Путь

Глава 12 Бегство из золотой клетки

Дакан мерно взмахивал веслом, чувствуя, как челнок разрезает спокойную гладь Стейлы. Волны вяло бились о борт, и вода с плеском сходилась за кормой, растворяя едва заметный шрам на ровной, блестящей в свете звезд и нарождающейся луны, точно зеркало, поверхности. Правый берег приближался, но лодочник не смотрел на него, чаще косясь на двух припозднившихся путников, его нынешних пассажиров.

Старый перевозчик знал эту реку, как самого себя. Раньше он был лоцманом, и мог провести груженую под завязку баржу от самых истоков до Арбела, ни разу не посадив ее на мель. Все волоки, броды и переправы были ведомы Дакану, но с годами он стал не так легко на подъем, чтобы проводить в плавании по полгода, и, наконец, осел здесь, в Фальхейне.

У бывшего лоцмана появилось все, что должно быть у мирного горожанина - свой дом на самом берегу, друзья-приятели, с которыми можно пропустить пару кружек пива в ближайшей таверне, и даже жена, в меру ласковая и работящая. Дакан как раз хотел приласкать свою благоверную, с возрастом почти не утратившую былую страсть, когда явились эти двое.

Перевозчик сперва вовсе не хотел открывать, опасаясь, что это вспомнили о нем какие-нибудь проходимцы, после прошлой ночи почувствовавшие себя хозяевами в столице. Даже днем было опасно бродить по улицам в одиночестве, а уж в сумерках и вовсе только самоубийца мог покидать дом. Отребье, раньше укрывавшееся в зловонных норах возле городского рынка, и лишь изредка выползавшее на охоту, словно пыталось отыграться за все унижения, и приличные горожане испытывали страх, в каждом шорохе видя стаю двуногих хищников, бешеных зверей в человеческом обличье, зачарованных криками боли и опьяненных острым запахом чужой крови.

Дакан хоть и был уже не молод, вполне мог постоять за себя, но решил не лезть на рожон. Однако удары в дверь становились все сильнее, так что ее чуть не соврало с петель. И лодочник был вынужден отворить, прихватив с собой длинный нож. В последние дни жить в столице становилось все опаснее, и не стоило быть слишком беспечным. Правда, перевозчик засомневался, что грабители стали бы терпеливо ждать, когда хозяин облюбованного им дома отопрет дверь по доброй воле, и это немного успокаивало.

- Нам нужно на другой берег, - без предисловия заявил невысокий человек плотного сложения, одетый в потертый дорожный костюм. Он выглядел вполне мирно, как обычный путник, и держал в руках увесистый посох, незаменимую вещь для того, кто вынужден надолго покинуть родной дом. - Мы хотим оказаться там как можно быстрее, - поторопил незнакомец, и добавил, похлопав по висевшему на широком поясе кошельку: - Мне жаль, что пришлось беспокоить тебя в столь поздний час. Не сомневайся, мы хорошо заплатим.

В пухлом кошельке призывно звякнули монеты, и Дакан не смог удержаться. Все же этот человек не казался головорезом с большой дороги.

- Хорошо, - кивнул лодочник. - Ступайте к причалу. Я только кафтан надену - что-то становится прохладно.

- Мы будем ждать. - Только теперь Дакан понял, почему путник говорил о себе во множественном числе. За его спиной произошло какое-то движение, и перевозчик увидел высокую фигуру в плаще. - Поспеши, - прозвучало из-под капюшона.

Все же воистину странный народ появляется в славном Фальхейне. И если мужик с посохом выглядел вполне мирно, то вот его спутник заставил Дакана пожалеет о том, что он так поспешно согласился.

Прежде всего, обычный человек, за которым нет никаких грехов, не станет скрывать свое лицо. И потом, ирные обыватели и даже путники, очутившиеся в чужом краю, не имеют привычки таскать с собой длинные луки, точь-в-точь такие, как у гвардейцев Его величества. Правда, человек в плаще, хоть был весьма высок, казался слишком хрупким, чтобы орудовать той оглоблей, которая висела у него за спиной. Наемники, служившие королю, тоже отличались изрядным ростом - чем длиннее руки, тем больше можно натянуть лук, - но и шириной плеч они чуть не вдвое превосходили нежданного гостя.

Тем не менее, Дакан сразу понял, что незнакомцы вовсе не безобидны, ощутив ауру опасности, буквально окутывавшую их, и человек с луком наверняка умел обращаться со своим жутким оружием. А вдобавок к этому под плащом лучника ясно проступали очертания длинного меча, и лодочник, отчалив от берега, подумал, что может и не вернуться обратно, в теплую постель, под бок к жене.

Стараясь не спускать глаз со своих нанимателей, Дакан правил к дощатому причалу, но человек с посохом, заметив это, остановил его.

- Поднимись выше по течению, хотя бы на милю, - процедил он. - Высади нас подальше от пригорода.

Это показалось перевозчику еще более подозрительным. Но, видит Судия, странные путники не скупились на золото. Еще на левом берегу в карман Дакана перекочевал настоящий келотский солид, и три таких же золотых кругляша маячили перед его взором, а за такую плату стоило рискнуть.

Наконец путники разрешили пристать, как раз в том месте, где к самой воде спускалась ольховая роща, над которой не умолкал шелест листвы.

- Благодарю, - кивнул тот из незнакомцев, который не скрывал лицо, потянувшись при этом к поясу.

В руках путника что-то блеснуло, и Дакану почудился нож, который вот-вот должен был впиться в его плоть. Лодочник вздрогнул, решив, что сбылись его самые мрачнее опасения, но это оказались всего-навсего обещанные монеты.

- Вот тебе за труды, - произнес человек с посохом, и, сунув деньги в потную от нервного напряжения ладонь перевозчика, направившись вглубь зарослей вслед за своим молчаливым попутчиком.

Дакан облегченно вздохнул, сунув солиды за пояс штанов, и, покрепче схватив весло, направил челнок обратно. Кажется, сегодня судьба была к нему благосклонна.

Эвиар, пождав губы, уже полчаса молча наблюдал за тем, как сходит с ума Рупрехт. А что еще можно подумать, если вполне нормальный с виду человек - хотя эльф, лишенный опыта общения с этим племенем, не был уверен, что сможет сразу различить умалишенного - крагами бегает по лесу, бормоча себе под нос: "Перт!" и вонзая в землю свой посох.

Сам эльф, обратившись в слух, обшаривал обострившимися до предела чувствами окрестности, стараясь не подпустить близко незваных гостей. Здесь, в отличие от тесных, душных, пропитавшихся запахом нечистот каменных лабиринтов большого города, Перворожденный был безраздельным владыкой. Сам лес помогал ему, предупреждая о любом чужаке, любом живом создании, неважно, наделенном разумом, или полностью лишенном такового. В прочем, те существа, что предпочитали передвигаться на четырех ногах, уж точно не были опасны для Сына Леса.

Роща шумела, все заполнял шелест листвы, и казалось, будто деревья шепчутся между собой. А Эвиар был готов к бою. Стрела-срезень с широким жалом уже была наложена на тетиву, и любой, кто осмелился бы сунуться сюда, должен был в один миг расстаться с жизнью, поскольку стрелять эльф умел, и делал это с удовольствием.

- Перт! - Рупрехт, не обращая внимания на замершего неподвижно на краю поляны эльфа, снова произнес руну Познания, ударив посохом себе под ноги.

На мгновение он увидел все, скрытое в земле. Совсем рядом обнаружилась очень старая могила, в которой медленно обращались в прах чьи-то кости. А чуть дальше, в глубине рощи, оказался зарыт горшок с серебром, с имперскими марками, если быть совсем точным, причем закопали монеты не очень давно. Все тайны сейчас были открыты магу, не таясь творившему волшбу в этом безлюдном месте.

Здесь, в лесу, вдали от чужих глаз и ушей, модно было отбросить лишние предосторожности, а потому чародей не стал накладывать на себя и своего спутника морок. Сейчас Рупрехту, решившему убедиться в истинности одной старой истории, требовалась вся доступная ему сила, а еще больше - полное сосредоточение, ведь сокровенное доступно лишь тем, кто силен духом и действительно жаждет знания.

Вдруг чувства Рупрехта словно провалились в пустоту, и он вскрикнул от неожиданности. Эвиар мгновенно обернулся к своему спутнику, на всякий случай вскидывая лук, хотя не представлял, в кого нужно стрелять.

- Вот оно, - возбужденно произнес чародей, невольно понизив голос. Лес не терпел лишнего шума, и Рупрехт предпочитал соблюдать его неписаные законы. - Истории были правдивы от и до. Я нашел его!

Эльф, чуть расслабившись, уставился на человека. Эвиар даже не представлял, что и как отыскал его спутник, и чем будет полезна для них эта находка.

- Прежде мне рассказывали, что принц Эврин двадцать три года назад бежал из дворца, воспользовавшись подземным ходом, - пояснил Рупрехт, заметив интерес во взгляде Эвиара. - Говорили, что этот лаз устроили гномы, некогда возводившие и сам дворец. Я не вполне верил всяким россказням, но оказывается, ход существует. Он начинается недалеко отсюда, в буковой роще, и проходит под руслом Стайлы. Наверняка именно им и воспользовался тот колдун, что устроил в Фальхейне побоище.

- Что, мы отправимся во дворец? - недовольно уточнил эльф. Он не был рад перспективе лезть под землю, да еще в туннель, что построили недомерки. С них станется устроить какую-нибудь западню на случай, если в подземный ход сунется кто-нибудь из Перворожденных. Гномы отличались хорошей памятью и весьма мстительным характером, помня иные обиды по многу веков.

