкнул дверь, надеясь, что та не заскрипит. Надежды оказались тщетны: Белка как и всегда спала очень чутко. Перевернулась на бок, открыла глаза.

Вчера была операция, и меня опять не пустили.

Надело ждать, решил идти своим путем.

— М-максим? Это… ты? — сонно спросила она. Рыжая воительница выглядела беспомощно как никогда. Коротенький халат едва покрывал ее бедра, видел краешек белых хлопковых трусиков. Одернул себя: не затем ведь пришел.

— Привет. Скучала?

Она ответила не сразу, непонимающе оторвала голову от подушки. Наконец осознала, что я ей не приснился, чуть не бросилась на грудь. Слабо, будто прося прощения, улыбнулась, посмотрела на живот.

— Извини. Врачи сказали не делать резких движений — швы могут разойтись.

Горько кивнул. Раньше посещал раненых бойцов в санчасти. С парнями было проще, видеть девчонку в таком состоянии было невыносимо. Понял, что, убивая рушинников, буду вспоминать именно то, до чего они ее довели.

— Как ты? Все хорошо? Я… пытался пробиться к тебе несколько раз. Не пускали: то слишком грязно одет, то ты спишь. Сегодня бы вновь не пустили. Вот, держи.

Выудил из кармана зеленое яблоко. Иные передачки лежали нетронутыми в пакете напротив кровати. Йогурты, фрукты…

— Мне пока не разрешают, — угрюмо ответила девчонка. Ириска злодейски зашипела: а она ведь говорила! Но яблоко из моих рук Белка взяла, как самый драгоценнейший дар.

— Меня от сети отключили, представляешь? — пожаловалась. Кивнул: пытался связаться с ней привычным способом, и ничего не выходило. — Как вы там все? Как там остальные? Мне ведь ничегошеньки не рассказывают! Все живы? Влада, Мицугу? Бейка?

— Все хорошо, малыш, — присел на самый краешек кровати, улыбнулся. Она сидела на коленях, в глазах горел щенячий восторг: с каждым мгновением она все больше и больше проникалась мыслью, что я пришел к ней.

Пришел к ней, рвался к ней.

«У нас ведь будут дети, Максим?»

Кажется, тогда я ляпнул «обязательно»…

— А поганцы, что на нас напали? Их наказали?

Вместо ответа по-доброму ей улыбнулся.

Мицугу прижалась к стене, тут же села на корточки. Пощелкала пальцем по коробчатому магазину винтовки.

— Я пустая. Есть у кого?

Один из нанятых нами громил швырнул ей запаску из подсумки. Девчонка кивнула, тут же загнала его в оружие, приготовилась.

Рушинники не ждали. Третья ячейка только за сегодняшний день: мы громили их всюду, где только могли найти. Разделились на несколько отрядов. Ната, как и прежде, курировала нас через нейросвязь. Поставленные Щебекиным дроны прекрасно выполняли свою работу: служили ей глазами, позволяли взаимодействовать с окружением.

Я перекатился из укрытия, выдал две очереди: стоны боли стали мне ответом.

— Вперед! — выкрикнул, проскочив мимо раненого террориста. Вывшего добил кто-то из тех, кто шел за мной следом.

Мицугу выпустила нетопырят: не как у Влады, лишь жалкую копию. Но нам хватало и того.

Россыпью они нырнули в дверной проем впереди нас, заставили противника открыть огонь, отвлекли на себя. И обратились в легкую добычу.

Из подствольника «Ареса» вырвался сноп пламени; цилиндр гранаты угодил прямо промеж стальных, поваленных наземь шкафов-сейфов. Ухнувший хлопок взрыва сотряс хлипкий подвал: просыпавшееся на голову крошево предупреждало, что еще один такой фокус — и тут все сложится к чертям!

Второго раза и не потребовалось: граната покромсала осколками отвязную троицу бойцов. Двое насмерть, третьему повезло больше — спасла защита. А вот от лица мало что осталось: несчастный выл, заливая кровью пол.

Сойдет за временного пленного.

— Обезболивающее осталось у кого-нибудь? — выдохнул, приземлившись на стул. Пустил Ириску сканировать оставшиеся комнаты: в них оказалось пусто. Дроны Наты тоже никого не обнаружили. Чисто и на том спасибо…

— Вот. — Здоровяк выудил шприц. Пробежался взглядом по наклейке названия: если верить Ириске, сработает даже на слона. Значит, и на нашего бедолагу тоже. Мицугу вколола — интересно, у нее легкая рука? Решил, что на себе лучше не проверять…

— Слушай сюда, паскуда. Ты хоть знаешь, что вы натворили?

