Прометей с востока

Эпилог

— Будь гостем! — радушно сказал Василий. — Садись, сейчас накроют стол. Не скажешь, почему бросил торговлю? Ты ведь раньше зимы из своей Хайры не приезжаешь.

— Беда князь! — сказал купец Любомысл, тяжело сев на предложенный стул. — Все эльфы кончаются от страшной болезни!

— Они только у себя кончаются или приплыли со своей болезнью к песчаным? — спросил сидевший здесь же Василий.

— В корень зришь, маг! — сказал купец. — Они, сволочи, вместо того чтобы подыхать у себя, бросились разбегаться по всему миру и тянут эту болезнь за собой! В Хайру приплыл только один их корабль. Все на нём вроде были здоровы, к тому же эмиру поклонились порохом и золотом, поэтому он был доволен. А потом эльфы начали болеть один за другим. Их перебили и сожгли тела, но было уже поздно. Я собрал всех своих и вывез из Хайры в одну из деревень. Дай, думаю, посижу, может быть, как-нибудь обойдётся.

— Если ты здесь, значит, не обошлось, — сделал вывод князь. — Что за болезнь?

— Кто ж её знает! — ответил Любомысл. — Заразная — страсть, и мрут от неё почти все! Я как услышал, что в столице счёт заболевшим пошёл на сотни, так сразу вместе со всеми и уехал. Если бы задержался, там бы всех и закопали! Говорили, что проявляется через три дня, а болеют по-разному, кто дней пять, а кто и десять, но конец один. Вроде выжившие были, но совсем немного. Надо нам, князь, отгородиться и от песчаных, и от западных королевств. Да и с волоков убрать мужиков и поставить заставу. Какая сейчас, к демонам, торговля, а приплыть могут и туда. Я, когда уезжал, говорил мужикам в деревнях, да всё без толку! Чешут затылки, соглашаются, но никто хозяйство бросать не хочет. Ближних можно защитить засеками, и перекрыть тракт, а дальних нужно убирать, леса там почитай нет!

— Плохое известие! — сказал князь. — Иван, скажи воеводе, чтобы срочно убирал всех, кто у него в западных королевствах. Сюда пока пусть не едут. Скажешь, чтобы для таких устроил лагерь. Если заболеют, там и останутся. Для начала укрепим границы на западе, оттуда быстрее побегут. А к мужикам на юг пошлю своих дружинников. Помогут умным, а дураков не жалко. Заодно будут делать засеки и перекроют оба тракта. И князю Дмитрию сейчас же отправим гонца. С волоками пока повременим. Озадачил ты меня, Любомысл! Надо бы всё-таки принять кого-нибудь из уцелевших эльфов, чтобы узнать, что у них произошло, да и вообще будут полезны. Только таких нужно подержать не три дня, а подольше. Если приплывут к волоку, попробуем договориться.

Трифон не стал медлить и в тот же день отправил и гонцов к своим людям, и тех, кто должен был строить лагерь неподалёку от одной из деревень. Половину дружинников послали по трактам на запад и юг с наказом перекрыть границы. За дружиной были только тракты, а засеки должны были делать живущие там мужики. Всех купцов предупредили о море и о том, что всякой торговле с соседями, кроме Рутени, пришёл конец.

— Доигрались! — зло говорил Джон, когда ему обо всём рассказал приехавший от князя Глеб. — Не было у нас никогда таких болезней, чтобы от них погибал народ! Не удивлюсь, если выяснится, что её откуда-то притащили для вас!

— Ну и что ты злишься? — спросил юноша. — Сам же говорил, что они должны развалиться. А если разваливаться помогут наёмники, крови прольётся много.

— Это совсем разные вещи, — хмуро посмотрел на него Джон. — Гибель народа — это страшно, а это мой народ! Подожди, узнает Венди, будешь её декаду успокаивать. К тому же эльфы просто так не перемрут, они разнесут заразу по всему миру. У них тысяча кораблей, а жажда жизни у многих сильнее разума! Это хорошо, что мы от всех отгородимся, и одновременно плохо! Маозы многого не умели делать или делали недостаточно хорошо. Раньше эти товары доставляли купцы, теперь всё это придётся учиться делать самим. Эта изоляция не на год-два, а на большее время! Эх, принять бы хоть сколько-нибудь эльфов, они бы за свою жизнь отработали!

