Против течения. Книга 3

Глава 38.

Мира зашла внутрь.

После света дня внутри казалось темновато. Мира выхватила взглядом постель на полу, неподвижную фигуру мага, тазы с тёмной от крови водой, грязные сдвинутые кучей в угол тряпки, горшки с мазями. По шалашу призраками скользили двое женщин, ухаживающие за Вилюном. Одна из них приблизилась к Мире, хотела что-то сказать, но губы задрожали. По её глазам Мира прочитала, что магу конец. Сердце тоскливо защемило.

Женщина потянулась к ней, как тянутся к чему-то чудодейственному, когда на земное надежды не осталось.

«Я не умею возвращать к жизни! — хотелось закричать Мире. — Я умею только отнимать её. А ещё двигать мёртвые, лишённые души вещи».

Но она взяла себя в руки. Обнять и плакать — это к другим. От неё ждут иного.

«У меня нет права на слабость», — сказала она себе.

Действуя по наитию, взяла голову женщины в ладони, наклонила к себе, поцеловала в лоб и послала мысленное: «Держись, сестра!»

У неё не было времени думать, правильно ли она поступает — и научить было некому. Поэтому просто делала то, что подсказывало сердце.

Заметив движение справа, Мира с удивлением увидела сидящего в уголке Тиреда. У него был совершенно подавленный и потерянный вид, он не понимал, где ему быть и что делать. Везде он оказался лишним: и в Элсаре, и в Лесу. Все старались от него отделаться, как от комода, который куда не поставь, всюду мешает. Вот и у Миры внимания на соломенного наследника Элсара уже не хватило. Она пришла сюда ради другого человека — того, кто был для лесных путеводной звездой и защитой, а теперь сгорал, будто свеча. Когда Тиред потянулся к ней, Мира сделала вид, что не заметила его порыва, и юноша, стушевавшись, опять сел в углу.

— Вы можете оставить нас наедине? — спросила Мира у женщин. — Я позову, если...

Она осеклась, не уточнив, что «если»? Однако женщины кивнули и ушли, забрав Тиреда.

Мира приблизилась к постели мага. Её охватил томительный страх. Казалось, воздух сгустился, и приходилось делать усилие, что протолкнуться через него. Торс и руки мага были перебинтованы, сквозь повязки во многих местах проступила кровь.

Опустившись подле Вилюна на шкуры, Мира с содроганием вгляделась в его воспалённое лицо, на котором уже лежала печать смерти. Обычно ясные глаза были мутноваты — Вилюн прикладывал силы, чтобы оставаться в сознании. Маг шевельнул губами, но Мира мысленно остановила его:

«Лучше мыслями, берегите силы».

«Рассказывай», — с усилием произнёс он.

«Я убила Колдуна».

«Знаю. Не то».

«Я нашла книгу пророчеств... — менее уверенно сказала она и с сожалением добавила: — Но в ней не оказалось ничего полезного».

Вилюн поморщился:

«Ты не умеешь читать».

Мира не знала, что на это ответить. Понятно, что книга пророчеств это не инструкция по эксплуатации микроволновки, однако Мира в душе не чаяла, что из написанного на плитах может приблизить её к Абрахазу.

«Вспоминай, что прочитала», — потребовал маг.

Мира напрягла память и неуверенно ответила:

«Ну... там было про деву с ребёнком на руках. Это, как я понимаю, о появлении меня с Атией в храме... Где мы не появились...»

Она мысленно вернулась в зал, вновь ощутила холод плит под ногами, стужу воздуха — перед глазами вспышкой осветились начертанные на камнях письмена.

«Ещё вспомнила, — торопливо сказала Мира: — Да будет кровь великих из великих обладать великой силой. Какой-то Тиххатун изрёк».

«Тиххатун I был величайшим из магов, первым главой Ордена, — тихо, но твёрдо заговорил Вилюн. — Жил в эпоху магических войн старого Азара, обладал даром предвидения, был одним из строителей храма Оямото. Говорят, многие письмена в храме сделаны им».

