Рожденный, чтобы жечь! – 2

Глава 12

Гриша, словно зомби из дешевого хоррора медленно поднял голову, испепеляя Борю взглядом. Инструктор, заметив неладное, попытался что-то сказать, но было уже поздно. Гриша, издав утробный рык, бросился на Борю, как разъяренный бульдог на почтальона.

Боря, не ожидавший такого подвоха, едва успел увернуться от летящего на него Гриши. Тот, промахнувшись, врезался в стол инструктора, сметая все папки с грифом: «Совершенно секретно» на пол.

Наступил хаос.

Бумаги разлетелись по всему кабинету, словно осенние листья на ветру. Инструктор заорал, как потерпевший, а Гриша разведя руки в разные стороны прошипел:

— Мы знаем, кого ты скрываешь от нас!

Боря, уклонившись от Гриши, машинально схватил ближайший стул и замахнулся, намереваясь приложить обезумевшего коллегу по мягкому месту. Но в последний момент передумал.

«Ля, — пронеслось в его голове. — Опять инструктор верещать будет, что бью кого не надо… типа, он все-таки свой!».

Вместо того, чтобы дать по шее, он попытался образумить Гришу словами:

— Эй, перец, я тебе сейчас нос в затылок вобью. Ты давай, выдохни, пока шанс есть.

Инструктор, багровый от ярости, пытался сквозь хаос и летающие бумаги докричаться до дерущихся:

— Прекратите немедленно! Я кому сказал⁈

Однако его слова тонули в шуме драки и шипении Гриши. Казалось, что бывший коллега превратился в одержимого берсерка, готового растерзать Борю на месте. В конце концов, Боре удалось скрутить Гришу, повалив его на пол и усевшись сверху.

— Я те даю последний шанс, мудила, — пробурчал Боря, пытаясь удержать брыкающегося коллегу. — Ай, ладно…

Клеменко обернулся к корзинке, где лежал Гугля. Увидел, как-то еле заметно кивнул и понял, что Гриша не совсем тот, кем был до этого. Поэтому влепил своему противнику такого лося, что аж…

За окном вспыхнула молния.

И тут случилось неожиданное. Гриша вдруг затих, перестал сопротивляться и посмотрел на Борю совершенно невинным взглядом.

— Боря, а что это мы тут делаем? — спросил он, как будто только что проснулся. — У меня голова что-то болит.

Инструктор, тяжело дыша, наконец-то приблизился к ним. Он смотрел на Гришу с подозрением, а затем перевел взгляд на Борю.

Юноши лишь пожал плечами. Откуда ему знать, что произошло с Гришей? Одно он знал точно: утро началось отвратительно, и, судя по всему, лучше не станет.

Инструктор прищурился, словно пытаясь разглядеть в глазах Гриши хоть намек на притворство. Тишина в кабинете стала звенящей, прерываемой лишь тяжелым дыханием потерпевшего и шуршанием разбросанных по полу бумаг. Клеменко медленно встал, отряхивая штаны. Гугля, по-прежнему лежавший в корзинке, казалось, оценивающе рассматривал развернувшуюся сцену.

— Что это было, Гриша? — сухо спросил инструктор, скрестив руки на груди.

Гриша, казалось, искренне не понимал, о чем идет речь. Он огляделся по сторонам, удивленно моргая. Вид разгромленного кабинета явно не добавлял ему ясности.

— Я… я ничего не помню, — пробормотал он, потирая висок. — Просто… темнота какая-то, а потом вы все тут стоите.

Инструктор хмыкнул, не веря ни единому слову. Он прекрасно видел, что произошло и понял, по какой причине Гриша вышел из себя.

Для меня произошедшие было странным. Ещё в торговом центре я понял — кукловод взял под контроль студента. Но когда в кабинете инструктора случилось «кое-что», это навело меня на мысль, что одержимым может стать любой из нас.

— Чё думаешь? — Боря привлёк моё внимание, раскалывая передо мной буковки Эрудита. — Одержимый, да?

Ответом был короткий кивок.

— И чё этому дебилу теперь сделают?

Я пожал своими младенческими плечами.

Ну вот откуда я мог знать, что делают с такими, как Гриша? Отвернувшись от своего тирана, я посмотрел на мирно сопящего Антона. Рыжий слышал про происходящее. Оставил перед сном колкий комментарий, мол:

«Борю настолько уже боятся, что идут на сделку с демоном».

Конечно, он не понимал и малой части того, что произошло и что было на самом деле. Меня же крайней сильно заинтересовал кукловод и его сила. А так же, слова, которые Гриша явно говорил про меня.

