Ревизор: возвращение в СССР 38

Глава 10

Москва

Ахмад 11 августа сел перед телевизором, чтобы посмотреть новый многосерийный фильм «17 мгновений весны». Обратил он на него внимание сугубо по рекомендации Паши. Обычно сдержанный парень так его расхвалил, что явно это должно было быть что-то совершенно эпохальное. Наконец, фильм стартовал.

Ахмад опомнился, только когда пошли финальные титры после первой серии. С первых минут фильм приковал всё его внимание. И музыкальные композиции так тщательно подобраны. Ну что же, в очередной раз рекомендация Паши оказалась вполне себе обоснованной…

Покопавшись в своём блокноте, где он записывал всё, что хотел не забыть, Ахмад обнаружил ещё одну рекомендацию Паши по поводу кинопремьер. Так, сентябрь — «Иван Васильевич меняет профессию». И тут ещё и пометка, что фильм будет идти в кинотеатре. Не факт, что им с женой удастся вырваться на премьеру, учитывая совсем маленького сына. Но, если вдруг получится, надо обязательно постараться.

Кстати по поводу жены и сына… Завтра в 12.00 он отправляется забирать их из роддома! Полторы недели ожидания, и наконец, время пришло. Будет Гриша, будут Петр с Инной. Потом посидят дома все вместе и отметят.

Лазурный берег, Ницца

Сюрпризом от парней оказалась прогулка на яхте. Парни арендовали большую яхту с командой на сутки.

— Утром выезжаем, — рассказывал программу девушкам Халим. — Пойдем вдоль побережья. Искупаемся и позагораем прямо на яхте. Потом зайдем в Канны. Там сойдем на берег, погуляем немного и пообедаем. Дальше снова на яхту и в Сан-Тропе. Там закатимся в ночной клуб в отеле Библос. Знающие люди сказали, что это одно из самых модных мест на Лазурном берегу. Повеселимся там и ночью на яхте вернемся обратно в Ниццу. Как вам?

— Я просто в восторге, — воскликнула Захида.

— Это потрясающе, — вторила ей Иман.

— Мне очень нравится, — улыбнулась Диана, которую тоже захватило предстоящее приключение.

— Ну вот и отлично! Значит, завтра развлечемся, — потер руки Халим.

Мужчины были очень довольны, что смогли угодить с сюрпризом девушкам. Причем всем троим.

Утром сразу после завтрака вся компания отправилась в путешествие.

Яхта Диане очень понравилась. Она еще ни разу не видела такого. Белоснежное судно с изящными обводами и надписью «L’etoile de mer» на борту. Внутри небольшая, но очень красиво отделанная лакированным деревом кают-компания с кожаными диванами, две небольшие каюты, где можно отдохнуть, на корме яхты еще одно место для отдыха со столом и небольшими диванчиками под тентом, а на носу место, где можно с удобством загорать.

Диана сначала старалась сдерживать эмоции, чтобы не выглядеть перед друзьями мужа деревенщиной, ни разу на яхте по морю не ходившей. Но потом поняла, что Захида и Иман впечатлены ничуть не меньше ее самой, да и мужчины не скрывают восторга. Так что она расслабилась и принялась вместе с подругами изучать яхту, заглядывая в каждый уголок и чуть ли не с визгом реагируя на любую интересную деталь, которую обнаруживала.

Команда яхты, состоявшая из капитана, двух помощников и стюарда, совершенно невозмутимо занималась своими обязанностями. Судя по всему, они давно привыкли к реакции гостей на судно и воспринимали все абсолютно спокойно.

И вот как человека, который такие приятные сюрпризы девушкам делает, можно КГБ сдавать? — подумала Диана.

Крым, Фрунзенское

Следующий день после памятного вечера в ресторане с Трубадуром тянулся очень долго. Обидно было, что пришлось переносить реализацию плана ещё на сутки. Вот так делаешь доброе дело людям, а они потом появляются в самый ненужный момент с благодарностями…

Яркое солнце и тёплое море в Крыму с затяжкой в реализации плана не слишком примиряли. Уж лучше под дождём в Паланге, но со своими родными…

В 16.00 Чара примчался за Галкиным и Мещеряковым.

— Николаенко снова с девкой в тот же ресторан намылился! — доложил он.

Мещеряков и Галкин ждали его в полной готовности, так что тут же вместе с ним и ушли. А меня оставили ждать новостей.

