Путешественник по мирам

Глава 82. Командир

Всю дорогу до Свердловска Максим пытался сформулировать, в какой же мир он хочет попасть. «Это должно быть Светлое коммунистическое будущее, — думал он, — мир Ефремова или Стругацких, с их космическими перелетами, духовными людьми и всеобщим изобилием. Только вот этично ли вырывать человека из этого благополучного мира и бросать сюда, в постапокалипсис? Хотя… если он живет в мире победившего коммунизма, значит, он коммунист, а значит, должен быть готов к трудностям. Потом, при случае, можно будет поменяться обратно».

Когда приехали в пункт назначения, две группы, солдаты и те, что с гитарой, уже познакомились, подружились, и мило беседовали, рассказывая друг другу страшные истории.

— Это было в пионерском лагере, — таинственным шепотом говорила русоволосая девушка в штормовке, — В тихий летний вечер ребята собрались у костра. Кто-то предложил рассказывать друг другу страшные истории. Одна из вожатых, Наташа, говорила, что существует некий древний призрак, который обитает в лесу рядом с лагерем. Этот призрак — само зло. Он похищает детей, чтобы заточить их в своей темной пещере. Призрак ищет жертву каждое лето, а спастись может только тот, кто смелый и отважный.

— Когда Наташа закончила свой рассказ, — продолжала девушка, — пионеры задрожали от страха. Некоторым показалось, что они слышат странные звуки из леса, а другим стала мерещиться тень, скользящая между деревьями.

— Наслушались рассказов, вот и обосрались, — усмехнулся один из солдат.

— Ты сам-то небойсь, обосрался, когда мы по лесу шли, — хихикнул его товарищ.

— Фу, как некультурно! — фыркуна девушка.

— А дальше-то что было? — спросил один из группы с гитарой.

— А дальше… — девушка сделала многозначительную паузу и посмотрела на ребят заговорческим взглядом, — заскрипела дверь деревянного барака, откуда доносились звуки пронзительного визга и шепота. Дети испуганно взглянули друг на друга, а затем услышали шаги, приближающиеся к костру из темной части лагеря… И вдруг загорелся фейерверк, организованный для праздника в лагере, и дети увидели, что шагает к ним — это была другая вожатая, которую звали Катя. Они, вместе с Наташей, просто хотели разыграть и напугать детей. Таким образом, страшная история в пионерском лагере оказалась простой шуткой, однако, дети еще долго вспоминали этот вечер и смеялись над своим страхом.

— Ха-ха-ха, как смешно, — сказал Аркадий.

Из поезда их выпустили не сразу: какие-то люди в защитных костюмах, противогазах и с автоматами по очереди проверяли у пассажиров документы и только потом разрешали выйти. А снаружи был сущий ад: серое небо, полуразрушенные здания с черными глазницами разбитых окон, обгорелые остовы деревьев. И, на этот раз, снимать противогазы не разрешалось: увы, это была не учебные забеги, как в казарме, где в «скафандры» одевались только во время тренировки. Здесь было все серьезно.

Группа ребят с гитарой пошли в одну сторону, а группа, где был Максим, в другую. Все молчали, но каждый знал дорогу, так как раньше им показали ее на карте. Ребята плелись узкой змейкой по разрушенной улице, постоянно обходя груды мусора и обломков. Тот, кто шел впереди, держал в руках счетчик Гейгера, который время от времени щелкал.

По мере продвижения количество разрушений становился меньше, и вскоре путники шагали возле ряда почти целых одноэтажных домиков, если не считать, что в некоторых окнах выбиты стекла, а кое-где с крыш осыпалась черепица.

Дорога была асфальтированная, но старая, вся изрытая ямами и трещинами, из которых местами выглядывали первые зеленые ростки. И дальше этих ростков становилось все больше, и сами они были выше. И вот уже солдатам приходилось продираться сквозь какие-то кустарники, и где тут дорога уже стало непонятно.

Впереди идущий остановился и показал жестом, чтобы все включили наушники.

— Похоже, мы заблудились, — сказал он.

