Пустой трон Одиссея

Глава 9

Лемнос сознавал, что попал в отвратительное положение. Минуту спустя он тяжело вздохнул и прочистил горло. Зена отломила кусок еще горячего, с хрустящей корочкой пирога и впилась в него зубами. Одним ухом она прислушивалась, не зашевелился ли Раммис, а глаза ее были устремлены на коротышку повара. Воительница вздернула брови.

— Ну, хорошо, — начал Лемнос, взяв слишком высокий и нервный тон. Затем откашлялся. — Знаешь, ты идешь на верную смерть. Драконт тебя терпеть не может. Давненько он не говорил про тебя ничего хорошего, — повар указал на неподвижного товарища. — Иначе с чего бы Раммис так к тебе относился?

— Раммис? Может, его мать в детстве уронила, почем мне знать? — сказала Зена и резко добавила: — С Драконтом я разберусь, не волнуйся, — она замолчала и отломила еще кусочек пирога. — Вкусно. Не знала, что ты умеешь стряпать, Лемнос. Мне ты ничего не готовил, — попыталась разрядить обстановку Зена. Уловка не сработала.

— Мой отец был пекарем в Фивах, — мрачно ответил повар. — Он продавал богачам хлеб, а сам умер в нищете. Ты не знаешь, потому что никогда не спрашивала об этом, Зена. — Лемнос вздохнул. — Лучше б я остался в Фивах при пекарне, чем идти искать счастья. Может, тогда я дожил бы до завтра. А сейчас мне это вряд ли удастся.

Золота мне хотелось и славы!

— Послушай, Лемнос, — перебила его воительница, не ожидавшая таких слов. Лемнос был неплохим человеком, и поддерживать разговор в том же русле значило бы спутать все свои карты. Повар мог растрогать воительницу и увидеть признаки слабости. Зена усмехнулась и заработала удивленный, опасливый взгляд. — Лемнос, ты, наверное, будешь жить вечно. Ты нужен Драконту, потому что ты его вкусно кормишь. А ваш военачальник практичный человек. Пока Драконт тобой доволен, он будет беречь тебя, как зеницу ока.

— Это понятно. А если он найдет повара получше? — Лемнос тяжело сглотнул и надул губы. — Месяц назад тут появился человек, умевший готовить потрясающее печенье. К несчастью для него, он плохо справляется… справлялся со стряпней, когда был пьян. А вино было его лучшим другом, — Короткая пауза. — Бедняга выпил слишком много красного Эолийского, и печенье подгорело.

— Плохо дело, — бесстрастно произнесла Зена. — Лучше не рассказывай, что Драконт с ним сделал. Ты закончил, приятель?

— Почти, — рассеянно ответил Лемнос. Его пальцы двигались с невероятной скоростью, раскладывая пряные травы на аккуратные кусочки сырой рыбы. Напоследок повар полил кушанье острым соусом. На этом его работа не закончилась. Лемнос достал деревянное блюдо, выложил по дну листья каких-то растений и принялся раскладывать сверху тонкие ломти мяса, сворачивая их прежде в трубочки. Наконец он полил причудливые узоры изысканного кушанья золотистым маслом.

— Это не еда, сама понимаешь, — произнес повар. Руки его, казалось, двигались сами по себе.

Зена с любопытством наблюдала за ним. Узор на узоре, узор на узоре… Она протерла глаза и покачала головой.

— Дионисом клянусь, Лемнос, этого и дриаде не хватит! — Лемнос криво усмехнулся. — Ну-ка, скажи честно: Драконт это ест?! Ему нравится эта ерунда?

— Да, — поразмыслив, ответил повар и рассмеялся, несмотря на свое довольно плачевное положение. — По крайней мере, Драконт утверждает, что ему это нравится. Можешь не верить, но… Пару лет назад мы потрепали одного богача. Он отдыхал в летнем дворце. Представляешь, счастливчик владел двумя дворцами: один на побережье, а другой в Македонии.

— В Македонии? Вы и туда добрались, бандиты?