И если я до этого думал, что время тянется медленно, то теперь оно потянулось ещё медленней…

Все наши вещи были полностью собраны, чтобы из санатория можно было немедленно отчалить. Как при успехе, так и при провале. Все же определённые проблемы с милицией были возможны, хоть пропажа исписанной тетради формальным поводом для заявления в милицию являться и не может, в особенности учитывая ее содержимое. Но когда годами раздаешь деньги местной милиции, на кое-что от нее все же можешь рассчитывать… И в случае столкновения с милицией полностью рассчитывать на мое кремлевское удостоверение, как на панацею, не приходилось. Увидев его, продажные менты могут перепугаться, а мало ли что с испугу наворотят…

Хорошо хоть не приходилось ожидать, что по нашим следам отправят боевиков с Калашниковыми. Это не девяностые, к счастью. Были бы у Николаенко боевики, так он и ходил бы с ними, не оказавшись в ситуации, когда кто-то может рассчитывать так просто приделать ноги к его тетради.

Так что мы готовились к разным сценариям ухода из санатория, как позитивным, так и негативным. Но конечно, гораздо приятнее будет покидать его в случае достигнутого успеха…

Все четверо появились только через три с половиной часа. Зато по их радостным лицам я сразу понял, что всё получилось.

— Все, ходу, ходу! — скомандовал Мещеряков. — Выписываемся и по машинам, расскажу всё уже в машине. — сказал он уже мне.

Через десять минут мы уже ехали в сторону Алушты.

— Мы сегодня вообще молодцы, — начал с довольным видом рассказывать мне Мещеряков, — несколько изменили план, что оказалось к лучшему. Чара подошёл пригласить девку этого Николаенко потанцевать, а Макс, пока тот орал на него, подбросил ему слабительного в пиво. Через полчаса Николаенко исчез надолго в понятном направлении. Чара стал прохаживаться перед его девчонкой, она с него глаз не сводила. Парень он видный, всё же, а у неё разница с этим Николаенко очень по возрасту серьёзная. Да и вёл он себя с ней у нас на глазах, честно говоря, не очень. А Макс, пользуясь этим интересом девчонки к Чаре, тихонечко тетрадки поменял.

Я сразу же, выйдя из ресторана, в машине трофей и изучил. Всё, как мы и надеялись, там вся бухгалтерия прописана… И что хорошо, я практически уверен, что Николаенко ещё долго не будет иметь ни малейшего интереса заглянуть в свою тетрадь. Его гораздо более житейские, так сказать, приземлённые вопросы будут интересовать. Если нам повезёт, то и вовсе до самого утра не заметит подмены.

— Это только в том случае, если у него туалетная бумага не закончится, и не понадобятся дополнительные запасы бумаги… — сказал я.

— Авось не закончится! — загоготал Мещеряков. — Так, Паша, думаю, ты как экономист более детально сможешь с этой тетрадкой разобраться…

— Так и вы тоже, Андрей Юрьевич, учитывая специфику вашей службы, тоже немножко экономист. ОБХСС, всё же, по своему району курировали.

— Что есть, то есть, но я не упущу шанс спихнуть эту работу на тебя, — захохотал Мещеряков, всё ещё возбуждённый достигнутым успехом.

Руля одной рукой, он засунул вторую руку в портфель, достал оттуда ту самую тетрадь и протянул мне.

— Держи. Тем более, что именно тебе и придётся Захарову по экономическим аспектам этого дела доклад делать. Я уж по своему профилю сугубо докладом ограничусь как добыл эту тетрадь…

Начал с огромным интересом листать страницы такого важного трофея. Мещеряков мне не мешал, понимая, что мне нужно сосредоточиться на деле. Ну что сказать? Та самая ситуация, когда человек настолько забронзовел, что никого и ничего не боится. Тут действительно была отражена вся его теневая деятельность. Он даже поленился зашифровать какой-нибудь аббревиатурой предприятия, теневые доходы с которых анализировал. Были тут и многочисленные фамилии вовлечённых в его теневой бизнес фигурантов. Интересно, он с самого начала был таким борзым? Или просто после многих лет полной безнаказанности корона на голове выросла до самого неба и он полностью забил на любые элементарные предосторожности?

Минут через пятнадцать я захлопнул тетрадь, покачал головой и сказал:

— Да… Не устаю удивляться человеческой глупости. Ему даже в голову не пришло, что если кто-нибудь его кирпичом по голове стукнет, то с помощью этой тетрадки сможет унаследовать все его активы.

