Разум - лучшее лекарство

Глава 3

Глава 3.

«День жила, пять жила. Потом ещё жила. Сама забыл сколько жила…» - вспоминал слова Сан Саныча Николай, когда пожилой татарин остался у него и на второй день. Да и на третий тоже. И не то что – бы Николай был против компании, просто было любопытно, сколько планировал у него гостить новый знакомый. Однако, намекнуть на то что «незваный гость хуже татарина», Николай тоже не спешил. Во - первых, гость, хоть и незваный, вёл себя, весьма прилично, стараясь не создавать лишних хлопот, а во - вторых, слишком уж буквально могла прозвучать данная поговорка, учитывая национальность гостя. Да и жалко старика было. Сейчас вот выгони его, пойдёт опять «помаш искать», не дай Бог опять кому-нибудь во двор залезет, и не факт, что там его станут слушать и принимать с распростертыми объятиями. С перепугу примут за белоглазого, и в лучшем случае бросятся от него бежать без оглядки, а в худшем попросту огреют чем-нибудь тяжелым по голове, и всё, «ёк старая татарин».

Дел, с появлением в доме нового «жильца», тоже прибавилось. Хоть он и старался не создавать лишних неудобств хозяину дома, однако, мыться под краном, как это делал Николай, Сан Саныч, естественно не мог, но в плане гигиены, был человеком обязательным. Пришлось Николаю, из бани, тазиков притащить, чтоб облегчить гостю, приём водных процедур.

Опять - таки, в туалет, расположенный во дворе, пожилой гость, ввиду возраста, мог отлучаться довольно часто. И если, для Николая, в силу молодости и спортивной подготовки, сбегать вверх – вниз по стремянке, было делом плёвым, то для Сан Саныча, подобные забеги, становились чуть – ли не атлетическим подвигом. Сперва – спуск. Медленно, словно по минному полю, тщательно ощупывая ногой каждую ступеньку, и боясь посмотреть вниз, шаг за шагом, он приближался к земле. Затем, преодолев - таки, столь длительный путь, Сан Саныч, трусцой перемещался к деревянной кабинке, запирался в ней по своим нуждам, после чего, его ждал новый спортивный рекорд – забег трусцой, уже в обратном направлении, и, подъём вверх по лестнице, обратно на чердак. И всё это, под бдительным взором Николая, разумеется, который, на протяжении всего маршрута, находился неподалёку, с автоматом, отчего, он чувствовал себя не гостеприимным хозяином дома, а, скорее, вооруженным надзирателем, конвоирующим опасного преступника, в зоне строгого режима.

И вот наконец, когда алюминиевый раздвижной «Эверест», был покорён, уставший, взмокший, как будто разгрузил вагон с железной рудой, и тяжело дышащий, словно пробежал стометровку, старый татарин, тяжело опускался на матрас, и долго не вставал, приходя в себя и набираясь сил, и мог даже уснуть.

Утро четвертого дня, началось стандартно. Проснувшись первым, Николай, тихонько, на цыпочках, дабы не разбудить остальное сонное, подобрался к козленку, легонько, приподнял сонного питомца, высвобождая из-под него картонку, и вернул зверька на место. Маленький парнокопытный, даже не успев понять, что происходит, открыл глаза на пару мгновений, и вернулся обратно, в царство морфея. Ежедневная процедура, выноса Васькиной картонки, с предметами козьей жизнедеятельности на ней, была процедурой безотлагательной, иначе, количество предметов жизнедеятельности, могло приобретать, достаточно немалую численность. Единственное, чему в этой ситуации радовался Николай, так это то, что он приучил козлёнка, «делать свои дела», исключительно на картонке. То ли Николай был дрессировщиков от Бога, то ли, питомец ему попался не в меру смышленый, этого биатлонист не знал, однако, козленок, действительно, как будто понимал, что от него хочет хозяин, и буквально с первых дней пребывания в его доме, а вернее, на чердаке, уяснил, если говорят - «Вася нельзя! Фу! Иди на место!», значит лучше подчиниться, от греха подальше.