— Ты думала! Так вот, этот богач, как бишь его звали, имел два дворца. Зиму он проводил на побережье, а лето в Македонии. Представляешь, он возил с собой всю прислугу, любимую еду и домашнюю утварь! От дворца до дворца ехать недели. Зато везде он мог вкушать то же, что дома. Никаких перемен, только времена года идут себе чередой. Скучно! Вы с Драконтом сидите сложа руки и ждете, пока мы добудем богатства. — Повар осекся, вспомнив, с кем говорит, но Зена только улыбнулась и помахала рукой: «Продолжай!». Лемнос прокашлялся и кивнул. — Ну вот. У этого богатея было два роскошных дворца, а он скулил, когда мы забрали один.

— Готова поспорить, ныл он недолго.

— Я не вмешиваюсь в споры. Особенно с тобой, Зена, — повар исподлобья взглянул на воительницу. — Без обид, ладно? Итак, мы ворвались прямо посреди отличного обеда: отмечали то ли свадьбу сына, то ли возвращение этого… кто там провел зиму у Аида? Сынишка богини плодородия, с гранатом в руке? — Зена равнодушно пожала плечами, кажется, Лемнос собрал из нескольких историй одну, но разбираться в этом она не собиралась, да и он тоже. Он отмахнулся жирными пальцами. — В общем, был праздник в честь этой богини и свадьба сына. Так вот, счастливый отец был до неприличия богат, и стол просто ломился.

Ух, как мне хотелось отправить всех этих гостей в Аид! Ну и один из гостей стал заговаривать нам зубы: хотел в живых остаться. Тараторил быстрее голодного певца! А Драконт возьми да и подойди к болтуну. Но только знаешь, чем это кончилось? Драконт его не тронул, а слушал как зачарованный! — «У Габриэль появился соперник, — подумала Зена. — Надо ее предупредить». Коротышка фыркнул. — Уж не знаю, о чем он говорил, только Драконт отпустил болтуна. Вот с тех пор он велит подавать все эти закусочки. Насмотрелся на благородных! Тьфу, чепуха! Хорошо хоть, готовлю на одного. Драконт есть Драконт, он на других провизию тратить не станет. Военачальник дребедень эту ест, рассуждает о достоинствах каждого блюда, а я и половины не понимаю, киваю только. Хватит с меня того, что я все еще жив. Как доест, бегу сюда, наливаю ему вина, какое пожелает, и мчусь наверх, несу жаркое. Вчера, например, Драконт съел, — повар принялся загибать сальные пальцы, — четырех куропаток, четверть кабана и… Ну, ты поняла.

— Узнаю старину Драконта, — сказала Зена. Лемнос облизал пальцы, внимательно на них поглядел и опустил руки в чашу с водой. Потом повар вытер руки о собственную одежду.

— Он все так же зол и жесток, как раньше, ты даже не поверишь, что он учинил со всеми, кто подвернулся во дворце. А что он делал на пути в Итаку! Хорошо хоть своих людей в живых оставил!

— Почему же не поверю? Запросто, — произнесла воительница.

— Нет, Драконт с тех пор изменился. — Казалось, Лемнос снова забыл, с кем разговаривает. — Теперь ему мало дворец разграбить или деревушку захватить. Свидетелей ему оставлять надоело, а трепет на всех наводить хочется. Изобретает свой знак, чтобы все знали — его рук дело. Желает весь мир завоевать. Идеи высказывает: Кто много награбил, пусть делится. Я думал, все по справедливости, а вышло… И говорить не хочу!

— Расскажи.

— Все равно не поверишь. Драконт наш задумался, какой след он в истории оставит и что о нем бродячие певцы расскажут. Нет, ты меня правильно пойми, — торопливо добавил Лемнос, — он не стареет и на Ареса не оглядывается. Над этой ерундой военачальник только подшучивает. И мягкости в нем ни на каплю нет.

— Тоже мне, удивил, Лемнос!

— Да уж, прости, не подумал, — он быстро оглянулся и едва слышно продолжил: — Только все равно Драконт изменился, еще до Итаки. Кажется, что-то заставило его задуматься о славе, или как там это назвать.

Зена долго молчала, пытаясь разобраться в путаной болтовне Лемноса. Потом взяла последний кусок пирога и разломила его пополам.

— Это хорошо. — Она положила один кусочек в рот. Прожевав, заговорила: — Не знаю, Лемнос. На Драконта это совсем не похоже. Может, ты меня обманул?

— Пусть боги вырвут мое сердце, если я вру! — торжественно ответил коротышка. Он кинул на воительницу быстрый подозрительный взгляд. — Я же не Драконт. У меня-то сердце есть.

