Псы войны: пробуждение Ареса

Прощания, приветы и сладкая печаль

В южном гараже Мишлен и Казах заканчивают последние приготовления к прорыву. Еще не оправившиеся от шока Муза и Сулейма — остатки команды Койл — тоже присоединились к нашему отряду. Их приняли — отчасти потому, что никто не знает всей правды про их подвиги, отчасти потому, что так или иначе они — наши сестры.

Сыграло роль и то, что девушки изо всех сил старались загладить вину — придя в себя, они вызвались осмотреть «гавань» перед северными воротами и оценить состояние брошенных снаружи машин. Сестры соорудили из мотка старой проволоки что-то вроде веника и расчистили двор от игл. Справились сами, без посторонней помощи. Так нам сказали Ними и Бродски.

После того как сестры вернулись, Ними и Берингер вышли во двор и попытались установить связь со спутником. Безуспешно. Мы по-прежнему отрезаны от своих.

Картина ясна. Северные ворота подверглись мощной бомбардировке и наглухо завалены камнями. Все «дьюсы», оставленные перед южными воротами, уничтожены. «Трандл» поврежден, но один из установленных на нем расщепителей, возможно, еще работает. Джип «скелл» должен быть на ходу, две «тонки» целы и невредимы и не задеты бактериальными иглами. Пыльная буря по-прежнему затягивает рассветное небо темной пеленой и скрывает от наших глаз брошенные перед «гаванью» машины.

Мы успели загнать в гараж «тонку» с двумя исправными расщепителями и задней мультикалиберной пушкой, «Чести» с четырьмя пушками «Эгида-7» и джип «скелл», оснащенный по минимуму — только кинетические ружья.

Джо и собравшийся с силами Бойцовый Петух обсуждают, как переставить расщепитель и его блок питания с «трандла» на «генерала Пуллера». «Чести» хоть и создан прежде всего для боя, но оборудован складным подъемным краном и может буксировать, переставлять с места на место, а иногда и чинить военную технику.

Герасимов и Ви-Деф обсуждают, как лучше снять трехрельсовую пушку-болтомет с «дьюса» и установить ее на…

Смысл разговора ускользает от меня. Все болтают без умолку, я слушаю, но ровным счетом ничего не понимаю. Тек и Казах трудятся не покладая рук, а я просто стою и бью баклуши.

Ко мне подходит Джо.

— Ясно как день, что мы подохнем здесь, но не волнуйся, тебе будет из чего пострелять напоследок. Уж об этом я позабочусь.

— Превосходно, — отзываюсь я.

Тил слушает наш разговор со странным, завораживающим спокойствием. Она второе поколение и к тому же много дней подряд вдыхала крепкий чай. Чай с ледяного марсианского спутника. Где теперь ее дом? В переносном смысле, конечно. Но и в прямом тоже — куда она подастся, если останется в живых?

Всех раненых — форов и космодесантников — включая Бойцового Петуха, укладывают в «Чести». Джо, Ви-Деф и Рейф делают финальную разведку в западной башне и докладывают, что пыль не рассеялась, а ветер достигает двухсот узлов.

Тек в третий раз инспектирует каменную «гавань» перед воротами.

Форы сидят тише воды ниже травы.

Тил, по-прежнему невозмутимо спокойная, стоит посреди гаража рядом со мной и Диджеем. Какая-то часть моего сознания отрешилась от происходящего, не видит и не слышит ничего вокруг. Я осознаю лишь то, что толку от меня никакого, что Тил рядом, и Диджей жмется поближе к нам. Мы втроем стоим на отшибе точно прокаженные, точно заклейменные зеленой пылью. После рассказа о смерти Койл товарищи сторонятся нас. Им не по себе в нашем присутствии. Возможно, они боятся, что мы переметнулись на другую сторону.

— Я скучаю по своему паразиту, — признается Диджей, глядя на меня с ухмылкой. — Который сидел вот здесь.

Он похлопывает себя по шее.

— А ты?

Я тоже скучаю. Наверное.

Де Грут и Рейф пытаются помочь Бойцовому Петуху, но Руст угасает на глазах. По его лицу я вижу, что он все понимает. Смертельно раненому космодесантнику не позволят занять место в летящем на Землю корабле, даже если на орбите нас и правда ждет фрейм. Космолин бессилен против серьезных повреждений, а больниц на орбите нет.

На Земле врачи помогают всем раненым без исключения. Здесь, на Марсе, другие правила. И мы от них не в восторге.

Считая Бойцового Петуха, у нас в отряде четверо обреченных, но мы не бросим их до последнего. Таков наш долг.

Колонисты, разумеется, тоже остаются на Марсе. Даже если бы мы предложили форам лететь с нами — а мы, разумеется, не станем — орбитальная команда не пустила бы их в космо-фрейм.

Джо распорядился вернуть колонистам их машины. Не все автобусы на ходу, но и форов осталось немного, так что поместятся. Поедут, наверное, искать лагерь или поселение, которое согласится их принять. Де Грут, Рейф и остальные трудятся в поте лица: перетаскивают в машины оружие и ухаживают за ранеными.

ВППОЗ.

План предельно прост. Мы понятия не имеем, что произойдет, когда мы прорвем оцепление. Будем переть напролом и убивать всех антагов на своем пути. Форы поедут следом.

Джо приближается к нашей маленькой группе.

— Де Грут обещал позаботиться о Тил. Нам не разрешат взять ее с собой на Землю, поэтому ей придется ехать с форами. Рейф надеется, что они найдут убежище в Амазонском лагере. Если тот уцелел, конечно. И если форам хватит сил до него добраться.