Мире вспомнилась висящая на цепях пагода и столб-основание внутри неё, который был сплошь покрыт письменами. В письменах говорилось о том, как попасть к Абрахазу, но для этого нужна была кровь девочки-дракона, с которой избранной надлежало явиться в храм. Цепь замыкалась, но в ней по-прежнему не хватало одного важного звена: как добраться до Абрахаза без девочки-дракона?

«Ну-ка, повтори, как там было про кровь сказано», — попросил Вилюн.

«Да будет кровь великих из великих обладать великой силой, — ответила Мира и в задумчивости добавила: — Силой для чего?»

По лицу Вилюна скользнула бледная улыбка. Устало прикрыв глаза, он заговорил в голове Миры:

«Перед тем, как покинуть этот мир, Тиххатун передал будущим верховным магам напутствие: глава Ордена — есть копьё избранной, которым она пробьёт небосвод Азара и вырвется за его пределы. Со временем его включили в клятву, которую даёт каждый глава Ордена, когда принимает сан. Эдакое усмирение гордыни: глава Ордена лишь оружие в руках избранной».

«Так вот почему Колдун с маниакальной настойчивостью пытался сломать меня и подчинить себе, — поняла Мира. — Для него это было чем-то вроде низвержения устоев. Перевернуть пророчество, сделать избранную оружием в руках главы Ордена, а не наоборот, как он клялся, когда принимал сан».

Сложив дважды два, Мира робко уточнила:

«Глава Орден считается великим?»

«Да. Можно попробовать использовать кровь главы Ордена, чтобы попасть к Абрахазу», — ответил он.

«Откровенно говоря, это выглядит натягиванием совы на глобус! — вырвалось у Миры. — Нам хочется найти решение проблемы и мы подгоняем реальность под свои фантазии, — добавила она с раздражением. — Но даже если допустить, что так оно и есть, и кровь главы Ордена может заменить кровь девочки-дракона — я убила главу Ордена. Поздняк пыта...»

— Я тоже глава Ордена, — Вилюн открыл глаза и в упор посмотрел на Миру. — Иначе откуда, по-твоему, я могу знать, клятву, которую они приносят?«

На несколько секунд Мира онемела.

— Вы?! — наконец, выдавила она.

В памяти вихрем пронеслись обрывки разговоров о Вилюне, его связи с Орденом и проклятии Колдуна. Он в самом деле знал гораздо больше обычных магов, а уж по силе ему сложно найти равного. Вероятно Колдун с помощью интриг и козней сумел изгнать Вилюна из Ордена и занять его место.

На улице раздались крики и шум. Проникающий сквозь прорехи в шкурах свет заслонили тени, завопили канжди.

— Наши из Сухири прилетели, — сказал Вилюн. — Наверняка увидели дым. Иди, поймай канжди и вези меня Сухири.

Мира посмотрела на него в испуге.

— Вы сейчас слишком слабы. Сначала нужно вылечиться, набраться сил! — воскликнула она.

Глаза Вилюна гневно блеснули.

— Мне не набраться сил! — не своим, хриплым голосом сказал он. — Уж поверь... я знаю, что говорю.

И замолчал, тяжело дыша; на повязках проступила свежая кровь.

Мира в замешательстве обернулась на вход.

— Может, позвать...

— Не надо никого звать, — ровнее сказал Вилюн. — Ищи канжди. Мне конец, но может напоследок получится помочь тебе добраться до дерджо из Закуполья.

Мира смотрела на него, не зная, что делать: она совсем не была уверена, что сумеет довезти Вилюна в таком состоянии до Сухири. К тому же, там Найра. Как посмотреть ей в глаза? Что сказать?

