"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил

Часть 3. Глава 4. Сердце мира — его Хранитель. Странные мысли и побег с поля боя

Аллари, услышавший имя «Линер», обернулся. Имя, созвучное с его собственным. Он всерьез подумал, что ослышался, слишом уж разгулялась воздушная стихия на поле боя. Ядовитый шип монстра сделал круг и теперь несся к парню, которого, очевидно, так и звали. Склонившись над раненым, он не видел приблежающейся опасности.

Тонкий стилет, словно продолжене руки Хранителя, блеснул и рассек «канат» из толстых крепких сочленений, удерживающий ядовитый шип. Из раны фонтаном брызнула кровь. Монстр истошно закричал и хлестнул по аллари покалеченным хвостом. Хвост обвился вокруг тела Хранителя, рванул вверх, затем с силой ударил о землю и поволок потерявшего сознание мужчину прочь.

— Линар! — напарница аллари бросилась на помощь. Звери рванули следом. Поравнявшись с девушкой, леопард с легкостью закинул ее на свою спину. У животных словно второе дыхание открылось. Хищные кошки разбрасывали бывших собратьев по миру с холодным ожесточением, доганяя несущуюся в глубь Саванны раненную скорпионоподобную тварь.

Мужская стать добавляла монстру сил и выносливости. Но вечно это продолжаться не могло. Оставив позади себя поле боя и след от крови, он продолжал настойчиво волочить в сторону скальных выступов бессознательное тело аллари. Туда, к порталу, в их проклятый мир. Без истинного Хранителя этот мир падет сразу, словно преждевременно вынутое из лона матери дитя, отрезанное от соединяющих сосудов. Скрепляющие мир нити распадуться, и его можно будет взять «голыми руками» — тайна всех идеальных миров, известная всем.

Монстр спешил. Его подельники перекрывали обзор. Никто не должен был прийти на помощь, никто не должен был увидеть и броситься следом. Химеры практически держали в руках победу. Еще чуть-чуть, и аллари навеки згинет в их мире. Неожиданная подмога была занята «расходным материалом» и, очевидно, не знала, в чем ценность истинного Хранителя. Но мелкая человечка так неожиданно, не вовремя, бросилась следом и этим привлекла внимание сильного некроманта из прибывших.

— Уноси его!

Ректор кивнул Линеру, отдал мысленный приказ Сирану, Гарэду и Эрилии держать стой. Свернул Плети Смерти и сосредоточился на внутренних ощущениях. Он прикрыл глаза, абстрагируясь от всего и стал наполнять себя тьмой. Полностью, по самую маковку. И когда тьма заплескалась в нем, переполняя все тело, некромант выбросил руки вперед, ладонями вверх. Пальцы вздрагивали, создавая ритмическую пульсацию.

Из песка, по которому уносился мутант со своим пленником, выстрелили ряды острых кольев. Они вспарывали песчаный наст, утрамбованный сотнями ног и тел, словно когти орла вспарывают нутро своей жертвы. Ряды кольев неумалимо преследовали недоскорпиона, следуя по пятам, обходя подставляемого им на «съедение» аллари. Монстру без разницы была жизнь Хранителя. Так или иначе, в портале или на копье тьмы его ждала смерть. Но сам монстр умирать не собирался. Он потерял много сил и крови. Ему было жизненно необходимо добраться до скал. Там, в своем мире, он сумеет восстановиться. Полностью. Но не здесь. Тварь активно использовала бесчувственное тело, как щит, и из последних сил тащилась к порталу.

Но колья неумалимо приближались. Словно разумные, они выныривали в самых неожиданных местах и в какой-то момент пробили хитиновый панцирь брюха химеры. Монстр издал вопль. Чисто человеческий. Безнадежно-затравленный. Обернулся в сторону подельников. Они были далеко. Никто не поможет, не закинет до последнего вздоха в Запределье. Зато черный змей огромных размеров стремительно приближался к подыхающему недоскорпиону. Из охотника химера стала жервой.

