Принцип неопределенности (финикийский_торговец) читать бесплатно онлайн полную версию книги

3. Пазаак и песок

Нужно знать, как пройти в кассу, даже если не умеешь читать!

Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»

Написано под музыкальным сопровождением:

Пространство вокруг меня клубилось туманом, мир качался из стороны в сторону. Как только я сосредоточился на окружающем мире, туман начал отступать, оставляя за собой неустойчивый мир, предметы в котором, не стоя на месте, зыбко перетекали друг в друга. Стоило остановить взгляд на участке окружающего мира, как он становился всё реальнее, плотнее. Но стоило забыть о нем, как все вновь таяло в тумане, растекаясь переливающимися хаотичными кляксами. Исчезая в периферии зрения.

Я двигался сквозь этот туман, не ведая конечной цели — ноги сами вели меня к ней. Передо мною открылся широкий шлюз, который вел в рубку звездолета. Вся обстановка в нём была разгромлена, кресла и панели были свалены в кучи, от которых иногда отрывался один-другой предмет и, покрутившись в воздухе, как игрушка, падал, отброшенный обратно. Перед остеклением стояло высокое кресло. В нём сидел человек, смотрящий вдаль, в мельтешащее пространство звезд перед ним и на меняющиеся цифры в мониторе.

Я подошел к креслу, или даже импровизированному трону, и встал на одно колено перед сидевшим в нем. Взгляд устремился в пол.

– Учитель.

– Что тебе, Дар? — он безмерно устал: даже разговор был тяжёл для него.

Я поднялся, и взгляд уперся в его лицо. Человек, которого я видел, был одной ногой в могиле. Он был сед, волосы его торчали неухоженными клочьями во все стороны. Лицо его посерело, как пепельная маска, глубокие морщины избороздили его лицо, одни лишь зрачки, заполненные расплавленным золотом, говорили, что он ещё жив.

– Мы проиграли, Учитель? — сломлено сказал я, отказываясь в это верить .

– Только битву, но не войну.

– Много сражений, Учитель. Где они, а где мы, — он не убедил меня, однажды он говорил, что консерваторы не смогут ничего нам сделать. Что они слабы и беспомощны. Чего стоили чудовищные левиафаны и все искусство адмирала…Что стоит…

– Мы живы, окончательно спор между нами не решен, – небрежно взмахнул рукой падший джедай. — Пока жив хоть кто-то из нас, не будет мира между нами. Они совершили фатальную ошибку и еще пожалеют о ней.

– Какую ошибку, Учитель? Мы лишились всего! Всё, что у нас есть — этот нелепый безоружный корабль с запасом топлива в один конец.

Я не понимал его. Весь мой мир был разрушен, а он...

– Проявили милосердие, Дар, Они проявили милосердие, не добив всех нас, пока имели такую возможность. Это их величайшая слабость и причина будущей гибели. Тебе ли не знать, что последний удар — самый важный.

– Тогда, как мы продолжим войну?

– Это сделают наши потомки. И они не будут милосердны. Этот мир, — звезды замедлили свой бег за его спиной. Корабль вздрогнул, как от сильного удара, за его спиной показалась красноватая планета. Он зло улыбнулся, обнажив зубы. — Этот мир достаточно жесток, чтобы они не приобрели эту черту характера.

***

Несмотря на ночную экскурсию в прошлое, подсмотренную украдкой чужими глазами, я отлично выспался. Видения будущего и прошлого относительно часто посещали чувствительных к силе, если вспомнить тех персонажей, вокруг которых вращался сюжет. Но настолько ясное озарение поразило меня. Слишком правдоподобно и реалистично, что для сна пугающе. Я не трус, и всякое неведомое вызывает у меня приступ познавательной активности, но уподобляться алхимикам-профанам и пробовать плоды своего делания на вкус ненаучно и вряд ли полезно. А на могилах первопроходцев в изучении радиоизлучений до сих пор щелкает газоразрядный счетчик. Шучу-шучу! А ведь всё от незнания.

Я даже чувствовал все то душевное смятение, что испытывал Дар, ученик старого сита… или не сита? Чужие эмоции испытывались, почти как собственные, но слабее. Хотя куда уж слабее — меня и мои собственные редко выводят из равновесия.

Я решил проделать самый известный трюк, доступный всем джедаям. Сконцентрировавшись на тюбике, лежавшем на столе, я попытался поднять его в воздух. В фильмах все джедаи и ситы проделывали это с легкостью, но, сколько я не старался, представляя его поднявшимся и направляя волю в этот маленький предмет, он даже не сдвинулся. Он словно говорил мне: "ты — неудачник, и во вселенной звездных войн тебе не повезло: ты не одарен". Но Сила ощущалась разлитой повсюду, дикой, необузданной энергией. Я попытался заглянуть в себя, но это было проще сказать, чем сделать. В конце концов я решил, что я не из тех людей, что не смогут устроиться в прекрасном новом мире без помощи некой специфичной мистической энергии.

