Разум - лучшее лекарство

Глава 4

Глава 4.

Утро началось, как водится, под эгидой «весёлые старты, до туалета и обратно». На этот раз, Сан Саныч справился со своими делами, намного быстрее, и Николай, уже было хотел пошутить, что на правах действующего спортсмена, будет вводить нормативы по времени, но, поостерегся произносить свои мысли в слух. Чего доброго, впечатлительный татарский дедушка, не оценит его специфический юмор, и превратиться из добродушного «эстафетного бегуна», в злобного метателя копий, ядер и молота. Конечно, никаких ядер, копий и молотов, у Николая во дворе не было, но, как известно, «голь на выдумки хитра», и при желании, копьём, легко могли стать, например, сельскохозяйственные вилы, молотом – мотыга, а ядром – найденный где-нибудь за пределами двора, крупный придорожный камень, на случай, если ничего более подходящего для метания, по незадачливому шутнику, в сарае у Николая не найдётся.

Кстати о сарае, и о том, что можно было в нём найти. Всерьёз поразмыслив о том, на каком транспорте, вся компания сможет свободно добраться до пункта помощи пострадавшим, Николай пришел к выводу что… не на каком. Если раньше, можно было спокойно выйти на автобусную остановку, дождаться автобуса, поймать попутку, или, на худой конец, вызвать такси, то, в нынешних условиях, выполнить всё вышеперечисленное, становилось попросту невыполнимой задачей. Тогда он вспомнил, что в сарае, стоит старенький, но вроде как, по - прежнему рабочий, оставшийся от деда, мотоцикл «Иж», с такой модной некогда штукой, как боковой прицеп, именуемой в народе попросту коляской, или «люлькой». Очень кстати! Будет куда посадить, своего пожилого попутчика, и домашнее копытное млекопитающее.

Воодушевленный таким решением, Николай незамедлительно отправился в сарай. От радости почти влетев во внутрь, совершенно позабыв про осторожность и возможность быть услышанным снаружи, он с шумом сорвал тент, накрывавший его железного коня, подняв в воздух целый столб пыли, зажмурился и закрыл нос ладонью, едва не расчихавшись и тут же обругал себя за торопливость – не хватало ещё тут разразиться раскатистым «апчхи», привлекая внимание бродящей по округе белоглазой образины, и потом искренне надеяться на то, что она залезет в твой двор, просто сказать тебе своим слюнявым ртом «будь здоров» и благополучно удалится восвояси…Нет, надо быть осторожнее.

Дождавшись, пока пыль уляжется, Николай отыскал ключ зажигания, вставил его в замок. Затем, отыскав в углу сарая, алюминиевую канистру, в недрах которой плескалось небольшое количество бензина, и другую, пластмассовую, с маслом, приготовил топливную смесь для двухтактного двигателя мотоцикла, путем смешивания обеих жидкостей, в заранее приготовленной для этих целей, пластиковой бутылке. Хорошенько взболтал получившийся коктейль и влил его в бак. Открыл вентиль топливного крана, пуская топливо, повернул ключ зажигания в замке, встал ногой на рычаг кикстартера, резко толкнул его до пола и одновременно крутанул газовую ручку, и…ничего. Вообще.

Николай повторял свои действия снова и снова, но, с тем же результатом. Двухколесный покоритель дорог, был непреклонен, как будто, решивший впасть в спячку медведь, который совершенно отказывается просыпаться. Николай осмотрел всё вдоль и поперек, проверил искру на свече зажигания, затем проверил саму свечу, убедился, что топливо поступает в цилиндр, проверил клеммы аккумулятора, проверил проводку – все тщетно. Разумеется, ни о какой попытке завести мотоцикл накатом с разгона, речи идти не могло – не факт, что мотоцикл заведется с первой такой попытки завезти его «с толкача», а второй, белоглазые просто не дадут.

- Картина Репина «Приплыли» - мрачно протянул про себя Николай, в полголоса. - А точнее «приехали».