- Да, наверное, - неопределенно пробормотал маг, будто о чем-то задумавшийся. - Хотя нет, - помотал он головой. - Кажется, к нам кто-то идет. - Рупрехт по-прежнему в мыслях был где-то далеко от этой рощицы. Да, я чувствую под землей чье-то присутствие. Идем в рощу, встретим их на поверхности!

В этот миг за рекой зазвенел гонг, и протяжно запел сигнальный рог. А где-то рядом раздались крики, лязг железа и ржанье коней. Путники недоуменно переглянулись. Во дворце явно что-то происходило.

Его светлость лорд Кайлус был в ярости. Он едва сдерживался, чтобы в голос не закричать на своего принца, будущего короля, и, видит Судия, это стоило владетельному лорду огромных усилий.

- Верх глупости, - порычал Кайлус, и на скулах его играли желваки, а лицо в этот миг побагровело. - Я не ожидал от вас такой самонадеянности, Ваше высочество. Неужели вы не отдаете себе отчет, чем может обернуться для всех нас ваша странная жалость и нерешительность? Так ловко взять приз, и столь неосмотрительно распорядиться удачей просто кощунство!

Столь бурно Кайлус отреагировал на извести о том, что нынешний владыка Альфиона, Его величество Эйтор, все еще жив, хоть и находится под стражей, будучи заперт в своих покоях.

- Зная, что король-узурпатор все еще жив, многие дворян попытаются вернуть его на престол, - с жаром доказывал молча взиравшему на него Эрвину лорд, от возбуждения не способный усидеть на месте, и потому метавшийся по кабинету, ранее принадлежавшему сыну Хальвина. - Они не смирятся с вашим возвращением, а это значит, что нас ждет война, очередная усобица, которая охватит все королевство. Ваше высочество, немедленно прикажите умертвить Эйтора!

- Ты смеешь указывать, что мне должно делать, лорд? - Эрвин взглянул на Кайлуса, отвлекшись от разглядывания своих прежних покоев. За минувшие часы слуги навели здесь подобие порядка, и все же эта часть дворца слишком долго пребывала в полном запустении, чтобы так быстро приобрести жилой вид.

- О, нет, - Кайлус принялся так энергично мотать головой, что она, казалось, должна была отвалиться немедленно. - Разумеется, нет, господин. Но я считаю себя вправе дать вам совет.

- Эйтор умрет не раньше, чем на то будет моя воля, - процедил принц, пригвоздив лорда к полу тяжелым взглядом. - Ожидание - самая страшная пытка. Я желаю, чтобы он как следует задумался о тех ошибках, которые совершил, проникшись чувством вины. Быстрая смерть от единственного удара в бою - это милосердие, которого мой названный брат не достоин. Он будет мучиться, и молить меня об избавлении от этих страданий, и тогда, может быть, я сделаю ему снисхождение, - холодно усмехнулся он.

Никому, даже себе, Эрвин не осмеливался признаться в том, что просто не может убить своего врага. Теперь, добившись желаемого, став хозяином жизни и смерти Эйтора, того, ненавистью к кому он жил все эти годы, принц растерялся. Он не знал, что делать со своей победой. Он, несомненно, был убийцей, но прежде отнимал чужие жизни лишь в бою, и сейчас не смог найти в себе силы, чтобы хоть на миг стать палачом.

- Господа, о чем вы спорите? - Вкрадчивый голос заставил лорда Кайлуса вздрогнуть, подавившись готовыми сорваться с языка словами, и лорд со смесью раздражения и страха взглянул на Кратуса, впервые за весь вечер нарушившего молчание.

Маг сразу не понравился высокородному лорду. Этот человек казался слишком скрытным, источая почти материальное презрение ко всем, кто находился рядом с ним. Он старательно играл роль слуги, покорного раба, всегда держащегося в тени своего господина, но лорд не верил этому притворству. Тот, кому подвластна настоящая магия, кто ведает самые сокровенные тайны мироздания, не может по собственной воле подчиниться обычному человеку, пускай тот хоть трижды будет принцем и наследником древнего рода.

Лорд понимал, что стал свидетелем тонкой игры, призом в которой могла быть только власть. Маг казался неестественно тихим и послушным, и Кайлус не понимал, почему этого не замечает принц. Сам лорд чувствовал только омерзение и безотчетный ужас при виде чародея, но Эрвин, кажется, доверял ему, и дворянин не смел выказывать свои чувства на виду у принца.

- Дворяне все равно возмутятся, будет ли Эйтор жив, или нет, - с тонкой усмешкой произнес Кратус. - И покойного Хальвина любили отнюдь не все благородные господа, просто покоряясь его силе и власти. Его покойное величество в минуты гнева был... м-м-м... несколько несдержан, - чуть заметно ухмыльнулся чародей. - И несколько знатных лордов и рыцарей расстались с жизнью, только лишь оттого, что не вовремя оказались на пути государя. Так что Его высочество Эрвина поддержат далеко не все. Борьбы за власть или просто попыток перекроить границы уделов не избежать, и на вашем месте я сейчас озаботился иной проблемой, нежели томящийся в неволе король.

Полные внимания взоры Эрвина и несколько остывшего, сумевшего справиться со своими эмоциями лорда тотчас обратились к чародею.

- В нескольких часах пути от Фальхенйа лагерем стоят почти семь сотен воинов, верных лорду Грефусу, - вымолвил маг. - А сей доблестный воитель, между прочим, лишился отца, когда тот в неподходящий час явился на аудиенцию к покойному государю Хальвину. Едва ли после этого Грефус воспылает любовью к наследнику этой династии. И если его командирам надоест ждать, они вскоре явятся под стены столицы, и с легкостью возьмут ее, ведь у вас, господа, под рукой всего чуть больше сотни воинов. Этого мало, чтобы даже защищать один только дворец.

- Но у нас еще есть маг, который стоит тысячи солдат, - бесстрастно заметил Эрвин. - Думаю, ты не затеял бы этот разговор, не придумав выход из ситуации?

- Это так, - кивнул Кратус. - Я полагаю, нужно нанести упреждающий удар, избавившись от потенциального противника, весьма сильного, кстати, и при этом продемонстрировав всем колеблющимся и затаившимся наши возможности и, главное, нашу решимость, - отчеканил он.

- Вы хотите уничтожить их? - не веря собственным ушам, произнес потрясенный лорд Кайлус. Он видел, что сталось со столицей, и почти не сомневался в возможностях колдуна, но при мысли о том, что несколько сотен ничего не подозревающих людей могут погибнуть в один миг, не имея даже призрачного шанса на равный бой, Кайлуса бросало в дрожь. - У нас же есть заложники. Сам Грефус в наших руках, неужели этого не достаточно, чтобы обуздать его воинов? Они не посмеют угрожать нам, зная, что подвергают опасности жизнь своего господина!

- На месте их командиров я бы уже проявил некоторое беспокойство, - задумчиво протянул Эрвин, словно не слышавший слова лорда. - Они не получают вестей от своих предводителей уже долгое время, и должны хотя бы послать кого-нибудь в столицу. Думаю, это случится скоро, и у нас мало времени.

Кратус покорно кивнул:

- Это будет жестокий урок, который надолго запомнится нашим недругам. В их сердцах поселится страх и почтение, и никто даже думать не посмеет о том, чтобы перечить вашей воле, господин. Я лишь хочу дождаться рассвета, принц. Едва ли кто-то явится сюда среди ночи, - усмехнулся маг. - Пусть насладятся последними часами жизни.

- Да будет так, - согласился принц. - Дворяне Альфиона слишком своевольны. Им нужен кнут, сильная рука, которая принудит их к покорности. Но не только они могут угрожать нам, - заметил Эрвин. - Что ты скажешь о скельдах, которых мои воины заметили в Фальхейне?

- Скельды, - удивленно переспросил Кайлус. - Здесь, в столице? Не может быть!

Как и любой образованный человек, лорд прежде слышал, пусть и не придавал этом особого значения, полные тумана истории о малочисленном племени великих бойцов, обитавших на краю изведанного мира, и никогда не покидавших свой остров, затерянный посреди великого океана. и, узнав, что сыны этого странного народа появились в Фальхейне, Кайлус почувствовал беспокойство и интерес.

- Всего один, - безразлично бросил Кратус. - Не думаю, что этому стоит придавать особенное значение.

- У него, видимо, какое-то дело к моему слуге, - попытался усмехнуться Эрвин. Получилось неубедительно. - Старый должок.

- Так чего же мы ждем? - Кайлус воспринял известие на полном серьезе. - Если скельд явился сюда по душу вашего мага, господин, то он легко проникнет во дворец. Нужно усилить охрану, расставить дополнительные посты, а еще лучше - начать поиски в городе.

Никогда прежде не сталкиваясь с легендарными бойцами, лорд предпочитал верить тому, что рассказывали об их воинских умениях.

- Ни к чему, - отмахнулся чародей. - Если он захочет, то явится сюда, невзирая на любую стражу. Скельды могут становиться невидимыми, если захотят, и никто не сможет удержать их. Чтобы остановить одного такого воина, потребуется несколько сотен солдат... или один маг. И будьте уверены, лорд, я вполне готов к встрече с этим глупцом, осмелившимся прийти сюда о моим следам, - высокомерно сообщил Кратус. - Пусть ваши люди защищают дворец от недобитых гвардейцев, мне же предоставьте всех прочих. Не становитесь на пути у скельда, если увидите его, и останетесь живы. Принц прав, это наше личное дело.

- Что ж, полагаюсь на тебя, Кратус, - кивнул Эрвин. - Делай что должно. А я устал, и хочу отдохнуть. Если кто-то посмеет побеспокоить меня по какому-нибудь пустяку, то поплатится за это, - пригрозил принц и вышел вон из покоев, оставив Кайлуса наедине с магом.

