Всего обитателей замка было около сотни. Женщины и дети, как оказалось, не были единственными, кто спасся сначала от эльфов, а немногим позже от страшного дерева-людоеда. Пока мелорн не достиг своих теперешних размеров, прорваться мимо него смог тот самый разведывательный отряд, который ушел на разведку, в то время, как на замок напали. Лично я считаю, что эльфы воспользовались своими любимыми подземными туннелями, поэтому-то разведчики не видели отряд на подходах: ни на ближних, ни на дальних. Пара десятков разведчиков вернулась к замку, когда все было кончено. Вот они-то застали жуткие картины во многих дворах, о которых я могу только догадываться по состоянию и расположению костей скелетов. Да еще и дерево прямо перед входом в замок, которое в то время людей живьем пожирало, а начавшиеся удлиняться плети подтаскивали к смрадному чреду свежие трупы. Зрелище было не для слабонервных, и взрослые мужики первые ночи спать не могли, на головах многих появились серебряные нити. Еще пара десятков — отряд из соседнего баронства. Вот они уже не смогли без потерь пройти мимо мелорна. Пока сообразили, что это такое утаскивает людей, пока поняли, что с этой дрянью просто так не справиться — потеряли порядка десяти человек, включая и самого барона. Главное, что пришли гости не с пустыми руками: они несли продовольствие, оружие… Думали, что Ротгурф все еще держится. А оно вон как оказалось.
— А что с другой стороны замка нельзя выбраться? Или мелорн корни вокруг пустил? — я сидел за столом и во время обеда переговаривался с Эдгаром Нестом, капитаном дружины барона Муштренга, того самого, которого схарчил мелорн. Его признали главным единогласно, просто он реально был самым опытным из оставшихся.
Кстати, то, что я увидел исключительно женщин и детей, когда вошел в замок, имело в своей основе весьма объяснимую причину — мужики устроили мне засаду, и готовы были напасть из разных скрытых мест, в первую очередь из-за двери, пройдя которую я оказался перед ними спиной, они же практически вжались в стены по обоим сторонам двери.
Напасть не напали, опознав человека. Просто вперед вышел капитан Нест, чтобы представиться и узнать, как пройти мимо мелорна. Обрадовать я его не смог, зато пришлось представиться, а так как Бертран Клифанг в Гроумене был всего один, да и личность довольно известная… Инкогнито сохранить не удалось.
— Там нельзя пройти, ваше высочество, — Нест покачал головой. — Когда мы поняли, что заперты здесь, то попытались перебраться на другую сторону рва и уйти, сделав приличный крюк, зато подальше от этого проклятого места. Но, оказывается, в рве поселилась какая-то нечисть, уж слишком много крови невинных пролилось в один день в замке Ротгурф, которая наполнила ров, и не могла не привлечь внимания тех, для кого человеческая кровь слаще самого сладкого вина. — Надо же, какой слог. Но сути он не меняет, во рве живет какая-то дрянь и не даст перебраться, кроме как по мосту, который почему-то не трогает ни мелорн, ни ровная зверюга. А может быть, это никакая не нечисть? Может Рутгорф крокодилов разводил, а когда погиб, то следить за питомцами было некому, вот они и распоясались. Но шутки шутками, а проблему это известие не решает, а мне просто кровь из носа необходимо вернуться к Олии и Дирану желательно сегодня, самый крайний срок — завтра утром. Проверять, что за нечисть плавает в рве, как-то тоже желания не возникало. Ну плавает и пускай плавает, тем более, что за пределы рва не суется, а терпеливо ждет идиота, который сам к ней прыгнет, или попробует мостик из замка наладить, игнорируя дружеские советы жителей.
Выйдя из-за стола, не забыв поблагодарить Эрику за то, что накормила, я решительно вышел из замка и пересек двор, остановившись возле выбитых ворот.
— Все-таки мелорн и та нечисть, что плавает… — словно услышав Эву, вонючая жижа, заполняющая ров шевельнулась и прямо под мостом проплыло нечто, чья спина, показавшаяся на поверхности, напомнила змею. Только я не помню, чтобы змеи были таких огромных размеров. — О, алкау бескрылый, надо же. А я думала, что они все давно вымерли. Очень полезный зверь в плане различных алхимических ингредиентов, между прочим.