— А вот в богов ты не веришь.

— Не верю, — Лемнос снова занялся кушаньем и сморщил лоб. — Так вот о Драконте. Он ведь не только в еде вкусы сменил, еда не главное. Есть веши поважнее. Он… Знаешь, он стал каким-то странным, — повар пристроил на краю большого блюда тарелку поменьше и осторожно все поднял.

Зена вскочила на ноги, подхватила верхнюю тарелку и склонила голову. Голос ее звучал иронически:

— Что ж, веди!

Лемнос пристально осмотрел свое произведение и добавил еще два ломтя мяса. Теперь, вполне удовлетворенный, он выпрямился и через всю кухню прошел к двери, откуда появилась Зена. Заворочался Раммис. Он застонал, открыл глаза и приподнялся на ослабевшей руке. Другой рукой египтянин пытался нащупать нож. Лемнос сердито вздохнул. Зена ударила Раммиса в подбородок, и его голова отвратительно стукнула о стену. Египтянин бессильно сполз на пол и застонал. Лемнос бесстрастно поглядел на товарища, затем перевел взгляд на Зену:

— Еще дышит, — прошептал он.

— Так и надо, — ответила Зена. — Не стоит о него руки пачкать. Иди.

Лемнос тихо вздохнул, воительница вздернула бровь и кивком указала на дверь.

Комната, которую Драконт превратил в столовую, располагалась в противоположном конце коридора, ведущего в покои царицы. Повсюду были факелы и лампы, освещавшие голубые стены, расписанные морскими пейзажами. На фресках боролись с ветром корабли, а под волнами извивались чудовища и плавали диковинные рыбы. Белолицый, седобородый дворцовый прислужник суетился вокруг стола. Драконт в одиночестве возлежал на мягком ложе, его литая грудь и руки были обнажены, на бедрах — замшевая повязка. Он ждал, пока слуга наполнит чашу рубиновым вином. Военачальник поднял чашу, вдохнул аромат напитка и, покачав головой, отставил его.

— Принеси другого.

Облаченный в коричневые одежды прислужник попятился и на дрожащих ногах торопливо ушел через открытую Лемносом дверь.

Повар откашлялся и подал Драконту поднос. Военачальник поднял глаза.

— Ну-ка, что ты принес? Аресом клянусь! Лемнос, глаза мне не врут?

Держа в руке блюдо, Зена вышла вперед.

— Драконт, мама не учила тебя одеваться к обеду? Военачальник не сводил с Зены широко распахнутых глаз. Красноватый свет факелов подчеркивал мешки под глазами и шрам, тянувшийся от носа к уголку губ. Другой шрам бледной полосой перечерчивал лицо от загорелого лба до самого подбородка. Эту отметину оставила ему Зена. В комнате воцарилась тишина. Наконец Драконт откинул голову и расхохотался. Воительница ждала, пока он успокоится. Лемнос оставил поднос у локтя военачальника, бросил на Зену испуганный взгляд и, пятясь, удалился. Только в конце зала повар осмелился развернуться и быстро вышел, прикрыв за собой тяжелую резную дверь.

Драконт приподнялся, сел, глаза его стали серьезными, он наконец выговорил:

— Знаешь, мне всегда казалось, что вот откроются двери и ты окажешься в моей комнате или в палатке — просто так, словно по волшебству. И вот ты здесь. А я все-таки удивлен, — военачальник вытер влажные руки о голую грудь и широко ухмыльнулся. — Отвечу на вопрос: моя мать умерла, когда я еще сосал молоко. Мне сложно припомнить, чему она меня учила. Кроме того, мы не в царской столовой. Я решил обедать в личных покоях Одиссея. Видишь ли, для скучной семейной жизни у него были другие комнаты, а здесь он развлекался с приятелями: море вина, танцующие девушки и все прочее. По сравнению с тем, что оставалось на этих ребятах к концу ночи, я сама благопристойность.

На мгновение воцарилась тишина. Ее опять нарушил Драконт:

— О тебе ходит столько слухов! — он хлопнул себя по колену и снова забросил ноги на ложе, опершись на локоть. — Сущие небылицы! Будто бы ты переоделась в юбки танцовщицей, прикрылась вуалью, развлекала старого палача — и все для того, чтобы спасти ребенка.