Личные покои принца, впервые за многие годы распахнувшие свои двери, находились этажом выше рабочего кабинета. Чтобы попасть туда, Эрвину пришлось миновать длинный, погруженный в полумрак коридор, подняться по Витовой лестнице, гранитным штопором вкручивавшейся в монолит дворца, и, снова миновать коридор. По пути новому хозяину дворца навстречу попалось несколько слуг, увидев принца, низко кланявшихся ему. Многие лакеи, прислуживавшие еще Эйтору погибли прошлой ночью, просто оказавшись на пути Краутса, очищавшего дворец от гвардейцев. А те, что выжили, успев куда-то спрятаться, теперь старательно уничтожали следы недавней схватки, убирая останки тел, смывая пятна копоти со стен или стараясь замазать штукатуркой выжженные каверны в камне.

Поубавилось в коридорах и стражников. На смену алым мундирам наемников-гвардейцев пришли обычные кольчуги и кожаные куртки дружинников Кайлуса, взявших на себя охрану резиденции альфионских королей. Но возле входа в покои Эрвина, не страдавшего излишней доверчивостью, стояли два воина из тех, что явились вместе с ним из Келота, в том числе и красавчик Карл.

- Мой господин! - Оба стражника, увидев принца, отсалютовали ему оружием, приветствуя своего предводителя.

Эти бойцы гордились своей близостью к будущему новому владыке Альфиона, свысока поглядывая на прочих воинов, наводнивших ныне дворец. Пойдя вместе с принцем немало сражений, пережив вместе множество опасностей в далеких краях, они считали себя не просто слугами, но товарищами, едва ли не братьями Эрвина, и тот не спешил разубеждать в этом своих спутников.

- Никого не впускать, - на ходу бросил принц, кивком ответив на приветствие стражников.

Эрвин вошел в покои, тотчас кожей ощутив сгустившийся под их сводами животный страх. В дальнем углу возникло какое-то движение, и принц, холодно усмехнувшись, взглянул на вжавшуюся в стену Ирейну. Ощутив на себе чужой взгляд, юная королева еще больше сжалась. Кровь отхлынула от ее лица, сейчас белизной способного превзойти алебастр, и огненно-рыжая грива горела огнем, невольно привлекая внимание.

Прошлой ночью королева, ставшая пленницей в собственном доме, так и просидела в углу, без движения, не отводя глаз от Эрвина, наслаждавшегося страданиями своей жертвы. А он, вопреки мнению собственных воинов, не прикоснулся к ней даже пальцем.

Принц взглянул на низкий круглый столик на единственной резной ножке. Вино и фрукты, принесенные по его приказу охваченными не меньшим ужасом, нежели Ирейна, слугами, так и оставались нетронутыми. Эрвин снова усмехнулся и с разбега плюхнулся на ложе, как делал, будучи еще подростком. Он раскинул руки, расслабившись впервые за долгие часы.

- Господин, - дрожащий голосок заставил Эрвина сесть на постели, уставившись на Ирейну. Королева, похожая на дитя, только теперь осмелилась заговорить, и это было достойно некоторого интереса. - Господин, прошу тебя, не убивай его. ты можешь не верить, но он жестоко страдает из-за того, что сделал давным-давно по собственному неразумию. Молю, сохрани ему жизнь.

Не нужно было уточнять, о ком говорила неожиданно осмелевшая королева. Эйтор, ее супруг и пока еще правитель Альфиона, томился недалеко отсюда, под неусыпным надзором самого Витара, которому принц доверял безгранично.

- Раскаивается? - Эрвин безразлично усмехнулся: - Его алчность виною тому, что я лишился короны, которую дожжен был наследовать по праву рождения, лишился той, кого любил всей душой, и даже лишился дома, став скитальцем на долгие годы. По мне, так будет вполне справедливо лишить моего названного братца того же самого, что он отнял у меня. Так что, возможно, я и впрямь сохраню его никчемную жизнь, - процедил он сквозь зубы. - Но, чтобы размен был равноценным, мне придется удить тебя, юная королева. Выбирай. - И он снова усмехнулся, оскалив зубы, точно волк, готовый броситься на свою добычу.

Ирейна вздрогнула всем телом, и в уголках ее глаз заблестели слезы. выбор, предложенный ей Эрвином, был слишком страшен. Но принц так и не услышал ответа, которого ждал с все усиливавшимся интересом.

Двери покоев распахнулись, намного реже, чем следовало это сделать, причем никто не озаботился сперва хотя бы постучать. Эрвин мгновенно слетел с ложа, отпрыгнув к стене и обнажив клинок. При этом как-то так получилось, что не успевшая даже испугаться королева оказалась укрыта за широкой спиной принца.

- Господин, - на пороге застыл один из охранявших покои воинов. В руках он держал обнаженный клинок. - Господин, во дворце чужаки. Солдаты Кайлуса вступили с ними в бой, - сообщил он, склонив голову перед принцем.

- Кто? - прорычал Эрвин. - Как это возможно?

- Не ведаю, господин, - скривился стражник. И добавил: - Они освободили Эйтора!

Принц взглянул на Ирейну, по-прежнему охваченную дрожью:

- Кажется, тебе не придется выбирать. Судьба сама распорядилась, кому умереть. - И, взглянув на воина, все так же нерешительно стоявшего на пороге, приказал: - Найти и прикончить ублюдков. Всех!

Коридоры огласились дробным топотом, звоном стали и отрывистыми командами, перемежаемыми криками боли. Во дворце завязался бой.

Им везло, как утопленникам. Во всяком случае, именно эта мысль уже долгое время не покидала Ратхара, по-кошачьи бесшумно крадущегося следом за Дер Винкленом и скельдом, на правах лучших бойцов возглавивших отряд. А в затылок юноше дышал Лут Герден, прикрывавший тылы от внезапной атаки.

То самое везение, столь беспокоившее Ратхара, заключалось в том, что незваным гостям удалось выбраться из подвалов дворца. Вроде бы погреба и кладовки было принято запирать снаружи, просто ради того, чтобы туда не совался кто ни попадя. Оставалось только гадать, почему это правило не применили к залу с бассейном, но мощная дубовая дверь, окованная железными полосами, оказалась лишь прикрыта, а массивный замок просто лежал на каменном полу. Возможно, запереть его забыли из-за суеты, сперва вызванной пиром, а затем - внезапной атакой приспешников Эйтора. Как бы то ни было, путь на верхние ярусы дворца был свободен, и лазутчики не уставали благодарить за это Судию, уверившись в том, что их дело правое.

На этом удача не закончилась, выразившись в том, что на пути самозваных спасителей Альфиона не оказалось ни одного стражника. Лишь двое слуг, по каким-то своим надобностям спустившихся в подвалы, встретились пришельцам, после чего Альвен и десятник облачились в снятые с лакеев рубахи, а Ратхару достался в полнее приличный кафтан. К сожалению, не нашлось подходящего размера для рыцаря, но кажется, Бранк Дер Винклен не очень опечалился из-за такого пустяка. Между прочим, те же слуги смогли сообщить и кое-какие сведения, показавшиеся лазутчикам достаточно важными в свете задуманного.

- Полагаю, теперь стоит разделиться, - хрипло прошептал Дер Винклен, вместе с соратниками забившись в тесную пыльную нишу. - Давайте решим, кто и куда отправится?

- Я здесь, чтобы освободить государя Эйтора, - отчеканил Лут Герден. - За ним я и пойду. Если тот слуга не лгал, его величество держат под стражей в северном крыле.

- А я найду колдуна, - сообщил Альвен. - Выродок поплатится за смерть моего рода, - прорычал он, сверкнув глазами.

- Маг поселился в западном крыле, - напомнил десятник, лучше всех своих товарищей ориентировавшийся в громадном дворце. - Там, где прежде были личные покои самого короля. И, думаю, при нем достаточно воинов, - предостерег он скельда.

- Я отправлюсь с тобой, Альвен, - решил Ратхар. - Я еще нее вернул тебе долг.

- Мне не нужны помощники, - отрезал скельд. - Пойми, мальчишка, я явился сюда вовсе не для того, чтобы уйти живым. И я прощаю тебе все долги.

- Нет, - твердо произнес юноша, стиснув зубы. - Я с тобой, хочешь ты этого, или нет.

- В таком случае, я присоединюсь к десятнику, - пожал плечами Бранк Дер Винклен. - Вдвоем у нас будет больше шансов исполнить все, что замыслили, и при этом, возможно, уцелеть.

- Сотни бойцов вполне хватит, чтобы перекрыть все выходы из дворца, и худо-бедно следить за тем, что творится в нем самом, - заметил Лут Герден. - Нас ждет вовсе не приятная прогулка. Но вступать в бой нельзя. Нас мало, и, подняв шум, мы только растревожим осиное гнездо.

Где-то неподалеку, словно в подтверждение слова гвардейца, прозвучали мерные шаги, и чуть позже раздались голоса. Дружинники лорда Кайлуса обходили опустевший дворец.

- Значит, придется стать тихими и незаметными, - усмехнулся рыцарь, охваченный боевым азартом. - Какой прок теперь в словах. Вперед, за дело, и да будет Судия справедлив ко всем нам!

Много позже, когда все было уже позади, Ратхар признался себе, что без Альвена сложил бы голову в первую же минуту своего путешествия по дворцу. В прочем, не будь скельда, едва ли юноша вовсе решил бы проникнуть незваным гостем в резиденцию альфионских владык. А в те минуты он лишь крался, насколько мог, бесшумно, стараясь одновременно не отставать от Альвена, как будто и вовсе не касавшегося ступнями пола, при этом производя как можно меньше шороха.

Маг, с которым хотел поквитаться Альвен, обосновался на четвертом ярусе, и лазутчики едва не заблудились в переплетении коридоров и лестниц. Несколько раз они сбивались с пути, а однажды чуть не ввалились в зал, где вповалку лежали не менее полутора десятков воинов.

