Продам киску. Дорого

Глава 4

Глава 4

Баню я любила с детства и толк в ней знала. И все же здесь баня чем-то неуловимо отличалась от земной. Пахло деревом, смолой и квасом. Впрочем, кваса здесь не было. Вместо него пили взвар с привкусом меда и чего-то терпкого и горького. Не было и веников. Натирались скрученным в жгут пучком трав, которые тут же образовывали мыльную пену, стоило на них брызнуть водой. Кожа после таких процедур розовела, а настроение улучшалось в разы. Этой же травой мыли голову, только замачивали ее в деревянной лохани, а потом пену наносили на волосы.

Да, земные СПА отдыхают, поскольку эффект я ощутила сразу, едва заглянула в начищенное до блеска, медное зеркало. Несмотря на то, что питаться я старалась правильно и часто бывала на природе, у меня никогда не было такого цвета лица, не сияли так волосы, и даже глаза сделались чуточку больше.

Я опасалась, что одежда Муравы будет состоять сплошь из сарафанов, но, к счастью, ошиблась. Прасковея выделила мне одну длинную рубаху, но в ней полагалось спать. Дочь хозяев была примерно моей комплекции, и мне прекрасно подошли замшевые брюки, кожаный жилет и полотняная рубашка, расшитая оберегами и тесьмой.

А я-то так не хотела расставаться со своими джинсами. Впрочем, никто у меня их и не отнимал.

Местная обувь мне понравилась гораздо больше, чем потертые кроссовки, в которых я ушла из дому. Мягкие сапожки делал настоящий мастер, и после примерки даже не хотелось их снимать.

- Муравушка их и поносить не успела, - грустно сказала Прасковея и отвернувшись всхлипнула.

Я нахмурилась. Если память мне не изменяет, а она пока не изменяет, несмотря на мое таинственное перемещение в иной мир, за обедом мы говорили о том, что их дочь замужем. Или тут свадьбы играют не по любви?

- С зятем не повезло? – попыталась посочувствовать я и никак не ожидала того, что ответит Прасковея.

- Да ведь мы зятя в глаза не видели! – воскликнула она, выплескивая в мир всю накопившуюся горечь.

- Как так? – еще больше неприятно удивилась я. – А свадьба?

- Раз откуп прислали, значит, свадьба была, но где дочь, за кем мается, даже Спас определить не смог, - еще больше запутала меня хозяйка.

- Она что, сбежала, что ли? – я задала новый и, видимо, не самый удачный вопрос, потому что посмотрели на меня с укоризной и даже покачали головой.

- Да разве ж она сбежала бы к чужому мужику незнакомому. Всю жизнь мы с нее пылинки сдували, желая лучшей доли. Но мы из простых, а магия есть. Мне вот посчастливилось свою вещь не отыскать, да дар и не раскрылся, а Муравушка отправилась на базар с подругами, а там, в рядах ее серебряное колечко-то и нашло. А уж как сильные мира нашего ее дар учуяли, так и украли, кто порезвей. Мы и глазом моргнуть не успели. Так можно и в полюбовницы угодить. Сначала с дедом кручинились сильно. Я уж Триглаву дары носила, да молила не оставить дитя наше своей помощью да советом, а потом горшок золота прислали. На кой он нам сдался, если мы о дочери ничего не знаем, не увидим ее никогда, внуков на руках не подержим да на коленях не покачаем?

Ох, и наболело у Прасковеи. Я практически ничего не поняла из того, что она сказала, но все же дала ей время успокоиться, утереть передником влажные глаза, только потом спросила:

- Неужели нельзя обратиться в суд или королю написать? Есть у вас хоть какой-то закон?

На меня посмотрели по-доброму, как на разумом тронутую, но очень забавную и милую.

- Закон есть, только исполнить условия в нем прописанные мы не можем. Если отыскать девицу еще способны маги простого люда, то уж собрать мошну, чтобы выкупить одаренную девушку у вора нам никак бы не удалось, даже ежели бы продали все да по миру пошли, - вздохнула хозяйка.

Хмм… Юриспруденцию я и земную не знала, поскольку училась на историческом, но обостренное чувство справедливости у меня было всегда. Сразу во все не вникну, но постепенно разберусь. Тем более, у меня в некотором роде тоже дар имеется. А то умыкнут в гарем и выбирайся как знаешь.

- Кто хоть ворует? – буркнула я, поскольку расклад мне не нравился. И если у стариков сперли Мураву, то и мне здесь небезопасно.

