Проклятый Лекарь. Том 8

Глава 1

Некромантическое зрение показало мне истину во всей ее мерзости.

Из-под пола поднялись тонкие энергетические щупальца. Розовые, полупрозрачные, пульсирующие. Они проникли в тело женщины через точки, где лежали руки Зайцева. Но они не лечили воспаленные суставы.

Щупальца проникли в нервную систему, нашли болевые центры в мозгу и… заблокировали их. Просто отключили передачу болевых сигналов. Параллельно они впрыснули в мозг коктейль из нейромедиаторов — эндорфины, серотонин, дофамин, окситоцин. Химия счастья.

Эффект был мгновенным. Женщина расслабилась, на лице появилась блаженная улыбка. Глаза расфокусировались, зрачки расширились.

— Ой, как хорошо! — выдохнула она. — Боль ушла! Совсем ушла! Первый раз за десять лет!

— Вот и славно, — Зайцев убрал руки. — Приходите завтра, закрепим результат.

Но я продолжал смотреть. И увидел самое важное.

Когда щупальца отсоединились, они унесли с собой частичку ее Живы. Немного, процента два-три. Но они не просто забрали, они заменили ее той розовой энергией. Как паразит, который высасывает кровь и впрыскивает антикоагулянт.

Женщина ушла, почти танцуя. Но я видел, что ее суставы остались такими же воспаленными. Хрящевая ткань разрушена, синовиальная жидкость загустела, остеофиты — костные наросты — никуда не делись. Просто она больше не чувствовала боли.

Так вот оно что. Это не целитель. Это дилер. Он раздает наркотик счастья в обмен на жизненную энергию. Что-то в подвале питается Живой пациентов. А взамен дает им иллюзию здоровья.

Идеальная схема — все довольны, все счастливы, и никто не замечает, как их медленно высасывают. Как дойная корова не замечает, что ее доят.

— Впечатляет, — сказал я Зайцеву. — А можно посмотреть подвал? Там же у вас склад медикаментов? Хочу проверить запасы.

Он дернулся, как от удара током. На лбу выступил пот:

— Подвал? Зачем вам подвал? Там ничего интересного! Только коробки и старое оборудование! Крысы, пыль, паутина!

— Тем не менее, хочу посмотреть. Я же совладелец. Имею право проверить каждый угол.

— Я… не думаю… то есть там не убрано… может быть опасно… половицы прогнили…

— Я не боюсь грязи, — отрезал я. — И прогнивших половиц тоже. Пойдемте. Немедленно.

— Но…

— Это приказ, доктор Зайцев. Или вы отказываетесь выполнять распоряжение владельца клиники?

Я и без него мог сходить. Еще указывать он мне будет. Но с ним идти туда гораздо веселее.

Он сдался. Плечи поникли, в глазах появилась обреченность:

— Конечно нет. Пойдемте. Только… только не пугайтесь.

Не пугайтесь? Так и знал. Значит, там есть что-то пугающее. Что-то, что он не может скрыть.

Подвал встретил нас сыростью, холодом и запахом плесени, смешанным с чем-то сладковатым. Приторным. Как гниющие фрукты.

Зайцев нервничал все сильнее. Постоянно оглядывался, вытирал пот со лба, хотя в подвале было прохладно. Руки тряслись, когда он искал выключатель.

— Вот видите, ничего интересного, — забормотал он, когда тусклая лампочка осветила груды коробок. — Старое барахло, сломанная мебель. Может, вернемся наверх? Здесь сыро, можете простудиться…

— Тихо, — я поднял руку.

Некромантическое зрение показывало мощный источник той самой розовой энергии в дальнем углу. Там, где недавно мы с моей командой мертвецов уничтожили воронку Ордена.

— Кирилл, дай света, — попросил я.

Парень создал шар белого света. Мягкое сияние разогнало тьму, осветило каждый угол подвала.

И мы увидели ЭТО.

Лилия, которая сопровождала меня все время, вскрикнула, закрыв рот обеими руками. Кирилл попятился, врезался спиной в стену. Даже Нюхль зарычал, вставая в боевую стойку.

В углу подвала пульсировала… штука. Другого слова не подобрать.

Как сердце размером с двухспальную кровать. Нет, больше — с небольшую комнату. Студенистое, полупрозрачное, мерцающее розовым светом. Поверхность влажная, покрытая слизью.

На ней вены — черные, толстые, как канаты — пульсировали в такт биению. От него во все стороны расходились корни-щупальца, уходящие в стены, пол, потолок. Как кровеносная система, только наоборот — не разносящая жизнь, а высасывающая ее.

Оно билось медленно, размеренно.

