Путь

Эпилог

Буковая роща на правом берегу Стейлы в то утро была похожа на растревоженный улей. Зеленые исполины, росшие на этой земле, наверное, еще в ту пору, когда никто и слыхом не слыхивал ни о каком Альфионе, а Фальхейн был лишь ничтожным селением, с опаской взирали с высоты своих крон на копошащихся под ними людей. Своим странным разумом могучие буки понимали, что двуногие, в руках которых было так много остро оточенной стали, опасны, и могут легко оборвать их бесконечно долгую жизнь. И люди, словно чувствуя источаемую самим лесом настороженность, недовольство, смешанное со страхом, нервничали, пребывая постоянно с чувством взгляда сотен немигающих глаз в обтянутые кольчугами спины. Каждый ощущал себя непрошенным гостем в этой чаще, невольно крепче сжимая оружие, разговаривая с товарищами нарочито негромко, и оборачиваясь чаще, чем обычно. Каждый, кроме одного.

Принц Эрвин, некоронованный владыка этих земель, и буковой рощи, и Фальхейна, чьи стены не были видны отсюда, и бесчисленного множества хуторов, селения и больших городов на сотни лиг окрест, сохранял полнейшую невозмутимость. Во всяком случае, таковым он казался сопровождавшим своего господина воинам и слугам, уверенным, бесстрастным, расчетливым и бесконечно могущественным.

Эрвин стоял на краю выжженной проплешины, положив ладони на широкий пояс и раскачиваясь на каблуках. Наследник королевства пристально наблюдал, как воины, негромко переругиваясь, поминая Судию и всяческих демонов, собирают на поляне, похожей на свежее кострище, бесформенные куски опалившегося металла, из которого торчали черные, невероятно хрупкие кости. Люди с серебряным грифоном на плащах и туниках собирали то, что еще несколько часов назад было такими же, как сами они, воинами, сильными, уверенными в себе, радующимися жизни.

- Сильный маг, очень сильный. - Эрвин обернулся, через плечо взглянув на Кратуса, не посмевшего отпустить своего господина одного в этот лес. - Настоящий мастер.

В том, что пришельцы видели следы боевой магии, сомнений ни у кого не было. Бушевавшее здесь пламя было столь неистово жарким, что кое-где земля спеклась в массу, подобную стеклу. Никакая зажигательная смесь вроде тех составов, что охотно использовали гномы, не способна была причинить такие разрушения, оставив столь жуткий шрам на теле природы.

- Я бы многое отдал, чтобы встретиться с этим чародеем, - вымолвил Кратус. - Он слишком вовремя появился, чтоб считать это обычной случайностью. О, да, - повторил он, - я с радостью встретился бы с ним.

Маг, едва не истекший кровью во время схватки во дворце, был слаб. Кратус казался еще более бледным, чем обычно, и едва держался на ногах, а уж в седло и вовсе забрался только с посторонней помощью. И, впервые, чародей появился без Эгерта, своего верного телохранителя, ставшего одной из многих жертв недавнего боя. Но, несмотря ни на что, Кратус нашел в себе силы выбраться из дворца, дабы своими глазами увидеть следы стычки. А посмотреть было на что.

По роще словно прокатился огненный вал. Там, где прежде густо разросся кустарник, осталась только выжженная плешь округлой формы. Деревья в нескольких десятках шагов от нее обуглились, от сильнейшего дара прежде срока уронив листву. Ранним утром, едва забрезжил рассвет, прошел дождь, словно небеса плакали, узрев, что произошло здесь под покровом тьмы, и жирный пепел, смешавшись с влагой, обратился в грязь, мерзко хлюпавшую под ногами.

Здесь, в этом пламени, нашли свою смерть немало воинов, на свою беду столкнувшихся с противником, который оказался им не по зубам. Неведомый чародей играючи расправился с отлично вооруженным отрядом умелых рубак и исчез, словно провалившись сквозь землю.

- Не только чары собрали здесь кровавую жатву, - хрипло произнес лорд Кайлус, вертевший в руках обломок стрелы. - Клянусь Судией, мои люди попали в самую настоящую засаду!

Лорду досталось больше многих прошлой ночью, но он чудом остался жив. Волна пламени, ворвавшегося в подземный ход, уничтожила, испепелив дотла, нескольких дружинников лорда, но их тела послужил щитом, и сам Кайлус отделался лишь ожогами. Сейчас его лицо и руки были покрыты повязками, и лекарь смазал страшные борозды, оставленные огнем, целебной мазью. Только милостью Судии и можно было объяснить, что старый лорд не лишился зрения, тогда как сопровождавшие его воины в мгновение ока и вовсе распались пеплом, едва их коснулось колдовское пламя.

- Мои лучшие воины погибли здесь, - прорычал Кайлус, швырнув под ноги стрелу, найденную обшарившими всю рощу в поисках следов слугами. - Две дюжины бойцов просто обратились в прах! Я не оставлю этого, клянусь. Кто бы ни был повинен в их смерти, он заплатит, и очень дорого!