Предварительно проверив, спокойно ли на улице, Николай спустился по лестнице во двор, и опорожнил картонку, сделав небольшую ямку в грунте, во дворе своего дома. «Сажал бы я деревья, уже наверняка в цветущем саду жил бы, учитывая то, сколько удобрения мне мой питомец приносит» - подумал он про себя, присыпая ямку землёй. «Вот кончится весь этот кошмар, плюну на всё, разведу ещё с десяток Васек, и стану Колькой фермером! М-да, ну и мысли у меня с утра…»

Вернувшись на чердак, Николай вернул картонку, под, всё ещё спящего козленка, затем включил чайник. Всё так – же, на цыпочках, пробравшись к дверце чердака, Николай присел на корточки, приоткрыв дверцу, прислушиваясь к звукам улицы, озаряемой светом, утреннего солнца. Всё на удивление тихо и спокойно. Восходящее солнце, мягко, но настойчиво, разгоняет ночную мглу, приятный ветерок ранней осени, нежно треплет листья на деревьях, во дворах соседних домов. Того и гляди, неподалеку, закричат первые петухи…Красота. Идиллия. Как будто и не было всех ужасов, и нападений, безумных белоглазых упырей. Было бы здорово, окажись это всё, просто не в меру затянувшимся кошмарным сном. Но это, пожалуй, уже утопия…

Раздавшийся позади щелчок клавиши чайника, помог отвлечься от неприятных мыслей. Николай решительно поднялся, вздохнул полной грудью, и встряхнул головой. Хватит думать о плохом. Раз уж, вопреки, всему этому «террору с белыми глазами», он всё ещё жив – значит не всё потерянно. Нечего раскисать. Новый день начался. Пора завтракать.

- Добрая утро, Коля – сонно прищуриваясь, протянул, уже успевший проснуться, Сан Саныч.

- Доброе, Сан Саныч – приветливо отозвался Николай. – Чайку?

Пожилой гость, всё ещё сонно щурясь, одобрительно улыбнулся, вместо ответа.

- Silentmeans consent – весело подхватил Николай, заваривая две чашки чая.

- Какая, какая? – глядя на него сонными, ничего не понимающими глазами, спросил татарин.

Николай едва сдержался, что – бы не расхохотаться в голос, над реакцией забавного дедушки.

- Вот такая – показал большим пальцем вверх Николай, после того, как отдал гостю, чашку с горячим пакетированным напитком. – Пейте, чайник только что закипел.

- Бик зур рахмят – осторожно отхлебывая из кружки, ответил гость.

- Аш булсын – отозвался Николай.

- Сез әйтәсез татар телендә??? – вскинул брови Сан Саныч.

- Да нет, не понимаю я – улыбнулся Николай, догадавшись, о чем спросил гость. – В школе, с девочкой одной общался, татаркой. Вот, кое – каких фраз нахватался. Всё ещё помню.

- А… - понимающе закивал Сан Саныч, вновь отхлёбывая из кружки. – Коля, мне твой помощь надо. Дела важная – важная. Ощинь, ощинь важная.

- Да, конечно. Сейчас провожу до туалета – мигом допив свой чай, ответил сообразительный Николай.

- Большая спасибо тебе! – улыбаясь подобно чеширскому коту, отблагодарил пожилой татарин, мигом поднимаясь со своей лежанки. – Просто бик зур!!!

***

«Этот маленький, миловидно улыбающийся, мохнатый зверёк, который словно обнимая ствол дерева, медленно спускается по нему вниз, зовётся Ленивцем. Обитает в лесах Южной Америки. Название своё, это чудо природы, получило, из – за своих, крайне медленных, будто – бы ленивых, перемещений…» - мысленно проговаривал Николай, голосом своего тезки, натуралиста Дроздова, сидя на завалинке своего дома, ожидая, пока Сан Саныч, доберется - таки до земли.

- Я сищас… - обливаясь потом, повторял пожилой гость, преодолев очередную ступеньку.

- Не торопитесь – с тоской в голосе ответил Николай. – Солнце ещё высоко, целый день впереди, спешить некуда. Можно пока спускаетесь, начать анекдоты рассказывать.