— Меня это сейчас меньше всего интересует. Плохо, что на эльфов не действуют запреты древних, — я задумчиво смотрел на шевелящийся в постоянном поиске добычи мелорн. Что больше всего боятся деревья? Правильно, огня. А мелорн все-таки дерево. Изуродованное чуждой для моего понимания магией, превратившей его в монстра, но все же дерево. И нужно всего-ничего, облить его чем-нибудь горючим, чтобы не погасло ни при каких условиях, и сжечь к чертовой матери. Вот только как это сделать?
— Ну, тут все просто, эльфы ведь не вышли из лабораторий древних химерологов. Это у кого-то из демиургов оказалось скверное чувство юмора.
— Да уж, — внезапно мелорн зашевелился более интенсивно, чем привлек мое внимание. Почему он так возбудился? Кто-то зашел на его охотничью территорию? Но кто? И не надо ли каким-то образом спасать бедолагу? — А как его можно сжечь?
— Да очень просто. Облить несгораемым магическим маслом, которое в бездымных факелах находится, и поджечь. Можно даже простым кремнем и кресалом огонь добыть, это непринципиально, лишь бы в масле было достаточно энергии, чтобы древо успело сгореть. Ну и, думаю, что лучше всего, чтобы оно в этот момент кого-нибудь ело. Да, и корни желательно подрубить, прямо от ствола, видишь, они все до единого возле чрева немного выступают над землей. Это особенность строения такая. В дневнике моей пра-прабабки Элерай Керрай описано, как хорошо горел уничтоженный ею мелорн. У него же в чреве газ скапливается, который при воздействии пламени может взорваться.
— Я это заметил, когда файербол в него запустил. А кого твоя пра-прабабка скормила этому монстру?
— Я уж и не помню, по-моему, какого-то эльфа, который очень настойчиво ее домогался, урод ушастый. А какая разница, кто это был, на самом деле.
— Знаешь, я иногда даже не могу понять, мне ужасает твое представление о морали, точнее полное ее отсутствие, или восхищает, — значит сырой план есть. Осталось найти эльфа, которого будем скармливать мелорну, и не забыть приготовить масла побольше…
Я когда-нибудь разобью камни Тавидия, потому что у Эвы время от времени прорезывается отвратительная привычка «каркать». Посреди площади земля словно взорвалась, выпуская вылетевший со скоростью снаряда извивающийся корень, который внезапно упал на землю и принялся извиваться, как жуткая пародия на дождевого червя, только бледно-желтого цвета. А возле самого моста раскрылся запечатанный магией вход в туннель, скорее всего, именно по нему эти твари и прошли к замку, и оттуда вышел эльфийский маг. Во всяком случае браслет на его руке был практически братом-близнецом того, что сейчас лежал в моем кармане, отягощенный плененными и заточенными в него чвырами.
— Твою мать, — процедил я, отпрыгивая от ворот, вот только поздно я это сделал, потому что этот выкидыш противоестественной связи чвыра и банши меня заметил.
Маг был силен. Он был силен настолько, что сумел, выбросив вперед руку, швырнуть мне под ноги магическое лассо, настроенное на немедленный ответ. А вот я не предугадать его выпада, ни блокировать его не успел. Все произошло в течение двух секунд. Упав на спину, я проехал по мосту, подтаскиваемый длинноухим. По его мерзкой ухмылочке было прекрасно понятно, что за участь он мне приготовил. Только вот я тоже не пальцем деланный. Пока он меня тащил, я успел сконцентрироваться и в тот момент, когда до конца моста оставалась всего пара шагов, метнул в него сгустком сырой неоформленной силы, потому что уже давно понял, что вот такие сырые, но очень мощные атаки показывают обычно лучший результат. От неожиданности эльф выпустил конец магического лассо, и я смог вскочить на ноги. От проклятого дерева меня отделяли сущие метры, и оно уже в предвкушении начало разворачивать свои ловчие плети, а в стволе появилась трещина открывающегося чрева.