— За Найру не беспокойся, — тихо произнёс Вилюн. — Я назову тебе усыпляющее заклинание, назовёшь его, как будем подлетать, и она уснёт. А потом... как проснётся, там люди знающие, утешат.

— Но вы можете не долететь! — воскликнула Мира.

Маг сказал что-то настолько тихо, что Мира не расслышала.

Она наклонилась к его лицу. Вилюн облизнул губы.

— Что? Воды?

Он кивнул. Мира суетливо огляделась в поисках воды.

Увидела кувшин, заглянула — вода. Наполнив стоящую у изголовья кружку, осторожно приподняла голову мага. Его лицо было так близко, что Мира чувствовала тепло дыхания Вилюна. Прикусив губу, Мира смотрела на то, как он пьёт мелкими мучительными глотками, и вода стекает по его подбородку на грудь, намочила повязки. Проступившая на них кровь расползалась щупальцами спрутов.

Напившись, Вилюн прошептал:

— Ты видела, что делается с Азаром?

Мира не выдержала его воспалённый взгляд, отвела глаза и тихо ответила:

— Да.

— Только мы можем остановить Абрахаза, — прошептал он. — Ты и я, больше никто. Иначе всё, конец. А за Лес не бойся, его возродят. Медленно, долго, но он зашумит вновь. Нужно лишь дать ему время. Понимаешь? Дать время!

Мира кивнула:

— Понимаю.

Глаза защипало от слёз.

— Вот и молодец, понятливая, — тихо сказал он. — А теперь давай, иди. Найди канжди и сразу... в Сухири, в храм.

На этот раз Мира не стала возражать. Поставила кружку, которую до сих пор держала в руке, на пол и торопливо вышла на улицу. Вилюн оказался прав — в Лес прилетели несколько женщин-переселенцев. Они ходили кругами, как заблудившиеся овечки, и на лицах было написано выражение боли и неверия, тому что они видят вокруг. Их мир был выжжен и выкорчеван из земли. Они сами чувствовали себя деревьями, лишёнными почвы и сброшенными со скалы в пропасть.

— Где наш Лес?! — повторяли они. — Где Владыка?! Где Вилюн?!

Мира в смятении оглядела их, страшась увидеть Найру, но её среди прилетевших не было. Одна из женщин узнала в обожжённом неподвижно лежащем теле воина своего мужа, упала рядом с ним на колени и запричитала:

— Как же... Ты ведь обещал приехать...

Вторая стояла судорожно вцепившись в руки женщины, ухаживавшей за Вилюном, и говорила:

— Мы увидели дым и прилетели! Как же так?! Где наш Лес? Как мы будем теперь?! Мы увидели дым и прилетели!

В отдалении Мира увидела Тиреда, на груди у которого плакала коренастая девушка.

«Нашла у кого искать поддержки», — невольно подумалось Мире.

Она повертела головой в поисках Гая или хотя бы Кауло. Увидела, что кукры под управлением Гая носят и складывают в одну кучу убитых. Куча уже была выше их роста. Над землёй всё ещё клубился удушливый дым, выедал глаза.

— Вилюн прав, это нужно остановить, любой ценой, — прошептала Мира.

Она поискала глазами канжди. Животные стояли чуть дальше, сбившись в одну угрюмую кучу и скорбно опустив головы.

«Звери, а тоже понимают», — подумала Мира и направилась к ним.

Неожиданно за спиной раздался девичий крик:

— Избранная!

Мира узнала голос Адель, резко обернулась. Дочь лесного Владыки бежала к ней, поднимая ногами золу. Её волосы цвета потемневшей меди спутались, лицо было прокопчённым и заплаканным. В тот же миг у Миры что-то случилось с глазами: всё рассыпалось из целого в разбитую, перемешанную мозаику. Она смотрела на Адель: голова, плечи, руки, грудь были её. А ниже две ноги — обычные, человеческие, одетые в мужски кожаные штаны и обутые в сапоги. Лошадиная часть туловища исчезла, словно её не было.