«Мы знаем, кого ты скрываешь от нас! — вспомнил слова одержимого. — Интересно, что они знают? Что он мог бы рассказать мне про меня?»

Мы легли спать так и не найдя ответом на мои вопросы. Точнее, Боря их не искал, хотя я спрашивал у него, выкладывая буквы о том, что он думает относительно слов…

Ой, дилемма какая…

И во сне я увидел кое-что, что меня сильно поразило. Всё тот же, неизвестный мир похожий на подземный замок. Огромные, серые стены, выложенные грубым кирпичом. К которым, на сей раз, прибавились крики и люди, совершенно не похожие на людей.

В кошмарном видении они корчились в агонии, их тела неестественно выгибались, а из глоток вырывались хрипы, полные боли и отчаяния. Их лица, искаженные гримасами ужаса, казались масками, за которыми скрывалось нечто чудовищное.

Они тянули ко мне руки, умоляя о помощи, но я был бессилен, словно прикованный к месту невидимыми цепями.

Да и кем я был в своём сне? Духом? Черт. Ничего не понятно.

А затем я услышал знакомый голос. Голос матери. Он звал меня.

Голос матери манил меня вперед, но в то же время пугал своей настойчивостью. Он звучал так близко, но дотянуться до него было невозможно.

Продвигаясь по мрачным коридорам, я все сильнее ощущал присутствие чего-то злого, чего-то, что питалось страданиями тех несчастных, корчившихся в агонии. Это место было пропитано болью и отчаянием, каждый камень, каждая тень казались живыми, наблюдающими за мной.

В какой-то момент я почувствовал, как голос матери начинает меняться. Он становился все более хриплым и искаженным, словно его перехватило что-то чужое, чудовищное. Слова любви и надежды сменились злобным шипением и угрозами.

«Я так тебя люблю и жду» превратилось в «Я тебя ненавижу и никогда не отпущу». В этот момент я понял, что иду не к матери, а в ловушку.

На этой доброй ноте я и проснулся. В холодном поту и с ощущением словно меня собака пожевала.

Открыв глаза я уставился в потолок, пытаясь осмыслить увиденное. Сердце бешено колотилось, а в голове эхом отдавались слова, произнесенные чужим голосом. Подземный замок, искаженные лица, голос матери, превратившийся в зловещий шепот…

Все это казалось не просто кошмаром, а предупреждением, знаком свыше. Но о чем? И кто пытается связаться со мной через сны?

Я вылез из корзинки и, переваливаясь, добрался до спящего Бори. Нужно было рассказать ему о своем кошмаре, поделиться тревогой.

Пусть он и считает меня просто зловонным карапузом, но он единственный, кто может хоть как-то помочь мне разобраться в происходящем. Я принялся тыкать его ручкой в щеку, пока тот недовольно не заворчал и не открыл глаза.

— Да что ты, паразит, опять учудил? — пробурчал Боря, сонно таращась на меня. — Не мог пять минут дать человеку покемарить?

Я, не теряя времени, указал на стол и терпеливо дождался, когда он встал и сел за него. Затем начал выкладывать перед ним буковки Эрудита, торопливо тыкая пальчиком в каждую из них.

«Замок… Мама… Монстры…» — получилось, правда, немного сумбурно, но, надеюсь, хоть что-то до него дошло.

Боря, как всегда, не сразу врубился. Почесал затылок, зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул, и переспросил:

— Это ты сейчас про что? Чё за замок? Чья мать?

Я закатил глаза. Ну какой же он тугодум! Пришлось повторить все заново, на этот раз добавив пару выразительных жестов и звуков, имитирующих стоны и хрипы. Боря, наконец-то, допетрил.

— А, кошмар приснился, значит, — протянул он, похлопав меня по спине. — Ну, не переживай, всякое бывает. Может, тебе просто на ночь меньше жрать надо? А то у тебя пузо, как у беременной бегемотихи.

Я нахмурился. Ну вот, опять началось. Никакой поддержки, одно обзывательство.

Хотя… блин, он ведь ничего про меня не знает. Знает лишь, что я карапуз — свалившийся ему на голову. Про мою миссию — кроме как стать сильнее, он не в курсе. Чёрт, надо бы с этим хоть что-то сделать.

Я вздохнул и принялся заново выкладывать буковки, стараясь сделать это максимально четко и понятно.

«ЭТО НЕ ПРОСТО СОН! ЭТО ВАЖНО!» — выложил я на столе, стараясь не думать о том, как коряво это выглядит с точки зрения грамматики.

