"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил

Часть 3. Глава 5. Вход — рубль, выход — два, или план Судьбы для всех

Это была лишь первая стычка. Проверка боем: кто на что способен. А сколько их впереди? Мертвых нужно предать земле. Вот и Хранитель с подругой подтянулись. За ними пришли звери. Слоны сносили трупы в одну кучу, не минув даже тельца мелкого скорпиона. А потом все вместе смотрели на холодный некромантский огонь, фиолетовым пламенем поглотивший жертв кровопролитной бойни.

— Теперь кости навеки остануться костями. Вам не стоит переживать о неожиданностях, — проронил Эристел подошедшим ближе хранителям Саванны.

Они промолчали, но внезапно девушка всполошилась:

— Цукеш снова улизнула! Тварь!

Ректор застыл от неожиданности. В голосе хрупкой девицы звенела злость, а глаза светились яростью, ее гневом можно было крошить камень.

— Долгая история, — аллари перехватил взгляд Эристела. — И могла закончиться очень печально. — Он зарылся в выгоревшие волосы подруги. Вздохнул. Стало ясно, для кого история могла стать последней.

— Это она открыла портал в Запределье. Прорвала истончившееся пространство, — к разговору присоединилась Судьба.

— Цукеш? — удивился Хранитель. — Где?

— В том самом месте, где могла выплеснусь всю свою ненависть, — загадкой ответила женщина.

— Тогда, это скорее последнее пристанище ее матери, чем место смерти Сеара, ее пары. Это объясняет почему все химеры стремились к скальным валунам. Там Сеар прятал старую вожачку-мать и ее последний приплод от мести Цукеш.

Информация скорее доносилась до некроманта, как постороннего, несведущего человека, чем это были мысли в слух. Сама выжимка, ничего лишнего.

— Я думал, что химеры заманивают в западню. Это логово — каменный мешок. Перебить там по отдельности — дело даже не минут, секунд. А оно вон, значит, как? Прорыв, — мужчина задумался.

— Уже прохудившийся мешок. С огромной дырой. И закрыть его со стороны Саванны невозможно! — Судьба не была благосклонной. — Только из Запределья. Прорываясь сюда слишком азартно, химеры изогнули края прохода, словно створки, в свой собственный мир. Стянуть их вместе отсюда — не получится. Разве что сами захлопнут. Изнутри.

— Такое возможно?

Эристелу никто не ответил. Как можно ответить на риторческий вопрос? А для жителей Саванны ответ был и так ясен.

— Всеправящая, — аллари преклонил перед Судьбой колено. — На что мы можем рассчитывать? Как скоро стоит ожидать продолжения нападений? До сих пор перевес был на их стороне, но сегодня они бежали сильно потрепанными теми, кто пришел с Вами, госпожа.

— Нападения продолжаться, Линар! Они прорывались сюда слишком долго. Почти достигли успеха. Первая неудача не перечеркнет их интерес. Пали одни — придут другие. Так будет, пока проход не схлопнется.

— Я показал себя не лучшим Хранителем мира, госпожа, мира, который Вы мне подарили. Я готов принять любое наказание из Ваших рук.

Эристел не верил своим глазам, ушам и всему, что здесь происходило. Но Линар продалжал стоять коленопреклоненным, склонивши повиную голову. Девушка стала рядом. И так же склонила голову. Два леопарда и гепардица медленно подошли и сели рядом. Молодые «котята» что-то удивленно протявкали, но осеклись под гневным, коротким рыком матери. Замолчали и уселись на попы возле некроманта. Композиция а-ля «повинные головы» их не прельщала, а возле страшного человека было спокойнее.

Со спины подошел Гарэд. Обошел великовозростных кошаков и присоединился к молчаливому созерцанию происходящего.

— Дурак ты, аллари, — Судьба не щадила чувств мужчины. Она злилась. И Хранитель недоуменно вскинул голову. — Я что, мечту этой пигалицы ради своего итереса воплощала? — Женщина резко тыкнула пальцем в сторону девушки. Ее глаза сверкнули холодом. — А может оставила ее здесь ради своего удовольствия? Дурень ты, аллари. Дурак, как есть! Хранитель, одним словом, тупоголовый. Сейчас не только будущее этого мира решается, но и ваше. И оно не менее важное. Затем и за помощью обратилась. К ним. — Горделивый кивок с превосходством в сторону нагов прошел словно по лезвию ножа, оголяя нервы призванных, готовых поймать брошенную перчатку. — Это будущее и их касается. — Судьба изволила гневаться. Но грань не преходила. — А сейчас займитесь гостями. И знайте, если я посчитаю будущее Саванны проигранным, здесь остануться все! На Землю я тварей не пущу, даже если все поляжете. Жертвой больше, жертвой меньше. Не забывайте об этом!