- Раньше все больше темные, а теперь и наши лорды начали, - вздохнула Прасковея. – От простой крови с обретенным даром потомство сильное, не то что от их благородных женщин. Землица силу-то дает, а где им, сердешным, взять, коли сидят взаперти, да через окна на волю смотрят?

- А про дар и про вещь нужную расскажете?

Я уже улеглась, но никак не хотела отпускать хозяйку. Честно признаться, и страшновато на новом месте было, и любопытно до жути.

- Магия, Риттушка, так и течет внутри. Ее чувствуешь, - пояснила мне добрая женщина. Ну да, я действительно ее чувствовала, но ведь это не все? – Магия в тебе, а в мире обязательно есть предмет, который эту магию раскрывает. Ты и этот предмет должны притянуться, если, конечно, слушаться сердца. Найдешь нужную вещь – расцветет твой дар, словно цветок лазоревый, а не найдешь, будешь вон как я – дрова под горшками поджигать. На большее сил не хватит. Но тоже, знаешь ли, чары нужные, - пояснили мне.

- Это украшение? – не унималась я.

- Да любая вещь может оказаться твоей. Вон у Муравы – колечко, а у Спаса…

- Посох, - закончила за нее я.

- Точно, - рассмеялась хозяйка, и, словно услышав свое имя, в комнату вошел волхв.

- Ночь на дворе! – рыкнул он на жену. - А ты девчонке байки травишь. Спать, Прасковея! И ты спи, Ритта, коли желаешь кота своего спасти. Нам до свету встать надобно.

Они ушли, а я еще лежала и мысленно составляла список вопросов, который не заканчивался, а все увеличивался и увеличивался…

Наверное, пересчитав возникшие вопросы и так и не досчитав до конца, я уснула. Очнулась, когда волхв легонько дотронулся до моего плеча.

- Вставай, девонька, коли хочешь зверя своего уберечь, - тихо сказал он.

Зверя я спасти хотела. Еще как! Пожалуй, это была моя наиглавнейшая задача. С тех пор, как умерли папа и бабушка этот кот стал самым близким и родным существом. Возможно, потому что оказался таким же одиноким, как я. Конечно, у меня была мама, но с тех пор, как у нее появилась новая семья, мы отдалились друг от друга.

Теперь-то я понимала, что бабушка и папа, как бы ни обрастали знакомыми, друзьями, любимыми вещами, всегда оставались, по сути, частичками именно этого мира, который местные называли Овруч. И я цеплялась за эти частички, как за единственный источник магии. А с их уходом потерялась, растерялась и, наверное, даже утратила интерес к жизни. Мне все время чего-то не хватало, и, только попав сюда, несмотря на всю спонтанность и относительную трагичность ситуации, я почему-то не испытывала печали или грусти. Внутри появилась странная уверенность в том, что я на своем месте, как самый необходимый винтик в слаженном сложном механизме. А лункс… Лункса я теперь никому не дам в обиду, да и просто… никому не отдам.

Умывалась у колодца. Вроде в Привратном тоже была вода чистая, поскольку деревенька находилась вдали от всех центров, посреди тайги, а все же не такая. От местной воды сон рукой снимало, а сил как будто прибавлялось.

Временами мне казалось, что зовет меня кто-то. Нет, никаких голосов я не слышала. Все началось еще вчера вечером, после того, как хозяева отправились спать. Просто чувствовала зов и, наверное, нужду во мне, но пока гнала эти мысли, потому что кот, а потом уж все остальное. Да и не зная всех проявлений магии, законов Овруча, что-либо предпринимать глупо. Нужно со Спасом советоваться. Им я доверяла, потому что была уверена – не бывает зла с добрыми глазами.

Пока я умывалась и переодевалась в одежду Муравы, Спас успел транспортировать лункса во двор. Увидев меня, хозяин широко улыбнулся и одобрительно кивнул.

- Хороша девка, - сказал он. – И хорошо, что дар у тебя пока не засиял. Меньше внимания привлечем.

- А как мы без дара кота моего спасать будем? – испереживалась я. – Вдруг не получится?

- Все от тебя зависит, Ритта. Он ведь сам тебя выбрал. Я сил ему прибавил, теперь же только твоя искренняя любовь его выдернуть из межмирья может. Ну, идем, нам еще в семи росах на семи лугах его искупать надобно, - странно, запутанно ответил мне Спас.