Лорд действительно тяжело переживал гибель своих воинов, но еще большую досаду он испытывал при мысли, что не оправдал доверие принца. Всего-то и нужно было, догнать сопровождаемого парой каких-то оборванцев короля, ухитрившегося бежать из-под стражи, и возвратить Эйтора обратно во дворец. Тридцати воинов казалось слишком много для этой миссии. А в итоге лучшие бойцы погиби прежде, чем успели увидеть своего противника, король исчез, а Кайлус почувствовал всю полноту недовольства будущего владыки королевства.

- Позвольте, лорд, - маг нагнулся, подобрав с земли обломок, на конце которого топорщились некогда бывшие белоснежными перья. - Вы можете не верить мне, но это эльфийская стрела, - сообщил он, изучив находку.

- Мэтр разве имел удовольствие видеть настоящих, живых эльфов? - с нескрываемым сарказмом поинтересовался Кайлус.

Чародей фыркнул, удостоив лорда полупрезрительного взгляда. только железная выдержка, близость Эрвина и слабость, которую не в силах было одолеть никакое снадобье, удержали его от того, чтобы выхватить меч и прикончить наглеца, так осмелившегося обходиться с владетельным господином.

- Эльфийская? - Эрвин прищурился, взглянув на чародея. Он тоже не скрывал своих сомнений. - Бред! - Он помотал головой: - Откуда она могла здесь взяться?

- Возможно, оттуда же, откуда и маг, уничтоживший целый отряд дружинников любезного лорда, - пожимая плечами, усмехнулся Кратус, несмотря на боль, не утративший присущую ему прежде привычку снисходительно разговаривать даже со своим господином. - Здесь случилось столько необычного, что такой мелочи, право же, не стоит придавать особого значения.

Принц кивнул, признавая очевидное. Верно, эти буки видели многое минувшей ночью, и жаль, что даже всех познаний Кратуса в чародейском Искусстве недостаточно, чтобы заставить древние дерева заговорить. Хотя, те же Перворожденные будто бы способны еще и не на такие фокусы. Но людям оставалось только гадать.

Эрвин появился в роще только тогда, когда его воины, солдаты лорда Кайлуса окончательно убедились, что она не таит никакой опасности. И, все, что он смог увидеть, были лишь трупы, порой утратившие всякое сходство с людьми, какими они был еще несколько часов назад. Здесь воцарилась смерть.

- Господин, - вынырнувший из зарослей воин, седой ветеран, на чьем плаще был вышит серебряный грифон, поклонился принцу, придерживая за рукоять вдетый в ножны клинок. - Господин, мы осмотрели все на милю окрест. След пропал на краю рощи. Беглецы направляются на север. - Он виновато воздохнул: - Простите, господин, но большего вам не сможет сказать никто. С ними явно настоящий лесовик, да еще этот дождь! - И воин обреченно покачал головой.

Самые опытные следопыты, они облазили весь лес, обнюхали каждую былинку, но все усилия оказались напрасны. Эйтор, владыка Альфиона, которого многие теперь, в угоду новому повелителю, назвали не иначе, как узурпатором, словно бы исчез, едва выбравшись на опушку леса.

- Нужно разослать людей по всей округе, - решительно произнес лорд Кайлус, все еще не смирившийся с гибелью своих воинов. - Кто-нибудь обязательно должен был заметить их. Не сомневайтесь, Ваше высочество, мы отыщем Эйтора! Он не мог уйти далеко, и мои люди настигнут его, клянусь!

- Будь он проклят, везучий ублюдок, - сквозь зубы прорычал Эрвин. Сейчас он чувствовал себя настолько опустошенным, что любое известие воспринимал с поразительным смирением. Ярость, прежде вспыхивавшая в один миг, лишь едва тлела где-то в глубине души.

Принц смахнул рукавом каплю дождя со лба, пригладив влажные волосы. Дождь кончился, но по-прежнему в воздухе висела какая-то водяная пыль. От сырости не спасал ни плащ, ни кожаный камзол. День выдался на редкость мрачным и пасмурным, словно в унисон овладевшим Эрвином чувствам.

- Простите, господин, но если бы вы прислушались ко мне прежде, ничего этого не случилось бы, - осторожно заметил лорд. - Эйтора нужно было убить немедленно, как только он оказался в ваших руках. Когда речь идет о власти над целой страной, игры в благородство попросту не уместны. А теперь ваш брат на свободе, и он может начать войну. Очень многие дворяне всецело поддерживают вас, истинного наследника, но есть немало и таких, кто станет на сторону Эйтора.

Кайлус ожидал взрыва, бури, но, к его немалому удивлению, Эрвин, услышав это, остался совершенно спокоен.

- Нам не дано знать наперед, какие последствия повлечет подчас самый ничтожный поступок, - пожал плечами будущий король Альфиона, окинув лорда безразличным взглядом. - И тем более не в наших силах изменить прошлое. Мы можем только бороться за свою мечту, за свою цель. И я буду бороться, клянусь справедливостью Судии.

