Рожденный, чтобы жечь! – 2

Глава 8

Дуэли в академии, как оказалось, — особое событие. Не просто там два мага вышли, причиндалами помахали и разошлись. Нет, тут целая церемония!

Когда я услышал пояснения Антона, когда он искренне сочувствовал Борису, меня… распирало от удовольствия! Это ж для меня целая магическая практика. Не только помочь моему тирану, но ещё и подсмотреть, кто и что делает во время поединка!

Как только кто-то кому-то объявляет дуэль, тут же начинаются ставки. Кто кого отделает, за какое время и всё в том же духе. Букмекеров, правда, нет, но азарт царит почище, чем на скачках.

Самое забавное, что сами дуэлянты в этих ставках практически не участвуют. Победитель купается в лучах славы и получает щедрые подношения от тех, кто на него поставил. Проигравший… ну, проигравший получает сочувственные взгляды и утешительные пирожки от сердобольных однокурсниц.

А еще есть дуэльный комитет. Это такие важные дядьки и тетки, которые следят за соблюдением правил. Правила, надо сказать, весьма замысловатые. Например, нельзя использовать навыки, которые могут уничтожить тело.

В целом, со слов Антона, воистину сильных магов на первом курсе — нет.

Нельзя нападать на противника, когда он чихает (это уже как-то неспортивно).

В общем, когда некий Василий Евдокимов объявил Борису поединок, все его одногруппники ахнули. Боря, как существо прямолинейное и деревянное, чуть там же, на месте, не вдавил тому нос в затылок.

Моего тирана вовремя остановил Антон, по-дружески обняв за плечи и что-то прошептав тому на ухо. Я же наблюдал за всем этим из корзинки, гадая, что будет дальше.

Ну а дальше была подготовка. Пока студенты учились, Боря искренне хмурил лоб, слушая, как вызывать стихию, поджигать свечу и что-то в том же духе, дуэльный комитет начал подготовку места для поединка.

Время было выбрано вызывающей стороной, а место… Борисом. Причём, когда пришёл дядя в фиолетовой мантии посреди занятий, вызвал Борю и спросил того, где они будут драться, Боря ответил: «Похер».

Его соперник, Василий, в общем, ещё и место выбрал — столовая. Так что вместо обеда всех ждало зрелище. Боря, который в корне не понимал правила и, как я думал, собирался отделать соперника тупо кулаками, и огорчённый ударом фаербола в спину Василий, который устроил целую рекламную компанию своей силы и своих приспешников.

Евдокимов, со слов Антона, да и со слов самого Евдокимова, был чуть ли не магом в десятом поколении, а его дальних родственников жгли на костре.

Последнее вызывало у меня очень неприятные воспоминания, ибо при упоминании Салема в душе что-то встрепенулось. В голову пришла картинка того, как поступили с моей матерью, благодаря чему я сосредоточился на Борисе.

Нельзя было ему проиграть. Надо было показать, что мой тиран действительно сильный, способный. Чтобы он победил и получил некие блага. А я, в свою очередь, благодаря его славе, которую ему же и собирался дать, становился сильнее, практичнее и…

Выполнил, наконец, свою миссию.

Я, примостившись в плетеной корзинке, слушал напутствия Антона, стараясь не выдать ни единым писком своего внимания. Антон, казалось, решил выжать из ситуации максимум пользы. Он то и дело похлопывал Борю по плечу, что-то шептал про концентрацию энергии и визуализацию стихий.

Боря, с видом человека, которому объясняют квантовую физику на языке жестов, кивал и хмурил брови.

— Главное, дружбан, не дай ему застать тебя врасплох! — вещал Антон. — Он наверняка захочет использовать какую-нибудь грязную тактику. Например, вызвать дождь из лягушек или превратить твою обувь в желе.

Боря, как мне показалось, явно представил себя в желеобразных сапогах, ибо тут же поморщился. Антон, заметив это, поспешил добавить:

— Но ты не бойся! Ты же у нас силач! Просто представь, что он — огромный, злобный таракан, и раздави его своей энергией!

Я в корзинке едва сдерживал смех. Превратить обувь в желе? Серьёзно? А это прям мощный ход? Интересно, Антон сам верит в то, что говорит? Или просто пытается хоть как-то взбодрить моего тирана перед неминуемой битвой?

Тем временем профессор что-то бубнил про законы магии и энергетические поля. Студенты, как сонные мухи, лениво переписывали конспект.