— Наверное, сейчас никого пускать не будут, — нерешительно сказал Глеб. — Не хватало ещё занести сюда заразу.

— Поселить пришлых в какой-нибудь из дальних деревень, убрав оттуда крестьян, и никакой опасности не будет, — возразил Джон. — Если не повезёт, и среди них окажутся заражённые, там и помрут. Выждать с месяц, и можно без страха куда-нибудь расселять. Только их вещи желательно сжигать. Я с князем поговорю.

— Я, наверное, ничего не буду говорить жене, — сказал Глеб. — Ей скоро рожать и ни к чему такие волнения. И ты свою предупреди, чтобы не проболталась. Ладно, я к тебе не только с этим пришёл. Был человек князя Дмитрия?

— Был, — ответил эльф. — Князь всем доволен, и пушками, и порохом. Обещал нам обоз селитры, много серы и нефть, так что зимой будет чем заняться. С моими снарядами у Филата начало получаться. Сегодня на три тысячи шагов улетел, а как он догадался их закручивать, стали гораздо точнее падать. Теперь с ними можно не спешить. Оружие нам ещё нескоро понадобится. Мало того что от всех отгородимся, так после мора людей останется совсем немного, какие им войны!

Через семь дней вернулись те, кого посылали на запад.

— У пшеков болеют пока только в портах, а мы в их земли почти не заходили, потому и вернулись, — говорил князю один из гонцов. — Немощи никто из нас не почувствовал. Подрядили пшеков передать твою волю людям воеводы. Пшеки напуганы, но не своими больными, о которых пока мало кто знает, а слухами, привезёнными из земель англов и бошей. Как говорят, там мор распространяется со скоростью лесного пожара. Король франков приказал ото всех отгородиться и бить пришлых, но вряд ли у них что-нибудь получится. Наши заняты засеками, а дружинники перегородили тракты частоколами. Оставили что-то вроде калитки, через неё нас и пустили. И лагерь для возвращенцев уже готов, но пока в нём никого нет.

Прибыли гонцы и с юга.

— Всё сделали по твоей воле, князь, — говорил десятник Арефий. — Только из дальних деревень не все ушли, а ты велел неволей не гнать. А тракты перекрыли и засеки делаем. У нас от песчаных никто не пройдёт.

В начале осени появились первые люди воеводы. Они передавали страшные вещи. Будто бы у пшеков люди бросали жильё и имущество и бежали на восток. Города пустели, а всех оставшихся ждала быстрая смерть. Много людей прибежали к Вавелю, но король ничем не мог им помочь. Среди сбежавших были заразные и сейчас мор косил беженцев тысячами. Многие графы и бароны запирались в своих замках, бросив подданных на произвол судьбы. Прийти в лагерь удалось не всем, а только каждому третьему, но заразных среди них не было. Дружинники были посланы и на волоки. Мужиков с них пришлось гнать в тычки, потому что никто не хотел бросать свои дома и бежать от какой-то болезни, в которую большинство просто не верило. И обещания, данные от имени князя, всех устроить с жильём, не шибко помогали. Как вскоре выяснилось, старались не зря. Уже стал срываться первый снег, когда к деревянному причалу деревни на первом волоке приплыли три небольших эльфийских корабля. Два из них были коммерческими и один — боевым. Прибывшие эльфы сначала высадились на одном из островов, принадлежавших песчаным оркам, но потом уплыли оттуда из-за мора. Среди почти трёх сотен эльфов заболевших не было, поэтому державшиеся в отдалении дружинники разрешили им занять деревню.

— Мы должны убедиться в том, что никто из вас не заболеет, — крикнул им знавший язык англов десятник. — Еду вам привезут и с тёплой одеждой помогут, а дрова нарубите сами. Выживете после зимовки — всех отвезём в столицу. Это слово нашего князя.

В это же время по обоим трактам от пшеков повалили беженцы. Они дошли до изгородей и в растерянности остановились. Толпа росла, началась давка. Люди пытались расшатать колья, но они были врыты намертво. Не в силах слушать мольбы и женский плач, дружинники отошли подальше от частокола, но когда его попытались перелезть, ударили стрелами. По толпе передали, что путь перекрыт, а пытающихся прорваться убивают, поэтому люди стали уходить. Те, у кого на это не было сил, или кому уже всё стало безразлично, ложились на землю и быстро замерзали. Были попытки прорвать ограждения и на юге. Вал смерти докатился и до наполовину пустых деревень, вынудив бежать самых упёртых. Вот только бежать было уже некуда.