Сан Саныч тоже не дал никакого дельного совета, как можно быстро привести в чувство стального бензинового рысака. После удивленного «У тебя мотоцикл была???», от пожилого татарина последовали другие вопросы, в духе: «Искру смотрела? Свечка проверяла? Бензин наливала? Аккумулятор глядела?» - и прочее в таком духе, что в итоге привело к не очень утешительному «Тогда я не знаю Коля».

«Ну и что теперь делать?» - сокрушался Николай, вернувшись в сарай, и с тоской глядя на, ставший совершенно бесполезным мотоцикл. «Как теперь добираться то? В принципе, я и пешком могу добраться, не проблема. Ну, уйдёт у меня на это денёк, или два, но я доберусь. Я Сан Саныч? Ему, такое паломничество, точно не осилить. Хотя, если не особо торопиться, и делать привалы, каждые пол часа, и регулярно отводить его в кустики, «по очень важному делу», глядишь, через месяц - другой доберёмся. М-да, хоть мемуары пиши, под названием «Пройтись по городу, за 80 дней…Жюль Верн обхохотался бы…Но и бросить старика я здесь не могу. Ни его ни Ваську. Но как нам всем вместе то? На себе я их точно не увезу. Ни на тачке же садовой их везти…»

Последняя мысль, внезапно заставила Николай замереть на месте. Так он и стоял, уставившись в стенку, со стороны напоминая скорее не мыслителя, а человека, который резко забыл куда и зачем он шел, и который теперь напрасно пытался шевелить извилинами, которые отчаянно отказывались шевелиться.

В другой раз, при иных обстоятельствах, подобная мысль показалась бы ему абсурдной, глупой, безрассудной, и даже не вполне адекватной. Но сейчас, при нынешнем то положении дел, даже такая, мягко говоря странная мысль, казалась единственным, чуть ли не самым логичным выходом из ситуации. «Садовая тачка… А, почему собственно нет?!»

В лихорадочной спешке, словно боясь ошибиться в своих предположениях, Николай бросился в другой угол сарая, в котором, стоял его старенький, так – же давно не используемый, горный велосипед «Hosquick», и сразу стал проверять его на работоспособность. Цепь, хоть и нуждалась в смазке, не заклинивала ход во время прокручивания педалей. Широкие покрышки колес, были приспущены, что без проблем устранялось, простой подкачкой, с помощью ручного насоса. Переключатель скоростей на руле, тоже работал без сбоев. И самое главное, что интересовало Николая, то, что «п» - образные рукоятки садовой тачки, свободно можно было зацепить за подседельный штырь, которым регулировалась высота сидения, а длинны рукояток было достаточно, что – бы кузов тачки не мешал заднему колесу велосипеда свободно крутиться. Красота!

Приготовления были недолгими. Велосипед, это всё – таки не мотоцикл, заправлять его бензином, проверять аккумулятор и прочее, не нужно. И вот, приведя мини железного коня, а вернее, если сравнивать его габариты, всё с тем же мотоциклом – железного пони, в готовность, можно было собираться в дорогу.

Собрав в небольшой спортивный рюкзак термос с чаем, немного еды из «волшебного мешка», положив в карман своих джинсов - джоггеров паспорт, и застегнув молнию, на толстовке с надписью «спортивная федерация стрельбы» в бело - сине - красной расцветке, Николай полностью был готов выдвигаться. Чего нельзя было сказать о Сан Саныче.

Домой за документами он, ясное дело, идти побоялся, махнув рукой и сказав просто:

- Да и пусть турьма сажают, я не боюсь. Скажу, что паспорт псих с белая глаза съела. Главная, пусть помош сделают, а всё другая – тьфу!

Николай не стал спорить с таким красноречивым высказыванием. Но вот, о внешнем виде своего гостя задумался. В одной майке, в стареньких потертых спортивных трико, и в кедах на босу ногу, его гость, смотрелся весьма забавно. И разумеется, в пункте помощи, наверняка никто бы не посмотрел на то что, человек пришедший за помощью, в условиях всеобщего глобального катаклизма, пришел мягко говоря не при параде. Однако, вечера становились уже прохладными, как – никак на дворе сентябрь месяц, а гарантировать что на своём велосипеде, они доберутся засветло, Николай точно не мог. По - этому решил немного приодеть своего пожилого попутчика.