Зена поставила перед Драконтом поднос с едой и уселась на стол, покачивая ногой. Военачальник в изумлении уставился на нее, затем в ярости отвернулся, но скоро снова перевел взгляд на Зену.

— Я умею танцевать, Драконт.

Воительница улыбнулась и поудобнее устроилась на столе. Драконт не отрывал глаз от ее ног.

— Может, это был мой ребенок.

— Твой? — широко раскрыв глаза, выдохнул он. Потом хлопнул себя по колену и опять рассмеялся. — Вот так дела! А я-то думал, что это еще одна сказка про Зену. — Огромная рука с грохотом ударила по столу, да так, что расписной глиняный кувшин закачался. Драконт подхватил кувшин прежде, чем вино разлилось. — Как тебе это удается, Зена? О тебе ходит столько легенд… А я… — военачальник почесал голую грудь и скривился. — Чаще всего люди даже не знают, кто разорил их деревню, забрал золото и увел девушек. Что бы я ни сделал, это приписывают какому-нибудь богу или герою. Хуже того, иногда всякие плуты зарабатывают себе имя на моих подвигах, как Гесиод, например.

Зена улыбнулась и приподняла бровь:

— Ну, Гесиод может похитить даже свет твоего факела! Но когда я видела его в последний раз, он был в грязи по самые уши.

— Надо же! — Драконт рассмеялся. — Скажи, — добавил он, вдруг став серьезнее, — как ты сюда попала? Все корабли Итаки покоятся на дне залива, а мои люди следят за каждым, кто отправляется в море или прибывает с материка.

— Я уже сказала Лемносу: дошла пешком, — воительница спокойно смотрела на Драконта, потом ее губы изогнулись в усмешке. Драконт снова рассмеялся. — Хочешь знать правду? — спросила она. — Некоторое время назад Пенелопа послала весточку Менелаю, царю Спарты…

— Да знаю я, чем он правит, — вяло перебил Драконт.

— Ладно, — Зена скрестила руки и слегка отклонилась назад. Военачальник сморгнул и затих. — Пенелопа хочет знать, где Одиссей, ведь домой он так и не вернулся. Менелай велел своим людям отправиться на Итаку и разузнать, как там дела. Я встретила гонца раньше, чем кто-либо. Я удачлива.

Зена впервые поняла комизм ситуации: жестокий, надменный муж Елены, только что вернувшийся из Трои, после всех этих битв остался ни с чем. И он понятия не имеет, что воительница — одна из тех, кто приложил руку к исчезновению его жены. Забавно. Выгодно. Драконт слегка нахмурился:

— Удачлива?

Зена улыбнулась еще шире:

— Очень. Итака теперь открыта для всех. Надо всего лишь разобраться с кучкой головорезов, которые только и ждут, чтобы их поколотили. Вернее, чтобы я их возглавила, — воительница вздернула бровь и указала на забытые закуски. — Угощайся, пока все не протухло.

— Хм, ты права, — Драконт выбрал политый соусом кусок рыбы и бросил его в рот. На мгновение военачальник прикрыл глаза, чтобы вполне насладиться изысканным вкусом. Секунду спустя его глаза распахнулись и тревожно посмотрели на Зену. Она тихо рассмеялась и отодвинулась от собеседника:

— Я здесь не для того, чтобы убить тебя, Драконт. Не сегодня. Вот, ешь. Лемнос ужасно старался, стряпая все это, не буду тебе мешать.

— Если б ты была по ту сторону залива, а еще лучше, по ту сторону великого серого моря… — он скорчил недовольную мину, но тут же расправил плечи и съел последний кусок рыбы, запивая его вином. — Нежный вкус, просто тает во рту.

Рассмеявшись, Зена не дала ему договорить:

— Эй, прекрати, Драконт! Лопай эту ерунду, если хочешь, но не пытайся поразить меня своими познаниями. Я тоже знаю все эти слова.

— Что ж, ты права: сырая рыба и есть сырая рыба, чем ты ее ни поливай. — Военачальник криво усмехнулся и мрачно посмотрел на Зену. — Без тебя и твоих дурацких издевок она гораздо вкуснее.

— Не сомневаюсь. Надеюсь, рыба свежая. Ну, а что ты дальше будешь делать? Наверняка ты хочешь занять весь дворец и провозгласить себя царем.

