Пройти лабиринт

61.

— Дальше идти смысла нет, — почти прокричал в ухо Херон. — За этой грядой начинается зона сверхнизких температур. Сначала начнутся небольшие вкрапления азотного льда, а дальше — больше. Уже здесь без маски дышать невозможно, а там вообще уже иной состав атмосферы.

Михаил задрал голову, пытаясь увидеть в мутном мареве темного неба вершину скалы. Они почти отвесно подымалась вверх.

Снежный вихрь яростно набросился на двух путников, чуть не сбивая с ног.

— Вон там тебя нашли, — Херон указал в сторону огромного черного валуна. — Удивительно, что ты еще дышал.

Михаил наклонился под порывами ветра и медленно поплелся по ледяному насту в сторону, указанную Хероном.

Они уже вторые сутки добирались до этого места. Температура воздуха, скорее всего, была в районе пятидесяти градусов. Ураган, бушующий где-то в ста километрах южнее, уходил дальше. Херон обмолвился, что он бушует уже несколько сотен лет, курсируя между трех зон: Большой снежной пустыней, кратером Бурь и Кривым хребтом.

— Сотни лет? — Михаил удивленно поднял брови.

— Ага. Мы называем его «Голубым демоном».

Херон отчего рассмеялся. Двигался он довольно-таки легко и быстро среди нагромождений ледяных торосов, а Михаил постоянно отставал…

Черный валун, под которым Лорхен нашла Михаила, оказался похожим на кристалл кремния.

Михаил удивленно обернулся к Харону и тот, словно прочитав мысли, согласно кивнул:

— Ты прав — здесь господствуют кремнеорганические формы жизни. Кстати, можешь познакомиться: это часть панциря взрослой личинки, скорее всего ату-…

Дальше Михаил ничего услышать не смог. Что-то темное и очень твердое стукнуло ему прямо по макушке. Свет померк, а вместе с ним померкло и сознание.

Очнулся Михаил от того, что что-то холодное и мокрое капало ему на лицо. С трудом разлепив веки, он увидел наклоненную над ним льдину. Вода капала с неё.

С трудом перевернувшись, Михаил огляделся: Херона нигде не было. На том месте, где тот стоял, была огромная лужа воды. Рядом лежал здоровенный кусок, отколовшийся от того куска кремния, который Херон назвал панцирем. Один из краев этого куска слегка дымился.

Михаил с трудом поднялся, стараясь заглушить накатившую тошноту. Судя по всему, этот кусок кристалла то ли взорвался, то ли еще что, но, в общем, отлетел от панциря и стукнул его по голове. Не будь на ней меховой шапки, красовались бы сейчас на макушке его мозги.

За торосами мелькнула яркая вспышка. Громкий хлопок тут же заложил уши, будто ватой. Что-то огромное и темное бросилось бежать влево, ломая торосы на своем пути. И снова мелькнула вспышка. Только теперь Михаил успел увидеть белый ослепительный шар, промчавшийся сквозь льдины в ту же сторону, куда бросилось громадное нечто.

Через минуту появился Херон.

— Живой? — прокричал он, сквозь бушующий ветер. Снежные хлопья застилали ему глаза, и он постоянно их вытирал.

— Наверное, — вяло бросил Михаил, снова борясь с приступом тошноты.

— Зря я тебя послушался. Сюда не следует ходить.

— Почему?

— Из-за гор иногда приходят гиганты…

— Кто?

Херон улыбнулся.

— Тебе, наверное, ближе по пониманию будут — ётуны.

— А кто они?

— Жители этого мира. Вернее его охранная система, оставленная еще Изначальными. Эти ётуны по природе своей хищники. А наша, вроде как «беззащитность», очевидно, спровоцировала его на агрессию. Надо уходить отсюда. Не факт, конечно, но он может заявиться уже не сам, и тогда нам не поздоровится.

Михаил снова вернулся к кремниевому панцирю. Рука легла в нишу, нащупывая ледяной холод кристалла.

В памяти сначала медленно и где-то далеко-далеко мелькнуло какое-то воспоминание.

И снова в душу заползла «змея» тревоги. Мозаика никак не хотела складываться.

— Пошли! — торопил Херон.

Михаил еще раз провел рукой по внутренней поверхности панциря бывшей личинки. И уже в последнюю секунду его словно ударило током в миллион киловольт.

«Я здесь был! — эта мысль была настолько четкой, что застилала собой все иные. — Это моя «раковина».

Михаил от волнения сбился в дыхании: с памяти будто спали какие-то невидимые шоры и он вспомнил. Вспомнил все, что было от момента сражения с гиенами в пустыне до сегодняшнего момента.

Он умер. Умер в пустыне. Вернее умерло его тело, погрызенное шакалами.

А потом… потом его словно вихрем понесло по вселенным. Его несло сквозь пространство и время. Как будто какая-то невидимая рука тянула… А куда тянула?

Обернувшись. Михаил увидел, что следом несся… Волк…Фенрир, пожирающий все на своем пути, не оставляя ничего. Его следы, будто «черные дыры» каких немыслимых воронок, пожирающих континуум.

Волк гнался за ним, за Михаилом.

«О, боже! — холодный пот прошиб сознание. — Не может этого быть!»

И Волком этим был…

Херон несколько секунд смотрел на Михаила, гладившего кремниевый панцирь. А потом его не стало, как не стало и огромного участка близлежащего пространства, мгновенно втянувшегося в темную воронку…