Никто, кроме меня и Антона, кажется, не осознавал, что через полчаса их ждет эпическое зрелище. Зрелище, в котором Боря, с моей скромной помощью, должен был превратить Василия Евдокимова в отбивную. Ну, или хотя бы заставить его извиниться за наглость.

В животе предательски заурчало.

Наконец, прозвенел спасительный звонок, и профессор, свернув свой талмуд, удалился, оставив аудиторию в предвкушении грядущего события.

Все, как один, двинулись к столовой, словно их магнитом тянуло. Я, выглядывая из корзинки, видел, как лица однокурсников Бори сияют от азарта. Они предвкушали зрелище.

В столовой уже было не протолкнуться. Столы сдвинули к стенам, освободив пространство для дуэли. По периметру выстроились студенты, жаждущие увидеть кровавое побоище.

«Ух ты! — я с восхищением пялился во все стороны. — Интересно, если Боря проиграет, что будет дальше?»

Эта мысль заставила меня задуматься. Я попытался вспомнить, говорил ли Антон что-то про победы и поражения. Будет ли награда, или, например, санкции?

«Блин, а чего Боря сам-то не спросил?»

В центре столовой, словно гладиаторы на арене, стояли Боря и Василий. Боря, как обычно, с непроницаемым выражением лица, словно каменная статуя, которую забыли оживить. Василий же, напротив, излучал уверенность и самодовольство. Он то и дело поправлял свой костюм, бросая на Борю презрительные взгляды.

Студенты гудели, словно пчелиный рой. Кто-то делал ставки, кто-то обсуждал шансы дуэлянтов, кто-то просто ждал начала шоу.

— Я ставлю на Василия! Он маг в десятом поколении! — кричал один.

— Вы посмотрите на этого дурачка, — тут явно говорили про Борю. — Да его одним ударом в стенку впечатают!

Как я понял, Боря зыркнул в сторону особо говорливого. Видимо, запомнил, чтобы потом голову проломить.

Антон, словно заботливая наседка, все еще кружил вокруг моего истязателя, давая последние наставления. До меня…

Да, кстати! Я сидел на руках у Лены! Девушка лично изъявила желание подержать меня на ручках, прижав к теплой груди, пока Боря ломает голову Васе! Мне повезло, я в первом ряду и в тепле!

— … не поддавайся на провокации! Он будет пытаться тебя вывести из себя! — говорил Антон.

Боря, как обычно, молча кивал, продолжая сверлить Василия своим тяжелым взглядом.

До меня доносились обрывки фраз:

«…представь, что он просто кусок дерева…», «…главное — концентрация…», «…и не забудь про стихии, Боря!».

Лена тихонько бормотала что-то ободряющее, поглаживая меня по спинке:

— Бедный Боренька, такой хороший мальчик, а ему сейчас морду бить будут, — вздыхала она, прижимая меня еще крепче.

«Ого, — я поерзал на ее руках. — А чего это ты, библиотекарша, не веришь в славного тирана? Тут же я, целый карапуз, ему помогать буду! Вот ты удивишься!»

Или, как бы сказал Борис — охренеешь.

Со стороны студентов доносились крики:

— Вася, давай! Покажи ему кузькину мать!

— Сожги его каменную физиономию!

— Ставлю десять к одному на Евдокимова!

Азарт достиг апогея. Казалось, сейчас взорвется не только столовая, но вся академия. Или как там это место называется…

Внезапно профессор в фиолетовом костюме, тот самый, что вызывал Борю посреди занятия, поднял руки вверх, призывая к тишине.

«Дуэль начинается! Да начнется жесть!» — пронеслось у меня в голове. Лена вздрогнула и еще сильнее прижала меня к себе.

— Тихо, маленький, сейчас будет страшно… — прошептала она.

Василий первым сорвался с места. Он рявкнул пафосное:

— МОЛИ О ПОЩАДЕ, ЧЕРВЯК!

И в Борю полетел небольшой красный сгусток. Боря, как и ожидалось, даже не пошевелился. Сгусток попал ему прямо в грудь, но, к удивлению Василия, не произвел абсолютно никакого эффекта.

Хех, это было проще простого. Мне нужно было только представить, что магия этого надменного студента рассеивается прямо перед одеждой моего тирана. Зато Боря, кажется, понял, чья это заслуга. Он повернул голову ко мне и Лене и одобрительно кивнул. Лена это приняла на свой счет, но я-то знал, что в душе он благодарен мне.

