Разум - лучшее лекарство

Глава 3

Глава 2.

Николай проснулся, не понимая, который сейчас час. Нащупав в темноте, выключатель настольной лампы, он щелкнул клавишей включения, озаряя мягким светом лампы, пространство рядом со своей лежанкой. Надпись на экране мобильного телефона, возвестила о том, что на часах сейчас 2:10 ночи. Сонно потирая глаза, Николай, направил свет настольной лампы в потолок, таким образом, что – бы свет от лампы, сумел осветить больше пространства вокруг.

Васька мирно дремал в углу. «Напрыгался за день, и дрыхнет» - добродушно подумал Николай. «Ладно, пусть спит, ему нужен отдых и покой, после того, как я вчера, заставил его побыть приманкой».

Поднявшись с матраса, Николай подошел к чайнику, и нажал на кнопку включения. Чайник послушно зашумел, переходя к кипячению, мягко подсвечивая маленьким индикатором. Николай подошел к мешку, стоящему у стены, в котором он хранил запасы еды. Запустив руку в недра мешка, и негромко, чтоб не будить дремлющего в углу питомца, Николай, словно заклинание, пробормотал:

- Итак, начинаем нашу ежедневную лотерею, под кодовым названием «угадай, а то не угадаешь», Вращаем наш лототрон. Так… Ну, чем сегодня порадуешь, волшебный мешок, что у нас сегодня к столу - лапшичка, или пюрешка?

Вытащив на свет круглую пластиковую упаковку, Николай получил ответ на свой вопрос – лапша…

Вернувшись домой, после приключений в аэропорту, Николай быстро осознал, что дома, дела обстоят, мягко говоря, не лучше. Осознание пришло моментально, примерно в том момент, когда, мимо Николая, едва не переехав его, на полицейском УАЗе, пролетел местный участковый. Всё что успел разглядеть в тот момент Николай, перед тем как отскочить в сторону, от мчащегося на него автомобиля, это белые глаза участкового, и, абсолютно глупое, (в прочем, как и всегда) выражение лица, бравого блюстителя правопорядка, со смешной фамилией Обглокостин.

Совершив, как ему показалось, невероятный, почти эквилибристический прыжок, спасший его от лобового столкновения, Николай кубарем влетел в ближайшие кусты, и уже не видел, как автомобиль, под управлением лихача – участкового, резво подпрыгивая на кочках проселочной дороги, словно необъезженный молодой жеребчик, пролетев ещё около сотни метров, скрылся в ближайшем переулке, и судя по грохоту, которым сопровождался данный маневр, нашел таки непреодолимую преграду, сумевшую остановить новоявленного сельского Шумахера.

«Да что тут в самом деле твориться – то?!» - думал про себя Николай, наконец добравшись до дома, в дикой спешке запирая все окна и двери, и баррикадируя их же, но уже изнутри, пуская в ход, всю домашнюю мебель. Затем, на случай проникновения возможных нежелательных белоглазых гостей в его жилище, Николай поспешил спрятаться как можно надежнее и повыше, там, где вероятные посягатели на его жизнь, не смогут легко его достать. Таким местом стал чердак, проход на который обеспечивался через небольшой люк в потолке, в одной из комнат дома. Там, растревожив покой множества паучков, мирно почивавших на своих паутинах, в окружении разного рода старых вещей домашнего быта, заброшенных сюда ввиду ненадобности, да старого, одиноко висящего гамака, Николай и оставался всю ночь, пытаясь дозвониться во все, возможные службы спасения, со своего мобильного телефона, неизменно получая один и тот же ответ «все операторы сейчас заняты, перезвоните позже».

На следующий день, обнаружив себя спящим, прямо на полу чердака, к Николаю пришло осознание того, что до служб спасения ему, по крайней мере сейчас, точно не достучаться. А в след за этим, Николая постигло новое осознание – со вчерашнего дня, у него во рту, как говориться, и маковой росинки не было.