Для начала, спустившись с чердака в дом, и покопавшись в бельевом шкафу, вручил ему новые носки. Затем, порывшись ещё немного, нашел свои, не совсем новые, но, вполне неплохо выглядевшие джинсы – бананы, с широкими штанинами, и, ещё одну толстовку, полученную от спортивной федерации. И если в своём прошлом наряде, Сан Саныч выглядел забавно, то в своём новом, он выглядел ещё уморительнее. Будучи ниже Николая головы на полторы, он имел гораздо более короткие ноги, из – за чего джинсы – бананы, сидели на нём так, как будто изнутри штанины раздувались невидимым вентилятором, отчего он становился похожим не на татарина, а скорее на сказочного, арабского джина в просторных шароварах, или на казака. А вот толстовка, сидела наоборот, от плеч до груди что называется «впритык», а уже ниже, едва смыкаясь на полном животе пожилого дядечки.

- Ну вот, сделала из меня скоморох – недовольно пробурчал Сан Саныч, глядя на себя, используя камеру телефона Николая, в качестве своеобразного зеркала.

- Вовсе нет, вы отлично выглядите – сдерживая улыбку, отвечал Николай.

- Да тьфу тебе на голова – продолжал бурчать старик.

- Ладно, хватит спорить. Пора в дорогу – подытожил Николай, и с рюкзаком на спине, повесив автомат на плечо, и взяв Ваську одной рукой, а другой держась за лестницу, стал спускаться вниз.

Добравшись до земли, и дождавшись, пока Сан Саныч, словно смешной мишка панда, обнимая лестницу спуститься следом, Николай посадил козленка в тачку.

- Сан Саныч – обратился Николай, вручая пожилому спутнику, готовый к поездке горный велосипед. – Сейчас мы выйдем за калитку. Я не знаю, что там, и как будет, но, если увидите белоглазого – садитесь на велосипед и уезжайте. Не думайте про меня.

- Вай Коля, шибко боюсь. А как ты одна, если я на велосипед уйду? – пролепетал в ответ татарин.

- Ничего, я справлюсь – отвечал Николай, указывая на автомат.

Сан Саныч понимающе кивнул.

- Ну, с Богом – выдохнул Николай, покатив тачку к калитке. – Васька, ты молчи, не вздумай голос подать!

А Васька и не думал. Удобно устроившись в кузове тачки, он, словно падишах, которого несут суетливые слуги, наслаждался поездкой.

Приблизившись к калитке, Николай, первым делом, приподнявшись на нижнем брусе забора, осторожно оглядел улицу. Улица была пуста и безжизненна. Казалось, что не только люди, но даче насекомые попрятались, не желая столкнуться на поверхности с белоглазой нежитью.

Аккуратно и медленно открыв калитку, Николай вышел наружу, держа автомат наготове, и лишь убедившись, что поблизости действительно ни души, выкатил за собой тачку, с восседавшим в ней козленком, затем дал знак Сан Санычу, что можно выходить. Так – же тихо закрыв за пожилым гостем калитку, Николай покатил тележку вперед, велев Сан Санычу не шуметь, и двигаться за ним. Вот так, словно два сельских мальчишки, отправившихся ночью воровать у соседей помидоры, один с тачкой, другой с велосипедом, максимально стараясь не шуметь, они вскоре, добрались до шоссе. Не теряя времени, каждую минуту боясь нападения, Николай набросил «п» - образные рукоятки тачки на выдвижной штырь сидения велосипеда, как следует примотав к нему, заранее приготовленным куском веревочного шпагата, которым обычно подвязывают растения в огороде.

Когда Сан Саныч, в обнимку с рюкзаком и Васькой кряхтя устроился в кузове, Николай, поспешно оседлав велосипед, всем весом навалился на педали, пытаясь тронуться с места. Импортный горный транспорт, заскрипев от двойной нагрузки в виде седока и сельскохозяйственного прицепа сзади, медленно, почти нехотя, но всё – же двинулся вперед. Николай напрягся, усиленно работая педалями, и наконец, набрав нужную скорость, удобно устроился в седле, и, «колхоз – экспресс» резво устремился вперёд, по пустой трассе.

