Против течения. Книга 3

Глава 11. Мокрозявы не хотят кукрить

^{Художник арта К. Освальд}

Старик хмыкнул:

— Надо же какая! Придётся. Ты где такая выросла?

Мира улыбнулась, глядя прямо ему в глаза ответила:

— Так в Лесу же. Вы сами меня туда отправили.

Окато ещё глубже засунул руки в широкие рукава, став похожим на китайского божка. Колдун неожиданно громко щёлкнул пальцами, и в комнате вторым кругом перед кукрами материализовались маги в чёрных, до пола мантиях.

Прекрасно — каждый со своей армией. И только Мира — одна в поле воительница.

Она почувствовала, как горло сдавила рука страха.

«Может, отступить? — мелькнула мыслишка. — Поджать хвост, признать их хозяевами. Вот только как я буду с этим потом жить? Как буду оставаться наедине со своей совестью?»

Краем глаза Мира заметила, что к ногам подкатился небольшой матово блестящий жёлтый шарик. Она осмотрелась, недоумевая, откуда он взялся, встретилась взглядом со слугой. Тот закрыл и открыл глаза, что означало «да». И указал взглядом на шарик, мол возьми. Мира заколебалась: что это — помощь или наоборот? Что на уме у этого старика? Сначала не хотела не поднимать, но Прол смотрел на неё так просительно, что она сдалась. Никакие дурные предчувствия в ней не шевелились, внутренний голос молчал. В конце концов, это всего лишь шарик, который можно в любой момент выбросить. Мира наклонилась и, сделав вид, что поправляет застёжку на туфле, подняла его, прижала большим пальцем к ладони.

— Что ты хочешь рассказать? — спросил Великий Хранитель.

— Ничего особенного, — нервно усмехнулась она. — Всего лишь о том, как спасти мир.

И начала: сперва путано и слишком громко — из страха, что её опять перебьют. Но в этот раз Миру слушали и слушали очень внимательно. Увидев это, она перестала торопиться и проглатывать слова, речь стала более спокойной и складной. Мира рассказала обо всем, что узнала про Абрахаза, пришельцев, залежах нетбилона и уничтожении мира.

— Ты уже обсуждала это с лесными? — спросил старик, когда она закончила.

— Нет, я узнала об этом после возвращения из Леса, — ответила Мира. Вложив в голос столько убедительности, на какую только была способна, она добавила: — Великий Хранитель, нужно организовать ещё одно посольство к Лесному Владыке и поговорить с ним! Вы должны поплыть сами! Они не такие дикари, как их здесь считают. Да, у них свои законы и традиции, но так же как мы, они прежде всего защищают свои дома и семьи. Нам, азарцам, всем нужно объединиться. Понимаете?! Вместе мы сила, которую не смогут победить никакие пришельцы!

Она обвела глазами присутствующих. Маги низко опустили головы, так что Мире было сложно понять выражения их лиц. Окато смотрел на неё с непонятным сожалением, едва не говорил: «Бедная девочка».

А по лицам Великого Хранителя и Колдуна нельзя было ничего понять.

«Кажется, я воодушевилась своим рассказом сильнее всех, — с горечью подумала Мира. — Может они не верят мне, потому что я чужачка?»

— Великий Хранитель! — продолжила она, пытаясь пробить броню его равнодушия. — Понимаю, я не коренная азарка и, наверное, вы думаете, что моя душа не может болеть за этот мир. Я на самом деле долго не могла его принять. Он казался мне самым диким, мрачным, глупым, бесчеловечным. Но потом я... Знаете, когда я ещё была в Башне, одна мудрая женщина дала мне совет: «Верь в любовь. Ненависть и озлобленность ещё никого не спасли».

Она вспомнила про Гая и голос задрожал от подступивших слёз.

— И постепенно мне удалось принять вам мир. Оказалось, что даже в этом дерьмовом месте могут быть добрые, светлые люди. И... не только люди.

Ей вспомнились все те, кто помогал: врачевательница Камилла, укрывшая у себя совсем чужого человека; три весёлых брата газилинна, Чингай, Бренн. Мира почувствовала на щеках слёзы, но не стала их вытирать.

— К сожалению, я поняла это слишком поздно, когда уже многих потеряла... — сказала она. — Но я хочу сохранить этот мир. Ради памяти о них, тех, кто здесь жил, любил, боролся! Прошу вас, давайте сделаем это вместе! Если не мы, то кто?!

Справа кто-то взволнованно закашлял. Повернув голову, Мира встретилась взглядом со старым слугой. Он стоял, прислонившись к стене и по его морщинистым щекам текли слёзы. Взглянув на Миру, он смутился и вытер щёки рукавом.

«Ну хоть до кого-то я достучалась», — подумала она.