- Посмеялась?! – сердито сопя, спросил татарский «ленивец».

- Пошутил – поправил Николай.

Затем, увлекательный спуск вниз, ненадолго сменившийся на кратковременный забег до туалета и обратно, превратился в ещё более увлекательный подъём, но новый сценарий очередной серии, из цикла «В мире животных», а так – же шутки по данному поводу, Николай озвучивать не стал. Чего доброго, обидится гость, доберётся до верха, и лестницу за собой втащит, в отместку, вот и доказывай ему потом, что он просто всё не так понял…

Добравшись до верха, пожилой гость, устало сопя, тяжело опустился на свою лежанку, пытаясь успокоить дыхание.

- Сан Саныч – позвал Николай.

Татарин устало приподнялся с матраса. Николай, не залезая во внутрь, глядел на него, из чердачного дверного проёма.

- Я отлучусь ненадолго, Ваське травы надергаю. Лестницу спущу, что – бы никто не влез. Я быстро. Не успеете соскучиться – пояснил Николай, уже собираясь прикрыть дверь.

- Ага… - устало ответил гость, и вновь завалился на матрас.

- Ну и славно – скорее самому себе, нежели собеседнику, добавил Николай.

К нему подбежал козлёнок, обнюхал хозяина, и вопросительно произнёс своё коронное «беее», видимо интересуясь, куда это собрался хозяин.

- А ты, коза - егоза, дома сиди. Гостя сторожи – потрепав его по шее, сказал Николай. – Телевизор ему включи, песню спой. В общем, ты за главного.

- Беее – отвечал козленок.

- Ну вот и договорились – подытожил Николай, и закрыл дверцу.

Спустившись вниз, он, как и обещал, спустил за собой лестницу, сложив её на земле.

- Мы пойдём далеко, а ты оставайся домовничать. Да голоса не подавай. Когда придёт лиса, дверь не открывай, да в окошко не выглядывай – уже наедине с самим собой, пошутил Николай, процитировав русскую народную сказку. – М - да, главное, чтоб меня самого, какая-нибудь, белоглазая лиса, не сцапала по дороге – поправив на плече автомат, добавил он.

Выкатив из сарая, садовую двухколесную тачку, Николай осторожно приблизился к калитке. Взяв автомат на изготовку, он встал на нижний брус забора, и аккуратно выглянул, тщательно оглядывая улицу. Никого и нечего. Прислушался – всё тихо. Осторожно, боясь скрипеть петлями открывающейся калитки, Николай медленно вышел со двора, выкатив за собой тачку. «Страшно, не страшно, а раз, у тебя на иждивении, маленький травоядный млекопитающий, так уж будь добр, его, этой самой травой обеспечь» - мысленно проговорил Николай, запирая калитку.

Вдоль улицы, травы не было, по - этому, пришлось отойти подальше из дома, в сторону реки, у которой, не так давно, Николай застрелил белоглазого. Вспомнив тот день, Николая брезгливо передернуло, а по спине вновь пробежал устрашающий холодок. Да уж, стрелять по мишеням, и по людям, пусть даже, человеческого в них осталось, совсем мало – это две, совершенно несопоставимые вещи. Ко второй, Николай не мог, и не хотел привыкать.

Отойдя от дома на значительное расстояние, и отыскав наконец, заросли, пышно растущих сорняков, Николай, взялся за дело. Орудуя, заранее взятым с собой, садовым секатором, он срезал сорняки под корень, складывая их в тачку. Причем, биатлонист сам не знал, правильно ли он кормит, своего домашнего зверька, может ему, в таком возрасте, иначе нужно питаться, однако, ничего другого, в силу обстоятельств, да и ввиду, полного незнания правил ухода за домашним скотом, Николая предложить не мог. Однако, Васька вроде никогда не жаловался на предлагаемую ему трапезу, либо, ввиду отсутствия знаний, элементарной человеческой речь, либо его попросту всё устраивало, но, от порции свежей зеленой растительности, он никогда не отказывался.