Дважды Альвен и Ратхар чуть не столкнулись нос к носу с обходившими дворец стражниками, а раз встретились с каким-то слугой. И тому, что их не обнаружили раньше времени, Ратхар опять-таки был обязан своему спутнику. Альвен слышал шаги и голоса за десятки ярдов, успевая толкнуть юношу в какую-нибудь неприметную щель и сам укрыться в ней.

- Осторожно, - едва слышный шепот скельда показался Ратхару громким криком. Альвен остановился так неожиданно, что юноша чуть не сбил его с ног, со всего маху врезавшись в спину своему спутнику. - Кто-то идет нам навстречу!

Сам юноша, разумеется, ничего такого не замечал, но поверил своему спутнику, нырнув в нишу за статую. К счастью, в скупо освещенных немногочисленными масляными лампами коридорах, пронзавших западное крыло дворца, таких укрытий хватало. А спустя миг впереди, за поворотом, прозвучали шаги и ровные голоса.

- Я думал, наш принц вовсе равнодушен к женщинам, - со смешком произнес кто-то с явным акцентом. Во всяком случае, Ратхар прежде не слышал такого странного произношения. - А смотри-ка, вторую ночь не выпускает королеву из своих покоев!

Разумеется, сжавшийся за статуей юноша не мог видеть говорившего, но понял, что тот смеется.

- Эрвин, точно кошка, играет со овей добычей, прежде, чем сожрать ее, - намного серьезнее ответил второй страж. Судя по голосам, они как раз поравнялись с укрытием Ратхара, невольно все сильнее стискивавшего меч. - Принц любил и до сих пор любит только одну женщину, свою Ильму, ту, которую Хальвин убил собственными руками на пороге святилища Тайлы.

Верные слуги, они знали о своем господине намного больше, чем должны были, и, конечно, не упускали случая обсудить разнее слухи. Тем не менее, в голосах их Ратхар, задержавший дыхание, с некоторым удивлением заметил явное уважение.

- То-то я помню, когда мы поймали на западе, в лесу, ту девку, принц пришел в такую ярость, что на месте прикончил Ульфа.

- А потом Витар, его верный пес, порешил и саму девицу, - согласно буркнул второй. - Как бишь ее звали, Карл?

- Кажется, Хельма, - неуверенно протянул первый, казавшийся весьма молодым. Сердце Ратхара, прежде готовое вырваться из груди, замерло, и в глазах его потемнело. Неужели? - Да, точно, Хельмой она назвалась, - с большей убежденностью произнес тот, кого назвали Карлом.

Глухо зарычав, юноша выскочил из своего укрытия, вырвавшись из цепких рук Альвена, очутившись за спиной стражников. Оба они были без доспехов, только в распахнутых камзолах, но каждый был вооружен мечом и кинжалом.

Должно быть, воины почувствовали движение, одновременно оборачиваясь и вытягивая клинки из ножен. Наверное, они были опытными бойцами, раз сопровождали самого наследника Альфиона, но Ратхаром двигала ярость, загнанная в самые дальние уголки души жажда мести, перед которой было бессильно любое умение.

Высоко подпрыгнув, юноша выбросил вперед ноги, впечатав их в грудь одному из своих противников. Он не знал, кто из двоих носил имя Карл, и не собирался убивать их. Но удар оказался столь мощным, что воина отбросила назад на несколько шагов. Правда, и сам Ратхар не удержался на ногах, неизящно шлепнувшись на ягодицы и зашипев от боли.

Давно, еще в замке Магнуса, старый Аскольд показывал юнцам, призванным под знамена своего господина, такой прием, утверждая, что подобным образом можно пробить настоящую стену щитов. Сейчас Ратхар полностью поверил в правдивость этих слов, в один миг свалив вооруженного противника. Однако второй страж уже обнажил оружие и резко ударил упавшего на пол Ратхара.

Юноша перекатился по холодным каменным плитам, бросившись под ноги второму противнику и сбив его, не ожидавшего такого маневра, с ног, а затем навалившись всем своим весом.

- Ты Карл? - прошипел Ратхар в лицо побледневшему от страха воину, никак не ожидавшему, что подвергнется нападению здесь, в охраняемом десятками солдат дворце. - Отвечай!

- Он, - прохрипел плененный юношей боец, одними глазами указав в сторону. - Карл - это он!

Ратхар легко вскочил на ноги и коротко, без замаха, вонзил острие меча в грудь поверженному воину, в следующий миг подскочив к его товарищу. Карл, при падении выронивший клинок, кое-как пытался встать, с трудом приподнявшись на локтях. Юноша помог ему, рванув за воротник и прижав к стене, а затем ткнув в кадык слуге Эрвина его же собственным кинжалом, чуть надавив, так, что тонкая струйка крови стекла Карлу за воротник.

- На западе, возле селения Селькхир, вы поймали, а затем изнасиловали и убили девушку, по имени Хельма, - Ратхар не спрашивал, он утверждал, точно обвинитель на суде. - У нее были золотые волосы. Кто приказал убить ее?

- Эрвин, - сдавленно просипел Карл. Прикосновение холодной стали к пульсирующей на шее жилке и горячее дыхание врага, касавшееся лица, заставили его оцепенеть. - Наш господин. Но мы не насиловали ее, клянусь!

- Ублюдок, - приглушенно прорычал юноша, приблизив свое лицо к лицу побледневшего от ощущения приближающейся смерти воина. - Сейчас я вспорю тебе живот и удушу собственными кишками. А затем сделаю то же с твоим выродком-хозяином. Готовься к смерти, мразь!

Громкие крики, эхом прокатившиеся по коридору, заставили Ратхара вздрогнуть, на миг ослабив хватку. И Карл, искушенный боец, не даром приближенный к самому принцу, воспользовался этим, оттолкнув юношу к стене и одновременно выбив из его рук кинжал. Миг - и он уже с мечом в руках надвигается на ошеломленного Ратхара.

- Значит, выпустишь кишки? - прошипел раздосадованный тем, что так легко поддался какому-то увальню, Карл. - Это ты сейчас сдохнешь. - Его противник был без оружия, и воин мог позволить себе поиграть с обреченным глупцом. - Хотя, нет. Лучше я притащу тебя моему господину, и ты скажешь ему то же, что говорил сейчас мне. И тогда посмотрим, как долго ты проживешь, ничтожество!

Свистнул, рассекая воздух, клинок. Ратхар, уже чувствуя касание стали, ринулся вперед, подкатившись под ноги Карлу. Меч с лязгом высек фонтан искр, чиркнув по камню, а Карл, не удержав равновесие, отступил, позволив Ратхару добраться до своего меча. Юноша выпрямился, принимая стойку. В следующие миг что-то пролетело мимо его щеки, задев волной потревоженного воздуха, и Карл повалился на пол, а из груди его торчала рукоять боевого ножа. Того самого, который был у Альвена.

- Живее, уходи, - рыкнул скельд. - Во дворце подняли тревогу! Наших спутников, кажется, заметили. Сейчас здесь будет полно воинов Эрвина! Беги!

- Нет, - упрямо буркнул Ратхар. - Я с тобой. Ты вновь спас мне жизнь, и долг мой только вырос.

Закончить эту содержательную беседу им не дали. В дальнем конце коридора появилось сразу не менее дюжины воинов. Увидев чужаков, они не растерялись, вскинув арбалеты и дав залп.

Как Ратхар очутился на полу, он не помнил. Но болты прожужжали где-то над головой, а в следующий миг раздались крики и звон клинков. Юноша не понял, как Альвен смог оказаться за спинами стрелков, и видел только как они падали, обливаясь кровью. Кто-то отмахивался мечом, другие просто бросились бежать. Скельд буквально растворился в воздухе, и только свист, сопровождавший каждый взмах его меча, доказывал, что Альвен вполне материален.

Это был не бой, а избиение. Юноша едва успел встать на колени, когда последний из людей Эрвина испустил дух. Над окровавленными телами, возле которых валялись мечи и арбалеты, стоял, выпрямившись во весь рост, Альвен.

- Я справлюсь один, - твердо произнес он. - Уходи. Ты молод, и жизнь для тебя еще не кончена. Я обратно уже не вернусь. Моего дома нет, мне некуда идти. Поэтому я прикончу колдуна и погибну.

Неподалеку раздался топот, сопровождаемый громкими голосами, а затем откуда-то донеслись истошные крики. Еще трое воинов, размахивая клинками, появились в противоположном конце коридора. Один из них указал на замершего Ратхара, что-то крикнул и все трое кинулись к юноше.

- Уходим! - Альвен рванул своего спутника за рукав, потащив за собой. - Что-то творится в северном крыле. Похоже, наши спутники в беде!

- А как же колдун? - спросил Ратхар, едва успевая перебирать ногами.

- Думаю, маг уже там, - прохрипел скельд. На самом деле он не был уверен в этом, но Альвен не мог оставить мальчишку, обрекая его на верную смерть. Жажда мести и жалость сошлись в отчаянной схватке, и первая отступила, не будучи, однако, повержена. Решение было принято.

На пути их возникли еще два воина, на этот раз в кольчугах и даже в касках. Один из них даже успел наполовину вытащить меч из ножен, прежде чем в грудь ему вонзился направляемый Альвеном клинок.

Дворец охватил настоящий хаос. Кто-то кричал, где-то звенела сталь и лязгали доспехи, но никто не остановил чужаков. Несколько слуг, должно быть, помня о минувшей ночи, при виде вооруженных людей проворно нырнули в какие-то каморки, еще пара воинов умерла так же быстро, как их предшественники.

Какие-то люди, тоже вооруженные - встретить в этом дворце того, кто не имел бы при себе меча или чего-нибудь посущественнее, кажется, стало просто невозможно, - выскочили из прохода позади беглецов, и Ратхар, обернувшись, узнал знакомые лица.

- Альвен, - юноша крикнул в спину скельду. - Альвен, стой! Там милорд рыцарь!