БУМ… БУМ… БУМ…

С каждым ударом по клинике расходилась волна той самой приторной энергии. С каждым ударом щупальца пульсировали, перекачивая украденную Живу в это чудовище.

— Что… что это за дрянь? — выдавил Кирилл. Его лицо позеленело, похоже, парня сейчас стошнит.

— Паразит, — ответил я, подходя ближе. — Энергетический паразит. Выросший из остатков уничтоженной воронки.

Существо словно почувствовало мою близость. Забилось чаще, выпустило новые щупальца, они потянулись ко мне.

Я активировал некромантическое зрение на максимум, изучая его структуру.

— Мы уничтожили воронку Ордена. Но уничтожили грубой силой. Часть энергии осталась, а потом спряталась и затаилась. И нашла способ выжить. Такое бывает очень редко. И ты никогда не сможешь проверить, добил ли ты эту дрянь до конца, пока она не проявится, — объяснил я.

— Но как? — спросила Лилия, держась за стену. — Это же просто энергия!

— Энергия стремится к самосохранению. Это базовый закон магии. Оставшись без структуры воронки, она мутировала. Приспособилась. Стала паразитом. Как вирус, потерявший носителя, мутирует, чтобы заразить новый организм.

Я обошел существо по кругу, изучая:

— Оно питается эмоциями. Радостью, облегчением, благодарностью пациентов. Но этого мало. Поэтому оно забирает и Живу — по чуть-чуть, чтобы не убить источник питания. Взамен дает иллюзию здоровья. Блокирует боль, впрыскивает эндорфины. Симбиоз паразита и жертвы.

— Симбиоз? — не понял Кирилл. — Но симбиоз — это взаимовыгодное сотрудничество!

— С точки зрения пациентов — да. Они не чувствуют боли, испытывают эйфорию. Для них это выгодно. Что их медленно убивают — они не замечают.

— Но это же ужасно! — воскликнула Лилия. — Нужно их предупредить!

— Бесполезно. Они под воздействием. Не поверят. Наркоман тоже не верит, что наркотик его убивает.

Я повернулся к Зайцеву, который съежился в углу:

— Вы знали об этом?

Он попытался сбежать к лестнице, но Нюхль преградил путь, оскалив костяные челюсти. Зайцев попятился, врезался спиной в стену.

— Я… я не… это не то, что вы думаете! — залепетал он. — Я нашел его пару дней назад! Случайно! Спустился за старыми документами и увидел! Сначала испугался, хотел позвать полицию, санэпидемстанцию! Но потом…

— Потом решили использовать, — закончил я. — Стали проводником его силы. Получали славу «чудо-доктора», а оно получало пищу.

— Но я помогал людям! — вскричал он. — Они чувствовали себя лучше! Счастливее! Разве это не главное в медицине — облегчить страдания?

— Временное облегчение ценой жизни — это не медицина. Это эвтаназия в рассрочку.

— Вы не понимаете! — Зайцев выпрямился, в глазах появился фанатичный блеск. — Это уникальное создание! Результат магической эволюции! Мы можем изучить его! Использовать во благо человечества! Представьте мир без боли! Без страданий!

— Мир без боли — это мир без жизни. Боль — сигнал опасности. Без нее человек не выживет.

— Философия! — отмахнулся он. — Пациенты счастливы! Разве этого мало?

— Счастливые рабы остаются рабами.

Я сформировал в руке шар некромантической энергии. Черное пламя с фиолетовыми прожилками заплясало на ладони.

— Нет! — Зайцев бросился ко мне. — Не уничтожайте его! Это же прорыв! Революция! Вы уничтожите величайшее открытие века!

— Я уничтожу паразита, который питается людьми.

— Но… но… Великий Магистр сказал…

Он замолк, поняв, что проговорился. Лицо побледнело, глаза расширились от ужаса.

— Великий Магистр? — переспросил я. — Так вы не случайно нашли эту тварь. Вы знали, что она здесь. Орден Очищения послал вас.

Зайцев поджал губы, мотнул головой:

— Я ничего не скажу! Можете пытать, убивать — я буду молчать!

— Не нужно. Вы уже сказали достаточно.

Я метнул шар энергии в пульсирующее сердце паразита.

Черное пламя охватило существо. Оно взвизгнуло — звук, который слышался не ушами, а душой. Пронзительный, мучительный, отчаянный. Корчась в агонии, паразит пытался выпустить новые щупальца, но пламя пожирало их быстрее, чем они росли.

Розовая слизь закипела, забулькала, превращаясь в черный дым. Вонь стояла невыносимая — как горелое мясо, смешанное с тухлыми яйцами.