Боря, кажется, начал просыпаться. Приподнял голову, протер глаза и уставился на мое творение.

— ЭТО НЕ ПРОСТО… ЧТО? СОЛЬ? — пробормотал он, явно еще не до конца проснувшись.

Я тяжело вздохнул. Ну почему мне достался такой товарищ?

«СОН!» — терпеливо выложил я снова, добавив для пущей убедительности страдальческое выражение лица.

Боря, наконец-то, прочитал все слово целиком. Но, кажется, это не сильно помогло.

— А, сон… Ну и что с того? Приснится же всякая фигня, особенно после вчерашних событий, — зевнул он и снова положил голову на стол.

«ВАЖНО!» — отчаянно выложил я, пытаясь хоть как-то его расшевелить.

В ответ Боря лишь что-то невнятно промычал и окончательно заснул, сладко посапывая. Его рука беспомощно свисала со стола, чуть не задевая мои драгоценные буковки.

Я сердито фыркнул и попытался стащить его руку со стола, но она оказалась слишком тяжелой.

«Эх ты, тюлень», — проворчал я, понимая, что все мои попытки достучаться до Бори в этот раз обречены на провал.

Завалившись обратно в корзинку, я посмотрел на мирно спящего Борю, и задался вопросом:

«Ну почему, почему мне достался такой деревянный? Неужели он действительно считает меня просто зловонным карапузом, который ничего не понимает? Ладно, поспи пока, тюлень».

События минувшей давности принесли свои «плоды» лишь через неделю спокойствия. Спокойствия для Бори. Парень ни в чём себе не отказывая, спокойно качал мышцы, младенца и свои далеко не магические способности.

Гугля, за неделю, научился создавать большие фаерболы, чего не могли его одногруппники. Научился поднимать тяжелы предметы силой мысли. И всё это вывело Бориса в фавориты ректора. Сделало его лучшим учеником на потоке.

В столовой, на Борю смотрели с восхищением, что, разумеется, больше раздражало его чем радовало. На практических занятиях, ему приходилось пахать в два раза больше. Как и карапузу.

Ну а спал он как за десятерых. Обессиленный так, словно всю ночь выпахивал на нескольких стройках одновременно.

Но казус произошел в понедельник. Когда за обедом к Борису подошла высокая, стройная брюнетка с открытой претензией:

— Что с ним произошло?

Боря, жующий котлету как последний раз в жизни, чуть не подавился. Брюнетка, сверлящая его взглядом как лазерной указкой, явно была настроена не на светскую беседу. Он машинально проглотил кусок, закашлялся и, прохрипев:

— Чего? С кем?

Девушка, не дожидаясь приглашения, плюхнулась на стул напротив и демонстративно сложила руки на груди.

— Гришу обнулили! Понимаешь, что это значит?

Гугля, до этого момента мирно посысывающий хлеб в своей корзинке на столе, аж резко сел. Пялясь на двоих своими огромными, голубыми глазами.

Боря непонимающе уставился на брюнетку.

«Гриша? Обнулили? — пронеслось в его голове. — Что за бред она несет?»

Он знал нескольких Гриш, но ни об одном из них не слышал ничего трагичного за последнее время.

— Послушай, я, конечно, сочувствую твоему Грише, но я понятия не имею, о чем ты говоришь, — честно признался Боря, откладывая вилку в сторону. Аппетит как-то сразу пропал. — И кто ты вообще такая?

Брюнетка фыркнула.

— Я Алина, его сокурсница. То, что произошло с вами в торговом центре…

Гугля, внимательно слушавший разговор, начал нервно ерзать в корзинке.

— … повлекло за собой необратимые последствия. Гриша пытался вас защитить! Никто даже разбираться не стал, почему он стал одержимым! Теперь он непонятно где, а память стерта. И все из-за тебя!

— А я то тут при чём? — Борису не нравилось, что его пытались обвинить непонятно в чем. — Не я же одержимым стал. Верно? Я всего лишь дал ему по морде.

Алина вскочила со стула, яростно сверля Борю взглядом.

— Расскажи мне, что там было?

— Да ничего я тебе рассказывать не собираюсь, — юношу начали напрягать непонятные вопросы и претензии. — Били одержимых — всё. Откуда я знаю, как он стал таким, каким… — он замялся, понимая, что фраза звучит коряво. — Кем стал, короче.

Алина, казалось, была готова взорваться от злости. Гугля, наблюдая за разгорающимся конфликтом, тихонько пропищал буковку «О».

— Ты не понимаешь! — выпалила она, сжимая кулаки. — Я должна знать, что там произошло. Кого вы встретили, про кого нам не рассказывают? Почему они молчат?