— А может быть, снимем уже эти гребанные противогазы, — предложил кто-то, — и поговорим нормально? Радиационный фон же в норме…. Ну, или почти в норме.

— Рано еще, — возразил ему другой солдат, — пыли радиоактивной можно наглотаться.

— Интересно, а как мы жрать то будем?

— Закроемся в палатке и поедим… Ладно, не суть. У кого там карта. Доставайте, посмотрим.

Парни некоторое время передавали друг другу заламинированный кусок бумаги, разглядывали его, смотрели по сторонам.

— Нам надо на восток же идти, — высказался Павел, — дороги тут нет, как видите. Но там дальше речка, за ней должна быть старая заброшенная линия электропередач. По ней мы можем выйти вот на эту трассу. Что непонятно-то? Идемте, ребята. Компас же у нас есть?

— А речку-то как перейдем? Вплавь?

— Давайте сначала дойдем, там видно будет.

Путники продолжили шагать. Вскоре они оказались возле какой-то канавы с вонючей зеленой водой.

— Это и есть та речка? — послышался в эфире чей-то вопрос.

— Я думал, она шире.

— Хэ зэ. Но лезть в эту гадость я не собираюсь. Есть еще варианты?

— Мы можем идти вдоль реки. Так доберемся до моста. По нему перейдем на другую сторону, а там по грунтовке до трассы, — говорил Аркадий, водя пальцами по карте, — но так путь на двадцать километров удлиняется.

— Да плевать.

— Все согласны с таким планом?

Никто не возражал.

— Ну что, пошлите, пацаны.

Мост оказался полуразрушенным, сгнившим. Переходить пришлось по одному, тщательно выбирая ногой надежные места, куда ступить. Обычно если такое показывают в кино, то обязательно кто-нибудь провалиться, и все будут дружно вытаскивать его, рискуя самим свалиться в воду. Но здесь ничего подобного не произошло. Максим шел предпоследним, стараясь побороть свой страх. Лишь оказавшись на другой стороне, он перевел дух. Сзади, так же шагал худощавый парень, которого, как вспомнил Пронин, звали Коля. Но вдруг на середине моста он остановился.

— Эй! — крикнули ему с берега, — ты чего?

Николай молчал.

— Да он обосрался, — сказал кто-то.

Все громко захохотали. Но Коля продолжал стоять.

— А что вы ржете? — вдруг спросил Максим, — надо что-то делать с ним.

— А что делать-то? За ручку что ли его перевести через мост? Он что, маленький?

И вдруг Коля прыгнул. А потом побежал.

— Эй! Ты сдурел?!

Николай уже был на берегу, а мост за ним рухнул в воду. Солдаты, разинув рты, смотрели на происходящее. Правда, разинутые рты через противогазы было видно плохо, но челюсти у всех явно отвисли.

— Ребята, пардон за задержку. Но там была сломана доска. Мне нельзя было наступать на нее. Я стоял и думал, что делать, единственный выход был: прыгать.

— Слушай, а ты молодец. Выкрутился. Мы уж думали, ты там в штаны наложил от страха…

Солдаты опять захохотали. Вместе с ними усмехнулся и Максим.

— Ребята, — вдруг спросил Пронин, — а это вообще нормально, что мы вот так пешком двести километров вынуждены переться? Вон те чуваки с гитарой… Они, небось, на машине едут, отдельно от нас куда-то пошли.

Все как-то не очень одобрительно посмотрели на него.

— А ты что, им завидуешь? — спросил Аркадий.

— Да нет…

— Вот что я тебе скажу, — произнес товарищ, имя которого Максим не помнил, — если Родина требует, чтобы мы шли по лесам и развалинам — мы должны идти. Партия сказала: надо, комсомол ответил: есть!

— Да нет, не вопрос. Надо идти — я дойду. Но почему так? Разве мы построим светлое будущее, когда кругом такой бардак?

— Поэтому и бардак, что некоторые ставят под сомнение слова партии. Может быть, расстрелять его за антисоветскую пропаганду?

Парень схватился за пистолет.

