Призови меня тихо по имени

Глава 6

Остаток дня я потратил, занимаясь малозаметной с точки зрения целого мира рутиной, которая важна была именно для меня. Сходил за покупками, заглянул к судье. Если бы я попал в этот мир две сотни лет назад, поставил бы себе глобальную цель: поучаствовать в войне и по возможности выбить как можно больше демонов, а то и вовсе перевернуть ход какого-нибудь сражения, если бы это было в моих силах, а так приходится вертеться в мелких делах и стараться не стать демонологом, который начнет новое вторжение.

У торговца я приобрел инъекцию для ускорения роста питомца и камень повышения ранга для него же. Заодно поинтересовался, сколько будет стоить повысить ранг для меня.

— С нулевого ранга до рекрута — золотой, до солдата за пять золотых ранг повышу. А дальше — уже индивидуально придется обговаривать: все-таки к каждому рангу нужен свой, особый подход, и какой ритуал и какие зелья пригодятся другим, то может не подойти для вас.

Я кивнул, стараясь удержать на лице благожелательное выражение, но сам думал о вещах, далеких от позитива. Почему-то мне кажется, что для меня цена будет изрядно завышена. Вот прям что-то подсказывает, что на человеке, который в свое второе посещение торгового дома принес голову монстра-кошмара, можно нажиться, и кто-то сейчас мысленно потирает свои маленькие, охочие до золота ладошки.

— Потому-то люди редко повышают ранг, — с наигранным сожалением сказал торговец. — По большей части идут по ступеням силы лишь те, кому везет и те, кто умен и силен — у тех есть возможность накопить необходимую сумму.

— Н-да, одно расстройство с этими рангами, — потер я лоб. В основном, пробуждаясь, люди получают и способности, и ранг ученика. А мне вот «повезло», ага.

— На самом деле, вам очень повезло, — угадал мои мысли торговец. — К примеру, в нашем мире пробуждение проходит в восьмилетнем возрасте, когда ребенок не набрал жизненного опыта, и практически у всех выходит нулевой ранг. В этом плюс: можно неспешно идти вверх по рангам, развиваясь весьма сбалансированно. Каждое повышение ранга в таком случае меняет и тело, и душу, перестраивая под выбранный родителями класс. Если развиваться, детально следуя каждой строчке проверенных билдов, у тех же воинов душа выходит закаленной настолько, что не каждый демон ее вытащить с первого раза сможет, и я не говорю о физических характеристиках, которые весьма и весьма впечатляют. Так что постарайтесь не спешить в пути, а набраться опыта, который вас закалит. Чем больше вы проживете в ранге, чем больше выпьете каких-нибудь зелий закалки или позанимаетесь с навыками вашего класса, тем сильнее станете при шаге на новый ранг. Может, даже какой профильный навык получите.

— Кстати, у меня в статусе указаны характеристики, — вспомнил я об очередном важном вопросе. — Как их повысить, и сколько это будет стоить?

— Могу поднять вам их хоть сейчас до двух десятков, по десять серебра за балл характеристики. Выше двадцати не подниму — это предел для вас, людей — двукратное усиление, — но прежде чем я обрадовался и решил потратить монеты на усиление, торговец быстро добавил. — Однако на этом ваше развитие остановится. Возможно перешагнуть предел двадцати баллов в каждой характеристике — это как раз в случае естественного развития. Те же зелья закалки и прочие перманентно усиливающие напитки не покажут изменений в вашем статусе сразу, но при шаге на следующий ранг у вас поднимется стойкость и другие характеристики. Я вижу, как страдают от собственной глупости существа в иных мирах, и настоятельно вам рекомендую не запороть развитие на самом старте. Если уж и тогда за пару-тройку повышений не дойдете до двадцатки и решите больше не расти, тогда повышайте. Но если вы уже на ранге ветерана достигнете восемнадцати баллов, при шаге на следующий сможете преодолеть планку и качаться дальше, имея все шансы дойти до трех- и четырехкратного усиления.