Я же задумалась, насколько искренне люблю неожиданно свалившегося на меня кота, и поняла – очень. Очень искренне. Только после этого улыбнулась деду и пошла с ним рядом. Прасковею с утра еще не видела, хотя какое там утро… на небе еще не все звезды погаснуть успели.

- Далеко нам? – спросила я, шагая за дедом по узкой тропинке. Впереди медленно плыл лункс.

- Через наш лес до заповедной рощи к самому подножию белой горы. Там-то нужные семь лугов и отыщем, - ответил Спас, словно мне о многом это должно было сказать.

Я не знала приблизительного времени нашего путешествия, но не хотела терять и пяти минут. По дороге обдумывала, о чем хотела расспросить волхва. Вообще, любые сведения пришлись бы кстати, но информация о том, кто населял этот мир, казалась просто бесценной.

И, разумеется, не давал покоя дракон.

Мужчина Лукас был мне симпатичен, а вот Лукас-рептилия, да еще гигантская… ну не знаю. Змеи меня пугали, ящериц и пауков я брезговала, а драконов пока еще близко видеть не приходилось. Кроме того, из разговоров хозяев мне так и не удалось понять, сам ли мужчина превращается в дракона или использует животное, как ездовую лошадку, к примеру.

Если тут водились столь диковинные животные, как лункс или дракон, то кто же из разумных здесь может встречаться? Опять же, каких-то сюрпризов я не ждала, поскольку пока не встретила ничего, что бы не было описано нашими летописями, сказками и легендами. Даже о Триглаве, которому поклонялась Прасковея, я недавно прочитала большую и подробную статью. В ней говорилось, что у славян этот бог являлся собирательным образом, соединяя в себе силу трех основных персонажей пантеона: Сварога, Перуна и Святовита. А ведь дед Антип тоже про какое-то славянское божество говорил, да и название деревеньки говорящее – Привратное – при вратах, значит.

- Не сопи, спрашивай уже, - произнес Спас, словно прочитав мои мысли.

- Кто такие «темные» и «светлые»? – задала я несмелый вопрос. – Это плохие и хорошие? Добро и зло? Красивые и страшные? Кто?

- Эко ты закрутила, - хохотнул волхв. – И среди темных есть злые и добрые, хорошие и плохие, красивые и страшные, хотя это конечно каждый для себя сам определяет. В основном, темными и светлыми называют малочисленные расы, но зато там каждый владеет магией. Светлые верят в свет, небесных богов, темные, напротив, поклоняются мраку. А между ними мы – людишки. Хотя, видишь, и среди нас случаются одаренные. Я вот лесник, говорю с землей, с небом, с деревьями, а они мне отвечают помаленьку. Дар не бог весть каков, но полезный.

- Про расы расскажете? – не унималась я. Мне же про него – про дракона не терпелось узнать, а напрямую спросить стеснялась.

Прасковея и так надо мной посмеивалась, не хватало, чтоб еще Спас саркастично хмыкал – я тогда со стыда сгорю.

- Расы как расы, - пожал плечами дед. – Наверное, во всех мирах такие. Эльфы темные и светлые. Ох, хотя наши светлые потемнее иных темных будут.

- В смысле цвета кожи? – уточнила я.

- В смысле цвета души и совести, - ответил волхв. – Ну, кто еще… гномы есть, но те ребята мастеровые. А кто при деле, у того завсегда порядок. Оборотни есть. Эти чаще всего наших девушек воруют. Волки не так, медведи, вообще своей крови не мешают, а уж кошачьи – тигры, барсы, рыси разные – за теми глаз да глаз надобен.

Спас тяжко вздохнул. Переживает. А кто бы на его месте не переживал?

- Муравушка у вас единственная? – спросила я.

- Нет, - усмехнулся старик и гордо так вскинул голову. – Трое у нас с Прасковеей, да внучат целый выводок уже. Наследник мой Здравко с семьей в Белом городе проживает, кожи выделывает, а по лету ко мне наезжает на пасеке да по хозяйству подсобить. Цветану, нашу старшую, купец богатый посватал. В столице обитают, живут душа в душу да гостинцы шлют. А Мурава последняя. Думали уж все, а тут она нам на старость в утешенье и родилась.

- А у старших тоже дар?

- Магия-то есть у каждого из них. По наследству передалась от нас с матерью. А вот вещицы своей заветной они так и не сыскали, не услышали, - вздохнул Спас, и было непонятно - то ли он рад этому, то ли, наоборот, сокрушается, что дар у его детей так и не раскрылся.