— Билет в одну сторону? — спокойно поинтересовался Гарэд у друга. Эристел молча сверлил глазами богиню. Ветренной ее никак нельзя было назвать. Где-то ее сородичи перемудрили.

Под округляющимися глазами мэтров и ошарашенными возгласами адептов, женщина сбросила с себя привлекательность — перед ними встала громадина с горящими холодным огнем глазами, металическими крыльями, полностью покрытая железными латами:

— Помните об этом!

Потом истаяла, словно и не было ничего.

— Захочешь, не забудешь, — крякнул главный боевик. Впечатлился даже он.

Жители Саваны особого беспокойства не проявили, видимо, для них не впервой наблюдать творческий подход Всеправящей. Хранитель встал с колена, прижал к себе девушку и благодарно потрепал по головам огромных кошек. Легкий шок все же накрыл животных. Как минимум. они отреагировали на размеры железного чуда. Прижатые к головам уши выдавали эмоции зверей. Несмотря на размеры, они вели себя, как домашние кошки.

— Похоже, вам двоим сталкиваться с железной барышней не впервой, — прокомментировал впечатленный Гарэд Совел.

— Это — Судьба! — тихо, но гордо произнес Хранитель.

— Ну да, ну да, — Совел рассматривал притихшую девушку. — Твоя помощница видела такую трансформацию в первый раз?

— Судьба может появиться в любом облике. Майя это знает. Но в боевой трансформации госпожа появляется редко.

— А ты, значит, сталкивался? — не отставал Совел.

— Да, на экзаменах. В школе Хранителей, — без обеняков ответил аллари. Смахнул с лица светлую прядь. — У нас не было времени нормально познакомиться. Я — Линар. Аллари. Хранитель этого мира. А это моя половинка — Майя. Она с Земли. Попала сюда из-за сильной любви к животному миру. — Гепардица громко, как трактор, «задребезжала», подтверждая слова Линара. Ее когти взрыхлили песок под лапами. Самочка была довольна.

— А осталась из-за сильной любви к тебе, Хранитель? — мэтр тактичностью не страдал. Девушка наградила его гневным взглядом, чем напомнила пятнистую кошку у ее ног.

— Наши чувства взаимны, — не стал отпираться мужчина и поцеловал свое разгеванное счастье в макушку. — Майя — моя пара, моя любимая.

Девушка прижалась сильнее к аллари и с вызовом уставилась на раздражающий объект. Боевик не оскорбился. Ему все нравилось.

Эристел молчал. Ему все НЕ нравилось. Молчал, когда разглядывал богиню, которую, как оказалось, слишком мало знал. Или не знал совсем. Молчал, слушая разговор мужчин. Молчал, слушая громкое, урчащее «бормотание» гепардицы. «Моя любимая», — болью отозвалось в сердце. Эристел вдруг явственно осознал, что боевая трансформация богини, не напугала эту девочку сильнее (хоть он и сам впечатлился), чем его недавняя истинная ипостась. Он думал и думал лишь об этом. Мысли накладывались одна на одну, снова и снова создавая бестелесную химеру в кожаном кресле. И, словно подтверждая его подозрения, девчонка с подозрением оглядела его с головы до ног.

— Гарэд Совел — декан боевого факультета Академии Нагов, — представился боевик. — А это — Эристел Наг, глава и ректор упомянутой академии. Мы с Земли. — Он ухмыльнулся, отметив взгляд, которым Майя окинула некроманта. — И невеста у ректора есть. — Поддел девушку опытный ловелас. — Такая же, как ты, Майя. Очень молоденькая. И — землянка.

— Хватит! — ректор оборвал словестные излияния друга. — У нас есть более насущные проблемы. — У нас адептка пропала.

— Да я бы больше за других боялся, — не полез в карман боевик.

— А еще, у нас раненые.