«Я убила Колдуна и спали чары, которые он наслал, — подумала Мира и тут же добавилось скорбное: — Как жаль, что Владыка не видит дочь такой!»

За Адель тенью следовал Тиред. Мира поняла, что до этого видела его именно с дочерью Владыки, но не узнала её.

Подбежав к Мире, Адель бросилась ей на грудь и зарыдала, бессвязно рассказывая про невозможность похоронить отца, потому что его сжёг виллов огонь. Мира не знала, что ей сказать и чем утешить, только гладила по вздрагивающим плечам. В какой-то момент она встретилась глазами с Тиредом и в удивлении моргнула: за те несколько минут, которые они не виделись, в юноше что-то поменялось. Он как будто окреп духом и больше не напоминал выпавшего из гнезда скворчонка. Кажется впервые Тиред осознал, что тоже может быть для кого-то поддержкой. Он нужен Адель, и это придало смысл его жизни.

Мира слабо улыбнулась юноше. Теперь тоже окончательно определилась, что делать дальше. Мягко отстранив девушку, Мира забралась на большой, потемневший от сажи камень и закричала:

— Жители Леса! Послушайте меня!

От непривычки выступать прилюдно голос подрагивал. Несколько человек повернулись к ней, остальные же продолжили неприкаянные ходить по пепелищу.

— Я не родилась в Азаре, а была заброшена сюда против воли, — продолжала Мира. — Но он стал моей второй Родиной! Если меня спросят, за что я полюбила этот мир, то я отвечу — за людей, которые здесь живут. За тех, кто поверил в меня и дал мне самой веру.

Она видела, что всё больше людей подтягивается к камню и обступают его полукругом. Мира смотрела в слезящиеся глаза, на грязные лица и видела в них только своих, родных и близких.

— Меня называли мокрозявой, лодочницей, Старшей магиней, избранной, — вновь заговорила она, ощущая, как крепнем голос. — Но я чувствую себя только азаркой и больше никем. Я дома и никому не позволю его разрушить. А того, кто хочет это сделать, найду и уничтожу!

— Да! — закричали в толпе.

Мира выделила голос Адель, поискала её взглядом, но встретилась глазами с Гаем. Он одобрительно кивал. Вдохновлённая поддержкой, Мира добавила:

— А лес мы возродим, обязательно. По листочку, по деревцу. Да, это будет тяжёлая работа, медленная и долгая. Но наши внуки будут засыпать под шум его листьев, как засыпали раньше мы. Я верю в это и отдам всю себя!

Она замолчала, чувствуя, как горло сдавил спазм, а с ресниц сорвались слёзы. Заметив справа движение, Мира повернула голову и увидела духа Леса. Чёрный от копоти, как и всё вокруг, он сидел, опираясь на хвост и смотрел на неё тускло блестящими глазами.

— Я убью Абрахаза, — сказала ему Мира. — Даже если станет последним, что я сделаю в жизни.

...

В дорогу собирались быстро и деловито. Было решено, что верхом Вилюн точно не доедет, поэтому Мира магией сплела плотную сеть, вроде гамака, который привязали к сёдлам двух канжди. К тому же Мира укрепила его снизу «воздушной подушкой». Затем бережно вынесли из шалаша Вилюна и положили его в «гамак». Адель сновала туда-сюда, каждый раз вспоминая о том, что забыли что-то важное: то надо бы положить то кожаную фляжку с водой, то мешочек с засушенными ароматными травами. Сказать по правде в важности трав Мира сильно сомневалась, а сама Адель раздражала бурной деятельностью. Но Мира ничего ей не говорила, думая, что пусть лучше так — это отвлекает от горя.

— Никак не могу привыкнуть к двум ногам, — смущённо поделилась после очередного «туда-сюда» Адель. — Я стала такой медленной.

Мира подавила невольную улыбку и шепнула:

— Тебе идут эти ножки. Очень симпатичные.