Очень интересно. Наверное, каждому хотелось бы разом стать в разы сильнее: удивить знакомых сотней подтягиваний, победить в армрестлинге самого широкого мужика в качалке, выжать от груди штангу в двести пятьдесят килограммов… Но перспектива выгоднее.

— А что с другими людьми из этого мира? — заинтересовался я. — Они без системы, но прокачивают ли они характеристики?

— Разумеется. Система — это упрощение мировосприятия для пользователя, возможность оценить себя в цифрах и увидеть свои навыки. Я ведь продаю камни, которые повышают ранг вашей обезьянки, да и те же стимуляторы обеспечивают ей рост, и если бы у нее была система, это отображалось бы в ее статусе. Так же и с характеристиками ваших соотечественников: они не могут видеть их в цифрах, но повышать могут, что с радостью делают. Причем я каждого предупреждаю о последствиях, только не все прислушиваются к моим предупреждениям. В вашем мире только аристократы и демоны развиваются так, как положено.

Я подумал, что ослышался. На всякий случай переспросил:

— Вы что, работаете и с демонами?!

— Ну разумеется. Мы — торговый дом, мы есть во всех мирах. А раз мы работаем с демонами в иных мирах и планах, то почему мы должны отказываться от прибыли в вашем? На юге есть город, где живут демоны, вот через тамошний филиал торгового дома мы с ними и взаимодействуем.

— Погодите. Если я правильно помню лекции, вы помогли нашему миру, когда дали людям возможность пробуждаться. Я думал, что вы против демонов, или за какое-нибудь вселенское равновесие…

— Нет, мы обычный торговый дом. Наши филиалы возникли потому, что мы обнаружили новый магический мир, где не было никаких других торговцев. Мы появились вместе с демонами, вместе с демоническими животными и вместе со всеми джинами, лесными и водными духами. Мы пришли торговать: поставили места для торговли, в качестве дара и платы за это пробуждаем всех людей вашего мира, достигших шестнадцатилетнего возраста. А вы уже облагородили наш поступок, посчитали его вмешательством высших сил, назвали филиалы нашего дома «молельнями» и поначалу даже приносили богатые дары к их стенам. Поймите правильно, Кабал: лично я рад, что своим вмешательством мы предотвратили геноцид, и у демонов не получилось уничтожить вас, как расу. Только не стоит романтизировать нас и наш поступок. Мы — нейтральный торговый дом, не больше.

— Честно, — хмыкнул я, все еще слегка уязвленный. — Это нужно осмыслить.

Да, нужно… Теперь я буду знать о том, что те же демоны могут охотиться и добывать в нашем мире руду столетиями, чтобы купить какую-нибудь античеловеческую бомбу, которая совершенно не повредит самим монстрам. Торговцы пожмут плечами в своей нейтральности, именно этот — огорченно вздохнет, а лет через пятьдесят торговые дома начнут скупать ресурсы у тех же демонов, которые расплодятся и займут опустевшие людские города.

— Сказал, как есть. Ну так что, будете поднимать ранг?

— Нет, спасибо. Вы меня убедили: буду укреплять и закалять тело и дух.

А монеты лучше пока отложу в запас. Мне еще судиться с теткой и денежки могут пригодиться. Сколько стоят в этом мире судебные тяжбы и благосклонность судьи, я не знаю — как-то в прошлом Кабал этой информации не касался.

И только после того, как я сгреб с прилавка инъекцию ускорения роста и камень повышения ранга для Горо, торговец театрально хлопнул себя по лбу.

— Кстати! На всякий случай предупрежу: ускорять рост питомца и повышать его ранг стоит с перерывом в неделю-две. Именно столько займет перестройка тела. Причем повторно инъекцию можно будет использовать через три дня после первой, тогда не возникнет никаких негативных мутаций. То есть, уродств.

Черт. О таком я не знал… Ладно, тогда сперва использую инъекцию ускоренного роста, возможно — дважды, а уже потом — переведу обезьянку на следующий ранг. Сейчас мне ничем не поможет мелкий питомец, даже если шагнет до «опасного» ранга, так что пусть лучше ускоренно растет. В столкновении с теми же подростками, если приятели не остановятся на распускаемых слухах, использовать жезл с зарядом гнили будет неправильно. Детей нужно учить и перевоспитывать, а не убивать.