Тил оставляет его реплику без ответа, и Джо уходит — надо еще подлатать гермоскафы до выхода, благо у форов есть ремонтные наборы.

Тил поднимает глаза на меня:

— Вернись, если смо’шь.

— Ко мне это тоже относится? — с надеждой спрашивает Диджей.

— Ко всем вам… Если др’гую жизнь чу’ст’вать стан’те.

Не в силах вынести этот странный, сбивающий с толку разговор, я разворачиваюсь и иду за Джо, а Тил молча смотрит мне вслед, красивая и непостижимо спокойная.

«Пусть де Грут ее забирает», — думаю я, но все внутри противится этой мысли. Как жить дальше без ее прикосновений — без этой неземной связи с чем-то прекрасным и диковинным?

Тил.

Чай с ледяного марсианского спутника.

— Да не расстраивайся ты так, мы один хрен не выживем, — утешает меня Диджей по дороге к «скеллу». — Как думаешь, куда мы попадем после смерти? В обычный рай или крабий?

Вся команда в сборе. Расходимся по машинам.

Ними возвращается в гараж через малый шлюз. Он и не думает отряхиваться от пыли, но кому какое дело? Ведь мы уезжаем.

И тут Ними орет:

— Я засек спутник! Точнее, кучу новых спутников! Наших! Диспозиция и тактика пока неясна, но они там, наверху! Хотите посмотреть, что я получил?

И он делится информацией с теми немногими, кто еще в состоянии ее принять. У большинства из нас гермоскафы разряжены или критически повреждены, а некоторым и вовсе пришлось забрать шлемы у мертвых форов…

— Выступаем! — приказывает Джо.

Ви-Деф откроет шлюз, а потом догонит нас.

Тил вслед за Рейфом забирается в маскианский автобус.

Больше я ее не увижу.

Я сажусь в «тонку». Джо, как и обещал, выделил мне мультикалиберную пушку. Вторая досталась Диджею. Мишлен за рулем. Плюс восемь пассажиров, считая Берингера, Бродски, Музу и Сулейму.

Ви-Деф открывает ворота, и створки шлюза разъезжаются в разные стороны — наружу и внутрь. Воздух с львиным рычанием уносится из гаража. На несколько секунд мы словно оказываемся в эпицентре урагана, ткань моего гермоскафа полощется на ветру, машины раскачиваются и кренятся. Разреженный воздух поглощает звуки, и тарахтенье двигателей едва слышно, но наши задницы отчетливо ощущают рев заведенной «тонки».

И вот мы уже снаружи — вслепую пробираемся через марсианский шторм. Муза хватает меня за руку, я тормошу Мишлена, тот жмет на тормоз. Ви-Деф выныривает из непроглядной тьмы, заскакивает в машину и протискивается между Музой и Берингером.

«Чести» палит из пушек направо и налево, никто уже не заморачивается с передвижением орудий по платформе, потому что антаги вовсю ведут ответный огонь. В нас летят болты и снаряды, луч слабопольного расщепителя крошит камень за нашими спинами, поднимается, как кобра в боевой стойке, и сбривает у «тонки» половину заднего колеса, которое тут же вязнет в грязи.

Машина дает крен, Мишлен жмет на кнопку, и поврежденное колесо отлетает в сторону. Ничего, протянем и с пятью покрышками. Даже с четырьмя еще можно ехать, только хвост будет заносить.

Но если останутся три — пиши пропало, заглохнем.

И снова сиреневые молнии расцвечивают пыльную завесу, глухие тяжелые удары подкидывают нас на сиденьях, и что-то ярко-зеленое и оставляющее в небе закрученные полосы плазмы визжит над нашими головами как адский фейерверк и пикирует вниз. Наша «тонка» цела и невредима, но болт попадает в «скелл» справа, и тот разлетается фонтаном пылающих обломков и окровавленных тел.

«Тонка» идет намеченным курсом, мы с Диджеем вслепую палим из пушек, а марсианский ветер хлещет нас наотмашь, точно злобный призрак.

Я предельно собран. Я на Красной планете, здесь и сейчас, в боевом режиме, пленник своего слишком смертного и оцепеневшего от ужаса тела, вцепившийся в сиденье и мультикалиберную пушку. Все против меня — колдобистая равнина, и ветер, и взрывы. Голова Мишлена в водительском кресле дергается из стороны в сторону. Он оглядывается через плечо и не верит своим глазам.

Еще живы!

Мы отъехали от штольни на целый километр. Автобус форов едва виден впереди. В такую бурю вообще ни черта не разглядеть…

И тут камни, воздух, пыль становятся на дыбы за нашими спинами, накрывают нас своей тенью. Четыре взрыва следуют один за другим, метровые обломки скал разлетаются в разные стороны, нас осыпает дождем из крошеного базальта и песка. Прямо перед нами откуда ни возьмись падает и переворачивается вражеская «гусеница». Освещенная отблесками взрывов, она раскалывается пополам, и из нее вываливаются нелепые куклы с торчащими в разные стороны конечностями, такое чувство, что руки и ноги растут у них отовсюду… Антаги!

Мишлен проворно лавирует между обломков и искореженных тел. Можно подумать, что для него это обычное дело.

— Антаги на девять часов! — кричит Джо по рации. — Пистолеты на изготовку! Это пехота… они приближаются… и быстро!

Наконец-то нам выдался шанс рассмотреть врага вблизи, жаль, что никто об этом не узнает.

Нам уже не доведется рассказать о том, что мы видели.