— Руку с браслетом этому вонючему уроду руби! — завизжала Эва, и эльф растерялся второй раз. Вот этого он точно не ожидал. Я же уже настолько привык к ее постоянным воплям, что автоматически выполнил ее указание, тем более, что длинноухий как раз поднял руку для высвобождения нового заклятья.
Эльф успел выставить защиту, и мой первый удар не принес ему никакого вреда. Увидев это, он снова усмехнулся, и забормотал заклятье, решив шибануть меня чем-то посильнее, чем те, что висели у него на быстром ответе. Но я не дал ему закончить. Первый шок, вызванный таким внезапным появлением эльфийского мага прошел, и я решительно замахнулся, нанося второй удар, практически сразу за первым. На этот раз ярко вспыхнувшие камни Тавидия, усиленные магией Эвы, дали мечу силы, чтобы преодолеть защиту. На самой грани от плоти эльфа я почувствовал небольшое сопротивление, а затем клинок полетел дальше, подчиняясь инерции замаха, и кисть с надетой на нее браслетом отделилась от остальной руки эльфа и полетела прямиком в ров.
Дальнейшее для меня происходило словно я двигался сквозь кисель, а остальные так вообще, как в замедленной съемке. Лишь в последний момент я сообразил, что еще чуть-чуть и сойду со спасительного моста. Замахав руками, мне удалось сохранить равновесие и с размаху сесть прямо на металлическое полотно моста. Кисть с браслетом все это время летела по воздуху в сторону рва, а из вонючей жижи выметнулось длинное змеиное тело, и монстр прямо на лету схватил то, что для него было всего лишь куском мяса.
Одновременно с этим завопил эльф, зажимая обрубок, из которого очень медленно выплескивалась кровь. Он был так занят раной, что не видел того, что происходит у него за спиной. А за его спиной взметнулось сразу два корня, и ударили эльфийского мага в спину. Сразу же рванув тело на себя, выворачивая грудную клетку со спины и вытаскивая все внутренности, включая кишечник. Удар был настолько резким, что вся эльфячья требуха взметнулась в воздух и повисла отвратительными гирляндами на ветвях чудовищного дерева. Распахнулось смрадное чрево, и ветви-плети принялись быстро закидывать внутрь жуткие украшения. Тело же эльфа еще несколько секунд стояло в вертикальном положение, а затем рухнуло на землю, заливая все кровью. Тут же к нему подползли ловчие плети и, обмотавшись вокруг ног, потянули в сторону чрева. На этот раз мелорн не торопился, таща тело мага размеренными рывками. Он пока наслаждался выпотрошенными внутренностями этого неудачника. Все-таки камни Тавидия — это неслыханное преимущество. Неудивительно, что длинноухие напали на Гроумен почти в последнюю очередь и не предпринимали никаких действий против Вигараса, пока не похитили хранящийся в сокровищнице камень.
И только сейчас я почувствовал, как зависшие в воздухе капли крови, упали мне на лицо. А вслед за этим время рывком вернулось к своему привычному бегу. Получается, что я снова неосознанно ускорился. Вот только именно сейчас в этом не было никакой надобности, а мышцы уже гудели так, что я сомневался в том, что сумею подняться на ноги.
Да все демоны Бездны, до какой поры меня будет кровью этих длинноухих тварей заливать? Я вытер лицо рукой и бросил взгляд в сторону мелорна. От зрелища кишок, развешанных на ветвях и распахнутого чрева, в котором только что исчезало, по-моему, легкое, меня едва не вырвало.
— Что ты сидишь, кретин! Давай за маслом, шевели своими подпорками, которые ты почему-то ногами называешь! — верещавшая Эва подала весьма дельную мысль, вот только, боюсь, что быстро — не получится. Негромко постанывая, я поднялся и, прихрамывая, побрел к входу в замок так быстро, как только мог. Мне повезло. Во дворе собрались почти все воины, которые смотрели на меня, как на какого-то героя древности с восторгом, густо перемешанном с обожанием. Но мне их обожание было сейчас не нужно. Мне было нужно масло, и силы, чтобы завершить дело до конца.