— Денис! Стой! — осадил его Аркадий.

— Не тебе его судить, — добавил Павел, — у тебя нет таких полномочий. Единственное, что ты имеешь право сделать — это доложить об инциденте вышестоящему командованию, когда мы прибудем в часть.

— А тебя кто-то назначил командиром? — грозно вскинув брови, спросил Денис.

— Ребята! — вмешался в спор еще один солдат, — вы тут не перестреляйте друг друга. У нас, блин, боевое оружие.

— Да, кстати. Надо быть осторожнее, — поддержал его еще один.

— Да, и если ты его убьешь, то мы имеем право стрелять в тебя на поражение для пресечения дальнейших противоправных действий. Так что, остынь.

— Да ладно… — намного более смиренным тоном произнес тот, — я же пошутил.

— Нельзя с оружием шутить, — назидательным тоном проговорил Аркадий.

— Ладно. Но Дениска-то правильно вопрос поставил, — подняв указательный палец вверх, промолвил Павел, — кто из нас главный? Я что-то упустил этот момент.

— А никто, — ответил один из солдат, — в нашем отряде командира никто не назначал.

— Весело, — пробормотал Данил, — и что мы теперь делать будем?

— Хэ зэ, — ответил ему Аркадий, — кто помнит, что там на этот случай в уставе сказано?

— Командир воинского отряда назначается вышестоящим начальством. В случае невозможности такого назначения по объективным причинам командир назначается путем голосования, — процитировал один из товарищей.

— Значит, нужно голосовать, — заключил Аркадий, — с нашей воинской частью связать мы не можем, это и есть те самые «объективные обстоятельства». Есть самовыдвиженцы?

Все молчали, о чем-то напряженно думая. Думал и Максим. Точнее, в нем как будто бы думали два разных Максима. Один из них утверждал: «Ты должен взять на себя ответственность и выдвинуть свою кандидатуру». Второй как будто бы ехидно спрашивал: «А тебе это надо? Или, может быть, тебе просто нравится командовать? Если так, то не слишком разумно выдвигать свою кандидатуру. Командир должен быть беспристрастный».

— А давайте, путь Денис будет, — предложил Коля, — раз у него командирские замашки.

— Командирские замашки — это не лучший повод сделать его командиром, — вмешался Максим, — командиром должен быть тот, кто лучше всего справиться с этой работой.

— А откуда нам знать, кто с этим лучше справится? — задал вопрос Данил.

Все опять задумались.

— Ребята, — сказал Аркадий, — нам идти-то всего ничего, каких-то двести километров, — вот поэтому, давайте назначим Дениса, а когда придем в часть, если будет нужно, нам командира переназначат. Голосуем.

— Эй-эй, стоп, — вдруг заговорил сам Денис, — а меня вы спросили, согласен ли я быть командиром?

— А в уставе не сказано, что мы должны спрашивать твое согласие, — сухо проговорил тот, кто цитировал устав.

— А это уже не важно, — Павел кивну в сторону трех поднятых рук, — все равно он не проходит по голосованию.

— Тогда, может, Макса? — предложил Аркадий.

Не успел Пронин что-либо сказать, как за него проголосовало большинство. Это парня очень сильно удивило.

— Вот блин, — тихо пробормотал он, — и что мне теперь со всем этим делать.

Но его невнятный шепот никто не расслышал.

— Ну что, Макс, командуй, — сказал Аркадий.

— Ладно. Спасибо за доверие. Не ожидал. Думал, вы тут меня расстрелять хотели…

— Это Денис хотел…

— Да не хотел я! — запротестовал тот, — я просто … попугать решил.

— А вот за это тебя как раз и следовало бы наказать. Нельзя баловаться с боевым оружием. А ты, Макс, правильные мысли озвучиваешь: чтобы построить Светлое Будущее, нужно думать самим. А не делать из партии псевдобожество. Но, следи за собой, будь осторожен.

— Ладно, — снова заговорил Максим, — раз вы назначили меня командиром, то … слушай мою команду. Отставить разговоры и вперед шагом марш!