— Ну, человек реально вообразил себя абсолютно незаменимым. Не понимает, что подмять всё это под себя можно было только при помощи его дядюшки. А уже управлять всем этим, когда оно всё сколочено, прекрасно можно и без него. Ты же видел, что там записаны и фамилии ментов, с которыми он делится? Просто бери и реализуй всю эту схему…

— Да уж, — покачал я головой. — Такого я точно не ожидал. Надеюсь, он все же не сразу обнаружит, что тетрадь заменили. Фамилии продажных ментов внутри — это козырь заставить их нас искать очень активно…

— Нет, не настолько он тупой, чтобы им в этом признаться. — посерьезнел Мещеряков, перестав довольно улыбаться. — Нельзя испытывать терпение людей, у которых при себе оружие. Скажи он им, что так их подставил, им в голову могло бы прийти не ловить тех, кто украл тетрадь, а его самого куда-нибудь прикопать, чтобы, если тетрадь попадет не в те руки, он ничего не мог подтвердить из написанного. А так, само по себе — мало ли что там написано — на заборе вон тоже написано, что Таня дура, а ведь не факт…

— Чтобы так думать, Николаенко должен быть реалистом, а он давно уже, такое впечатление, от земных реалий оторвался…

— Ну, все же не настолько, чтобы так ментов злить. Тем более мы только что его на землю и опустили… — не согласился со мной Мещеряков. — Кстати, Павел, такой вопрос… Мы сейчас заедем машины сдавать моему другу Степану. Хочу его прощупать на момент подключения к нашим делам. Ты тогда с Галкиным и парнями погуляй где-нибудь подальше минут десять, чтобы человека не смущать… А если он согласится, учти его потом в своих схемах, которые для Захарова будешь разрабатывать.

— Ну, если вы решили, что на этого человека можно положиться, то конечно, включу. — пожал я плечами.

Приехали к дому Степана. Мещеряков пошёл с ним беседовать. Мы с Галкиным остались около машин, а Макс и Чара пошли для нас такси искать в аэропорт. Приехали они на Волге с шашечками в тот же самый момент, как Мещеряков вышел со двора Степана.

— Все, обо всем договорились. — сказал он мне, пока шли к такси. — Он готов к нам присоединиться. Мужику полтинник только, опыта вагон, здоровье ещё есть, а от скуки мается. Правда, сказал, что только в Крыму по нашим делам работать может. Жена ни за что не готова в Москву возвращаться, даже несмотря на то, что сын туда уехал.

— Если всё срастётся с нашей схемой по Крыму, то и здесь найдём ему место, — ответил я Мещерякову.

Примчались на такси в аэропорт. Не зря спешили, успели на последний рейс в Москву. Звонок Мещерякова всё решил, места для нас нашлись. Правда, Чаре и Максу пришлось лететь стоя.

— Была бы ситуация обычной, я бы, конечно, разрешил парням на несколько дней в Крыму задержаться, — сказал мне Мещеряков, когда мы, оторвавшись от остальных пассажиров, шли после посадки к зданию аэропорта, — заслужили. Но как бы Николаенко не начал там искать похитителей… В такой ситуации затянувшийся отдых в Крыму мог оказаться для их здоровья не полезен.

— Полностью поддерживаю. Нам всем в Крым можно возвращаться только после того, как мы Николаенко под себя подомнём. — согласился я с ним.

Попрощался в аэропорту со всей компанией, с которой мы такое дело сделали. А с Мещеряковым мы договорились завтра по утру созвониться. Он как узнает, когда Захаров сможет с нами встретиться, тут же со мной и свяжется.

Приехав домой, закинул чемодан себе в квартиру и тут же поднялся этажом выше. Прикинул, что вполне может быть, Ахмад уже маму смог забрать с ребёнком домой. А если нет и пойдёт завтра, то надо с ним как раз и договориться по этому поводу, чтобы я тоже поучаствовал.

Но нет, все же опоздал. Дверь мне открыла сама мама.

— Паша! А мы уже дома! — обняла она меня. — Пошли, на брата своего посмотришь.

— На Рината или Рахмата? — спросил я.

— Ой, мы ещё сами не определились, — махнула она рукой и повела меня.

Честно говоря, в прошлой жизни я немного стеснялся смотреть на новорождённых, пока своя дочка не появилась, а за ней и внуки. Красные, сморщенные и крикливые… Но потом таки пообвыкся… Братишка был именно таким, как я ожидал — красным и сморщенным. Ну а что сейчас не кричал, так у него на это была веская причина — он крепко спал.

Так что я постоял около его кроватки, прошептал несколько добрых слов о его красоте, чтобы порадовать родителей, и мы пошли с Ахмадом и мамой на кухню. Немножко опасался, что Ахмад достанет водку, чтобы отпраздновать, но похоже, что он уже вполне себе напраздновался за последние полторы недели и был вполне готов вести трезвый образ жизни. Так что мама просто поставила чай кипятиться.