Но чудовище так просто сдаваться не собиралось. Совершенно человеческая рука перехватила конец покалеченного члененистого хвоста, закрученного кольцами на теле аллари, и стала подтягивать его поближе. При каждом усилии изо рта раненого выплескивались порции крови, но недоскорпион решительно был настроен забрать жизнь Хранителя. И пусть он умирает, у него еще остались зубы, острые, словно кижалы, легко проникающие в плоть. А значит, последнюю точку в сражении, хоть и нанизаный на штырь, поставит он. Даже жаль стало, что Хранитель не увидет, кто вспорет его вены. Аллари знатно потаскало по дороге, он был в глубокой отключке. Утрамбованный тысячью ног песок, в засуху, порой не мягче камней.

Последнее усилие, и тело аллари у ног химеры. Мужчина с удивлением заметил, что черные колья перестали его окружать. Остались лишь те, на который он болтался сам, а его собственные крепкие лапы безжизненно свисают по бокам. Последний бросок — он раскрыл пасть, высвобождая клыки для последней мести и… Хлесткий удар черного хвоста отделил скалящуюся голову монстра от тела. Оно лишь дернулось в последний раз, провожая покатившуюся в сторону свою самую челевеческую часть. Голова, срезанная словно мечом, откатилась далеко и оттуда утавилась злыми глазами на собственный труп. Даже некромант теперь не поднял бы скорпиона, как нежить.

За спиной раздался женский вой. В тупом бессилии кричала химера. Злым, вымораживающий голосом, обещающий все кары на голову черного нага. Наг осмотрелся напоследок, проверяя чистоту разборки чудовища, освободил аллари от хвоста твари, стискивающего его тело мертвой хваткой, и стал приводить в чувство. Хоть и раненный, чудо-зверь был весьма резв, далеко оставив позади себя маленькую человечку на спине усатого помощника. Ректор успел нагнать монстра едва не на последних метрах. Теперь стоило дождаться девушки и передать ей в руки напарника. Оставлять аллари самого было опасно. Здесь могли бродить пособники химер. Они бы мигом доделали работу, незаконченную монстром.

Хранитель вздрогнул от очередного хлопка по лицу чем-то длинным. Попытался резко уйти в сторону и призвать стилет. Перед глазами все плыло. Тело шатало и нестерпимо болело. По ощущениям воина, его должно было протянуть через ряды острых зубов длиной в долину возле предгорья.

— Нет! — раздалось с боку.

Леопард огромными скачками форсировал дистанцию, отделяющую его от Линара. Зрение аллари еще не востановилось, голова нещадно раскалывалась, но он уже почувствовал приближение друга, его мощь, его поступь. А следом, словно перышко упало. На землю соскользнула девушка, с нарисованными угрожающими разводами на лице.

— Нет, Линар, нет! Это друг!

Зрение еще плыло, но этот голос аллари узнает среди миллиона подобных. Майя! Его Майя. Стилет рассеялся, словно сотканный из легкого облачка. В распахнутые объятья мужчины влетело гибкое женское тело.

Эристел сменил ипостась — хранителю ничего уже не угрожало, а пугать девочку незачем. Он наблюдал со стороны, болезненно ощущая пустоту в душе. Такая же маленькая человечка была сейчас очень далеко от него, и никто не даст гарантий, что он снова когда-нибуть дотронется до ее нежной кожи, коснется трепетных, таких неопытных губ; что выживет, что она его дождется. Сердце полоснуло болью. Он оставил ее среди таких же монстров, как эти, только привычнее глазу. Сможет ли она выжить без его поддержки, справиться с проблемами? А может в дали от него к ее сердцу уже кто-то прокладывает дорожку? Эристел сжал зубы. Он верил Зире, но никто не отменял обстоятельства и змеиную сущность.

Маленькая, хрупкая девушка распласталась на груди воина. Пыталась сдержать слезы. А он ее успокаивал. Что-то тихо шептал. Заглядывал в серые глаза. Гладил по волосам чуть ниже плеч, выгорившим на солнце до цвета спелой пшеницы.