Боря скептически приподнял бровь.

— Кто молчит?

Алина обвела взглядом столовую, словно боясь, что их подслушивают.

— Да все они! Ректор, преподаватели, эти ваши важные шишки из Министерства! Они знают больше, чем говорят, и скрывают это от нас! — прошипела она, понизив голос до заговорщицкого шепота.

Гугля, услышав для себя что-то интересное, попытался вылезти из корзинки, но Боря вовремя придержал его за шкварник.

Боря вздохнул, чувствуя, как в голове начинает зреть мигрень.

— Слушай, Алина, я понимаю, тебе жалко друга, но у меня сейчас голова другим забита.

Но её это не устраивало. Девушка, которая по непонятной Боре причине, начала наезжать на него, продолжила:

— В мире одержимых немногие могут дать контракт магу, не слушая его мнение.

Боря театрально закатил глаза.

Понимая, что моему тирану вообще было наплевать на потуги девушки. Я же — с любопытством слушал всё, что она говорила. Девушка, разузнав немного про «проблему» своего однокурсника, решила поиграть в детектива. Узнала то, что не рассказывали всем остальным.

Гриша стал одержимым случайно. Не по своей воле. И на это, якобы, способны лишь единицы в мире демонов. Алина хотела узнать, кого именно мы встретили. Но Борису было вообще пофиг!

— … если вы встретили, например, кукловода, — говорила она. — То даже он не может захватить контроль над магом!

«Врёт, — подумал я про себя. — Мы как раз его и встретили. И ничего, смог взять контроль без каких-либо проблем».

— А если генерала, то и… — она задумалась. — Да нет же, ему тоже нужно согласия мага, чтобы дать силу!

— Так может твой кореш сам пошёл на сделку? — скептически вскинув бровь, пробормотал Боря. — Да и вообще, какое тебе дело? Я вообще пожрать пришёл. Чё докопалась?

— Да затем, — злобно просипела Алина. — Что в мире творятся странные вещи. Я вашу компанию попыталась растормошить. Но никто ничего не сказал. Поэтому, говори ты!

— Нихера не знаю, — парировал тиран.

«Блин, а чего она допытывает то? Я тоже начал терять нить вопроса. — Просто поспрашивать, кукловод это был или нет? Или убедиться, что не всё до конца изучено?»

Но девушка покорила меня. Сказав кое-что:

— Ладно. Пускай ты тоже будешь молчать. Но ты обязан знать: моя семья приверженец пророчеств. Сегодня, мне снился сон. Крик женщины.

Меня словно током ударило от услышанного.

— Она назвала цифру демонической страницы. Которая гласит, что в мир возвращается мировое зло. И если, то что вы встретили там, в торговом центре — отличается от привычного. Значит скоро сбудется пророчество!

Боря зевнул, прикрыв рот ладонью.

— Мировое зло, пророчества… как же хочется доесть свою котлету и свалить отсюда, — сказал он вслух, понимая, что его слышат. — Слушай, Алина, я, конечно, понимаю, что тебе там снится, но я, если честно, больше верю в жареную картошку, чем в демонические страницы.

Алина, казалось, сейчас взорвется от бессилия:

— Да ты хоть понимаешь, что на кону⁈ — прошипела она. — Это касается всех нас!

Боря пожал плечами.

— Ну, если касается, то пусть те, кто разбираются, и занимаются. А я лучше пойду посплю.

Он демонстративно отвернулся и попытался снова взять вилку, но Алина выхватила ее из его руки:

— Не так быстро! Ты должен мне всё рассказать!

«Может, и правда что-то серьезное происходит? — промелькнула мысль. — Блин, Боря, ну расспроси её!»

Тиран, кажется, терял терпение.

— Слушай, — сказал он, глядя Алине прямо в глаза. — Я тебе уже сто раз сказал — я ничего не знаю! И знать не хочу! Так что отвали от меня, пожалуйста. И дай поесть.

Алина, увидев, что ее попытки пробить броню равнодушия Борьки бесполезны, сдулась, как проколотый шарик.

— Ладно, — пробормотала она, отпуская вилку. — Делай, что хочешь. Но помни, я тебя предупреждала.

С этими словами она развернулась и вышла из столовой, оставив меня в полном недоумении. Боря проводил ее взглядом, пожал плечами и, наконец, с наслаждением вонзил вилку в котлету.

«Так, а вот теперь нужно разобраться. Что там за зло, и почему я тоже слышал крик в своем сне? Только вот, я слышал маму.».