Желудок урчал грозно и настырно, словно пытался овладеть человеческой речью, и, внятно, с чувством и выражением, сказать Николаю, что – то вроде «Коля блин! Заведи себе другой желудок, и мори его голодом, а я так не хочуууууу!!!» Вот так, чувство голода, победило чувство страха, и Николай, в обнимку с автоматом, наконец выбравшись из дома, настораживаясь при каждом шорохе, передвигаясь по узким улочкам поселка короткими перебежками, словно диверсант на важном задании, добрался до ближайшего сельмага. А там…

Местные жители, которые, вероятно смекнув, что, выходить из своих домов, без опаски быть разорванными на куски обезумевшими белоглазыми монстрами, они смогут ещё не скоро, посметали с прилавков всё, до чего смогли дотянуться. Разошлись прям не на шутку. Да и как им, собственно, не разойтись то – хозяев магазина нигде не видно. Видимо, либо спешно ретировались, дабы не стать жертвой белоглазых, либо, сами стали таковыми, кто знает…В общем, магазин, находился сейчас, в полнейшей безхозности.

Магазин, но не товары, разумеется. Хлеб, крупы, овощи, чай и т.д – всё было успешно захапано, и разнесено по домам. Даже бытовую химию, такую как стиральные порошки, мыло, и, зубная паста, не забыли захватить. Что не говори, народ в селе запасливый.

Зато, как это не странно, совершенно обошли своим вниманием, различные обеды быстрого приготовления. Упаковки с быстро-завариваемой лапшой, порошковыми пюре, а так - же, упаковки с сухарями, остались практически не тронутыми. Да и не успели видимо забрать, или просто не заметили, пару завалявшихся упаковок, с дешевым чаем в пакетиках, и быстро - растворимым кофе. Вот и пришлось Николаю, довольствоваться тем, что ему «оставили».

Растаскивая добро и магазина, оголодавшие хапуги, не забыли захватить из магазина все полиэтиленовые пакеты для продуктов. Пришлось Николаю, порыться в подсобке магазина, и найдя там пару полипропиленовых мешков, сложить прямо в них, всё, чем ему удалось разжиться. Вот так, с двумя мешками на плечах, словно дед Мороз, работающий сверхурочно, он уже собрался уходить, но, едва переступив порог, оставил свою поклажу, и вернулся к кассе. Вытащив из кармана джинсов, пару купюр, номиналом в 100 рублей (всё, что имелось сейчас с собой) Николай, добросовестно положил деньги, в выдвижной ящичек в кассе. Фууух! Всё. Уже не воровство.

«Вечно тебя, Коля, надо совесть свою включить» - ругал сам себя Николай, уже по пути домой – «то, на чемпионате, остановишься помочь упавшему сопернику, из – за чего, сам позицию теряешь, то, за блондинкой какой-нибудь, на улице бежишь, которая так восхищалась новыми сапогами, на витрине магазина, что аж кошелёк выронила от восхищения. А она тебе, за возврат кошелька, не то что спасибо не скажет, она, в силу своей «блондинистости» ещё пол часа будет соображать, что вообще сейчас произошло. Тьфу!»

С досады, наплевав на всякую осторожность, и уже не таясь, с двумя мешками съестных полуфабрикатов, Николай вернулся домой – на чердак. Вот так, с того дня, по - прежнему, в тщетных попытках достучаться до служб спасения, он и коротал дни, отслеживая новости на тв, в надежде, услышать наконец вожделенную новость, о том, что «всё, нашествие белоглазых монстров закончилось, власти справились с угрозой, выходите из домов, радуйтесь жизни…» И разумеется, время от времени, Николай заглядывал в свой мешок с припасами – на сытый желудок, ожидать спасения, как ни крути, легче.

Подождав несколько минут, когда «деликатес» залитый кипятком, прямо в пластиковой упаковке приготовиться, Николай, вооружившись вилкой, поудобнее разместился на своём спальном месте, и вновь, негромко проговорил:

- Эх, расти изжога большая, и маленькая. Приятного аппетита мне.

Деревянный доски забора на улице, натужно заскрипели, и Николай, недонеся вилку с лапшой до рта, замер на месте, прислушиваясь. Сперва он подумал, что ему просто померещилось. Или может, ветер разгулялся на улице, вот и качнул забор порывом. А то и вовсе, какая-нибудь, уцелевшая кошка, улепетывающая от кровожадных белоглазых преследователей, преодолевая чужие дворы, перемахнула и через его забор, и помчалась дальше, не желая дать проверить, бледнооким упырям, сколько на самом деле у неё жизней. Но, когда прислушавшись, Николай сумел разобрать, аккуратные, крадущиеся шаги, и негромкое бормотание, сделал совершенно логичный вывод – во дворе кто – то чужой.