— Мое создание! — завопил Зайцев. — Мое творение!

Творение? Он считает эту тварь своим творением? Мания величия или реальная связь? Интересно выходит.

Паразит забился в конвульсиях. Щупальца хлестали по воздуху, оставляя следы розовой слизи на стенах. Один из них дотянулся до Зайцева, обвил его ногу.

— Да! — закричал он. — Забери меня с собой! Мы едины!

Щупальце потянуло его к горящему сердцу. Зайцев не сопротивлялся — наоборот, шагнул навстречу.

Пришлось вмешаться. Создал энергетический хлыст, перерубил щупальце. Зайцев упал, розовая слизь растеклась по полу.

— Нет! — зарыдал он. — Вы разлучили нас!

Симбиотическая связь. Он не просто использовал паразита. Он слился с ним и стал его частью.

Еще минута — и от паразита остался только черный пепел и запах паленого мяса. В подвале стало тихо. Только Зайцев всхлипывал в углу.

Вскоре мы вернулись в кабинет главврача. Зайцев шел впереди, подгоняемый рычанием Нюхля. Ноги его заплетались, на брюках остались пятна розовой слизи. Жалкое зрелище.

Кирилл запер дверь, повернул ключ дважды. Лилия нервно теребила блокнот, записывала что-то — похоже, считала убытки.

Я достал из кармана обугленный кусок паразита — специально оставил для эффекта. Бросил на полированный стол перед Зайцевым. Черная слизь растеклась по поверхности, испортив дорогое покрытие.

— Рассказывайте мне все. По порядку, — приказал я холодно.

Зайцев сидел, уткнувшись взглядом в стол. Плечи тряслись — то ли плакал, то ли смеялся:

— Я… я не знаю, о чем вы…

— Не врите. Это оскорбляет мой интеллект, а я этого не люблю. Вы знали о паразите. Кормили его. Использовали. Вы агент Ордена Очищения.

— Я не агент! — взвился он. — Я просто… просто…

— Просто что? Марионетка? Полезный идиот?

Маска добродушия окончательно слетела с Зайцева. Лицо исказилось злобой:

— Да! Я работаю на Орден! И горжусь этим! Они несут очищение! Избавление от скверны! От таких, как вы!

— От таких, как я? — я усмехнулся. — И кто же я такой?

— Некромант! Осквернитель! Тот, кто играет со смертью!

Оу. Зря он сказал об этом при Лилии. Надо будет поговорить с ней об этом. Надеюсь, она умеет быть лояльной. Я все-таки спас ей жизнь.

— Я дарил людям исцеление! — продолжал Зайцев, брызгая слюной. — Пусть временное, пусть иллюзорное, но они были счастливы! А вы все разрушили! Убили уникальное создание! Лишили людей надежды!

— Ложная надежда хуже отчаяния. По крайней мере, отчаяние честно.

— Философ нашелся! — он попытался встать, но Нюхль зарычал, и он сел обратно. — Вы думаете, вы герой? Спаситель? Вы просто убийца с медицинским дипломом!

— Возможно. Но я убиваю паразитов, а не людей.

— Какая разница? Мертвые есть мертвые!

— Огромная разница. Но вам не понять.

Я обошел стол, встал за спиной Зайцева. Он напрягся, ожидая удара.

Но вместо этого я положил руку ему на голову. Активировал некромантическое зрение на полную мощность. Снова.

И увидел то, что искал.

Тонкие нити, ведущие от его разума куда-то далеко. На север, если определять направление. Ментальная связь с кем-то. Слабая, едва заметная, но существующая. Как телефонный провод, по которому передается информация.

Так-так. Его контролируют дистанционно. Или наблюдают через него. Орден умнее, чем казалось. Они не просто вербуют агентов, они делают из них живые камеры наблюдения.

— Кирилл, — позвал я.

— Да, учитель?

— Помнишь урок о многослойных проклятиях? Когда одно скрывает другое?

— Конечно. Вы говорили, что это как матрешка — снимаешь один слой, находишь другой.

— Правильно. А что, если человек — это тоже своего рода проклятие? Живая бомба, которую можно активировать дистанционно?

Зайцев побледнел:

— Что вы имеете в виду?

— А то, что в вашей голове сидит ментальная метка. Кто-то может видеть вашими глазами, слышать вашими ушами. И возможно, активировать что-то неприятное, если вы начнете говорить лишнее.

— Нет… это невозможно… Великий Магистр сказал, это защита…

— От чтения мыслей? Может быть. Но это также и поводок. И кнопка самоуничтожения. Хотите проверить? — ухмыльнулся я.