Бранк Дер Винклен тоже узнал своего оруженосца:

- Я рад, что вы еще живы, - усмехнулся он. - Но, кажется, это не надолго. Сюда направляется колдун, а с ним - не меньше трех десятков солдат. Да, простите, что не представил вас сразу. - Рыцарь, кланяясь, указал на осанистого мужчину, одетого лишь в бриджи и простую рубаху, и, конечно же, вооруженного клинком, испачканным в чьей-то крови: - Его величество Эйтор, король Альфиона!

Без десятника Дер Винклен, вне всякого сомнения, пропал бы, в первые же минуты заплутав в бесчисленных залах и коридорах дворца. А Лут Герден чувствовал здесь себя, как рыба в воде, безошибочно выбирая самые легкие и безопасные пути. И если Альвен, очутившись там, где прежде ни разу не был, полагался на свое сверхъестественное чутье, то верной помощницей гвардейца была цепкая память.

Так они смогли без лишних усилий миновать несколько постов, просто обойдя их. Чувствовалось, что воины, явившиеся в столицу под знаменем рода Кайдусов, тоже не были знакомы с внутренним расположением резиденции альфионских королей.

- Здесь налево, - уверенно приказал десятник, ныряя под низкую арку и буквально растворяясь во тьме. - Береги голову, милорд, - предупредил он, и, выругавшись себе под нос, добавил: - Даже на светильниках экономят!

Бранку только и оставалось, что покорно выполнять все команды своего соратника и провожатого, не забывая держать глаза и уши открытыми. К счастью, на их пути почти не попадались воины с серебряным грифоном, и даже слуг не было заметно. Дворец опустел, и любой звук, шорох проносился под его сводами гулким эхом.

- Вот оно, - прохрипел Герден, облизывая высохшие от внезапно охватившего его волнения губы.

Рыцарь выглянул из-за угла, и первым, на что он обратил внимание, были два воина в хауберках, с мечами на поясе и взведенными арбалетами в руках. Стражники стояли у не примечательно двери, и именно за ней томился в неволе, ожидая, когда будет решена его участь, владыка Альфиона.

- Самострелы, - зло буркнул десятник. - Не подойти - нас продырявят за двадцать шагов! А, правда, - вдруг спросил он, - что скельды могут ловить стрелы на лету?

- Понятия не имею, - честно признался рыцарь. - Я узнал о том, с кем вместе проделал последние несколько лиг пути в Фальхейн, лишь прошлой ночью.

Десятник неопределенно пожал плечами. В этот миг за спиной у притаившихся воинов раздались шаги, а затем прозвучал громкий крик: "Враг!"

Рыцарь обернулся, вскидывая клинок. Напротив него, в десяти шагах, стоял худощавый человек в простом камзоле, наголо бритый и уже вытягивавший широкий меч из ножен.

- Тревога, - стражник отступил назад, увеличивая расстояние между собой и противником и тем обеспечив некоторую свободу маневра. - К оружию!

Увидев двух вооруженных незнакомцев, один из которых был обнажен по пояс, воин ни на миг не усомнился, что встретился не со своими товарищами, а с непрошенными гостями. И ему не нужно было долго думать, как поступить в такой обстановке.

Солдаты, что стерегли короля, двинулись на крики, держа арбалеты наперевес, а бритый, рассекая воздух клинком, ринулся на Дер Винклена. Две полосы стали столкнулись, породив низкий звон и веер искр, и бойцы тотчас отпрянули, затем лишь, чтобы в следующее мгновение снова атаковать.

Бранк сразу понял, что ему достался умелый противник. Несмотря на то, что бритый казался лет на пятнадцать старше рыцаря, он отлично владел клинком, а мышцы его были тверды, точно камень. Дер Винклен был на голову выше человека Эрвина и заметно шире в плечах, но именно по этой причине он оказался чуть менее подвижным.

Клинки ударялись друг о друга, и бойцы хрипло дышали, поочередно нападая и уходя в защиту. А десятник гвардии, не имевший привычки встречать в чужие поединки, не придумал ничего лучше, чем кинуться к узнице Эйтора.

- Стой! - Стражники, увидев несущегося к ним огромными прыжками чужака, оскалившегося и утробно рычавшего, опешили, но если сознание сплоховало, то плоть не подвела. Пальцы сами собой рванули спусковые скобы, и два болта устремились навстречу Гердену.

- Проклятье! - Гвардеец вскрикнул, когда короткий увесистый болт впился ему в левое плечо, но продолжил движение. Вторая стрела пролетела чуть правее, с лязгом ударившись в стену, а Лут уже был в шаге от замешкавшихся стражников.

Свистнул клинок, и первый арбалетчик, вскинув руки к лицу, отпрянул назад. его товарищ, уже успевший обнажить меч, нанес удар, но не рассчитал силы и по инерции подался вперед. Десятник, отпрыгнувший в сторону, крутанулся на пятках, и его меч врубился в обтянутую кольчугой спину противника. Стражник упал на колени, и уже не поднялся - вторым ударом Лут Герден рассек ему череп, а третий удар обрушился на массивный замок, висевший на дверях импровизированной темницы.

Никому не дано было знать, что пережил король Эйтор за истекшие сутки, проведенные в заточении. Очень трудно сохранять самообладание, зная, что любой отзвук шагов за дверью может быть знаком приближения палача, не имея возможности даже сомкнуть глаз, дабы не расстаться с жизнью во сне. И не было ничего странного в том, что у государя прибавилось седых волос за столь ничтожное время.

Все, что мог король, услышав странный шум, звон мечей и крики, это лишь стать напротив двери, расправив плечи и вскинув голову. Пусть ему суждено было умереть, но ведь и это можно сделать по-разному, как дрожащее ничтожество, или как мужчина. Но к удивлению государя, когда совранная с петель мощным ударом дверь распахнулась, на пороге покоев, превращенных в тюрьму, появился вовсе не палач, и даже не ненавистный Эрвин, победитель.

- Ваше величество, - человек, лицо которого показалось Эйтору знакомым, поклонился, не выпуская из рук окровавленный клинок. - Государь, следуйте за мной, немедленно. Я Лут Герден, десятник вашей гвардии, и я здесь, чтобы вернуть вам свободу.

- На дворец напали, - удивленно произнес Эйтор, не двигаясь с места. - Гвардия или дворянские дружины?

- Не те, и не другие, - помотал головой десятник. Только теперь король увидел оперение арбалетного бота, впившегося его спасителю под левую ключицу. - Скорее, надо спешить!

Эйтор, сбросивший оцепенение, ринулся следом за гвардейцем, задержавшись лишь на мгновение, чтобы поднять с пола клинок, прежде принадлежавший кому-то из его надсмотрщиков. А там, за стенами темницы, государя уже встречал дьорвикский рыцарь, сразивший своего противника.

- Государь, это Бранк Дер Винклен, - представил своего спутника Герден. - Рыцарь из Дьорвика. Он с вами всей душой и телом. Ему вы должны быть благодарны своим спасением не менее, чем мне. И с нами еще двое, но они отправились по душу вражьего чародея.

Дер Винклен, обнаженный по пояс, с обагренным кровью мечом, походил не на благородного рыцаря, а на какого-то варвара. Но облик сейчас был не важен для Эйтора, перед которым забрезжил проблеск надежды.

- Вы хороший боец, милорд. - Король указал на труп воина Эрвина. Рубаку по имени Витар, немолодого, коренастого, щеголявшего выскобленным до блеска черепом, Эйтор узнал с первого взгляда. - Этот малый, кажется, был умелым мечником, личным телохранителем моего братишки, будь он проклят!

Слуга Эрвина сидел на полу, в луже собственной крови, привалившись к стене и баюкая культю правой руки. Рядом лежал его клинок, так и не добравшийся до плоти Бранка.

- Не время для бесед, Ваше величество, - покачал головой Дер Винклен. Все обитатели дворца, кажется, приходили в себя, и топот стражи звучал все ближе. - Пора уходить, иначе здесь будет полно весьма недружелюбно настроенных слуг Эрвина или лорда Кайлуса.

- Ублюдок, - прорычал Эйтор, скрежеща зубами. Известие о том, что некстати вернувшегося из небытия принца поддержал один из самых влиятельных дворян королевства, никак не могло добавить радости. - Вероломный мерзавец!

- Господа, а как же мы выберемся из дворца? - Лут Герден вернул своих спутников с небес на землю. - Думаю, прорываться к воротам бессмысленно, а тот путь, которым мы проникли сюда, тоже не кажется надежным.

Договорить им не дали. Полдюжины воинов в доспехах, с обнаженными мечами, появились в дальнем конце коридора, перекрыв путь в восточное крыло, к водоводу.

- Эй вы, оружие на пол, и, может быть, господин сохранит ваши никчемные жизни! - Поигрывая клинками, они двинулись навстречу королю, который сумел разглядеть на тунике одного из своих противников серебряного грифона, такой памятный герб рода Кайлусов.

- За спину, Ваше величество, - приказал Бранк Дер Винклен, оттесняя короля назад. - Их не так много. Возможно, сумеем прорваться.

- Не нужно. - Эйтора вдруг осенило, так что он готов был петь от радости: - Подземный ход! Из северного крыла ведет тайный ход за пределы столицы.

Люди Эрвина не спешили кидаться в схватку, очертя голову. Соотношение один к двум давало их противникам хоть какую-то надежду, и дружинники Кайлуса предпочитали пождать, пока подойдет подкрепление. Тем более, они не были уверены, что могут убить сбежавшего короля, не став потом жертвами гнева принца. А играть в поддавки, пытаясь живым взять того, кто точно не проявит к ним милосердия, эти воины тоже не желали.

- А как же Ратхар и тот, второй? - Лут Герден не привык бросать товарищей, пусть и случайных, на растерзание врагу. - Мы не можем оставить их!