Отложив пластиковый стакан с лапшой, взяв автомат, и погасив настольную лампу, в кромешной темноте, буквально на цыпочках, что – бы не дай Бог, не выдать своего место нахождения, неудачно скрипнув половицей, Николай подкрался к дверце чердака, тихонько приоткрыл её, осторожно выглядывая наружу.

В кромешной темноте, рассмотреть, хоть что – то, было, мягко говоря, той ещё задачей. Одинокий фонарь уличного освещения, установленный на столбе, недалеко от дома, соседки Натальи, разумеется не мог осветить всю улицу, и близлежащий дворы. По – этому, прошло несколько минут, прежде чем, глаза привыкли к мраку, и Николай сумел разглядеть, копошащуюся внизу фигуру.

«Тьфу, вот зараза, принесла нелёгкая» - мысленно выругался он, беря на изготовку автомат. «Что ж такое, то? Белоглазая братия, вообще, что – ли не спит?! Мало мне было одного, кровельного альпиниста, загнавшего на крышу собственного дома соседку, так теперь, этот вурдалак, мою крышу штурмовать решил??? Что за безумная банда, белоглазых покорителей чужих потолков?! Ещё и бормочет чего – то там!»

И действительно, фигура, копошащаяся внизу, пыталась заглянуть в окна, сквозь закрытые ставни, и, что – то негромко бубнила себе под нос. И находясь во взволнованном состоянии, Николай не сразу смог различить, что это не привычное для белоглазых, бессвязное мычание, а вполне нормальная человеческая речь, правда, сдобренная сильным акцентом.

- Эй, хозяина, есть кито дома? – почти шепотом вопрошала фигура, мягко шлёпая ладонью по ставням. – Есть кто - то живая?

«Это ещё кто?» - недоумевал Николай, из своего укрытия наблюдая за странным гостем. «А вдруг спасатель? Вдруг наконец помощь?! Вдруг… Ой, что это???»

А ничего, просто «спасатель», продолжая негромко барабанить по окну, и говорить забавной тарабарщиной, споткнулся обо что – то в темноте, и неуклюже повалился на землю.

«М-да, похоже, его самого спасать придётся. Ну вот и кто ты такой? Что забыл в моём дворе? На вора вроде не похож, вор, наверно, не стал бы в окошко стучаться, и вежливо спрашивать, «есть ли кто дома». В общем, надо проверить, что за чудо-юдо, забрело ко мне на огонёк. И поскорее, пока этот туземец, не привлёк ненужного внимания, очередной белоглазой бестии».

- Ай Аллах – причитал «туземец», пытаясь подняться на ноги. - Ай, ай, палка всякий, набросала под нога, а лампочку забыла на копка вклущить, ай, ай… Как сама ходишь, в такой темнота, нога не бьешь себе? Ай, ай…

Наконец, потирая ушибленную ногу, ночной гость, кряхтя поднялся на ноги, и, вздрогнул, увидев на стене дома, свою собственную тень, которую прежде он, почему – то, не видел.

- Фу-х, напугала сам себя – облегченно выдохнул ночной гость. – А раньше, когда я пришел, тень свой не видала. Видна хорошо упала, сильно стукнулся, аж в глаза свет появилась.

- Я вам не мешаю, с самим собой беседовать? – послышалось из-за спины.

Ночной гость мигом обернулся, и зажмурился от бьющего по глазам света. Прямо перед ним, стоял Николай, освещая его фонарем – вот откуда внезапно появилась его тень на стене. За его спиной, раскинутая от земли до самого чердака дома, стояла раскладная алюминиевая стремянка.

- Здравствуй хозяина! – закрывая лицо ладошкой, приветственно проговорил гость, и хотел было подойти ближе, как вдруг, сквозь слепящий свет, сумел разглядеть, свисающий с плеча на ремне автомат, с дулом, направленным прямо на него. Колени ночного гостя вмиг подогнулись, и он, вновь повалившись на землю, и закрыв голову руками, заголосил:

- Ай, ай, ай, не стреляй меня батыр! Не стреляй! Я не воровать пришла! Не стреляй! Ай, ай, ай…

- Да тихо ты! – зашипел на него Николай. – Какой я тебе батыр? Ты чего по ночам в чужие дворы залазишь?