— Нет! — он вскочил, попытался бежать к двери.

Но не успел сделать и двух шагов. Кирилл среагировал мгновенно. Быстрее, чем я ожидал от вчерашнего студента.

Парень выбросил руку вперед, и из его ладони вырвался ослепительно-белый луч. Не желтоватый, как обычно у магов света, а именно белый — чистый, концентрированный, яркий, как молния.

Луч ударил Зайцева в грудь с силой кувалды. Того отбросило назад, он врезался спиной в стену. Картина в раме упала, стекло разбилось.

— Ух ты, — выдохнул Кирилл, глядя на свою руку с удивлением. — Я не знал, что могу так. Это было… инстинктивно.

— Адреналин обостряет способности, — пояснил я. — В момент опасности тело выдает максимум возможного. Запомни это ощущение. Потренируйся воспроизводить. Пригодится.

— Но я же мог убить его!

— Световой луч не убивает. Максимум оглушает и ослепляет. Ты же не некромант, чтобы убивать прикосновением.

Зайцев попытался подняться, опираясь о стену. Стонал, держался за грудь — похоже, ребро треснуло.

Но Нюхль уже был рядом.

Костяная ящерица разбежалась — три быстрых прыжка — и с размаху ударила его мордой в челюсть. Апперкот, достойный профессионального боксера.

Раздался хруст. То ли челюсть сломалась, то ли зубы выбиты. Может, и то, и другое.

Зайцев рухнул, как подкошенный, потерял сознание. Из разбитого носа потекла кровь.

— Умница, Нюхль, — похвалил я. — Точный удар. Прямо в челюстной узел. Нокаут.

Ящерица довольно вильнула хвостом, явно гордая собой. Подошла, потерлась костяной головой о мою ногу, как кошка.

— Что теперь? — спросила Лилия, все еще бледная. — Вызвать полицию? Или скорую?

— Полиция не поймет, — покачал я головой. — Ментальные метки, энергетические паразиты — для них это бред сумасшедшего. Обвинят нас в нападении на главврача.

— Тогда что делать?

Я задумался. Вариантов было несколько:

Убить Зайцева просто, но грубо. И след останется, и Орден узнает о смерти агента.

Стереть память уже сложно, требует времени и сил. И не гарантирует результата.

Отпустить его глупо. Он побежит к Ордену, расскажет все.

Использовать — уже заманчиво, но опасно. Двойной агент — палка о двух концах.

— Кирилл, — обратился я к ученику. — Еще один урок. Что делать с поверженным врагом?

— Убить? — неуверенно предположил он.

— Слишком просто. Мертвый враг — это конец информации. Живой враг может быть полезен.

— Тогда… взять в плен?

— Ближе. Но пленник требует охраны, еды, места содержания. Затратно.

— Я не знаю…

— Превратить в пациента, — сказал я.

Подошел к телу Зайцева. Присел на корточки, проверил пульс — частый, неровный, но стабильный. Зрачки реагируют на свет. Сотрясение мозга легкой степени, возможно, перелом челюсти.

Щелчком пальцев пустил слабый некромантический импульс — как дефибриллятор, только мягче.

Зайцев дернулся, открыл глаза. Попытался что-то сказать, но сломанная челюсть не позволяла. Вышло только мычание.

— Не дергайся, — посоветовал я. — Челюсть вывихнута, возможно, трещина в нижнечелюстной кости. Больно будет. Еще и сотрясение вдобавок.

Достал из кармана блокнот, протянул ему вместе с ручкой:

— Пиши. И не вздумай врать, я увижу.

Зайцев взял ручку трясущейся рукой. Написал криво: «БОЛЬ НЕ МОГУ».

— Могу снять боль. Но сначала — ответы. Кто такой Великий Магистр?

«НЕ ЗНАЮ» — написал он.

Я посмотрел некромантическим зрением. Ложь — аура вокруг него пульсировала красным.

— Врешь. Попробуй еще раз. Кто Великий Магистр?

Зайцев заколебался. Потом написал: «ГОЛОС В ГОЛОВЕ».

— Голос? Телепатия?

«ДА. ГОВОРИТ ЧТО ДЕЛАТЬ».

— Как давно?

«ПОЛГОДА».

— Что он приказал делать здесь?

«НАЙТИ ОСТАТКИ ВОРОНКИ. ВЫРАСТИТЬ. ИСПОЛЬЗОВАТЬ».

— Зачем?

«НЕ СКАЗАЛ. ЭКСПЕРИМЕНТ».

Эксперимент… Хм. Орден экспериментирует с остатками воронок. Пытается найти новое применение. Умно и опасно.