Наконец, нагрузив в тачку, солидную кучу сорняков, с бугром, Николай покатил тачку домой. Он не в первый раз уже задавался вопросом, а что будем, если вся эта кутерьма, с безумными, носящимися по улицам, белоглазыми страшилищами, быстро не закончится. Что если, все эти беспорядки, не завершатся в ближайшее время? А если затянется до зимы? Чем тогда Ваську кормить? А самому чем кормиться? В пору будет самому травку щипать, только вот, не растет она в холодное время года. А сельмагов, по близости, уже нет, вермишели быстрого приготовления, которыми он успел запастись, тоже не в нескончаемом количестве, да и мешок, в котором они хранятся, пусть и зовется с легкой руки Николая «волшебным», однако, на самом деле таковым не является, и функции скатерти – самобранки выполнять не умеет. А жаль…

С такими мыслями, Николай уже докатил тачку до улиц своего поселка. До дома, оставалось совсем немного, и тут, метрах в семидесяти, слева от себя, Николай увидел его…

- Блин… - всё что смог выдавить из себя Николай, встретившись взглядом, с молочным глазами, представителя «живой нежити». Персонаж, надо сказать, был колоритным. Бритая на лысо голоса, с ломаными «борцовскими» ушами, и солидным шрамом, на левой щеке. Одето, белоглазое чудо, было в простой, без прикрас, спортивный костюм, состоящий из толстовки, и спортивных трико. На ноги обуты мокасины. Лицо, помимо хищного оскала, и неизменно струящимися изо рта слюнями, имело и без того, самые непритягательные внешние черты, сравнимое с портретами со стенда «их разыскивает полиция». В добавок ко всему, на самом видном месте, зубы данного субъекта, богато светились, золотыми коронками – «фиксами». Для полноты образа, не хватало лишь, шоферской кепки «хулиганки», на бритой голове, и горсти семечек в руках.

- Вот тебе и лиса. Принесла нелегкая… - пролепетал Николай, замерев на месте, не выпуская рукоятей своей тачки.

Слова, подействовали на белоглазого, как команда «фас», на злого сторожевого барбоса. Сверкая фиксами на всю округу, и разметывая по сторонам слюни, словно малогабаритный дождевальный трактор, нежить бросилась на биатлониста. Николай, будучи совершенно не готовым к нападению, совершенно позабыв про висящий не плече автомат, не нашел ничего лучше, чем, по – прежнему, не выпуская из рук слою драгоценную садовую тележку, с кормом для Васьки, скрыться из вида преследователя, в ближайшем закоулке. Преследователь, домчался до закоулка за несколько секунд, но, когда, на полном ходу, не сумев войти в поворот, размашисто грохнулся на пыльную проселочную дорогу, вскочив на ноги он…не обнаружил ни следа, своей потенциальной жертвы. Вернее, как – сразу на повороте в закоулок, валялась перевернутая тачка, солидная охапка травы, вывалена из её кузова, но самого обладателя сей сельскохозяйственной техники, в поле видимости не было. Белоглазый, ещё некоторое время стоял, нечленораздельно бурча, вероятно выражая этими звуками крайнее недовольство, а затем развернулся, и ушел туда, куда глядели его белые глаза.

А куча травы, немного погодя, легонько зашевелилась. Сперва, откуда – то, из её недр, высунулось дуло автомата, затем, так – же исчезло внутри, и на смену дулу, появилась рука, перевернувшая тачку, обратно на колеса. А затем, из кучи травы, и вовсе выросли две ноги, и подхватив тачку за рукоять, «живая» охапка сорняков, поспешила покинуть закоулок.

Неизвестно, видел ли кто – то из соседей, запершихся в своих домах, как, стог из свежесрезанной травы, ведя за собой двухколесный садовый инвентарь, словно собачку на прогулке, добрался до дома, открыл калитку и тихонько зашел во внутрь, так – же тихонько заперев калитку за собой. А если и видел – чему тут удивляться? Тут по улице зомби бегают, а там – стог сена, тележку за собой катает. Фи, подумаешь…

Стог травы, между тем, зайдя во двор, рухнул, почти у самого дома, и вывалившийся из него Николай, ещё какое – то время, отплёвывался от кусочков травы, и выковыривал её из волос. Поднявшись на ноги, он устало доковылял до дома, разложил лестницу, и взобрался на чердак.