Кстати, нужно будет найти приятелей и поговорить с ними: объяснить, чтобы заканчивали свое подлое занятие.

— Спасибо за предупреждение. Есть еще один вопрос, который я хочу вам задать: можно настроить браслет, чтобы он выдавал не только сумму за проданное, но и выдавал расширенную информацию о продаже? Хотя бы не слишком детальное перечисление вещей, которые я продал и их стоимость.

— Можно, — торговец повел перед собой ладонью, и заявил. — Сделано.

Отлично. Теперь я буду знать, что и сколько стоит. Если выпадет что-нибудь дорогостоящее и достаточно компактное, постараюсь в следующий раз продать не через браслет, а через торговца. «Личный менеджер» срезает всего лишь десятую часть, в то время как браслет — половину.

Я обналичил оставшееся серебро, распрощался с торговцем и вышел. Сперва направился в лавку с учебными принадлежностями и отдал долг старику, а вот после — пошел в сторону здания суда, которое находилось на площади.

Время уже клонилось к пяти часам дня, но суд еще был открыт. На входе меня остановил охранник: седой мужчина с внимательным взглядом.

— Сумку открой.

Вот тут меня прошиб холодный пот. Нужно было занести амулет с демоном в гостиницу, но слишком поздно меня навестила столь хорошая мысль.

Я неловко развязал тесемки, медленно растянул горловину рюкзака… Но охранник даже не осматривал ничего: так, мазнул взглядом, да попросил сдать оружие.

— Все в порядке, проходи. Тебе к секретарю?

— Э-э… Иск подать.

— Значит, к секретарю, в канцелярию. Иди по тому коридору, во второй кабинет.

Кивнув, отправился по указанному маршруту.

Разговор с секретарем вышел кратким. Я с торговцем гораздо дольше болтал.

— Здравствуйте.

— Цель визита?

— Судебный иск.

— Садись. Десять серебряных есть? Клади на стол и диктуй, что там у тебя за иск.

Мужчина положил перед собой разлинованный бланк, выслушал мои путаные претензии, записал все, переспрашивая детали, и дал мне бумагу:

— Прочитай. Если все верно, подпиши вот здесь.

В документе не было отсебятины и все мои претензии к тете и пожелания были изложены канцелярским языком, гораздо лучше, чем я описал бы сам. Подписал, дождался, пока секретарь по моей просьбе (и за серебряную монету, жадюга) сделает копию, заверит ее печатью и забрал вторую бумагу себе.

— Вот и все. Зайди через пару дней, осведомись, когда назначат суд и назначат ли. И — на всякий случай скажи, где сейчас живешь.

Я продиктовал адрес, поблагодарил мужчину и поднялся я со стула.

— Погоди, не торопись. Уверен, что тебе это нужно? Потянешь ли затянувшиеся судебные тяжбы? Может статься, что будет легче отдать участок тетке, чем год-два ходить на суды и отдавать монеты снова и снова.

— Да дело-то ясное, — с сомнением сказал я.

— Ну-ну, — хмыкнул секретарь.

После суда я перекусил пирожками с ягодой и просто ходил по городу, высматривая приятелей. Не выловил никого: ни в их домах, ни на улицах, где они любили бывать. Видимо, нашли себе какое-то иное место.

И этот день стал бы отличным: демона я вызвал и заточил, заявление в суд подал, не конфликтовал ни с кем. Вот только стоило мне заснуть, как хорошее настроение пропало, будто и не было его. Мой приятный вечер плавно перешел в кошмары, которые выглядели для меня весьма реалистично.

Сон начался довольно плавно — будто я не могу уснуть, ворочаюсь, лежу с закрытыми глазами, считаю овец, но не помогает. Тогда я открываю глаза и пытаюсь разглядеть в бьющем из открытого окна лунном свете лежанку, которую я устроил для обезьянки.