Рыцарь тоже не был в восторге от такой идеи. Даже в проклятых эльфийских чащах поле боя покидали не прежде, чем вытаскивали оттуда всех своих товарищей, неважно, раненых или уже мертвых, чтобы даже их тела не достались ненавистной нелюди.

- Они знали, на что шли, - отрезал король. Эйтор понимал, что с каждой секундой его шанс выйти отсюда живым, свободным, становится все более призрачным. Вот сейчас стража, ошеломленная наглостью незваных гостей, столь малым числом явившихся спасать пленника, окончательно придет в себя, и тогда их зажмут здесь, в лучшем случае вынудив сложить оружие, а в худшем просто перестреляв из арбалетов.

Сомнениям положило конец появление еще десятка воинов. Видимо, они спешили, поскольку лишь треть успела натянуть кольчуги. Увидев их, солдаты с гербом Кайлуса бросились на короля, птяившегося к выходу в северное крыло под прикрытием рыцаря и десятника гвардии.

- Отходим, - Эйтор развернулся и кинулся в проем, увлекая за собой и своих спасителей. - За мной, скорее!

Они едва успели закрыть за собой двери, и Бранк Дер Винклен заклинил створки своим мечом. В следующий миг с противоположной стороны на них обрушился град ударов, кажется, кулаками, сопровождаемый яростной бранью.

- Ход начинается за одной из статуй, - сообщил Эйтор на бегу. - Надеюсь, успеем добраться до него, прежде чем эти ублюдки вышибут двери.

Все же сотни солдат было явно недостаточно, чтобы взять под охрану весь дворец. Наверное, поэтому на пути беглецов попадались лишь слуги, испуганно нырявшие в какие-то закутки при виде вооруженных людей. Первым шел Дер Винклен, за ним следовал король, а замыкал процессию Лут Герден, ценность которого, как бойцы, из-за торчавшей в плече стрелы, была весьма низкой. Но именно десятник заметил выскочивших из какого-то перехода позади них людей.

- Милорд, стойте, - Герден, запыхавшийся от быстрого бега, окликнул Бранка. - Там Ратхар и скельд!

Видимо, милость Семурга еще не иссякла. Альвен и мальчишка, которых их товарищи давно уже похоронили, смогли прорваться сквозь все заслоны.

Ратхар бежал, что было сил, и перед глазами его маячила широкая спина самого государя Эйтора, а в затылок дышал Альвен, вызвавшийся прикрывать отступление вместе с раненым десятником. Мимо проносились бесчисленные двери, перемежаемые нишами с мраморными изваяниями, а из-за спины доносились звуки.

- Не отставай, - на миг оглянувшись на юношу, приказал король. - Живее, парень! Они вот-вот настигнут нас!

Эйтор оказался таким, каким представлял его Ратхар. Король был крупным, сильным мужчиной, даже сейчас, перед лицом опасности державшим в узде свои чувства. Это был настоящий вождь, в котором, как и в Бранке Дер Винклене, чувствовалось врожденное благородство, порода, память крови многих поколений предков.

Встреча юного оруженосца с королем Альфиона произошла не совсем так, как это представлял сам Дер Винклен. На бегу представив друг другу своих товарищей, рыцарь повел увеличившийся отряд дальше, увлекая их к подземному ходу и моля Судию, прежде благоволившего им, чтобы там беглецов не ждала пара дюжин до зубов вооруженных латников.

Позади что-то громыхнуло, и рыцарь, обернувшись, увидел, что толстые створки - не всякий топор такие возьмет - сорвало с петель, и в проеме уже толпятся потрясающие оружием воины.

- Маг, - крикнул Герден, невольно сбавляя шаг. - Это он! Бегите быстрее!

После той безумной ночи, когда Эрвин появился во дворце, трудно было забыть страшного колдуна, увидев его прежде хоть раз, мельком. И теперь чародей шел следом за королем, окруженным своими спасителями, оттеснив назад обычных воинов, и хрустальный венец, покоившийся на его челе, испускал ровное сияние, серебристый свет, какой дарит этому миру полная луна.

Колдун не спешил, словно был полностью уверен в своем превосходстве, в своей победе. Да, наверное, у него и не было причин сомневаться в этом.

Лут Герден, словно зачарованный, остановился, не сводя глаз с неторопливо шествовавшего по сводчатому коридору чародея, правую кисть которого окутало пламя, как будто исходившее из его ладони. Десятник замер, не в силах пошевелиться, и смотрел, не отрываясь, на свою смерть, принявшую облик этого невзрачного человечка, жуткого колдуна, безумца, за одну ночь уничтожившего несколько сотен умелых воинов.

- Герден! - Бранк Дер Винклен, тоже остановившись, обернулся назад, и при виде мага, перед которым были бессильны их мечи, рыцаря охватил ужас, какого он не испытывал прежде. - Десятник, назад!

Гвардеец дернулся, выходя из странного оцепенения, но было поздно.

- Кано! - Кратус взмахнул рукой, и из его ладони вырвался язык пламени, словно какой-то адский бич, лизнув замешкавшегося человека, рассекая его с головы до ног.

Вспышка заставила всех зажмуриться, а когда беглецы вновь смогли видеть, их взорам предстали два обугленных, похожих на головешки бесформенных куска, ничуть не напоминавшие о еще мгновение назад живом и полнм сил человеке, воине из далекого Дьорвика по имени Лут Герден.

- Вам не уйти, - рассмеялся Кратус, перешагивая через останки своего противника. - Глупцы, здесь вы в моей власти!

Чародей видел всех и каждого. Он видел обнаженного по пояс воина, покрытый шармами торс которого бугрился мышцами, видел юнца, побледневшего от ужаса, но не ослаблявшего хватку на рукояти меча. Видел чародей и короля, которого чужаки, неведомо как проникшие во дворец, пытались закрыть собой, будто их тела могли хоть на миг удержать боевые заклятья. И, конечно, Кратус видел скельда, жилистого, легкого, словно породистая гончая, единственного, от кого исходил не страх, но ненависть.

- Бежим!!!

Громкий крик Эйтора отразился от стен и сводов, эхом прокатившись по дворцу, и четверка еще мгновение назад чувствовавших себя обреченными бойцов рванулась прочь по бесконечным анфиладам комнат.

- Вам не уйти! - Кратус еще раз хлестнул по стенам огненным хлыстом, просто так, т ярости и чтобы возродить страх в сердцах своих врагов, а затем бросился следом за ними, слыша позади только шаги верного Эгерта. Сейчас магу не нужны были солдаты, хватило бы чар и клинка его телохранителя, чтобы на раз покончить с этими идиотами, напрасно надеявшимися на спасение.

Они петляли, словно зайцы, пытавшиеся сбросить со следа охотничьих псов. Кратус понимал, куда ведет своих спасителей почуявший запах свободы король. Конечно, только через потайной ход они и могли покинуть дворец, ведь, даже прорвавшись через главные ворота, эта горстка безумцев оказалась бы в городе, из которого не было выхода, и солдаты Кайлуса, разумеется, рано или поздно, поймали бы их.

Но он, Кратус, боевой маг, ученик самого Ризайлуса, не собирался давать ни единого шанса ничтожному королю и его рабам, явившимся вызволят своего хозяина. Маг не бежал, он летел по гулким залам и коридорам, чувствуя, что вот-вот настигнет беглецов, и тогда понадобится одно мгновение, чтобы оборвать их жалкие жизни. И вот, ворвавшись в очередной зал, чародей увидел спины своих врагов. Он уже взмахнул рукой, готовясь обрушить на этих наглецов всю свою мощь, но вдруг понял, что видит лишь троих. А в следующий миг его лицо обдало потоком воздуха, и острая боль принизила его живот.

Альвен не уставал благодарить своих предков, приглядывавших за непутевым правнуком и, видимо, решивших помочь ему исполнить задуманное. Теперь он сможет отомстить, позволив своим соратникам убраться из ставшего смертельно опасным дворца. Преследовавший короля маг увлекся погоней, и в этом был шанс. Выбрав момент, скельд нырнул в нишу, завешенную гардинами, затаившись там. Он слышал удаляющиеся шаги своих товарищей, видимо, не заметивших исчезновения спутника, и также слышал шаги колдуна, слишком спешившего, чтобы быть достаточно внимательным.

Все! Альвен понял, что другого шанса не будет, и покинул свое укрытие, оказавшись лицом к лицу с магом. Их разделяло не более пятнадцати шагов. Колдун взмахнул рукой, вновь создавая пламенную плеть. Язык огня протянулся к Альвену, но скельд уже вогнал сое сознание в боевой транс, метнувшись к противнику.

Время, единственная стихия, которую не смог покорить ни один чародей, сколь бы великим и мудрым он ни был, сейчас оказалась подвластна обычному человеку. Огненный бич лизнул мраморную плитку, но Альвена там уже не было. Став на миг невидимым для чародея, напрасно обрушивавшего свои удары в пустоту, он сократил разделявшее их расстояние и одним ударом вогнал боевой нож, пятнадцать дюймов закаленной стали, под ребро магу.

Клинок с омерзительным хрустом вошел в плоть, не встретив препятствия. Колдун упал, вскрикнув от боли а затем захрипев. Пламенный бич мгновенно распался мириадом искр, угасших еще в полете, не успев коснуться пола, а хрустальный венец упал с его головы, покатившись по розовому мрамору. Сейчас перед Альвеном был не могущественный маг, а обычный человек, смертельно раненый, осознавший, что его минут сочтены, но еще не смирившийся с неизбежным.

- Я свершил суд, - произнес скельд, глядя в глаза своей жертве. - Ты, тот, на чьих руках кровь всех моих родичей, теперь отправишься вслед за ними. И их смерти будут отмщены. Прощай!