- Вот и Коля пришла – с улыбкой встретил его Сан Саныч.

- Ага, пришла – пробурчал Николай, затаскивая стремянку во внутрь.

- Вот Васька, Коля тебе травка принёс, щищас есть будешь – поглаживая козленка по голове, продолжал щебетать пожилой гость. Козленок между тем, почуяв, приятный запах растительности, исходящий от своего хозяина, подошел к нему, и начал, ощипывать остатки травы, прямо с его одежды.

- Ты щево такая грязный? – удивленного спросил Сан Саныч, оглядывая Николая.

- Да так – отмахнулся Николая, отдирая Ваську от своей футболки. – Поскользнулся. Упал. Очнулся в траве.

- Не ушиблась? – забеспокоился гость.

- Можно сказать нет – уклончиво ответил Николай.

- Устала?

- Нет.

- Хорошо – заулыбался пожилой татарин. – Коля, мне твой помощь надо. Дела важная – важная. Ощинь, ощинь важная.

***

Васька резво уплетал травку. Сан Саныч, после очередного покорения лестницы, лежал на матрасе. А Николай, принимал душ. Под краном. После таких экстремальных гонок, и пересечения местности, внутри стога травы, принятие водных процедур, было делом, просто необходимым.

Наконец, насилу вымывшись, и сменив одежду, Николай, облегченно вздохнул. М – да, ну и денёк. Опять, неведомо откуда, появилась белоглазая зараза, и, если бы, Николая не угораздило так удачно споткнуться о свою же тележку, перелететь через неё кубарем, попутно умудрившись присыпаться сверху травой, кто знает, что сейчас с ним было бы. А хотя, чего тут голову ломать – фиксатый зомби, порвал бы на жгутики, члена олимпийской сборной по биатлону, вот и все дела.

Встряхнув головой, отгоняя мрачные мысли, Николай, накинул на мокрую голову полотенце, тщательно вытирая волосы, как вдруг, остановился, прислушиваясь к звуку, доносящемуся снаружи. Сперва, он решил, что ему просто показалось. Но, хорошенько прислушавшись, он различил, нарастающий, громкий звук, который становился всё ближе, и ощутимее. Звук летящего по небу вертолёта!

- Сан Саныч! – заорал Николай, помчавшись из кухни в комнату с люком в потолке, где его ждала, заранее поставленная стремянка. – Сан Саныч! Машите руками! Кричите, что мы тут!

С разбегу, лихо запрыгивая на ступени стремянки, Николай, так – же лихо, полетел с неё вниз. Алюминиевая раздвижная лестница, с жутким грохотом, повалилась рядом, едва не накрыв незадачливого бегуна, под собой.

- Сан Саныч! – продолжал орать Николай, держась за ушибленную ногу. – Я сейчас! Машите им! Кричите! Автомат возьмите, если надо, в воздух палите, лишь бы увидели!!!

«Спасатели!» - эта мысль заставляла сердце учащенно биться. «Наконец – то! Нас спасут! Надо поскорее подняться!»

Кряхтя от боли в ноге, Николай заставил себя как можно скорее подняться, и поставить стремянку обратно к люку. Как можно скорее, но на этот раз, что – бы не свалиться, он поспешил забраться на чердак.

- Ну что там?! Заметили??? Сан Саныч, не молчите!!! – буквально ввалившись во внутрь, затараторил запыхавшийся от волнения Николай.

- А…Щиво случилась? – подал голос с матраса, пожилой татарин

Николай, на какое – то время, просто потерял дар речи. Оказывается, всё это время, татарский гость, попросту спал!!! Несмотря, на весь шум, исходящий от пролетающего вертолета, не смотря на грохот, который устроил Николай при падении, он просто спал, утомившись, от очередного «похода в туалет»

- Ёлки – палки! – возмущенно кричал Николай, захромав к дверце чердака.

Распахнув её настежь, он снова потерял дар речи. Вертолет, уже успел солидно удалиться от дома.