— Примерно так, — весело ответил Драконт и сощурился. — Знаешь, могу представить, как ты разоряешь материк и мучишь поселян или, наоборот, защищаешь их от внешних посягательств — под настроение. Но что ты делаешь здесь?

Зена взяла с блюда ломтик мяса, улыбнулась и поднесла его ко рту военачальника. Тот мягко засмеялся и поймал кусок.

— А может, я не знала, что ты здесь, пока не сошла со своего плота?

— Ну конечно, — фыркнул Драконт. — Не морочь мне голову! Ты так не поступаешь. Готов поспорить, ты знала, что тут целое войско, и даже знала, чье оно.

— И не думала тебя морочить.

Драконт взял несколько ломтей мяса и положил в рот:

— Неплохо, — пробубнил он с набитым ртом. — Угощайся, — Зена взяла кусок, понюхала его и, пожав плечами, положила обратно на тарелку. Драконт улыбнулся, выпил вина и откинулся на ложе. — Так почему ты здесь? Ты же не думаешь отобрать у меня Итаку; ты не собираешься грабить сокровищницу царя? Кстати, я ее не нашел. И не думай увозить царицу и ее сопляка.

— Все сказал?

— Достаточно. Не то, чтобы я беспокоился, Зена: единственное войско в округе — мое. Конечно, бывало у меня войско и побольше, зато в этом самые отборные солдаты. Такой банды я еще не собирал никогда!

Зена взяла ломоть мяса, отброшенный ею чуть раньше, и принялась дразнить им Драконта, поднося кусок к самому его рту. Откусить ему так и не удалось.

— Может, я хочу к ней присоединиться? Военачальник чуть не поперхнулся:

— С год назад я предлагал тебе это, но ты очень убедительно мне отказала. Ты лжешь. Но зачем?

— Не лгу, — спокойно ответила Зена. — Я не обязана ничего доказывать, ведь так? В прошлый раз ты предложил мне войско, состоящее из подонков типа Раммиса, в обмен на твою постель.

— О, ты уже встретила Раммиса, да? — Воительница кивнула, Драконт вздохнул. — Превосходно. Где ты бросила тело?

— Он еще жив. Не выношу маленьких бандитов с большим самомнением и длинным ножом. Хватит о Раммисе. Теперь ты можешь предложить мне больше.

— Неужели?

— Разумеется, — Зена отодвинула поднос и облокотившись на стол, провела пальцем по подбородку Драконта, глядя ему в глаза. — Раньше ты не мог предложить мне царский венец. Сейчас можешь, — воительница улыбнулась, обнажив крепкие белые зубы. — Царица Зена. Мне кажется, отлично звучит. Что скажешь?

Драконт долго обдумывал ответ, устремив на воительницу прищуренные глаза. На ощупь он нашел кувшин с вином и наполнил чашу. Выпив, он произнес:

— Может быть. Не понимаю, с чего ты взяла, что я тебе доверюсь.

— Я этого и не думаю, — Зена прекратила гладить его подбородок и отодвинулась, поставив одну ногу на стол, а другой непринужденно раскачивая в воздухе. — Ты веришь мне не больше, чем я тебе. Пока мы просто беседуем, и я не предлагаю греть твою постель здесь и сейчас.

— Если я еще соглашусь, — рассмеялся Драконт, но зрачки его расширились, а голос звучал странно. «Думает он уже явно не головой, — с удовлетворением отметила Зена. — Приятно узнать, что мои чары еще в силе».

— Э-э… вообще-то… — Драконт налил себе еще вина и раскинулся на мягких подушках. Он не сводил глаз с лица воительницы. — Вообще-то я собираюсь жениться на Пенелопе.

— А она согласна? Драконт вскочил:

— Смеешься? Она такое обо мне сказала, что царицам и знать не положено! Но у нее две беды. Во-первых, муж не показывался уже десять лет, и неизвестно, вернется ли он вообще. Если и вернется, с моим войском ему все равно не сладить. А во-вторых, этот ее избалованный неженка.

— Я его видела, — спокойно ответила Зена.

— Тогда ты меня понимаешь. Так вот, я женюсь на Пенелопе, и она наречет меня законным царем, иначе ее дорогой сынишка пойдет на корм рыбам. И даже честный, благородный старина Нестор не посмеет перечить ее слову! Ну, как?