Девушка смутилась ещё сильнее, опустила длинные рыжие ресницы.

— Это Сухири на меня так подействовал, — убеждённо сказала она.

Мира не стала ничего говорить об убийстве Колдуна и спавшем проклятии. Верит в чудодейственную силу Сухири — пусть верит.

— А я ещё ехать туда не хотела, — продолжала Адель. — Папа с Вилюном уговаривали.

При мыслях об отце её губы опять задрожали, а глаза наполнились слезами.

Мира тяжело вздохнула, хотела сказать что-нибудь утешительное, но её перебил Гай.

— Всё готово, поехали, — сказал он.

Провожать их собрались все, кто был. Даже дух Леса пришёл и молча сидел в стороне, светя глазами-лампочками.

Только когда Вилюна положили в гамак, он приблизился и какое-то время сверлил его лицо красными лучами, будто из лазерной указки. Мира не удержалась от любопытства и украдкой попыталась «подключиться» к ним — послушать безмолвный разговор. Но услышала только белый шум.

— Избранной и Гаю нужно держать зверей вровень, — напутствовал Кауло. — Лесной маг летать не умеет, если выроните — упадёт.

— Спасибо, капитан Очевидность, — пробормотала Мира, забралась на канжди, с тревогой посмотрела Вилюна. Выглядел он не лучше прежнего, но, слава богам, и не хуже.

«Всё в порядке, долетим,» — сказал его голос в голове Миры.

Гай сел на своего зверя и кивнул ей. Мол, погнали. Сделав несколько шагов для разгона, зверь оторвался от земли и стал подниматься, держась вровень со вторым. Лесные замахали им руками. Мира с тревогой посмотрела на гамак. Несмотря на все меры подстраховки, её не отпускал страх, что сеть оборвётся. Но тревоги оказались напрасны: висел гамак надёжно.

«Говори», — приказал Вилюн, не открывая глаз.

«О чём?» — растерялась Мира.

«О чём угодно. Иначе меня затягивает».

Она со страхом взглянула в его лицо.

Вилюн через силу улыбнулся:

«Давай. Расскажи про мир, откуда к нам прилетела».

«Ну... Он без магии. Совсем», — она на миг представила, что делал бы Вилюн, попав в её мир. Наверное стал бы врачом. Или учёным. Но, скорее всего, ему было бы там скучно.

Тут она вспомнила, что не выяснила у мага один важный вопрос.

«Вы узнали, кто предатель? — спросила Мира и тут же поспешно добавила: — Если тяжело отвечать, то не надо».

«Не узнал, — сказал Вилюн. — Он был под прикрытием Колдуна. А сейчас, когда Колдуна не стало, предателя уже нет в Лесу».

«Уверены?»

«Да, я бы его считал».

Мира покусала губу, колеблясь, спросить или нет, очень уж боялась подтверждения подозрений, но потом всё-таки решилась.

«Как думаете, это не может быть Хадар?»- спросила она.

Маг приоткрыл один глаз и посмотрел на неё с удивлением.

«Ну... Просто... это нападение на крепость стало удачным для Хадара в плане захвата власти в Элсаре, — сбивчиво пояснила она. — Мне самой жутко думать, что Хадар вошёл в сговор с Абрахазом, но...»

«Нет, — уверенно ответил Вилюн. — Хадар умеет хорошо ориентироваться в ситуации и поворачивать события в свою сторону. Поэтому мы с Владыкой на него и поставили. Но предатель не он, того, возможно, нет даже в Азаре».

«Полагаете, Абрахаз увёз его с собой?»

«Не исключаю».

Мира почувствовала, как на глаза навернулись слёзы — на этот раз, радости.

«Спасибо, Вилюн! — воскликнула она. — Я так боялась, что предателем окажется Хадар. Это было бы чудовищно».

По его лицу скользнула тень улыбки.