Только вот та пустует. И светлые тряпки окровавлены — я вижу темные влажные пятна. В нос бьет металлический запах крови.

Вскакиваю, тащу жезл из сложенных рядом с кроватью вещей, другой рукой — хватаю рукоять ножа. Недобрая тяжесть оружия приводит меня в чувство: пусть я не использовал заряд гниения ни разу, но нажать на кнопку, направив жезл на противника — много ума не нужно.

Замираю, прислушиваясь, осматриваюсь. Все выглядит так, как и должно быть. Подозрительная тишина наполняет комнату, и я чувствую, как сердце начинает биться быстрее.

Выхожу в коридор, и сердце пропускает удар. Горо валяется на полу, в конце коридора. Серебристый мех измазан в крови, к обезьянке ведет длинная бурая полоса, будто тело долго тащили.

— Не-ет…

Глаза обезьянки, обычно яркие и полные жизни, теперь пусты. Навык тоже не чувствует питомца.

Я не знаю, что мне делать. Пытаюсь поднять Горо, пытаюсь остановить кровь, которая, несмотря на смерть обезьянки, бурно хлещет из его ран. Но кровь, не останавливаясь, сочится сквозь ладони. Я чувствую, как отчаяние начинает заполнять меня, когда я осознаю, что не могу ему помочь. Я бессилен. Беспомощен.

— Но ты знаешь, как стать сильнее, — шепчет мрак по углам.

Моя беспомощность становится невыносимой. Чувствую, как слезы начинают стекать по щекам. Горечь и отчаяние заполняют меня, и я пытаюсь закричать, но не могу этого сделать.

Вдруг сзади раздается глубокий, хриплый смех. Волосы встают дыбом. Тело Горо тает на руках, я поднимаюсь, оборачиваюсь и вижу два красных глаза, сверкающих в темноте: они принадлежат чудовищу, которое выглядит как пропущенные через мясорубку мои худшие страхи. Демон ростом в два метра, его кожа черная, как смоль, и покрыта огненными трещинами, пышущими жаром. Рот распахнут в широкой ухмылке, обнажающей ряды острых, как бритва, зубов. Демон медленно поднимает свою огромную руку, желая дотянуться до меня.

Пытаюсь убежать, но ноги не слушаются меня. Смотрю вниз и вижу, что их держат призрачные руки. Крик замирает в горле, когда демон начинает смеяться еще громче. Его ладонь ложится на мое плечо, и длинные когти впиваются в кожу, протыкая ее.

Больно.

— Ты не можешь убежать, — шепчет монстр низким, хриплым голосом. — Ты моя добыча, человек.

— Это сон! — кричу я.

Пытаюсь вырваться, бью по толстенной руке, но не могу заставить ее даже дрогнуть. И когда ужас нарастает настолько, что я на полном серьезе понимаю, что от ужаса можно умереть — просыпаюсь в холодном поту. Моя комната пуста, лишь обезьянка посапывает в углу. Все в порядке, тут нет ни следа демона.

Мои ладони влажные от пота, простыня подо мной тоже основательно пропотела. Мне жутко. Сердце все еще бешено колотится.

— К черту, — хрипло говорю, собираясь встать и отправиться на кухню, чтобы умыться и выпить воды.

Пытаюсь подняться с кровати, но мои ноги не слушаются меня. Их снова сжимают призрачные руки, и я понимаю, что кошмар не закончился.

Пытаюсь закричать, в надежде, что я заору в реальности и какой-нибудь постоялец, живущий по соседству, начнет колотить в стену и разбудит меня, но из моего горла не выходит ни звука.

Комната становится все темнее и темнее, в углах клубится мрак, а в самом темном месте я замечаю красные глаза. Демон снова здесь, и его смех звучит еще громче.

— Ты не можешь убежать, глупый человек, — шепчет он снова.

И тогда я просыпаюсь на той же мокрой простыне. И я знаю, что это будет продолжаться снова и снова, пока я не найду способ вырваться из этого кошмара.