«Она действительно похожа на… — в груди разлился кипяток, боль от неизвестности, от потерь. — Видимо, об этих двоих говорила Судьба». Догадка осторожно коснулась пылающего гневом сознания, усмиряя пламя в груди. Нужно было возвращаться на поле боя. Там его адепты. Они сейчас своей грудью оправдывают право на жизнь в мире, приютившем их предков. Не время мучиться чувствами.

Отсюда было видно, как захватчики сворачивают свои фланги. Женская химера стремительно уносила свое гибкое тело впереди всех, окружив себя, словно буфером, змеями всех мастей. Их прикрывали медоеды, придававшие ползучим гадам ускорения и сплоченности. Они держались на несколько шагов позади. Без остановок катили перед собой ком из паучьих ножек и мордой собрата, заметно задерживающий их. Большой шар то и дело цеплялся носом за утрамбованный песок и выл от боли. После душа, устроенного стихийниками и «легкой просушки» монстр не способен был сдержаться на ногах. Его дыхательные щели вдоль боков забились мокрым песком и не давали дышать. Сейчас медопаук был беспомощней слизня и до портала сам бы не добрался.

Остатки гиен и скорпионов пристроились в хвосте. Их потрепало больше всего, а на горизонте стоял виновник их плачевного состояния. Твари учились быстро и теперь уступали место старшим. И только чудовище с крокодильей пастью и ногами человека уносилось прочь по телам бегущих, как рысаки, аллигаторов. Видимо, смерть собрата на острие черного штыря впечалила монстра, и он предпринял привентивные меры для отхода.

Крокодилы бежали ровной шеренгой, один за другим, создавая стройный ряд. Монстр несся вдоль их спин безудержный, словно ветер, выкидывая вперед длинные ноги, прескакивая с одного собрата на другого. Ловко. Быстро. Не останавливаясь. Цель побега — скалистые камни, отдельной группой стояшие посреди каменисто-песчаной равнины. Цель была близка, как и трое людей стоявших неподалеку над телом павшей четвертой химеры.

Упускать такой случай избавить себя от еще одного врага, Эристел не стал. Обратившись в древнего нага, он легко дотянулся до ускорившегося беглеца и сбил его со спасительных спин аллигаторов. Человеческие ноги неловко взлетели вверх, крокодилья морда ввинилась в сухую землю. Между ними, бешенно сверкая глазами, пронеслось стадо рептилий. Две части монстра навсегда распрощались с мыслью когда-нибудь встретиться.

В глазах Линара и его спутницы отразились разнобразные эмоции. Эристел сейчас мало отличался от тех, кто напали на их мир. Огромный змей — древний наг, с легкостью оборачивающийся человеком, — это было перебором даже для воина-аллари. Он притянул к себе девушку, пряча ее лицо на своей широкой груди. Но она напоследок оглянулась и с нескрываемым удивлением уставилась на … маленькие ножки у основания хвоста черного змея. Наг недовольно замотал головой: «Нашла на что смотреть!» И трансформировался.

— Спасибо, — просипел Линар.

Эристел кивнул в ответ. Проследил за движениями мужчины. Аллари прятал в кольце своих рук нервно вздрагивающую девушку. Сейчас эти двое боялись только его. Некстати, всполнилось, как на него, в его тайной комнате сознания, обездвиженного вмешательством Аринар, смотрела Зира. Смотрела на огромного, старого нага, бесформенной, многоскладчатой тушей, расплывшегося в кресле. О чем он думал, называя ее невестой? Ведь для полного единения она должна принять его и в истинной форме. И не только на словах. Он стиснул зубы и направился к адептам. Боль в груди вернулась. Она, словно огненный червь выедала уверенность в себе. Подталкивала спустить все на тормозах и забыться. «Зачем она тебе? — шептал странный голос. — Маленькая. Некчемная. Разве может она по достоинству оценить то, кем ты есть?» Некчемная… Эристел хмурился, но мысли, словно наваждение, кружили вокруг него. А спину жег взгляд другой человечки.