— Разумеется, Нестор поймет, что ты вынудил царицу на этот шаг, но ни один из союзников не начнет войну против Итаки. Особенно теперь: слишком велики их потери в Трое. к тому же, Одиссей наверняка мертв, а с мертвеца какой прок. Могущественная родня Пенелопы отсюда далеко, в окрестностях у нее нет даже дядьев и братьев. Но… зачем тебе связываться с Пенелопой? Она тебя не любит, а ты не любишь мальчишку.

— Если на троне будет она, я проживу гораздо дольше, — Драконт потянулся и снова улегся на подушки, закинув руки за голову.

Зена оглядела раскинувшееся на ложе бронзовое мужское тело и улыбнулась: «Конечно, Драконт себя переоценивает, но он не плох. Великолепен в меру».

Зена расправила плечи, открыто заглянула ему в глаза и тепло улыбнулась:

— Значит, Пенелопа не держит ножей под подушкой? Я тоже. Только при необходимости. Чего мне не хватает, что есть у нее?

Драконт потерся плечами о мягкую ткань и хихикнул:

— А ты не сдаешься!

— Я этого не люблю. — Зена взглянула на открывшуюся дверь. Драконт приподнялся, украдкой сунув руку под подушку. Вошедшим оказался Лемнос. Он держал очередной тяжелый поднос, на котором стояли два глубоких блюда. Повар ухитрился закрыть дверь плечом и прошел в зал.

Зена улыбнулась, давая Драконту понять, что уловила его движение. Она знала, что под подушкой он прячет по крайней мере один метательный нож. Воительница перекатилась по столу и упала на низкое ложе напротив Драконта. Лемнос осторожно поставил поднос, потряс усталыми руками. Военачальник, словно радушный хозяин, сказал:

— Угощайся, Зена, женщины пробуют первыми, — Лемнос округлил глаза, Зена хрипло рассмеялась.

— Ты всегда был шутом, Драконт. Им и остался, — она обнажила зубы в улыбке и взглянула на Лемноса. — Принеси-ка мне чашу и налей вина, которое он тут попивает.

Пришла очередь Драконта смеяться:

— Раз я пью, вино в порядке, да?

— Возможно, в порядке, — мягко поправила Зена. — Не забывай, мы не доверяем друг другу. Я же не могу наблюдать за кувшином, который по ту сторону двери.

Но раз ты сегодня не ждал гостей… — Лемнос поднял кувшин, налил вина в протянутую чашу Драконта и вернул сосуд на место, в углубление, специально вырезанное в столе. Проследив за ним взглядом, Зена перевела глаза на военачальника, который демонстративно отпил вина и отставил чашу. — Отлично. Теперь возьми что-нибудь с блюда, и тогда я, может быть, тоже поем. Драконт вздохнул. Глаза его были насмешливы:

— Просто не хочу, чтобы ты думала, будто я взял помеченный кусок. У нас много мяса, но мало времени, — Зена взглянула на военачальника, потом на Лемноса, едва не ломавшего руки от страха, и взяла ломоть мяса. Это была козлятина, в середине еще сочилась кровь. На лице Драконта не отразилось ничего — он умел скрывать свои чувства. Лемнос тоже не отреагировал, а он был никудышный актер. Зена пожала плечами и положила мясо в свою миску. Воительница подождала, пока Драконт возьмет себе ломоть с поджаристой, хрустящей корочкой. Военачальник бросил на нее удивленный взгляд и впился зубами в козлятину. Прожевав, он запил мясо глотком вина. Зена улыбнулась и откусила жаркого. Она чувствовала на себе опасливый взгляд Лемноса. Бедняга боялся отставки.

— Вкусно, — сказала Зена. — Молодой козленок? Смуглый коротышка повар всплеснул руками:

— Очень молодой. Просто малыш, — он повернулся к Драконту. Тот отмахнулся:

— Как всегда, превосходно, — Драконт, помолчав, усмехнулся. — Как Раммис? Лемнос сглотнул: — Э-э… Ну… Надеюсь, вы не возражаете, если я ненадолго оставлю кухню и отнесу его в палатку лекаря?

— Если он настолько глуп, что связывается с самой Зеной, лучше сунь его в мешок и брось с дворцовой стены. Прямо в море.