А затем он размял шею, что для Василия не предвещало ничего хорошего.

«Ну, началось…» — подумал я, предвкушая эпическое побоище.

Лена закрыла глаза и зашептала какой-то бред. Антон нервно теребил край своего костюма. В столовой повисла напряженная тишина, которую нарушали лишь редкие выкрики студентов и тихое бормотание Лены. Казалось, время замерло в ожидании взрыва. И этот взрыв, я чувствовал, не за горами.

Василий, опешив от непробиваемости своего соперника, попытался повторить атаку, на этот раз целясь в лицо. Но Боря, словно огромный, неповоротливый медведь, двинулся вперед.

Точнее, вполне поворотливый, вполне человек, но комментарии, которые отпускали другие студенты, были на всякий цвет и лад:

— Он что, танк?

— Охренеть!

— Оля, не выражайся!

— Это кто вообще такой?

— Это придурок с ребёнком?

— Оля!

В общем, казалось, что каждый шаг Бориса сотрясал столовую. Евдокимов, пятясь, судорожно пытался атаковать, а из его рук вылетали искры, маленькие молнии, даже какая-то жалкая пародия на огненный шар. Все это, как горох об стену, отскакивало от Бори, не причиняя тому ни малейшего вреда.

Толпа, словно единый организм, двигалась вместе с Василием. Каждый его шаг назад сопровождался вздохом разочарования одних и радостными криками других.

Студенты, образовавшие подобие арены, неосознанно сжимали круг, приближая Евдокимова к неминуемой расправе. Лена, все еще закрыв глаза, бормотала что-то про «бедного Васеньку» и «нельзя так жестоко». Антон, напротив, подбадривал Борю криками:

— Дави его, дружище! Покажи ему, кто тут главный!

Василий, осознав, что магия бессильна, попытался воззвать к разуму Бори.

— Эй, ты, ну слушай, давай поговорим! — взмолился Василий, отступая все дальше. — А ну, убирай защиту! Да и вообще, что ты себе позволяешь?

Боря, словно не слыша, продолжал надвигаться. Его лицо, обычно немного сонное, сейчас выражало сосредоточенность бульдозера. Казалось, он даже не моргает, просто неумолимо сокращая дистанцию. Толпа, словно привязанная к Евдокимову невидимой нитью, послушно двигалась вместе с ним, подталкивая его к неминуемой встрече с Борей.

— Да у тебя тут, наверное, броня какая-то! — выкрикнул Василий, отчаянно пытаясь придумать хоть что-то. — Это запрещено правилами! Кто тебя вообще допустил к дуэли в таком виде? Я требую проверки! Судью сюда!

Но никто не обратил внимания на его вопли. Студенты были слишком увлечены зрелищем надвигающейся катастрофы. Антон, воодушевленный перспективой скорой победы, вообще начал скандировать:

— Боря! Боря! Боря!

Василий, осознав, что апелляции к честности и справедливости бесполезны, решил сменить тактику.

Он попытался увернуться от Бори, но тот, к его удивлению, оказался на удивление проворным. С каждым шагом Бори Василий чувствовал, как его положение становится все более отчаянным. Сдаваться он, конечно, не собирался.

Не пристало Евдокимову, гордости своей семьи, отступать перед каким-то… ну, перед кем-то, кто, очевидно, просто злоупотребляет своими габаритами.

И тогда Василий пошел ва-банк. Он вдруг остановился, выпрямился и попытался изобразить на лице что-то вроде дружелюбия.

— Слушай, Боря, а может, ну его? — предложил Василий, заискивающе улыбаясь. — Ну, правда, чего мы тут время теряем? Подумаешь, дуэль, это же всё не по-настоящему.

Боря, казалось, на секунду заколебался. В его глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение. Лена открыла глаза и с надеждой посмотрела на Борю. Антон замер, словно статуя, боясь спугнуть момент.

В столовой повисла тишина, настолько плотная, что, казалось, её можно потрогать руками.

Но затем Боря снова размял шею, издавая при этом звук, похожий на скрип старой двери. И улыбка Василия тут же сползла с его лица. Он понял, что пивом тут не отделаешься.

— Ну, ты сам напросился! — прошипел Василий.

И Василий, отбросив остатки приличий, внезапно заорал как потерпевший:

— НЕЧЕСТНО! ОН ОДЕРЖИМЫЙ, Я ЧУЮ!