— Сколько таких экспериментов? — задал я следующий вопрос.

«НЕ ЗНАЮ. МОЖЕТ МНОГО».

— В каких клиниках?

«ВЕЗДЕ ГДЕ БЫЛИ ВОРОНКИ».

Я задумался. Мы уничтожили одну воронку в Москве. Но возможно, воронки были раньше и исчезали по другим причинам. А может, не один я ими занимался. Или же Орден менял местоположение главных воронок, пока не выработал нужную схему. В общем, вариантов уничтожения воронок много.

И если в каждой такой клинике растет подобный паразит… то дела плохи. Нам надо не только с воронками разбираться, но и паразитов искать!

— Где база Ордена в Москве? — спросил я.

Зайцев помотал головой, потом написал: «НЕ ЗНАЮ. ЧЕСТНО. ТОЛЬКО ГОЛОС».

Посмотрел некромантическим зрением — правду говорит. Он действительно не знает.

— Последний вопрос. Почему именно ты?

«БЫЛ НИКЕМ. НЕУДАЧНИК. ПРЕДЛОЖИЛИ СИЛУ. СОГЛАСИЛСЯ».

Классика. Орден вербует неудачников, обещая власть и признание. Идеальные марионетки — благодарные и послушные.

Я отложил блокнот. Посмотрел на сломленного человека передо мной. Жалкое зрелище — кровь на лице, слезы на щеках, в глазах животный страх.

— Лилия Павловна, — обратился я к экономистке. — У нас есть психиатрическое отделение?

— Есть, — кивнула она. — Небольшое. Но…

— Отлично. Доктор Зайцев только что пережил острый психоз. Бредит про голоса в голове, паразитов в подвале, Великих Магистров. Классическая параноидная шизофрения. Нуждается в изоляции и лечении.

— Но он же… — начал Кирилл.

— Болен, — твердо сказал я. — Психически болен. Опасен для себя и окружающих. Нуждается в принудительном лечении. Галоперидол, аминазин, электросудорожная терапия, если потребуется.

Лилия поняла:

— Оформлю госпитализацию. Острый психоз на фоне переутомления. Бред, галлюцинации, агрессия. Рекомендована изоляция.

— И найдите нового главврача. Нормального. Без связей с Орденом. Проверьте биографию, рекомендации, свяжитесь с прошлыми местами работы.

— Будет сделано. У меня есть кандидат — доктор Василенко из Первой городской. Опытный, надежный, скучный. Никаких чудес, только классическая медицина.

— Идеально.

Зайцев написал дрожащей рукой: «ВЫ НЕ ПОНИМАЕТЕ! ОНИ ПРИДУТ ЗА МНОЙ!»

— Пусть приходят, — ответил я. — В психиатрическом отделении полно галоперидола. Под ним ты не сможешь передать информацию, даже если захочешь. Ментальная связь блокируется нейролептиками.

Его глаза расширились от ужаса. Он понял, что я обрекаю его на химическую изоляцию. Орден потеряет с ним связь. Для них он станет бесполезен. А бесполезных агентов Орден не спасает.

— Кирилл, помоги отвести его в психиатрию. И проследи, чтобы дали правильную дозу. Двадцать миллиграммов галоперидола внутримышечно для начала.

— Но это же огромная доза! — ужаснулся парень.

Это знал даже он, без медицинского образования.

— Для обычного психоза — да. Для магически индуцированного — в самый раз. Иди.

Они ушли — Кирилл поддерживал шатающегося Зайцева. Тот что-то мычал, пытался сопротивляться, но сил не было.

Я остался с Лилией. Мы вернулись в ее кабинет. Она сидела за столом, подсчитывала что-то в планшете.

— Каковы потери? — спросил я.

— Финансовые? Минимальные. Даже с профитом — за три дня клиника заработала больше, чем за месяц. Просто такое не могло продолжаться долго. Люди платили огромные деньги за чудесное исцеление.

— А моральные?

— Это сложнее. Завтра пациенты проснутся со своими болезнями. Поймут, что чудо было ложью. Будут жалобы, может, суды. Репутационные потери.

— Справитесь?

— Справлюсь, — она выпрямилась. — Не первый кризис. Объявим, что выявили мошенника-главврача, проводившего опасные эксперименты. Пациенты получат компенсацию и отличное лечение. Новый главврач восстановит доверие. Через месяц обо всем забудут.

— Вы циничны, Лилия Павловна.

Это мне в ней нравилось.

— Я реалист, Святослав Игоревич. В бизнесе иначе нельзя.

— Отличная позиция. А теперь, — я внимательно посмотрел на нее, — у меня к вам будет серьезный разговор.