Загудел воздух, и Алвьен, отпрыгивая в сторону, подставил свой клинок под обрушившуюся на него сверху вниз баделеру. Телохранитель мага подоспел почти вовремя. Он не мог спасти своего хозяина, но мог отомстить, а потому, глухо зарычав, ринулся в атаку.

Натиск Эгерта был страшен, и Альвену не оставалось ничего иного, кроме как медленно отступать под его ударами. Да скельд и не намеревался бежать, ведь чем дольше он будет биться здесь, тем больше шансов будет у его товарищей, возможно, уже добравшихся до тайного хода.

Схватка сопровождалась только свистом рассекаемого точоеным, словно бритвы. Клинками, лишь изредка сталкивавшимися, порождая при этом глухой лязг. Противники был достойны друг друга, одинаково быстрые, равно овладевшие искусством управления временем, и беспощадные. Эгерт наступал, крестя пред собой широкой саблей, а Авльен уклонялся от его выпадов, нанося редкие удары. По груди и плечу телохранителя мага стекали струйки крови, но и скельд прихрамывал на левую ногу, получив глубокий порез бедра и только чудом избежавший более страшных ран. Широкая баделера могла запросто перерезать ногу.

Эгерт, - маг, для которого бойцы то становились отчетливо видимыми, то буквально растворялись в воздухе, точно мираж, едва мог говорить. - Эгерт, назад! Довольно!

Воин услышал обращенный к себе призыв и отскочил назад, закрыв собой смертельно раненого чародея и выставив перед грудью клинок. И Альвен тоже замер, несколько мгновений не сводя глаз со своего противника, а затем резко повернулся и бросился вслед за своими товарищами.

- Почему, - гневно прорычал Эгерт. - Почему? Я должен был убить его, господин!

- Помоги мне, - прохрипел Кратус. - И не спеши мстить, ведь я еще жив, Эгерт.

Воин бросил полный ненависти взгляд вослед бежавшему скельду. Второй раз он встретился с этим островитянином, и второй раз их спор не был завершен, как должно.

- Я знаю, его родичи обидели тебя, лишив дома, - произнес маг, словно читая мысли Эгерта. - Но не сомневайся, тебе еще представится возможность закончить начатое прежде, и быть может, ждать этого момента придется не слишком долго. И, будь ты проклят, подай мне Линзу.

Кратус закрыл глаза, откинув голову назад и умолк. Лишь очень немногие чародеи, настоящие мастера, могли обращать свою магию на самих себя. Таков был закон, один из многих, который Кратус нарушил или собирался сделать это. Следовало привести себя в порядок.

Во дворце, наводненном солдатами, надежно, казалось бы, охранявшемся, воцарился хаос. Принц Эрвин, сопровождаемый Кайлусом и десятком своих воинов, добрался до темницы Эйтора, с трудом пробившись сквозь возбужденно гудевшую толпу дружинников лорда. Он опоздал - здесь все уже было кончено.

Острый запах свежей крови раздражал обоняние, порождая волну бешенства. Кровь, кровь, всюду кровь! Два трупа, стражники, охранявшие Эйтора, зарубленные лежали возле распахнутой двери в его темницу. Замок был сбит ударом клинка, оставившего зарубку в прочных досках. И всюду, куда ни падал взгляд, на стенах, на полу, выложенном розовым мрамором - бурые пятна запекшейся крови.

Глухо зарычав, Эрвин обвел полным ненависти взглядом невольно отступивших к стенам воинов, буквально вжимавшихся в камень. Глаза ему застила багровая пелена, лица перед глазами стали смазанными, как будто подернувшись дымкой, а тело охватила дрожь, первый признак близящегося припадка.

- Господин, прости. - Навстречу принцу шагнул Витар, его верный Витар, наставник, слуга, самый преданный страж. Воин баюкал замотанную какой-то грязной тряпицей культю, и повязка уже набухал от крови. - Я виноват, мой господин. - Он был бледен и едва держался на ногах, наверное, пребывая под действием какого-нибудь снадобья, притупляющего боль.

Оскалившись, принц обвел охваченных ужасом воинов тяжелым взглядом, в котором не оставалось ничего человеческого. Едва одержанная победа утекала, точно вода сквозь пальцы, и те, на кого он хотел положиться, подвели его, все, и даже Витар.

- Ваше высочество, - какой-то воин выступил вперед, низко кланяясь. - Эйтор сбежал. Кто-то проник во дворец, перебив множество наших людей, и освободил.

Он был еще очень молод, этот воин, явившийся в свите лорда Кайлуса, а потому не знал, на что способен в гневе потомок древнего рода Альфионских королей. И хотя родовой недуг, боевое безумие, из поколения в поколение становился все менее сильным, принц Эрвин был достойным сыном своего отца.

- Как вы посмели, - наследник Альфиона схватил этого человека за грудки, оторвав от пола, что было нелегко, учитывая весь кольчуги и широкополой капелины, и прижал к стене. - Как осмелились остаться в живых, позволив каким-то ублюдкам ранить лучшего моего воина, выпустить на свободу выродка Эйтора и беспрепятственно уйти.

- Господин, - хрипел полузадушенный воин, с туники которого щерил клюв серебряный грифон. - Господин, их преследуют и не выпустят из дворца. Мэтр Кратус отправился за беглецами, и с ним не меньше дюжины наших парней.

- Ублюдки! - Эрвин швырнул несчастного дружинника на пол, к трупам двух воинов, что стерегли пленного короля. Только теперь принц почувствовал, что охватившее его безумие начало спадать.

- Мы не упустим их, господин, - с неожиданной робостью произнес Кайлус, возвращая Эрвина в реальный мир. - Эйтор здесь, как в западне, и ему некуда деться. Скорее, идемте!

- Потайной ход, - осенило принца. - Мой братец тоже знает о нем, один из немногих. И он направляется к нему.

Для лорда извести о тайном пути, ведущем за пределы дворца, не было абсолютной новостью, но подробности были неизвестны даже ему. Зная, что из резиденции альфионских владык прочь, за стены Фальхейна, уводит подземная галерея, Кайлус не ведал, где вход в нее, и выход.

- Пошлите всадников в буковую рощу, на другой берег Стейлы, - приказал Эрвин. - Если Эйтор успеет выбраться, то мы никогда его не отыщем. Живее, лорд, отдайте приказ!

- Слушаюсь, господин, - Кайлус поклонился, не смея перечить принцу, едва не прикончившему голыми руками одного из его воинов. - Но, уверен, ваш маг уже добрался до беглецов.

Лорд ошибся, и они вновь безнадежно опоздали. Когда Эрвин нашел Кратуса, тот лежал на полу, прислонившись к колонне. Чародей был бледен, по его камзолу растеклось пятно крови, хотя рана уже затянулась. И над магом, готовый, казалось, зарубить даже самого Эрвина, стоял, грозно стиснув рукоять тяжелой сабли, его верный слуга и страж.

- Они ушли, - не открывая глаз, прошептал чародей. - С ними был скельд, я и не смог правиться с ним. Поспеши, принц, у тебя еще есть шанс.

- Господин, - Эгерт склонился к чародею. - Господин, позволь мне отомстить за твое поражение. Я принесу тебе их головы.

- Ступай, - еще тише, одними губами, промолвил Краутс. - Сейчас мне никто не угрожает. Иди, Эгерт.

Спустя несколько мгновений они стояли у той самой ниши, за которой начинался подземный коридор, отрытый гномами, этими упорными работягами, в незапамятные времена. Эрвин привычно повернул голову статуи, раздался скрежет и изваяние отодвинулось на несколько дюймов, открывая зияющий мраком проем.

- Ваше высочество, - решительно произнес Кайлус. - Ваше высочество, позвольте мне отправиться туда одному. Это слишком опасно, чтобы рисковать вашей жизнью. Нельзя допустить, чтобы вы погибли по глупой случайности. Я уже приказал своим дружинникам окружить ту рощу, и, может не сомневаться, Эйтор не уйдет от нас.

Принц лишь молча кивнул, и лорд отважно шагнул во тьму. Он прежде в ней растворился Эгерт, не оставлявший надежды отомстить за позор своего господина, и за свои унижения. Где-то там, во мраке, таился ненавистный скельд, и теперь-то ему некуда было деться.

Ратхар первым услышал шаги за спиной, остановившись и уставившись во тьму. Клинок он держал наготове, чтобы в любой миг нанести удар. Здесь, в тесном, низком туннеле, одиночка мог задержать целую армию, и юноша, идущий последним, был готов принять бой.

- Ратхар, - Дер Винклен, возглавлявший отряд, заметил задержку своего товарища. - Ратхар, что ты видишь?

У рыцаря был единственный факел, дававший слабый свет и больше коптивший.

- Кто-то идет следом за нами, - прошептал юноша. Здесь, в подземелье, любой звук казался грохотом, и мог выдать беглецов врагам. - Кажется, он один.

- Будь я проклят, - выругался Бранк, удобнее перехватывая свой меч. - Преследовать нас в одиночку, это безумие!

- На это может решиться только маг, - мрачно произнес король, и по спине Ратхара пробежали мурашки при мысли, что сейчас их тьмы появится безумный колдун.

У беглецов не было луков или арбалетов, и оставалось только ждать, пока враг приблизится к ним на длину клинка, а уж тогда моно быть наверняка. И вот во мраке возникло какое-то движение. От стены тьмы отделился как будто более плотный сгусток мрака.

- Это я, - раздался в темноте знакомый голос.

- Алвьен, - изумленно вымолвил Дер Винклен. - А мы думали, ты отстал.

Скельд возник в сумраке, и, прихрамывая, двинулся к своим спутникам.

Колдун больше не опасен для нас, - сообщил воин, хищно оскалившись. - Я добрался до него, но не сумел завершить дело. Маг ранен.