Голос его сорвался на петушиный визг, и эффект получился настолько неожиданным, что Боря на мгновение замер, словно компьютер, зависший от переизбытка информации. Толпа, завороженно наблюдавшая за схваткой, тоже притихла, не понимая, что происходит.

Воспользовавшись замешательством, Василий попытался нырнуть под стол, но Боря, словно предвидел это, перешагнул через него, как через препятствие на полосе. И тут случилось невероятное: кулаки Бори вдруг вспыхнули ярким, зловещим пламенем.

Студенты ахнули, а Лена снова закрыла глаза, забормотав что-то про: зря я так волновалась.

Боря, словно зачарованный собственным преображением, повернулся к Гугле, который, раскрыв рот, пускал слюни и восторженно пялился на него. В глазах Гугли читалось: будешь должен мне за силу. Боря, словно очнувшись, тряхнул головой и снова повернулся к Василию, чье лицо выражало высшую степень ужаса.

Евдокимов понял, что шутки кончились. Он попытался что-то сказать, но из горла вырвался лишь нечленораздельный писк. Боря, не говоря ни слова, замахнулся огненным кулаком. Василий зажмурился, ожидая неминуемой расправы.

Но удара не последовало. Василий, робко открыв один глаз, увидел, что Боря замер, словно каменная статуя, а пламя на его кулаках постепенно угасает. Вдруг Боря издал странный звук, похожий на мычание коровы, и рухнул на пол, как подкошенный. Огненные кулаки погасли окончательно.

В этот же миг Гугля, на руках Лены, всхрапнул.

Василий, ошарашенно моргая, уставился на поверженного гиганта. Усмешка медленно расползлась по его лицу.

— Слабак, — пробормотал он, чувствуя, как возвращается былое самодовольство.

Легонько пнув Борю носком туфли, добавил:

— Я ж прикалывался. Уделал бы тебя за пять секунд.

И тут случилось то, чего никто не ожидал. Боря, словно очнувшись от глубокого сна, резко распахнул глаза.

Хватка у него была стальной: он мгновенно схватил Василия за ногу и с силой дернул на себя. Равновесие предательски изменило Евдокимову, и он, потеряв опору, с грохотом рухнул на пол, больно ударившись затылком.

В столовой снова воцарилась тишина, но на этот раз напряженная и полная предвкушения.

Василий, лежа на полу и потирая ушибленный затылок, с ужасом смотрел на Борю, который медленно поднимался на ноги. В глазах Бори больше не было ни сонливости, ни сосредоточенности бульдозера. Там плескалось что-то другое — смесь злости, удивления и, пожалуй, даже некоторого смущения.

— Ну, это ты зря, — прохрипел Боря, потирая ушибленную спину.

Он посмотрел на свои руки, словно впервые их видел, и недоверчиво покачал головой. Затем, с видом человека, решившего, что терять уже нечего, он шагнул к Василию, по-прежнему лежащему на полу.

— Занимательный поединок, — мужчина в черной мантии, сидя за круглым столом, смотрел в экран ноутбука. — Как вы думаете, совет, почему силы у студента Клеменко иссякли?

В мрачном зале стоявшая тишина стала ещё гуще. Казалось, даже треск поленьев в камине был заглушен. Спустя минуту все же нашелся смельчак, который выдал предположение:

— Борис Клеменко не умеет правильно распределять магическую энергию в себе. Он, пытаясь сделать сильный навык, сразу тратит весь свой запас маны. Очевидная ошибка для новичка.

— Однако, — первый «оратор» не оценил предположение. — Помнится, в поединке против грабителей этот юноша не особо волновался запасом маны.

— И что вы хотите этим сказать? — спросил самый главный старческим голосом. — У нас магический калека?

— Нет, — тут же парировал «первый». — Думаю, юноша использует сверхзапас, не беспокоясь о своем состоянии, лишь во время сильного всплеска адреналина. Помнится, у нас были такие студенты, которые достигли хороших высот.

Маги, сидящие в темном зале, переглянулись, хотя и не видели лиц друг друга.

Затем заговорил главный:

— Если это так, и Борис Клеменко выходит в режим магического боевика, то нужно устроить ему стресс-тест. Не сейчас, конечно, но думаю, через пару недель можно будет. Чтобы он хотя бы чуть-чуть подтянул матчасть.