- Не губи, не стреляй молодой, хороший такой, не стреляй! – продолжал причитать «иностранный» гость.

- Да тихо ты, непонятно что – ли?! – вновь зашипел на него Николай. – Сейчас всю округу разбудишь, опять прибежит какая-нибудь нечисть белоглазая!

Слова о белоглазой нечисти, видимо подействовали отрезвляюще на шумного ночного гостя, и он тут же замолчал. Николай рассмотрел гостя – пожилой человек, на вид татарин, лет семидесяти, одетый по - домашнему, в старенькие спортивные штаны и майку. На ногах такие же старенькие кеды, причем на босу ногу.

«Ещё один, без носков под штиблетами…То белоглазые, то бесносочные…Следующие что, без штанов прибегут? Только нудистов мне тут не хватало…» - с иронией подумал про себя Николай, а в слух спросил:

- Ты…вы, что тут делаете? Чего по ночам в чужие дворы лазаете?

- Я не лазила. Я помош искала. Вокруг белоглазая псих бегает, а я за помош бежала.

- В моём дворе помощь искали? – недоверчиво спросил Николай. – Что, похоже, что тут вы могли её найти?

- Я не знала где помош мог быть, вот и искаю везде. Сама прячусь, но помош искаю.

- Хорошо же вы прячетесь – отводя дуло автомата в сторону, продолжил Николай. – Так голосили, что даже не услышали, как я лестницу поставил, и вниз по ней спустился. Шпион из вас, прямо скажем, никудышный.

- Не шпиона я, я за помош бежала, говорила же.

- Да поняла я уже…тьфу ты…понял – пробурчал Николай. – Что же мне с вами делать?

- Хозяина, не выгони меня, а! – взмолился пожилой татарин. – Я, когда шла, боялся ощинь, вдруг какая белоглазая псих прыг на меня, из кусты, и меня ёк! Не выгони, а? Боюсь ходить, помош искаю везде.

Николай колебался. Меньше всего на свете, ему хотелось сейчас, слушать причитания незваного гостя, и надеяться, что на эти причитания, не сбегутся белоглазые убийцы. Решение нужно было принимать, как можно скорее. Он посмотрел на верх, как будто внезапно решил полюбоваться звездами, несколько секунд помолчал, и вдруг спросил у незнакомца то, что тот, вероятно, меньше всего ожидал сейчас услышать:

- А хотите лапши?

***

- Зовут меня, Сибигатуллин Искандер Искандерович – представился гость, ненадолго оторвавшись, от стаканчика с лапшой. – Но, ты могла звать меня Сан Саныч. Да, меня весь так называла, когда я работала садовник. А как тебя зовут, хозяина?

- Почему вы меня, всё время, хозяином называете? – задал встречный вопрос Николай.

- Ну а как же? Ты хозяина в этот дом, я у тебя в гости, значит ты хозяина.

- Лучше просто по имени, а то мы как Фродо и Голлум, в книге Толкина.

- Кто??? – не понял пожилой татарин.

- Да…не важно. Меня зовут Николай. Можно просто Коля.

- Ощинь приятная! – вежливо ответил пожилой татарин, вновь возвращаясь к трапезе.

Когда с едой было покончено, Николай, используя чайные пакетики, заварил две чашки чая.

- Сахара у меня нет, извините – протягивая чашку гостю, сказал Николай. – А теперь, Сан Саныч, расскажите мне, что тут происходит? Я недавно прилетел домой, и, поначалу подумал, что самолет не в том городе приземлился. Что тут вообще твориться? Что с людьми? Нападают на всех без разбора, на людей, на скот домашний…

- Я сама много не знаю – пожал плечами татарин, принимая кружку. – В одна прекрасная день, мой жена, на меня бросался, сказать не говорит нищиво, только вот так «мэээ, мэээ» говорит, как коза, зубы вот так делал, а глаза белый как молоко…ай, страшно.

- Соболезную вам – со вздохом ответил Николай.

- Да…она всегда был шайтан – почти - что беззаботно отмахнулся гость. – Но я испугалась. Тапка на голый нога одел, и бежала. Ты знала, Коля, я так не бежала, даже когда молодая был! Страшно!

Сан Саныч ненадолго замолчал, отхлебывая из кружки чай, перевел дыхание, и продолжил.