Великий Хранитель переглянулся с Колдуном и сухо произнёс:

— У меня вопросов больше нет. Можете забирать её к себе. Пора пополнить запасы воды в хранилище.

Миру словно ледяным дождём окатило. Не в силах вымолвить ни слова, она переводила взгляд с одного лица на другое. Что происходит? Как это, можете забирать?! А как же судьба Азара?

— Подождите! — воскликнула она. — Вы хоть слушали, что я говорила?! Азару грозит гибель, а вас интересует только откукренная вода?! Да вы все вообще в своём уме?!

Она встретилась взглядом с Колдуном. Тот вновь улыбнулся ей, как недавно во дворе: зло, коварно, безжалостно.

— Ну уж нет! — процедила Мира сквозь зубы и вытерла ладонями лицо.

Стоило лишь коснуться правого века, как глаз пронзила острая боль. Это окончательно привело в чувство. Глупая идиотка! Распиналась тут перед ними, душу открывала, пыталась достучаться до их высоких чувств, а там ничего нет. Давно уже кладбище с могилами тех, кто верил, горел и боролся.

— В таком случае, я ухожу искать тех, для кого судьба Азара действительно важна! Я ошиблась в вас, Великий Хранитель, — заявила она и прямо взглянула на Колдуна: — И не пытайтесь меня остановить! Я уже не та девочка, с которой вы рассматривали картины в разрушенном доме. Могу и плащик попортить.

В лице Колдуна проступила истинная сущность — властелина кровавых летучих мышей. Что же, значит поборемся.

Мира демонстративно развернулась и сделала вид, что уходит. Конечно, она ожидала, что он нападёт и приготовилась отразить удар, но не думала, что он окажется таким мощным. По залу пронёсся вихрь и стало темно, как ночью. Двери с треском захлопнулись, свечи в канделябрах погасли, а сами канделябры попадали, будто сломанные в бурю деревья.

— На пол! — раздался крик Окато. — Прикажите кукрам прикрыть нас!

Остальные слова затерялись в звоне разбитого цветного стекла на окнах и страшном шуме крыльев и царапанье когтей. Что-то металось по залу, бросалось на стены, разбивало в щепки стол и стулья. Вокруг висел мрак, только канделябры мерцали белым, точно обглоданные кости. Фигуры магов тоже стали белыми — они обступали Миру со всех сторон, брали в кольцо. Края их одежд трепетали, царапая её голые руки и ноги. Мира чувствовала, как они тянут из неё силы. Она быстро огляделась по сторонам, выискивая Колдуна, но его не было.

«Выслал против меня свою армию, а сам удрал, — подумала она. — Трус».

Она подхватила взглядом несколько подсвечников, закружила их вокруг себя, не давая магам подойти. Нужно как-то выбраться наружу. Только где теперь дверь? Не видно ни вилла!

В зале по-прежнему стоял гул, и сквозь него Мира услышала голос — протяжный, тоскливый.

— Ми-и-и-и-ира-а-аа-а! — звал он.

Её прошиб горячий пот.

— Прочь! — прохрипела она, сама не зная кому.

— Ми-и-и-и-ра-а-а-а-а! — вновь затянул кто-то невидимый.

Маги теперь висели над ней, словно огромные белые бабочки. Края их одежд трепетали, хотя ветра не ощущалось.

Мира рванула наугад, туда где надеялась найти двери. Руки на самом деле упёрлись во что-то твёрдое. Мира толкнула плечом, «дверь» поддалась, и она буквально вывалилась наружу. Потеряв равновесие, покатилась кубарем вниз, по наклонной, пока не остановилась, уткнувшись лицом в липкое, пахнущее плесенью и гнилью. Ощупав вокруг себя, сгребла пальцами что-то мокрое и холодное. Поднесла к глазам: пожухлые листья дерева.

«Откуда здесь листья?» — подумала Мира, в недоумении глядя на свои перепачканные в грязи руки.

Разжала пальцы, и комок листьев плюхнулся землю.

Она села, краем подола протёрла лицо. Одежда промокла насквозь и прилипла к телу. Мира осмотрелась: было относительно светло. Вокруг росли деревья: толстые и прямые, будто слоновьи ноги, они тянулись вверх, и кроны их терялись в белёсой мгле.

Мира тяжело поднялась на ноги — в ботинках хлюпало.

«Что за дьявольщина? — подумала она. — Как я тут оказалась? И где все?»

Тихо. Слишком тихо, будто она находилась не в лесу, а в пустой, изолированной от внешнего мира коробке. Прямо какая-то стерильная тишина.

— А-а! — заорала Мира.

Белёсая мгла опустилась ниже, затянула всё вокруг молоком. Мира протянула руку и разрезала мглу ребром ладони. На том месте появилась кровавая рана. Она отдёрнула руку.