Николай облегченно выдохнул. Проблема с транспортом, худо – бедно, но была решена, и теперь, всё что было необходимо сделать – банально добраться из пункта «а» в пункт «б», и передать себя в заботливые руки спасателей. В предвкушении положительной развязки, этого не в меру затянувшегося кошмара, царящего вокруг, настроение сразу стало улучшаться, сразу у всей компании.

- Э – хе - хей! – воодушевлённо изрёк Сан Саныч, подобно какому-нибудь оленеводу Бельдыеву, умело погоняющему своих северных оленей. И это ничего, что это Николай сейчас выступает в роли оленя, ну, или, по крайней мере, в роли эдакого сельского рикшы. Плевать на всё. Главное – скоро они будут в безопасности.

Велосипед слушался прекрасно, прицеп – тачка, примотанная к сидению шпагатом, не теряла устойчивости во время движения, и прервать движение, могла лишь усталость Николая, ну или, «важные дела» Сан Саныча. Однако старик вел себя смирно, как самый добропорядочный в мире пассажир, а Васька так и вовсе задремал, комфортно расположившись в объятиях своего соседа по «пассажирскому месту». Единственное, о чём сейчас думал Николай, это, насколько долго трасса будет оставаться пустой. Он прекрасно помнил, какие заторы были на трассе, когда он пешком добирался от аэропорта до дома, как, ранее, совершенно обычная автомобильная трасса, превратилась буквально в автомобильное кладбище, собравшее на своей территории, стоящих тут и там невпопад, врезавшихся друг в друга, самых разных представителей бензиново – колесного семейства. Что стало с их владельцами, в тот момент, когда из застигла «белоглазая эпидемия», догадаться было не трудно. Те, кого она поразила, сейчас, с озверевшим выражением лица, которое теперь лицо то особо и не напоминает, бродят в поисках потенциальных жертв, совсем как тот фиксатый упырь в поселке, иные, которым повезло не разбиться на трассе и не стать такими вот упырями, как и большинство соседей Николая, прячутся где-нибудь, где, по их мнению, они находятся в безопасности. «Надеюсь, и они узнали о том, что есть пункты помощи, и тоже сумеют найти способ добраться до него» - с надеждой подумал Николай.

- Коля! – прервал молчание «самый добропорядочный в мире пассажир». – Коля, поверни голова, пожалуйста, ощинь надо!

- Чуть дальше отъедим, Сан Саныч, тогда и сходим по «важному делу», потерпите немножко – не оборачиваясь ответил Николай.

- Нет, нет, тут другая! Поверни свой голова срочно!!! – настаивал татарин, чей голос звучал очень встревожено.

Стараясь держать руль ровно, Николай быстро оглянулся, и понял, что так беспокоило Сан Саныча. На приличной скорости, которой позавидовали бы и олимпийские спринтеры, за ними, по пятам гнался белоглазый. Тот самый, фиксатый!

«Вот блин, помяни дурака, появится издалека" – с досадой процитировал про себя народную пословицу Николай. «Легок блин на помине, зараза зубастая!»

- Сан Саныч, держитесь! – крикнул Николай, усиленно работая педалями, прибавляя ходу.

Оторваться оказалось не так - то просто. Белоглазый, свирепо сопел носом, словно разъяренный бык, готовившийся атаковать матадора, но не отставал не на шаг. Сейчас вопрос стоял в том, кто устанет первым – преследователь или Николай. И через несколько минут непрерывной гонки, стало очевидно, что шансы далеко не в пользу последнего.

Сердце биатлониста учащенно колотилось, легкие горели пламенем, а ноги, с каждым новым оборотом педалей, всё больше наливались свинцов. Ну ещё бы! Одно дело, одному катиться на двухколесном малогабаритном скакуне, и совсем другое, тащить за собой импровизированную двуколку, с не таким уж и легким пассажиров внутри, да ещё и в условиях жуткой спешки, подгоняемым опасностью попасться в кровожадные объятия белоглазой образины.