- Да…Вы! Да…ёлки…блин… - кипел от злости Николай!

- Щиво случилось??? – непонимающе выпучив глаза, бормотал гость.

- Всё случилось!!! – Николай был вне себя. – Всё!!! И это всё, ВЫ ПРОСПАЛИ!!! Блин!!!

Козленок, от греха подальше, забился в угол, опасаясь попасться под горячую руку хозяина. Сан Саныч, наконец сообразив, что происходит, засеменил к выходу с чердака, увидав в небе, маленькую фигурку вертолета, которая с каждой секундой, становилась всё меньше.

- Ай, ай, ай – сокрушенно запричитал пожилой гость, опустившись на корточки, и взявшись за голову.

Николай, устало уселся на матрас, запрокинув голову, глядя в потолок. Ну что за день! То чуть не попался в лапы, озверевшей белоглазой гадине, с лестницы грохнулся, так ещё и этот товарищ, повторяющий «ай, ай, ай», умудрился проспать всё на свете!!! Ну и как теперь быть? Когда теперь прилетит новый вертолет? А прилетит ли вообще?

Николай закрыл глаза. «Ну вот и всё» - сокрушенно подумал он. «Теперь, если останемся живы, просто одичаем, сойдём с ума, зарастем волосами и длинными ногтями, и будем как первобытные питекантропы. Обалдеть просто. Буду теперь как Робинзон, на необитаемом чердаке. А что, попугая у меня говорящего нет, зато козлёнок имеется, буду его речи обучать, чем я хуже Робинзона? А вот, Пятница, сидит, за голову держится…»

Пытаясь хоть как – то успокоиться, Николай нажал на клавишу пульта, включая телевизор. На удивление, на голубом экране, сразу появилась трансляция новостей.

- Жители, спешат добраться, к пунктам помощи, расположенным в центре города – сообщила женщина – диктор. – Военные и врачи, организовали целый палаточный городок, где все выжившие, могут получить необходимую помощь.

Сидя на матрасе, Николай буквально подскочил на месте. Вот оно! Наконец – то! Есть выход!

- Извини меня Коля – сокрушался в углу Сан Саныч. – Я старая татарин. Старая и глухой. Устал и уснула, когда с улицы пришла…

- Сан Саныч, подождите – остановил его Николай, бьоясь прослушать нужную информацию.

- Нет о меня, никакая толку, вообще – не услышав его слов, продолжал старик.

- Сан Саныч, погодите минутку – вновь перебил Николай.

Но бедный татарский старичок, совершенно расстроенный, уже ничего не слышал, и продолжал бубнить, говоря в унисон с диктором.

- Власти города, спешат сообщить всем, что…

- Что такая я стал глупым, и вообще глухая, что сама на себя злился…

- В палаточном городке, установленном в центре, есть всё необходимое, еда, лекарства…

- И мозги. Мозги моя совсем не рабочая. Я совсем глупая стал. Извини Коля…

- Всем пострадавшим, оказывается необходимая помощь…

- Нет никакая помощь от меня…

- Сан Саныч! – Николай подбежал к гостю, схватив его руками за лицо, и прерывая самокритичный монолог. – Сан Саныч, золотой вы мой! Посмотрите – повернув голову гостя к телевизору, добавил Николай. Старик моментально смолк, и теперь они вдвоём, молча внимали каждому слову диктора.

- Мы призываем всех жителей, которые в состоянии самостоятельно добраться до пунктов помощи, незамедлительно выдвигаться. Власти города выслали поисковые вертолёты, но пока нет возможности эвакуировать всех пострадавших. Задействованы все ресурсы. Следите за дальнейшими новостями – и трансляция завершилась.

Николай облегченно выдохнул.

- Ну что, скитальцы? – воодушевленно заговорил он, обращаясь ко всем на чердаке. – Выход найден. Решено! Сейчас уже вечереет, ночью пробираться не будем, а утром, выдвигаемся.

- А я? – растерянно спросил Сан Саныч.

- А вы тоже – утвердительно отвечал Николай. – И я, и вы, и Василий. Куда ж мы, теперь, друг без друга?