- С нас хватит и обычной стали, - зло прошептал Эйтор. - Мой брат знает об этом туннеле, и просто так не отпустит нас. Надо спешить, иначе на поверхности нам приготовят горячий прием.

Наверное, где-то в глубине сущности правителя Альфиона дремал настоявший пророк. Стоило только Эйтору вспомнить о преследователях, как туннель озарился светом факелов. До беглецов донеслись возбужденные крики, а затем раздались знакомые щелчки.

- У них самострелы! - Бранк Дер Винклен пригнулся, и сразу два болта с лязгом ударили в свод туннеля. - Тысяча демонов!

- Быстро, бежим, - король подтолкнули замешкавшегося рыцаря. - Нас туту перестрелять проще простого. Пошевеливайтесь, если жизнь дорога!

Они побежали, спотыкаясь, и чуть не сбивая друг друга с ног. Впереди царил непроглядный мрак, возможно, скрывавший засаду, а сзади их подгоняли крики и щелчки арбалетов. Болты проносились над головами или ударялись о стены, высекая фонтанчики искр.

- Проклятье, - Ратхар вскрикнул, когда в плечо ему впился прилетевший из темноты болт. Люди Эрвина били из арбалетов вслепую, но пущенные наугад стрелы летели достаточно густо, чтобы поразить цель даже случайно.

От боли, или, скорее, от неожиданности, юноша выронил клинок, но смог подобрать его в кромешной темноте, взяв в левую руку. За спиной слышался топот, бряцание доспехов и приглушенные крики, полные ярости.

- Живей, - нетерпеливо шептал Бранк Дер Винклен. - Уходим! Их там не меньше двух дюжин. Если доберутся до нас, будет худо!

- Все равно они нас настигнут, - прозвучал в темноте голос короля. - У них арбалеты, даже если не догонят, перестреляют еще в подземелье. Им не нужна помощь мага, чтобы передавить всех нас здесь, точно крыс.

- Я останусь, - вдруг вымолвил Альвен, и все умолкли на мгновении от неожиданности. - Задержу их, сколько смогу. А вы бегите дальше, что есть сил.

- Я тоже хочу остаться, - неожиданно даже для самого себя вдруг произнес Ратхар. - Там не только твои враги, Альвен, не забывай. Я хочу отомстить убийце Хельмы!

- Мальчишка, - фыркнул островитянин с нескрываемым презрением. - С одной рукой много же ты навоюешь! Не всякий воин одинаково хорошо владеет обеими руками, а тебе еще учиться и учиться фехтованию.

- А я? - подал голос дьорвикский рыцарь. - Я могу помочь тебе, скельд.

- Ты единственный боец, так что нигде ты не останешься, - отрезал Альвен. - Король ранен, наш юный друг тоже не смог увернуться от болта, да и не совладать ему с десятком наемников, если те примутся за вас всерьез. Если снаружи ждет засада, только ты и сможешь биться с ними, милорд рыцарь.

- Если нас ждет засада, то не поможет и дюжина рыцарей, - произнес, пытаясь выровнять дыхание, король Эйтор. - Нас расстреляют из арбалетов, как только выползем из этого крысиного лаза. Мой братец точно знает, где расположен выход, и я очень удивлюсь, если он не послал туда всадников.

- Если останемся здесь, точно сдохнем, - сдавленно прорычал Альвен, с трудом сдерживая ярость. Его, конечно, останавливало не присутствие короля, к примеру, а то, что среди преследователей могли быть воины, хорошо стрелявшие на звук. - А если вы пойдете дальше, то, быть может, сумеет прорваться. Все, довольно разговоров, - со злостью произнес скельд. - Идите вперед, как можно быстрее. Я буду ждать их здесь.

- Это было огромной честью, биться вместе с тобой, - произнес Дер Винклен. Аз тем рыцарь поклонился скельду.

- Довольно, - раздраженно прошептал Альвен. - Если вы не уйдете отсюда живыми. То и моя жертва окажется напрасной. Не заставляй меня жалеть о том, что я делаю, рыцарь. Это будет лучшей благодарностью, на какую можно рассчитывать.

Бранк Дер Винклен двинулся первым, благо, подземный ход не имел ответвлений, и заблудиться было невозможно. За ним шел король. Но когда Ратхар уже намеревался продолжить путь, его вдруг настиг приглушенный оклик Альвена.

- Ратхар, ты говорил, что хочешь вернуть мне долг. - Скельд казался совершенно спокойным, хоть не мог не понимать, что он-то, в отличие от остальных, уже не увидит дневной свет. - Если ты выживешь, а я нет, прошу, найди мага, что служит вашему принцу, и убей его. Он завладел реликвией моего народа, ради нее пролив реки крови, без всякой жалости убивая невинных. Забери ее, верни на Скельдин, и мои родичи назовут тебя своим братом. Это была моя миссия, но я оказался слаб.

- Я сделаю, Альвен, - тихо произнес Ратхар, облизывая внезапно пересохшие губы. - Я должен тебе жизнь. Верь мне, Альвен, и исполню твою клятву.

Он был спокоен, поскольку мертвецу неведомы чувства. Альвен просто стоял, выпрямившись во весь рост, и ждал, когда приблизятся их преследователи. Здесь, в узком туннеле, невозможно было явить врагам боевое искусство Скельдина во всей красе, но даже сотой доли умений воина хватит, чтобы запереть этот проход на долгие часы.

Враги приближались, подсвечивая путь факелами. В тусклом свете их темные силуэты, казавшиеся угловатыми из-за доспехов, были отчетливо видны. Но Альвен ощущал присутствие преследователей, каждое их движение и желание, даже с закрытыми глазами. Сейчас те, кто приближался к нему, предстали перед воином лучащимися ослепительно белым светом колонами в серой мгле, от которых в сторону Альвена устремились серебристые росчерки - так скелд воспринимал их чувства, скрыть которые не могла и кромешная тьма.

Люди Эрвина сперва пытались стрелять, не желая рисковать. Трое или четверо преследователей одновременно в упор разрядили арбалеты. От болтов, выпущенных с трех десятков шагов, невозможно было увернуться, как нельзя было и отразить их.

Альвен смог. Клинок очертил мерцающую дугу, и болты ткнулись гранеными наконечниками в стены в нескольких футах от воина. Стрелки в ужасе замерли, опустив оружие. Они привыкли поражать любую цель с первой стрелы, никогда не видя, чтобы к их залпам относились с таким пренебрежением.

- Прочь, - Эгерт оттолкнул в сторону арбалетчиков, выступая вперед. - Все назад. Он мой!

Скельд встретил своего противника, крадучись приближавшегося к нему, презрительной усмешкой:

- Что ты медлишь, воин? Я, Альвен из рода Талем, стою перед тобой. Ты жаждешь отомстить моему племени лишь за то, что оно чтит заветы своих предков? Что ж, давай. Убей, если тебе так нужна моя жизнь!

- Я прикончу тебя, как паршивого пса, - с нечеловеческой ненавистью прошипел Эгерт. - Твои родичи давным-давно спасли меня от демонов океана лишь ради того, чтобы сделать вечным изгоем, лишенным дома, лишенным родины. И я не остановлюсь, пока не убью последнего из вашего мерзкого племени. Или пока не умру сам.

Телохранитель Кратуса атаковал мощно и стремительно, точно вихрь. Здесь, в тесноте коридора, он мог использовать только скорость, на миг пропав из виду, чтобы вновь стать видимым уже в одном шаге от Альвена.

Воины Кайлуса, да и сам лорд, благоразумно скрывавшийся за их спинами, ожидали увидеть долгий и зрелищный поединок. Они были разочарованы. Эгерт и Альвен ударили одновременно, и одновременно вскрикнули от боли, когда остро оточенная сталь разорвала их плоть. Скельд повалился наземь, и из его рассеченной груди хлынула кровь. И слуга чародея тоже не устоял на ногах, только и успев схватиться за рукоять чужого меча, вонзившегося ему в живот.

Несколько дружинников лорда с опаской приблизились к поверженным бойцам, держа их на прицеле взведенных арбалетов. Эгерт был мертв, это бывалый воины поняли с первого взгляда. Но его противник, несмотря на то, что получил ужасную рану, без сомнения, смертельную, еще пребывал в сознании, и губы его едва заметно шевелились. Кайлус, заставив своих солдат расступиться, склонился над скельдом, забыв об опасности.

- Азиль, - прошептал Альвен, перед глазами которого вновь предстала юная рабыня из далекой южной страны. Теперь она улыбалась и манила к себе своего мужа. - Азиль, я иду.

Губ скельда на миг коснулась счастливая улыбка. А затем он умер.

- Господин, - робко окликнул Кайлуса один из его воинов. - Господин, нужно идти дальше. Эйтор, возможно, еще близко.

- Да, верно, - кивнул лорд. - Вперед, и не щадите никого!

Они рванулись вперед, то и дело задевая облитыми стальной чешуей кольчуг плечами сужавшихся кверху стен, беспрестанно бранясь, путаясь в ножнах собственных мечей. И вот впереди забрезжил свет. Там, на поверхности, царила ночь, но из темного мешка туннеля скупой свет звезд казался ослепительно ярким. И на фоне светлого прямоугольника, проема, ведущего на свежий воздух, Кайлус увидел четкие силуэты нескольких человек.

- Вот они, - вскричал лорд. - Арбалетчики, будь вы прокляты, чего вы ждете? Стреляйте же!

Несколько стрелков разом спустили тетивы, и болты с жужжанием унеслись прочь по туннелю. В тот же миг в лица воинам ударил яркая вспышка, а с ней пришел жар, от которого раскалились доспехи и начали тлеть усы и бороды. Волна пламени прокатилась по галерее, сметая все. Лорд Кайлус, вскидывая к лицу руки, отшатнулся, наткнувшись на кого-то сзади, упал, и закричал. Затем наступило безмолвие.