Почувствовав чьё-то присутствие за спиной, Мира резко обернулась: никого. Но за деревьями точно кто-то был. Она слышала уставшее дыхание и шлепки, будто некто ступал по грязи босыми ногами. Мира замерла напряжённо всматриваясь в пустоту между стволами.

— Кто здесь? — спросила она.

Звук голоса нырнул во мглу, точно в колодец. Мира подождала ещё немного, заметила движение. Кто-то приближался к ней, шлёпая по ледяной грязи. Чвак. Чвак. Чвак.

Мира осмотрела землю в поисках в поисках того, чем можно защититься. Хотя бы палку найти! Но под ногами была только жижа. Мира подбежала к ближайшему дереву, схватилась обеими руками за нижнюю ветку, пытаясь её сломать. Ветка гнулась, но не ломалась. Неожиданно из пустоты появилась Даяна — в изорванном в клочья чёрном пеньюаре, надетом на голое, белое тело, некогда полные груди обвисли двумя сморщенными мешками. Черты лица магини заострились, чёрные волосы спутались; из-за них, как сквозь корни деревьев, на Миру смотрели сплошь чёрные, страшные глаза.

Мира шарахнулась в сторону. Правая нога поехала по грязи. Она упала в ледяную жижу, залепившую нос и глаза. Помогая себе руками, вскочила, побежала не разбирая дороги. По щекам стегал ветер, ступни кололи острые камни. «Быстрее, быстрее», — стучало в висках.

Даяна нагоняла её по деревьям, цепляясь волосами за растущие ветви, словно обезьяна хвостом. Длинные белые руки слепо загребали воздух, пытаясь схватить Миру. Несколько раз Даяне это почти удалось — острые ногти полоснули Миру по плечам, но она вырвалась, побежала дальше.

Вилл знает, работает ли в этом лесу магия, а важнее — как работает. Мира на мгновение задержалась, понимая, что теряет драгоценные секунды.

Даяна улыбнулась, показав мелкие зубки хищницы и спросила со свистом:

— Устала? Передохни. Дай-ка я тебя приласкаю.

Она протянула длинные, гибкие словно лианы руки.

— Иди на хрен! — выдохнула Мира.

Ударила взглядом в ствол растущего рядом дерева. Оно с треском переломилось. Сверху с протяжным стоном упала крона. Вместо листьев на ней росли человеческие ладони с растопыренными пальцами. Они облепили Даяну со всех сторон, стали слепо ощупывать лицо, шею, тело. Даяна с гневным шипением начала сбрасывать их с себя.

«На какое-то время я заняла Даяну делом» — подумала Мира и бросилась бежать дальше.

Вскоре её настигла усталость. Ноги подкашивались, колени ломило, дыхание перехватывало. Мира была уверена, что если запнётся и упадёт, то уже не поднимется. Заметив слева поваленное дерево с вывороченными корнями, Мира побежала к нему, хватая ртом тяжёлый, пропитанный плесенью воздух. Может, Даяна пробежит мимо?

Она проползла между корней, прижалась к земле, затаила дыхание. Почувствовала, как в бедро врезалось что-то твёрдое. Сунула руку в карман и нащупала круглый шарик. Достав его, увидела, что это тот самый, который для чего-то дал ей слуга Прол. Вот только она не помнила, чтобы убирала его в карман. Снаружи послышался хруст. Мира затаилась, глядя перед собой из-за корней, с которых свисали комья земли — Даяны не видно. Мира вновь посмотрела на шарик, отметила, что он из жёлтого стал серебристым. Мира растерянно повертела его в руке и вдруг поняла: «Меня тут нет! Это выдуманный мир, как висящий в пустоте куб. Шарик — тот самый маячок, позволяющий отличать реальность от сна введённой в транс мокрозявы».

Ай, да Прол! Ай, да хитрец! Помог на славу!

В просвете между корнями появилась Даяна. Свесилась, зацепившись ногами за ствол, раскачивая плетями рук и вращая глазами.

«Как хорошо, что Хадар этот лютый пиздец не видит,» — мелькнуло у Миры.

Она со злостью впечатала шарик Даяне в лоб и выдохнула:

— Тебя нет в моей реальности!

Даяна рассыпалась в пыль, и тут же деревья растаяли. Мира оказалась в большом круглом зале. Она лежала возле бассейна, опустив одну руку в воду черничного цвета, так что было скрыто запястье. Рядом с бассейном стояли две магини в длинных мантиях — совсем ещё девочки, младше Дарины. Их волосы были заплетены в сложный узор из множества косичек, на лбу и подбородке нарисованы красным знаки Ордена. Мира почему-то сразу поняла, что знаки нарисованы её кровью. Увидев, что Мира открыла глаза, девчушки в испуге переглянулись, в унисон ахнули и опрометью бросились вон из зала. Мира медленно достала руку из воды и осмотрела. На ладони виднелась небольшая кровоточащая ранка.