Зимой эпидемия в западных королевствах пошла на спад, но число жителей в них уменьшилось в пять раз. Эльфов повсеместно ненавидели, и все выжившие были убиты. Заодно перебили и гоблинов. Эльфийские деньги обесценились, но пока всё равно использовались, потому что других просто не было. Обо всём этом в княжествах узнали гораздо позже, когда через семь лет через снятые ограждения в большой мир ушли люди воеводы. Возвращались они со всеми предосторожностями, а все ограничения были сняты ещё через пять лет.

Среди прибывших в Радомское княжество эльфов многие оказались полезными и знающими науки. Остальные были их роднёй и шли довеском. Впрочем, использовали и их, когда Джону с Глебом всё-таки удалось убедить князя открыть несколько школ. Многим женщинам с помощью магии дали знание языка маозов и поручили учить детей. Князь Андрей, сменивший умершего отца и уже успевший оценить множество новшеств в Радоме, к школам пока только присматривался.

— Скоро земля полностью очиститься, — говорил Глебу навестивший его Джон. — Я думаю, что этим нужно будет воспользоваться.

Оба заматерели, обзавелись бородами и уже мало напоминали тех юношей, какими начинали строительство слободы. Теперь таких слобод было пять, и они выпускали многое из того, чем не могли похвастаться соседи. В Семье Джона были два сына, а Глеб его в детях обогнал: у него помимо сыновей была ещё и дочь. За прошедшие годы они сдружились и часто понимали друг друга с полуслова.

— Хочешь навестить свою родину? — спросил Глеб. — Не рано?

— Эльфам досталось сильнее других, — сказал Джон. — Их должно было остаться совсем немного, а вот барахла и разных ценностей там горы. Понял, что я хочу сказать?

— Никакого производства оставшиеся развивать не будут, — ответил Глеб. — Хочешь забрать станки?

— Конечно, — кивнул Джон. — Если не лазить по могильникам, никакой опасности нет. Болезнь могла сохраниться только в почве, поэтому мы ничем не рискуем. Оборудования должно сохраниться много, и его нетрудно будет привести в порядок. И эльфам его столько не нужно. Пока они смогут им воспользоваться, всё уже окончательно придёт в негодность. Мы не снимали машин с боевого корабля, а если перегрузить на него весь уголь с двух других, то хватит переплыть на машинах Атлантическое море. У нас пока только три десятка станков, представь, как увеличатся наши возможности, когда их станет три сотни! Пока мы их перевезём и запустим, подрастут и обучатся школьники.

— Лет тридцать сэкономим, — прикинул Глеб. — Может, найдутся и те, кто захочет уехать с нами? Я бы не сильно держался за пропитанную смертью землю. Ладно, меня ты убедил, осталось теперь убедить Венди.

— Возьмём её капитаном, — предложил Джон. — По-моему, ей школа немного надоела, пусть встряхнётся. А за детьми присмотрит Антип, сил на это у него хватит. Или попроси это сделать сестру.

— С князем кто будет говорить, я или ты? — спросил Глеб.

— Давай ты, — решил Джон. — Он к тебе относится, как к сыну, хоть сам ненамного старше. Своего уже, наверное, не будет. Княжны наследовать не могут, поэтому после смерти Василия княжества наверняка объединятся. Надо будет налаживать отношения с князем Андреем. С его отцом они были неплохие, а с ним можно сблизиться ещё больше, особенно если использовать княгиню Евдокию. По-моему, она когда-то была к тебе неравнодушна.

— Князь умён, поэтому обойдёмся без Евдокии, — улыбнулся Глеб. — Ты знаешь, что Василий хочет произвести нас в старшие бояре?

— Клэр обрадуется, — сказал Джон, — а мне всё равно, хотя может и пригодиться. Мы с тобой и так взяли большую силу. Если у нас всё получится, через двадцать лет это будет совсем другое государство. А если ещё объединяться княжества, возможностей будет ещё больше! Со временем этот народ станет не слабее эльфов, вот только жить он будет своим трудом.