— Ты голодный с дороги? — спросила она меня.

— Нет, мы по дороге с аэропорта заехали в ресторан с ребятами, покушали. — тут же соврал я. Не буду же я правду говорить, что голодный, как сто чертей. В данный момент ей точно не до того, чтобы моей кормёжкой заниматься.

— Ну как оно там в Крыму? — спросил Ахмад.

— Загит с Анной привет передавали, все у них хорошо.

Меня порадовала, что мама явно чувствовала себя прекрасно. Была бодрой и энергичной. Очень радовалась, что вырвалась наконец из больницы.

— У них там такие проблемы со стафилококком, представляешь? — говорила она мне, — а они меня не отпускают и не отпускают!

Ахмад очень меня поблагодарил за то, что я навёл его на «17 мгновений весны». Сказал, что этот многосерийный фильм очень захватывающий, и на работе его тоже все постоянно обсуждают.

Время было позднее, так что поговорили минут двадцать, я ещё раз их поздравил и откланялся.

Вернувшись в свою квартиру, достал одну из банок импортной ветчины, открыл также банку венгерских огурчиков. В холодильнике ещё относительно неплохо себя чувствовал хлеб, который я предусмотрительно засунул туда перед отъездом. Бутерброд, который заставила меня съесть мама у себя наверху, был ни о чём для молодого голодного организма. Так что я быстренько соорудил ещё три и принялся хавать. Угостил и Панду, которая очень по мне соскучилась. Даже съев свой кусок ветчины, забралась ко мне на руки, что обычно не делала. Аристократка, всё же, так что была выше этого…

Насытившись, взял тетрадь Николаенко, свой блокнот, ручку, калькулятор и принялся анализировать имеющуюся информацию. В тетради были данные по доходам за последние три года, с июля 1970 по июль 1973, и мне хотелось посмотреть, как изменялся доход от года к году по каждому из предприятий. Не было у Николаенко также и общей суммы по месяцам. Почему — загадка для меня… Возможно, просто-напросто лень было считать? Так же я не оставлял надежд найти хоть что-нибудь про его дядю и его долю в теневой империи племянника. Пока просматривал тетрадь по дороге, ничего такого, к сожалению, не обнаружил, но мало ли повезёт.

Спустя час тщательного изучения тетради Николаенко смог подбить общий итог по годам. Сумма теневого дохода неплохо так росла по годам. За первый год, по которому я получил информацию, он собрал со своих предприятий 65000 рублей. За второй год сумма выросла на 27000 рублей, а за третий достигла 103000. К сожалению, всё же ни слова о том, сколько из этой суммы ушло дяде, я нигде не нашёл…

Ещё спустя полчаса я подготовил краткую справку по всей этой информации для Захарова. Особое внимание обратил на ту часть деятельности Николаенко, которая была связана с фальсификацией винодельческой продукции. Ясное дело, что когда мы подомнём под себя его империю, с этим ему придётся завязать. По крайней мере, я точно буду на этом настаивать. Так что и Захарову надо будет сразу же сказать, что на долю с этой суммы он может не рассчитывать.

Учитывая, что свой последний день в Крыму я действительно отдыхал, энергии было полно, так что поработал ещё пару часов над тем, что можно предложить в плане изменений по теневой империи Николаенко, когда она попадёт в наши руки. Уж что с ходу в голову пришло…

Подскочив в восемь утра, сразу же начал день с пробежки по дворам. Так рано я звонка от Мещерякова не ждал, и нужно было этим пользоваться. Погода была мрачной и дождливой, но на самом деле я люблю бегать в дождливую погоду. Это гораздо приятнее, чем бегать по жаре. Ну и не самый чистый московский воздух хоть немножечко очищается от смога…

Вернулся, принял душ, неспешно позавтракал, а Мещеряков так и не звонил. Уже от скуки снова занялся вчерашними расчётами возможных преобразований в Крыму. Только как следует увлёкся, как тут же раздался телефонный звонок. Ну, этого и следовало ожидать…

— Через час встречаемся на обычном месте, — сказал мне Мещеряков и положил трубку, когда я подтвердил, что информация принята к сведению.

Возможно, предполагалось, что мы будем гулять по скверу. Но когда я в назначенное время туда подъехал, хляби небесные разверзлись так, что ни о каких прогулках и речи идти не могло. В итоге Мещеряков и Захаров сели в мою машину, и здесь мы и начали совещаться.