— Значит, снова кукрим, — пробормотала Мира и добавила с горькой усмешкой: — Здравствуй, Башня.

На ней была надета уже печально знакомая роба мокрозяв: платье из грубой серой ткани, этакий картофельный мешок с прорезями для головы и рук. Ноги были босыми, но несмотря на то, что она лежала на каменном бортике, холодно не было — камни как будто подогревались снизу.

Мира села, опираясь на здоровую руку и осматриваясь по сторонам. Зал был очень высоким, с куполом, повторяющим купол над городом. Поддерживали его несколько стоящих по кругу колонн из камня, напоминающего на малахит, только с металлическим блеском. Стены были сделаны из того же камня.

Мира вновь заглянула в бассейн: в черничной воде вихрились белые узоры, будто художник тонкой кистью выписал.

Она усмехнулась: «Не много же я накукрила».

В воде отразилось её лицо с огромным кровоподтёком под правым глазом, спадающими почти до пояса тёмно-русыми волосами. Мира отметила, что она больше не замарашка, какой приплыла в Элсар, волосы тоже были чистыми и расчесанными, хотя Мира не помнила, чтобы мылась.

«Значит, они всё же одолели меня, — подумала она. — В целом, это не удивительно: сколько магов было у Великого Хранителя? Двадцать? Пятьдесят? Да сверху вишенкой магия Колдуна. Не удивительно, что они скрутили меня в два счёта. Не зря же говорят, один в поле не воин, враги возьмут численностью».

Она вспомнила про шарик-маячок. В платье, которое было на ней, карманы не предусматривались, ладонь тоже была пуста. Наверняка маги нашли его у Миры и отобрали. Но почему тогда шарик появился в трансе, позволив Мире понять, что она кукрит?

И основное: каковы мотивы слуги Прола? Кто он вообще такой, если может снабжать её подобными штуковинами? Ни на один из вопросов у Миры не было ответа.

За спиной раздались шаги нескольких человек и шуршание одежд по полу. Она обернулась: по залу к ней направлялся Колдун, а за ним человек двадцать магов.

Мира подумала, что сидеть перед ними — проявление слабости — и встала. Голова тут же закружилась так сильно, что зал завертелся будто на карусели. Мира едва не упала в бассейн и постаралась, как могла достойно, вновь опуститься на пол. Заметив на полу красное пятно, взглянула на ладонь — так и есть, ранка кровоточила.

К этому моменту Колдун со свитой подошёл к ней и остановился шагах в пяти. Мире казалось, на неё надвинулась стена. Она подняла голову и прямо взглянула в лицо главы Ордена. Его толстые губы скривились в высокомерной улыбке. Остальные маги стояли за его спиной тёмным воинством.

— Мне рассказали, на Больших кочках ты сотворила чудо. Повтори его, — сказал Колдун. Голос эхом улетел под своды зала.

— То на Больших кочках, а то здесь, — в тон ему ответила Мира.

— Жители Элсара нуждаются в откукренной воде не меньше, чем на Больших кочках, — строго сказал он.

«Я призывала их спасти мир, а они вместо этого требуют добыть несколько кубов очищенной воды», — с горечью подумала Мира.

Расценив её молчание по-своему, Колдун тоном проповедника, отчитывающего блудницу, сказал:

— Я пытаюсь пробиться к твоей совести, Мира. Я верю, что, ты ещё одумаешься и сделаешь для элсарцев то, что в твоих силах.

Она взорвалась от негодования:

— Это ты мне говоришь о совести?! Я обо всём знаю, Колдун! Ты хотел меня убить по пути в Лес, ты мешал найти Тиреда!

Она заметила, что среди магов произошло движение. Только непонятно, кого именно они хотели бы защитить — Миру или Колдуна.

— Когда мои слова сбудутся и Великие дома Закуполья нападут на Азар, вас не спасёт даже целая Башня воды! — добавила она.

Колдун потёр гладко выбритый подбородок, глядя на Миру в задумчивости. На какой-то миг ей показалось, что он колеблется, но потом Верховный маг сухо произнёс:

— Жаль, что ты упорствуешь в своём нежелании помочь людям.

Мира коротко и яростно рассмеялась:

— Ну да, конечно!

Пропустив её восклицание мимо ушей, Колдун сказал:

— Мокрозявы в камерах ждут, пока их выпустят на волю. Им уже объявили, что ты одна можешь напитать чистой водой весь город. Представь, как они расстроятся, когда узнают, что из-за тебя их мучения не закончатся, — он притворно вздохнул: — Даже не знаю, что ты скажешь в своё оправдание, когда мы отведём тебя к ним, на нижний ярус Башни.