— Кто вы такие? Чего надо! Почему на нас? — Несчастный все еще не пришел в себя. Мицугу ловко заломила ему руки за спину, безымянный здоровяк связал их.

— Сам-то как думаешь? Что было несколько дней назад? Боевой вертолет, нападение — припоминаешь?

— Я все расскажу! Нам Вербицкий велел…

Отвесил поганцу затрещину. Бедолага застонал: кажется, проняло даже сквозь всю мощь обезболивающего.

— Мы от Вербицкого, сукин ты сын! Вы наследили, теперь мы прибираем. За вами и вас. Смекаешь?

Чудом уцелевший глаз, залитый слезами, осматривал нас, будто не веря в случившееся. Из глотки рушинника лился собачий скулеж.

— Сжечь все, что тут есть.

— А этого? В плен? — здоровяк обладал невероятным свойством пугать одним лишь своим видом. А от голоса и вовсе кровь стыла в жилах.

— На кой он нам? Пристрели, только не здесь. И так мне всю рубаху кровью заляпали. Выведи его вон туда…

Мицугу бесцеремонно раскладывала зажигательные снаряды. Проверили несколько раз: в округе не было бездомных. Заброшенный дом, куда никто не заглядывал годами. Отличное место для укрытия они выбрали, ничего не скажешь. Другим группам везло больше: террористы окапывались поближе к бедняцким кварталам. Прятались в Нижнем городе. Одна ниточка вела к другой, но я знал одно: перед нами мелкие сошки. Те, кто сидят повыше и смотрят подальше, торчали явно не здесь.

И вряд ли захотят возвращаться в ближайшем будущем.

Здоровяк вернулся ровным счетом через мгновение. Потер ушибленную скулу, покачал головой. Сплюнул кровью.

— Ты в порядке?

— Порядочней видали. Этот паскудник мне локтем засадил. Чуть зубы не выбил. Чудом не пристрелил.

— Сделал, как и с другими?

— Умчался, поджав хвост, никогда не видел, чтобы человек так бегал. Клянусь, пусти его со мной на Олимпиаду, все медали по бегу возьмет.

Мы рассмеялись над бестолковой шуткой. Мицугу чиркнула зажигалкой, словно говоря, что нам тоже лучше уходить…

Меня трясли за плечо.

— Максим? — Белка пыталась добиться от меня внимания.

— Извини, задумался…

— Что хоть в мире происходит? Ты так и не сказал по поводу рушинников. Что с ними?

Пожал плечами, раздумывая, что рассказать: правду или ее часть? От рыжеволосой штурмовика у меня секретов не было, потому выбрал второе. Секретов нет, а вот опасения за ее жизнь есть…

— В городе объявлены чрезвычайные меры. Всех осматривают, досматривают. Ищут место, откуда поднимался вертолет…

— Не найдут. — Белка скривила рожицу. — Они же вертолет у Вербицкого взяли.

— Откуда знаешь?

Девчонка запрокинула голову, прислонилась спиной к спинке кровати.

— Подумай сам, кому еще под силу доставить сюда что-то подобное? И прятать. Знаешь, почему не найдут? Просто никто не решится обыскивать его вертолетные площадки. А у него их в городе около десятка. И это только те, о которых мы знаем.

Ириска вторила ей, кивала — да, все, мол, так и есть!

Занятно. Не то чтобы я не знал, от кого у рушинников появилась эта игрушка, но вот мысль о личных вертолетных площадках мне нравилась. Следует их как-нибудь проверить…

— Мне одна из медсестричек рассказывала, что в городе чуть ли не война началась.

Кивнул: было такое. Меры, принятые Императором, играли нам на руку. Верхушка рушинников, столкнувшись с нашим напором, обрушилась на заводы Вербицкого. Надеялись вбить клин разногласия в их отношения, а получилось лучше, чем задумывалось. Выбили почву из-под ног, подмочили фундамент империи — и она вмиг зашаталась.

Раньше старик был любимым гостем в любом месте, где только появится. Сейчас обратился в проклятого, чумного человека: за ним по пятам из-за каждого угла следовали «преданные» рушинники. Хотели воздать почести за былую дружбу, что приводило к кровавым разборкам. Охранные агентства, раньше принимавшие от Вербицкого сытные заказы, начали раздумывать над тем, что покойникам деньги ни к чему.

— А что еще интересного расскажешь? — Белке хотелось со мной как можно больше разговора. Я улыбнулся, заглянул ей прямо в глаза, спросил в ответ:

— Тебя скоро выпишут?

Девчонка поджала ноги, обхватила колени руками.