Кстати, о даре.

- Может и мой дар не раскроется? – не могла не уточнить я.

А что? Найду здесь какого-нибудь Здравку или Вуйку, поселимся в маленьком домике в лесу, буду с лунксом на рыбалку ходить, грибы собирать. Как ни странно, но возвращаться на Землю мне почему-то совсем не хотелось.

- Твой-то? – зачем-то переспросил Спас.

- Мой, - кивнула я. – Вдруг нужная вещица не отыщется?

- Отыщется, - очень утвердительно ответил дед, словно в этом даже сомнений никаких нет. – Не может не отыскаться. Дар странницы редкий, очень нужный каждому миру. Да и лункс тебя признал. Не переживай, отзовется сердце твоего дара. Я зов своего посоха услышал, когда Здравко уже ножками пошел.

Что если тот странный зов, который я чувствую, это та самая вещица? Хотя, почему если? Раз Спас говорит, значит, так и есть.

Конечно, мне хотелось расспрашивать и расспрашивать, вот только вопросов было столько, что, казалось, жизни не хватит, чтобы все их задать.

- А оборотни светлые или темные? – я все же решила больше узнать о мире.

Высокий лес закончился, деревья в новом лесу росли реже, а тропинка стала шире.

- Оборотни-то? Так разные. Больше, конечно, светлые, - сказал волхв и остановился. – Пришли мы. Сейчас лункса твоего посреди полянки положу, а твоя, стало быть, задача – лунную росу ладошками собирать, да в его шерсть и втирать. Ты, Ритта, говори с ним. Он через твой голос все твои чувства и впитает.

Мы свернули с тропы и пошли к центру луга.

- В это время все травы соком наливаются, а роса на них волшебная, - пояснил волхв.

- Снова магия? – усмехнулась я.

- Да что магия… Созидающая энергия да и только, а волшебство, оно от сердца, от души, от самих истоков. Через него с нами сам мир говорит. Такой, каким его для нас создали.

- Кто создал? – у меня были иные знания о возникновении планет. Или он говорит о чем-то ином?

- Так Триглав и создал. А как иначе? Он и его помощники. Все честь по чести – двенадцать миров внутреннего круга, тридцать шесть – внешнего, и два для равновесия. Всего, стало быть, пятьдесят. Все создавались одинаково, да все развивались по-разному. Вот Земля твоя похожа ли на наш Овруч?

Я покачала головой.

- Магии нет, да и рас других, кроме людей, тоже нет.

- Но ведь были?

- Не знаю, - пожала плечами я. – Сказок много сочинили: и про оборотней, и про вампиров, и про драконов… А вот, к примеру, драконы… они оборотни или нет?

- Ну, ты и спросила, - изумился Спас, останавливая левитирующего кота. – Если по смыслу, то всяк оборотень, кто оборачивается. А ежели по сути, то драконы – это… В общем, не оборотни они. Коли в миру драконы не вывелись, то жить тому миру многие лета. Хранители они.

Значит, лорд Эртон обрастает чешуей, отращивает крылья и пугает заезжих из других миров девиц, летая над лесами. Хмм… Ну крылья и чешуя – это ведь все же не шерсть, верно? С некоторыми недостатками и примириться можно.

Хотя, о чем это я? Дракон и дракон, не мой же.

И чтобы себя отвлечь от странных мыслей, я вспомнила еще кое-что. Если здесь так много кошачьих оборотней…

- Лункс случайно не оборотень? – кивнула я на кота.

- О них мало знают, да и общаются они лишь со странницами. Дар их притягивает. Погоди, вот в себя придет котяра твой, у него и спросишь. Ты приступай, а то вон зорька уж заниматься надумала. А я пока силки свои осмотрю. Тут ручей поблизости. Может, какая глупая рыбешка туда и угодила.

Вот только что тут был, и вмиг исчез. Я и глазом моргнуть не успела. И не собиралась моргать, потому что дар речи растеряла начисто. Как сказал Спас? У кого я спрошу? У лункса? Вот так сказочка! Ощущаю себя какой-то Элли с Тотошкой, идущей к Изумрудному городу по дороге из желтого кирпича. Эх, пока вот до Белой горы добралась. И слава богу, что не до белой горячки.

- Ну что, Тотошка, давай в росе купаться, - сказала я лунксу и пошла ее собирать.