- Ай, пошла вон, псих! – заверещал Сан Саныч. Николай обернулся, и увидел, что преследователь уже совсем рядом, и на бегу, тянет руки к испуганному татарскому старику. Упустив из вида дорогу, Николай глазом не успел моргнуть, как моментально потерял управление. Велосипед, на полной скорости вильнул из стороны в сторону, и в следующее мгновение, уже летел с трассы в ближайший кювет.

- Сан Саныч прыгайте! – только и успел закричать Николай, на ходу вылетев из седла. Пожилой татарин, разумеется не успел среагировать, лишь крепко обнял не менее перепуганного Ваську, и вело – повозка, лишившись наездника, с треском влетев в заросли камыша, скрылась из виду

Превозмогая боль в теле после падения, Николай с трудом поднялся на ноги. Белоглазый уже был тут как тут, выбирая с кого начать свой кровавый пир

- Эй ты, придурок светлоокий, я здесь! – громко крикнул Николай, отвлекая внимание от Сан Саныча на себя. Упрашивать «светлоокого» не пришлось. Яростно взревев, ясно давая понять всю серьезность своих намерений, он бросился на оскорбляющую его жертву. Николай не успев принять удобное для стрельбы положение, был сбит с ног нападающим, и теперь, единственный способ, которым он был в состоянии защититься, это взять автомат одной рукой за приклад, второй за ствол, выставив его перед собой отталкивая от себя, прижавшего его к земле, фиксатого убийцу.

Силы постепенно угасали, под натиском белоглазого чудовища, который навалившись сверху, тянулся своими железными зубами, к горлу биатлониста. Николай прилагал все силы, отчаянно сопротивляясь и сражаясь за свою жизнь, но явно проигрывал в борьбе с более сильным противником. А белоглазый, словно чувствуя, что жертва теряет силы, уже предвкушал скорую расправу, как вдруг, его шею цепко обвили чьи – то руки, рывком оттаскивая от потенциальной жертвы.

- Не смей обижать моя друг!!! – заглушая рычание упыря, разнеслось по округе, с сильным татарским акцентом. Николай с трудом подняв голову, увидел невероятно захватывающую картину, на которой пожилой татарин, от которого он явно не ожидал подобной прыти, повиснув на шее белоглазого, яростно колотил тому по голове, одним из своих тапочек.

- Я тебе покажу, гадина такой! Я тебе дам рука свой распускать! Я тебе секир – башка сейчас сделаю, шайтан такая! – отважно выкрикивал Сан Саныч, продолжая долбить упыря по лбу. Белоглазый, озверело крутился вокруг, намереваясь сбросить со спины такой вот внезапный груз, однако Сан Саныч, держался цепко, со стойкостью, которой позавидовали бы маститые ковбои, укрощавшие непослушных быков на родео. Наконец, после очередного пируэта, белоглазый, потеряв равновесие, рухнул на землю, вместе с висевшим на спине стариком.

- Ай, собака ты такой… Пёс ты такая… – застонал Сан Саныч, больно ударившись при падении. Белоглазый, откатившись в сторону, уже успел подняться на ноги, готовясь к новой атаке на поверженного противника.

Николай не стал терять времени. По - прежнему, лежа на спине, он, как можно тщательнее, прицелился, готовясь спустить нажать на курок. Он знал, что из такого положения не сможет стрелять точно, но выбора не было, ведь, ещё секунда, и белоглазый зомби с внешностью гопника, расправится с беззащитным стариком.

Словно раскат грома в дождливую погоду, прогремел одиночный выстрел, и белоглазый захрипев повалился на землю. Николай недоуменно посмотрел на свой автомат, в горячке боя не сразу поняв, что стрелял не он. Наконец сообразив, что происходит, он приподнялся с земли, и оглянулся. В нескольких шагах позади него, стояла молодая женщина, с ружьём в руках, ствол которого ещё немного дымился после стрельбы.