— Быстро, принести мне все магическое или алхимическое масло, какое только есть в замке, — прохрипел я, обращаясь к капитану. Несту объяснять два раза было не нужно, он все понял с первого раза. Сразу пятеро воинов метнулись к замку и не прошло и пяти минут, как мне притащили очень небольшой фиал, заполненный мутноватым содержимым. — Этого хватит? — спросил я мысленно у Эвы.
— Вполне. Только поторопись. План сработает, только пока открыто чрево. А мелорн уже начал подтаскивать к себе эльфийскую падаль.
— Мне нужны добровольцы, — говорил я с трудом, и плохо себе представлял, как буду рубить корни, уворачиваясь от плетей. — Кто-нибудь достаточно шустрый, чтобы избежать удара ветвями. Нужно обрубить корни, они все выходят из ствола над поверхностью. Быстро!
Повернувшись, я снова побрел к мосту, ощущая себя гребанной русалочкой, которая за каким-то хреном терпела такие муки ради мудака, который даже не в состояние был запомнить, кто его на самом деле спас.
На мосту меня обогнали десять человек, бежавших к дереву с обнаженными мечами. Лучше бы топоры взяли, кретины.
Мелорн почувствовал угрозу. Он принялся быстро запихивать в свою пасть тело эльфа, начав даже игнорировать не все снятые с веток «украшения». Меня хватало только на то, чтобы уворачиваться от плетей, подбираясь все ближе и ближе к чреву. Наверное, мелорн ненадолго охренел, видя, или чувствуя, как толпа мужиков сами подходят к нему так близко. Вот только когда до него дошло, что собственно происходит, все-таки эти твари обладали каким-то зачатком интеллекта, то в паре метров от меня в воздух взмыл корень. Но тут выяснилась весьма интересная вещь. Чем ближе к дереву находишься, тем меньше вероятность того, что тебя достанет ловчая плеть или корень, потому что их строение было таким, что все эти приспособления для ловли добычи отстояли от ствола и довольно далеко. Но это не спасло двоих из побежавших со мной воинов. Мелорн сумел выстрелить в них острыми как пики ветвями, буквально нанизав на них людей, как бабочек на булавки, подняв над землей. Но остальные были уже возле ствола и азартно рубили корни дерева, которое начало превращаться в ураган в миниатюре. Я уже не обращал внимание на этих лесорубов-любителей, залитых вонючей протухшей кровью, которые планомерно отделяли один корень за другим от материнского ствола. Чрево оказалось передо мной внезапно. Дерево умудрялось крутиться, стараясь не дать воинам обрубить очередные корни. Еще двое пали жертвами ненасытного чудовища. Если все пойдет не по плану, эта дрянь надолго обеспечит себя жратвой. Словно понимая, что начинает выигрывать поединок, мелорн удвоил натиск. На меня сверху упал фрагмент толстой кишки эльфа, и я с большим трудом сдержал рвотный спазм. И тут древо на мгновение замерло, словно приготовившись к наиболее сильному удару, прямо передо мной раскрылось чрево с уже начавшим перевариваться эльфийским магом. Недолго думая, открыв фиал, я швырнул его прямиком в разверзнувшееся нутро, и сразу же послал вслед за ним огонь синего пламени, который загорится, соприкоснувшись с маслом.
— Уходим! Быстро! — откуда только силы взялись перепрыгнуть через ветвь и, пригнувшись, пропустить над головой плеть.
Как оказалось, уходить было практически некому. Вместе со мной бежали всего двое, с ног до головы залитые кровью.