- И я побежала к, сосед Васька. Он давно одна живёт. Вдовец. И у него я пряталась. Когда весь эта кошмар не была, мы в домино вместе играли. А тут, я прибежала, кричу «Васька, помогай, мой жена с ума сошел». Он меня впустила. Пыталась мы звонить, скорый помощь вызывать, и полиция, но там трубка никто не брала. Васька мне говорила: «оставайся Сан Саныч у меня». А я домой боюсь, там жена с ума сошел! А у Ваське ружьё есть, она охотник. Она ружье зарядил, и так ходила потом. А я стала жить у Ваське чуть - чуть времени. День жила, пять жила. Потом ещё жила. Сама забыл сколько жила. Домино играла, суп ела. Телевизор только не работала. А потом, Васька говорила «пошла я, Сан Саныч, помош звать, а то псих с белый глаза, совсем всем нам плохо сделал. А ты сиди дома, Сан Саныч, свой нос на улицу не сувай». Вот. Сказала и ушел. И не пришла потом. А я сидела, и ждал. А потом…

- Извините – прервал его Николай. – Простите что перебиваю, но, вы так и не сказали – вам известно, почему так произошло? С чего всё началось? Почему жена на вас бросилась? Она ведь не всегда такой была. Что с её глазами? Так ведь не только у неё. Когда я прилетел, в аэропорту творилось что – то неописуемое. Люди как будто обезумили! Простые пассажиры, сотрудники аэропорта, полиция… И у всех эти белые глаза. Как будто эпидемия!

- Тощно, эпидемий! – закивал Сан Саныч. – Наверно всякий ерунда по телевизор смотрели, вот и эпидемий на них напал, весь с ума сошли! Жена смотрел всякий ерунда по телевизор, всякий там «Давай поженимся» - вот и сошел с ума. А я и Васька не смотрели, вот и не сошел. А ты не смотрела «Давай поженимся?»

- Понятно – задумчиво протянул Николай. – Понятно, что ничего не понятно…

- Беее – поддерживающе протянул кто – то со стороны.

Сан Саныч вздрогнул, лишь чудом не подавившись чаем.

- Ну вот, разбудили домашнее животное – вздохнул Николай. – Не пугайтесь, это ещё один обитатель моего дома. Кстати, тоже Васька. Познакомьтесь.

Козлёнок, выбивая негромкую трель маленькими копытцами, подошел поближе, с любопытством оглядывая гостя.

- Ай, балам пришла – добродушно протянул пожилой татарин, погладив козлёнка по спине. Тот, видимо понимая, что гость настроен доброжелательно, неожиданно потерся тому о ноги, и даже попытался забраться «на ручки».

- Ты смотри – улыбнулся Николай. – Да ты не козлёнок, ты котёнок домашний! Ну хоть, с именем я не прогадал.

Маленький парнокопытный зверёк, оставив попытки устроиться на руках у гостя, лег тому в ноги.

- Вам есть к кому пойти, Сан Саныч? – вернулся к разговору Николай. – Родственники? Дети, внуки?

- Дощки есть – ответил Сан Саныч. - Старший и младший. Только, в другая город живёт. Я пробовала звонить – связь ёк.

- То есть, про мать они ещё не знают – констатировал Николай.

- Нет – опустив глаза ответил пожилой гость.

- Простите – поспешил извиниться Николай, поняв, что сказал лишнее. – Есть, кому вас приютить? К кому поехать?

- В эта город ёк – вздохнул Сан Саныч, гладя лежащего в ногах козлёнка. – Один дощка далеко уехала, второй дощка тоже. В отпуск толка приезжала, в гости.

- Вот что – решительно заговорил Николай. – Оставайтесь пока у меня. На улице опасно. Утром подумаем, как дальше действовать.

- Ай, рахмят тебе Коля – облегченно выдохнул пожилой татарин, понимая, что никто его не выгоняет. – Большая, большая рахмят тебе! Добрая ты человек!

«Да уж, такой добрый, что вчера человека застрелил, а козлёнка как приманку использовал. Добрейшей души человек, нечего сказать…» - подумал про себя Николай.

- Извините, но, с комфортом поспать вряд ли удастся – развел руками Николай. – Могу только матрас предложить.