— Не знаю. А что, скучаешь? — одарила самой милой улыбкой, которую только видел в своей жизни. Она вдруг изменилась в лице, подсела ко мне ближе.

— Ко мне девчонки приходили.

— Да? Когда? — Вот же ж! А меня кендерши не пускали, что за дискриминация?

— Дня два тому назад. Вон, видишь? — На журнальном столике стояла початая упаковка йогурта. — Они сказали, что ты собираешься идти дальше.

— А ты хочешь меня остановить? — улыбнулся, заранее зная, что у нее не получится. Она лишь покачала головой в ответ:

— Хочу пожелать тебе удачи…

Выходил в приподнятом настроении. Точно так же, как и забрался: через окно. Мягко опустился, ботинки чиркнули по свежему снегу. Выдохнула недовольный дворник: прыгают тут всякие, а ей убирай…

— Вам следует быть поосторожней. Можно поскользнуться. — Голос за спиной заставил обернуться.

Модно одетый мужчина смотрел прямо мне в глаза, под дорогой меховой шапкой пряталась блондинистая копна волос.

— Я вас знаю?

— Что вы? Конечно же нет. А вот я о вас наслышан.

— Надеюсь, только хорошее?

Он хмыкнул. Непринужденной беседы у нас не получалось.

— Да. Да, только хорошее. Я от господина Вербицкого, господин Потапов.

Ждал подобного визита со дня на день. Интересно, как они меня нашли — следили? Стоит провериться у Натки на наличие жучка, мало ли…

— Пройдемте. У меня есть к вам очень серьезный разговор. — Он раскрыл рот в широкой улыбке. — По некоторым юридическим вопросам.

Нас ждал автомобиль: черный, как и положено. Ириска тут же просканировала: за рулем гориллоподобного вида водитель, но и только. При мальчишечке передо мной оружия не было, но, если верить той характеристике, которой его наградила ИИ-ассистент, его основное оружие пряталось в голове.

— Не имею желания разъезжать на машинах с незнакомыми людьми. И говорить с ними о юридических вопросах, — вернул поганцу улыбку. — Если у господина Вербицкого есть ко мне какое-то дело, то пускай он явится лично передо мной и выскажет все, что хочет. Передайте, что не желаю видеть его мальчиков на побегушках.

Он изменил тактику. Нахмурился лишь на миг — ждал какого угодно приветствия, но не такого. Когда господин Вербицкий звал — все остальные слушали. Со мной другая история.

— Господин Потапов, подождите. Зачем же так резко… уходить. Давайте просто побеседуем.

— Вы подловили меня у больницы. Желаете мне угрожать?

— Бог с вами! Зачем угрожать? Мы же цивилизованные люди. Почему бы вам не остудить свой пыл и не послушать, что я хочу вам сказать?

Я сложил руки на груди, выдохнул.

— У вас есть пять минут. Время пошло.

Юрист Вербицкого не привык, что ему ставят условия и ограничения. Надулся пузырем, но приступил к изъяснению.

— Господин Вербицкий хочет предложить вам пойти на мировую.

— Вот как?

— Именно. Вы заканчиваете против него все свои действия, какими бы они ни были. Взамен вы и гражданка, которую он назвал Бейкой, получите столько средств, сколько захотите.

— Купить нас решили?

— Предложить разумную помощь за разумные действия, не более того. Подумайте сами, к чему может привести ваше противостояние: из народного героя вы можете превратиться в изгоя. Потерять все, что нажили с таким огромным трудом!

Я захохотал, он ответил мне смехом, с каждым мгновением осознавая, что смеюсь над ним.

— Вы, верно, шутите. Передайте господину Вербицкому, что такие, как я, не продаются, — постучал самого себя по виску. — А еще знайте, что этот разговор был записан моим ИИ-ассистентом. И будет обнародован при любом удобном для меня случае.

— Вы не посмеете! — Юрист разве что не взорвался от прилива дикого гнева.

— Да? Тогда попробуйте меня остановить. Знаешь, что делаю прямо сейчас? Давай, посмотри на меня, направь свои маленькие зенки: он же смотрит через тебя, как через видеокамеру. Прямо сейчас я загрузил это видео в сеть. Оно получит распространение сразу же, как только со мной или с дорогими мне людьми случится какой-нибудь неприятный казус.

Мужчина дернулся, но ничего не сделал. Сник, как от пощечины: кажется, начальство велело ему заткнуться и не говорить лишнего.

Я повернулся к доходяге спиной, зашагал своей дорогой. Поднял средний палец тому на прощание: наш разговор на этом был окончен.