Странные, чужие мысли. Ужас в глазах спутницы Хранителя. Ее недоумение и нервная улыбка по поводу его экзотических конечностей. Эристел гнал их от себя, как и невольные параллели, прокрадывающиеся в его голову. Майя видела его в бою и не испугалась, но его истинный вид едва не довел девушку до нервного срыва. Да и сам Хранитель смотрел на Нага с большим опасением.

Принимать близко к сердцу чужие эмоции Эристел перестал давно. Слишком долго живет, не одно столетие. Но эта ситуация резанула болью. Она перекликалась с другой, в которой была другая маленькая человечка с чистой душой и белыми волосами. Мужчина уже не был уверен, что она примет его настоящим, пусть даже сама частично нагиня. Но точно знал, что не выдержит ужас в ее глазах. Гадливость. Отвращение. Происходящее вокруг навевало на размышления. Взгляд со стороны — убивал надежду.

Но спасительное настоящее вернуло Эристела Нага в свою колею. Насущные проблемы вернулись в виде взрытого песка, усеяного трупами. Потери были с обеих сторон и сейчас активно увеличивались, благадаря усилиям декана боевиков и оставшихся адептов. Они мстили.

Остатки нападавших кружились на месте. Потеряв своих иноминых вожаков и сильнейших из стаи, позорно сбежавших вслед за монстрами, огрызались, пытаясь прорваться следом за удиравшими собратьям. Но отставшие были слабым звеном, «отвлекающим мясом», а потому никому не нужными. Теперь их методично вылавливали одного за другим и уничтожали. Гарэд Совел был очень зол.

В стороне, в окружении стада слонов, адепты лекарского факультета оказывали помощь раненым. Эристел поискал взглядом среди пострадавших, затем среди общей массы адептов, но Черной Мамбы среди них не было.

— Где Кандагар? — зарычал в лицо Гарэда.

Тот стряхнул головой, отгоняя кровь от залитых гневом глаз. И замер. Адептку Кандагар он тоже не обнаружил. В пылу расправы боевик потерял своевольную девчонку.

— Одна из ваших воспитанец преследует монстров. Злая, как стадо носорогов. Вы ее потеряли?

Судьба, приведшая их в этот мир, отошла от входа в портал. Она до последнего стояла перед Зеркалом Мира, готовая одним махом уничтожить переход, если бы битва пошла в другом направлении. Химеры никогда не прошли бы на Землю. Сейчас, легким движением руки, она просто скрыла проход.

— Девушка ушла туда, — указала она в сторону, куда уползла змеиная химера.

Черт! Черная Мамба, вечная нарушительница правил, снова повела себя своевольно. «Когда-нибудь она найдет свою смерть», — скрипнул зубами ректор.

— Теперь тебе понятно, почему я не взял ее в боевики? Она неуправляемая!!!

Гарэд Совел был в бешенстве. Половина адептов его группы погибли или вышли из строя с разными ранениями. Молодой Эрентор вызывал особое беспокойство. До сих пор ребята Колавера не смогли определить отравлена его рана или нет. На Земле яд противника особого вреда не причинил бы. Но кто знает этих инопланетых монстров? Тиноб — единственный наследник рода, другого не будет. И ранение парень переносил тяжело. Умрет он, канет в Лету весь древний род Титанобоа.

— Не уберег, — мужчина зло сплюнул на песок и пошел к суетящимся адептам мэтра Эскула.

«Не уберег!» — эхом отозвалось в душе ректора. Он нашел принцев царства тайпанов. Они сидели вместе. На руках Линера, словно уснув, лежал Сидар. Он и правда спал, но в глубокой коме. Капля яда в вену — еще куда не шло, но весь запас одним махом… Эристел знал, что с такой комы не выходят. «Ничего, никогда не забывается!» — в голове ректора всплыли последние слова Сидара, и он с силой сжал кулаки. Теперь ему придется держать ответ перез зеленоглазой тонкотелой тростиночкой и … любимой. Кровь ударила в голову. Кожа на скулах натянулась до отказа.