Зена отложила свой ломоть мяса и вытащила кинжал, чтобы аккуратно нарезать свою порцию. Повар и его хозяин наблюдали за ней.

— Раммис, конечно, глуп, но я его спровоцировала. Ты тоже часто меня злил, Драконт. Давай оставим повару его товарища. Один он заскучает, — воительница вонзила кинжал в доски стола и бросила в рот кусочек мяса. Затем она придвинулась к Драконту.

«Какие у нее глаза, — подумал военачальник. — Редкий, светло-синий цвет в лазурном ободке», — в горле у него пересохло, и Драконт отпил огромный глоток вина. Он махнул Лемносу:

— Ступай, приведи его в чувство. И скажи, чтобы на глаза мне не попадался. Мерзкий, надоедливый египтянин!

Пятясь к двери, Лемнос промямлил что-то вроде благодарности. Ледяной голос Зены остановил его:

— И не забудь послать на берег людей: разгрузить прибывший корабль. На борту отличное вино и пшеница. Да, там есть еще кое-что. Наверное, у Метрикаса и Криноса давно затекли ноги.

Губы повара зашевелились, но он не издал ни звука. Представив себе побитого Метрикаса, он побледнел. Лемнос выскочил вон. От стен эхом отразился звук захлопнувшейся за ним двери.

На некоторое время в комнате воцарилось молчание: противники доедали мясо. Наконец, Зена убрала кинжал в ножны и взяла с блюда виноград. Драконт тихо рассмеялся:

— Решила: раз я не ждал гостей…

— Пора и тебе дать шанс, — проговорила Зена и бросила в рот еще виноградину.

— Шанс, — Драконт допил вино и снова наполнил свою чашу. Он оперся на стол, — и сколько шансов ты мне дашь?.. — он колебался.

«Не знает, чего хочет. Или насколько сильно он хочет», — догадалась Зена. Отлично. Растерявшийся Драконт — как раз то, что надо.

— О, немного, — перебила воительница и улыбнулась. — Сегодня я тебе не нужна, — она глубоко вздохнула и обдала Драконта ароматом вина и ягод. Он закинул голову и покраснел, — я и мое тело. Не забывай, время от времени тебе надо поспать. С закрытыми глазами.

Он засмеялся, обнажая ровные белые зубы:

— Тебе тоже.

— Именно. Вот почему я предпочитаю подождать, — сладким голосом добавила воительница, — пока я доверяю тебе только издалека. Не сомневаюсь, что и ты мне не веришь.

— Оставь, — весело сказал он. — Пей вино.

Зена закрыла чашу рукой:

— Мне хватит. Итак… ты спишь во дворце или только обедаешь?

— Мои люди спят на улице. Зачем держать воинов в доме? Что касается меня… Не хочешь поглядеть, где я сплю?

— Нет, спасибо. Не сейчас, — Зена перевернулась на низком ложе и встала на ноги. — Я хорошо провела время, Драконт: приятный, тихий, неторопливый обед, за которым мы не пытались прикончить друг друга. Как-нибудь повторим. А теперь я иду спать.

— Спать, — во рту у него опять пересохло. Военачальник сморгнул, вздохнул и свесил на пол ноги. — А где ты будешь спать?

Зена обошла стол и остановилась недалеко от его ложа:

— Может, и не буду. Может, я стану следить за тобой, — она покачала головой, не дав Драконту заговорить. — А может, пойду в покои царицы. Кажется, это самое безопасное место во всем дворце.

— Понятно, — Драконт ей не поверил. Зена холодно улыбнулась:

— Правда?

Военачальник пожал плечами, плеснул себе немного вина и повертел в руках чашу:

— Если ты хочешь найти сокровища Одиссея, не трать время понапрасну. Я уже искал, — Зена засмеялась, покачала головой и направилась к двери. — Я буду следить за тобой! — Крикнул ей вдогонку военачальник.

У самого выхода Зена остановилась и обернулась.

— Следи, — тихо сказала она и ушла, прикрыв за собою дверь. Взглянув на пустой коридор, она широко улыбнулась. В бывших комнатах Одиссея стояла мертвая тишина: Драконт все еще не двигался с места. Воительница не сомневалась, что Драконт провожал ее застывшим взглядом. «Приятно знать, что он еще послушен. Мне это пригодится», — пробормотала Зена, быстро оглянулась на дверь и неспешно двинулась к покоям царицы.