- Не страшная – спокойно ответил пожилой татарин – Вот тут, я могла лечь, и нормальная – указал он на старую куртку на картонке, на которой ранее ютился Васька.

- Не надо, ну что вы! – запротестовал Николай. – Там Васька обитает, он там и спит, он там и в туалет сходить может, так что… В общем, ложитесь лучше на матрас, а я вон, на гамаке устроюсь.

- Ой, большая рахмят тебе – с улыбкой сказал Сан Саныч, и вразвалочку прошел на указанное ему, спальное место. Васька, видимо уже успев понять, что на ручки никто его брать не собирается, вернулся на свою лежанку.

- Коля – вновь заговорил Сан Саныч – Скажи, ты военная? Полицейская?

- Почему? – искренне изумился Николай.

- У тебя автомат полицейская.

- А, вы про это – замялся Николай, подбирая слова. – Нет, это временно у меня. Пока помощи не дождёмся. Потом верну обязательно.

- А ты сказала, что прилетел домой. Ты летщик?

- Нет – ответил Николай, устраиваясь в гаммаке. – Я биатлонист. Летал на спортивные сборы, в другой город.

- Выиграла?

- Да это не соревнования – улыбнулся Николай. – Это спортивные сборы. Ну, комплексные тренировки, перед новым спортивным сезоном.

- Расскажи, а ты давно тут жила? Я тебя не видела раньше, в поселок – не отставал любознательный татарин.

- Да что тут рассказывать… - махнул рукой Николай. – Зовут меня Николай Никольский. 28 лет. Холост. Беспартиен… Последнее, это шутка – вновь улыбаясь пояснил Николай. – Мастер спорта по стрельбе из винтовки. Несколько лет выступал на первенствах, даже чемпионом России был. Не так давно, переквалифицировался, стал заниматься биатлоном. Не сам конечно, а в силу, так скажем, некоторых обстоятельств, а вернее случая. В сборной, перед Олимпиадой, снялся один спортсмен, по болезни. И если бы не нашли замену, вся сборная рисковала не попасть на Олимпиаду, такие вот требования выдвинули…Стали, в срочном порядке, искать замену, по всем спортивным федерациям. Никого лучше меня не нашли. И ничего что по возрасту я уже не попадаю в категорию, и то что на лыжах не умею ходить, главное – стреляю хорошо, остальному научат. По крайней мере, так мне объяснили. Честь страны на кону как никак…Ну, в общем, на лыжах я, до сих пор, хожу так – себе. Средне. А вот отстрелялся на Олимпиаде вполне неплохо, что в командном зачете, что в индивидуальном. Стипендию получил спортивную. В общем, уговорили меня, на постоянной основе стать биатлонистом. Относительно возраста, как мне сказали, в федерации всё уладили. Уж не знаю, как там и что они улаживали, но, теперь я в составе сборной страны, тренируюсь на постоянной основе, на тренировочной базе, в столице, ибо, в нашем регионе, таких тренировочных баз нет. Так что, большую часть времени, провожу там. Живу у друга. С ним вместе работаем в ресторане, одной из престижнейших гостиниц, он бармен, а я официант. Даже не спрашивайте, как я успеваю и работать, и на чемпионаты ездить, это вообще отдельная история. Верчусь в общем. Оттого и не часто бываю дома, так что, не удивительно, что вы меня тут раньше не видели. Я сам, далеко не всех в поселке знаю. Даже стыдно. Сюда приезжаю, время от времени, коммунальные оплатить, вещи на зиму взять, уборку сделать…Дом всё – же надо в порядке содержать, он мне от дедушки с бабушкой остался…

Мирное посапывание, сладко спящего человека, заставили Николая прерваться, и взглянуть на своего собеседника. Собеседник, как оказалось, так заслушался увлекательным рассказом, что сам не заметил, как погрузился в царство морфея. Козленок Васька, следуя примеру гостя, так – же сладко почивал, в своём уголке, уютно устроившись на куртке.

- М-да уж Коля – негромко усмехнулся Николай, слезая с гамака, и бесшумно, что – бы никого не будить, подбираясь к зажженной настольной лампе. – Лучшая колыбельная – это история твоей жизни. Действует безотказно, как на людей, так и на животных. Ну что ж, спокойной ночи, малыши – добавил он, щелкнув клавишей выключателя настольной лампы.