Они выбрались из чащи, сопровождаемые полудюжиной воинов. Минувшей ночью оборвались жизни многих преданных слуг, и теперь лишь жалкая горстка воинов, верных Эрвину и Кайлусу, сопровождала их в этой поездке, да еще кое-кто остался в Фальхейне, охраняя королевский дворец.

- Эйтор непременно вернется сюда, - вдруг произнес Эрвин. - Он смог спастись ныне, но у меня его королева. Не думаю, что мой брат так легко может обречь ее на смерть, а ведь он знает, что теперь меня ничто не сдерживает.

- В таком случае, мы хорошо приготовимся к встрече, - хищно усмехнулся лорд Кайлус, раздраженно зашипев - любое движение, любая гримаса вызвала боль обожженного лица.

- Своей непокорностью Эйтор окончательно решил свою участь, - мрачно вымолвил принц. - Вторая наша встреча станет последней для него, или для меня, если такова будет воля Судии. Отныне больше нет места милосердию. Кровь прольется.

Остановившись посреди поляны, где раньше оставили коней под присмотром нескольких слуг, Эрвин со своими спутниками наблюдал за всадником, мчавшимся через поля во весь опор. Могучий жеребец галопом скакал пол холмам, и наездник ожесточенно настегивал его плетью, в кровь исполосовав лоснившиеся от пота бока. При виде его, явившегося со стороны столицы, в душе принца зародились самые нехорошие подозрения.

- Мой господин, - всадник буквально свалился с седла, рухнув под ноги Эрвину. На его плече принц увидел свежую повязку, пропитавшуюся кровью. - Мой господин, дурные вести.

- Что еще? - холодно процедил Эрвин, нависая на преклонившим колено воином. Его опасения и предчувствия сбывались быстрее, чем хотелось бы. - Говори!

- Мой господин, лорд Грефус и его рыцари бежали из города, - выпалил гонец, вжимая голову в плечи. Он уже видел наследника Альфиона в гневе, и страшно боялся сам стать его жертвой. - Они напали на стражу, завладели их оружием и вырвались из дворца.

- Кто, - наконец-то ярость нашла выход, вспыхнув, полыхнув, точно костер, в который подкинули хвороста. - Кто посмел упустить их? Всех на плаху!

Эрвин подался навстречу воину, и гонец, побледнев, отпрянул, едва сдержавшись от того, чтобы просто убежать. В гневе принц Альфиона был страшен, а сила его словно возрастала многократно, и он едва ли понимал, что делал, голыми руками разрывая кольчуги.

- Ваше высочество, не стоит рубить с плеча, не разобравшись, что к чему, - неподдельной тревогой произнес лорд Кайлус. - Остыньте. Гнев сейчас ничего не изменит, равно как и казнь виноватых.

- Немощные ублюдки! - сжимая кулаки, рычал Эрвин, уставившись на Кайлуса налитыми кровью глазами, в которых плясали огоньки безумия. - Неужели ни на кого нельзя надеяться?

- Случившееся вполне закономерно. Этого следовало ожидать, - заметил лорд. - Слишком мало воинов у нас осталось, чтобы надежно сторожить пленников. Странно даже, что Грефус не сбежал раньше, воспользовавшись той суматохой, что царила во дворце ночью.

- И нет сомнений, что лорд Грефус теперь станет самым преданным союзником Эйтора, - усмехнулся Кратус. - Ведь его отец погиб от рук покойного короля Хальвина, а такое трудно забыть. Кажется, твоих врагов пребывает, мой господин. И вскоре они начнут действовать.

Эрвин умолк, мерно дыша, словно хотел так унять свой гнев. Порой припадки безумия случались совсем некстати.

- Прошу, господин, не нужно никого наказывать, - продолжил Кайлус. - Позвольте тем, кто допустил оплошность, исправить ее. Отправьте их в погоню за беглецами, дайте шанс искупить вину!

- Что ж, Эйтор на свободе, и Грефус тоже, - совершенно спокойно вымолвил вдруг принц. - Выходит, войны не избежать. Никто не расстанется с властью добровольно, если есть хоть призрачный шанс вновь обрести ее, а уж мой братец точно не отличается смирением. Тем лучше. - Эрвин усмехнулся: - Кажется, нет нужды гоняться за Эйтором. Он сам скорее найдет меня. И у нас не так много времени, чтобы подготовиться к этому. Лорд, отправьте гонцов. Пусть все, кто верен мне, ведут свои дружины сюда, в Фальхейн. Мы соберем армию, и уничтожим все, кто осмелится оспорить мое право наследовать престол Альфиона.

Кайлус подобрался, точно простой ратник на строевом смотре. Лорд кивнул в ответ на требовательный взгляд принца:

- Ваше высочество, все будет исполнено. Лорды и рыцари, признавшие вашу власть, уже в пути. Своим бегством Эйтор ничего не изменил, лишь немного продлив свою жизнь. Мы уничтожим его, и сокрушим всякого, кто осмелится выступить на стороне узурпатора. Альфион будет вашим, мой господин!

Январь - март 2010

Рыбинск

Фунт (здесь) - 400 граммов.