Мы успели проскочить по мосту во внутренний двор и остановиться. Мелорн, лишенный корней, не мог нас достать. Я не сомневаюсь, что на хорошем откорме он вырастил бы новые, но тут земля ощутимо вздрогнула. Повернувшись, я с жадностью смотрел на то, как захлопнулось чрево, злорадно думая про себя, что тупое дерево само себя только что наказало. Не успел я обдумать эту мысль, как подземный толчок повторился, а затем дерево содрогнулось и взорвалось изнутри, орошая всю площадь своими смрадными внутренностями и непереваренными остатками своей последней жертвы. Где-то рядом со мной упала голова эльфийского ублюдка, и громко вскрикнула какая-то женщина. Я не смотрел туда, я смотрел как из вывернутого нутра мелорна вырывается прозрачное, неестественное голубое пламя, словно кто-то включил газовую плиту, чтобы поджарить бекона. Постепенно все, что осталось от древовидного монстра было объято пламенем, так же, как и тела воинов, отдавших жизни, чтобы убрать, наконец-то это извращение с тверди планеты. Хороший поминальный костер получился. Все лучше, чем сидеть в замке и ждать, когда закончится еда, или нагрянут эльфы, как это сделал тот урод, башка которого сейчас валялась где-то посреди двора.
— Зачем он приходил и надо ли нам ждать других? — спросил я у Эвы, не отрывая взгляда от завораживающего зрелища корчащегося в огне все еще живого мелорна. Вот ведь какая живучая тварь.
— Пришел проверить древо, зачем же еще, — Эва, похоже, тоже наслаждалась зрелищем. Как она видела, я так и не понял, но как-то видела, даже получше меня. — Это тот самый маг, который высадил росток. У него на браслете был намотан кусок высохшей плети. Это оберег для садовников. Чтобы их детки не сожрали.
— И что, не сжирают?
— Ну, почему, взрослому дереву наплевать на любые обереги. Молодых особей отгоняет. А других можно не ждать. Раз мага сожрали, значит, древо достигло зрелости и теперь к нему приближаться небезопасно даже чвырам. О, других вообще можно больше не ждать, если только классическим путем по лесам как рейнджеры лесной стражи притащатся.
— Почему? — я перевел взгляд на то место, откуда появился эльф. Земля там провалилась, но образовавшаяся яма была неглубокой. Взрыв газов, скопившихся в чреве мелорна, повредил выход их туннелей, засыпав его наглухо. — Вижу, и это очень хорошая новость. Я подумаю, как такое выгодное, на самом деле, положение можно использовать.
Мимо меня прошли почти все оставшиеся воины во главе с Нестом и направились к мосту. В руках у них были лопаты.
— Куда это вы? — волнами накатывала усталость. Хотелось закрыть глаза, упасть вот прямо здесь, где стоял, и уснуть, хотя закрадывались в голову мысли, что крепко и безмятежно спать я долго не буду, не после всего увиденного.
— Нужно выкопать корни, ваше высочество, — спокойно ответил капитан. — И сжечь, пока дерево догорает и не потух магический огонь. А то, сдается мне, что дрянь эта, противная всем Пресветлым богам, сумеет из какого-нибудь отростка снова народиться.
— Да, возможно, — я кивнул. — Только будьте осторожны. Если вы правы, то даже корни, лишенные материнского древа, могут быть смертельно опасными.
— Мы понимаем это, ваше высочество, — и капитан поправил на плече моток крепкой веревки. Чем-то он напомнил мне Гастингса, оставленного в Вигарасе готовить к выступлению армию. Вот только Гастингс не слишком меня уважал до определенного времени, а Нест, похоже, не знает, как угодить моему высочеству. Проводив команду зачистки взглядом, я снова посмотрел на мелорн, который как раз в этот момент начал рушиться, превращаясь во все еще горящие головешки.
Развернувшись, я побрел к замку и возле дверей встретил Эрику, которая смотрела на меня, прикрыв рот ладонью, время от времени кидая взгляд на все еще валяющуюся голову эльфа.
— Я пойду в те покои, которые ты мне показала, придется снова мыться, а вам приводить в порядок мою одежду. Потом я лягу спать. Если сам не проснусь до вечера, разбуди меня. Я оставил спутников в лесу, и мне нужно за ними вернуться, — она автоматически кивнула. — Да что ты на него смотришь? Пни вон за ворота, пускай с моста падает в ров, порадует зверушку. Да, зверушка очень ценная, так что пускай живет. Мы ее эльфами будем откармливать, как они свои ублюдочные мелорны кормят нами. А когда все закончится, зверушку под нож, а на получившийся навар можно баронство возродить.
И я скрылся в замке, в сопровождении недоуменного взгляда Эрики и тихого смеха Эвы.