Успокоил себя я и тем, что джедаи учились годами, с самого детства постигая искусство направления Силы. О вселенной звездных войн я знал немного, и определить эпоху, в которую я попал, был не в силах. Было это много позже, или происходило задолго до оригинальной трилогии Лукаса, а может события Саги никогда не происходили или им не суждено свершиться. Впрочем, появись я из воздуха перед Квай Гоном на Татуине, я был просто прошел мимо, не вмешиваясь в события, предначертанные судьбой. Кто-то скажет, что я мог бы спасти многие жизни, предотвратить истребление Ордена. Но чужая война не звала меня принять в ней участие.

Яростный рассвет отвоевывал мир от пленившей его темноты. Сумерки длились недолго; Хорусет вновь осветил пустыню, недреманным оком выискивая в песках очередную жертву.

Зашел доктор, осмотрев меня и осведомившись о моем состоянии, он снял с меня оставшиеся повязки. Повязка, закрывавшая мой лоб, как оказалось, была пропитана желеобразным веществом под названием «кольто», по словам Нестора имеющего почти волшебное лечебное действие.

Он показал мне душевую и дал несколько вещей на смену, в том числе и мои сапоги, снятые с трупа. Учитывая, что медик ничего не сообщил мне об антисанитарии, это меня несколько успокоило.

– Здесь есть магазины? — спросил я Нестора на основном, со скрипом собирая предложение из отдельных слов. Сами же слова неожиданно легко вспомнились, как будто бы я всегда их и знал.

– Есть торговый павильон, выбор не широкий, но приобрести оружие, одежду и что еще тебе там надо ты сможешь. Перекусить сможешь в кантине, но будь там осторожнее, — напутствовал он меня. — Сорок Пятый пойдет с тобой — наши торгаши язык жестов не понимают.

Выйдя из административного здания, я зябко запахнулся в куртку: холодный ветер пробирал до костей. Несмотря на все старания Хорусета, изо рта с дыханием шел парок — звезда все еще не прогрела остывшую за ночь толщу воздуха.

Поселение было невелико, оно состояло из пары десятков беспорядочно разбросанных зданий. На улице было безлюдно, леденящий пронизывающий ветер не способствовал утренним прогулкам. Я быстро нашел описанный им павильон с высокой куполообразной крышей, вход в него закрывала раздвижная дверь, напоминающая шлюз космического корабля. И слегка — японские бумажные сдвижные двери-ширмы.

В нем расположилось несколько больших и малых лавок, я направился к той, на прилавке которой было навалено разное оружие. За толстым стеклом. Следом за мной семенил дроид. В лавке сидел подозрительный тип, напоминавший черта: на лбу его росли рога, а кожа имела коричневый оттенок, словно он только что отошёл от котла со смолой или серой. Дроид назвал его «деваронцем».

– Привет, нужно оружие? — подошел к прилавку "чёрт". Его глаза лукаво сверкали, уши были вытянуты, а длинный язык мелькал между острыми зубами. Ну, истинный черт! — Всё, что на прилавке продается, или тебе нужно что-нибудь особенное? У меня есть вибромечи, гранаты, любое оружие и снаряжение! Я бы не ощущал себя в безопасности, разгуливая в таком глупом виде. Ты нуждаешься в чём-то более эффективном, чем древний пулевик.

Я рассматривал ряды оружия, судя по всему, весьма потасканного и сменившего на своем пути немало хозяев. Выбирать самому можно было вечно, увы, придётся консультироваться.

– Бластех, Цзерка — всё от лучших производителей! Есть и арканианские раритеты, — расхваливал свой товар "чёрт"— он указал длинным ногтем на мой пистолет в кобуре — Или ты хочешь продать это? — основной лишен слова «вы», как и многих прочих. Хотя я, пожалуй, буду его писать в зависимости от интонации слова «ты».

Причем я понял все сказанное им и без переводчика. Учитывая, сколь многое беспрестанно меня удивляет по жизни, я давно разучился эмоционально реагировать на подобные вещи.

Пока он активно жестикулировал, впаривая бэушный мусор, на его руках болтались и звенели серебряные браслеты. Симпатичненько. Эм, я никогда так раньше не думал. Странно.

– Это огнестрельное оружие я отнесу в музей, где ему и самое место, — отклонил я это предложение. — Меня интересует бластер. Пистолет, если быть точным.

Выбор оружия был богатым: на импровизированной витрине, собранной из листов металла, возлежали не только компактные пистолеты, но и причудливые пушки самого громоздкого вида, словно бы сделанные вовсе и не людьми или для настоящих великанов. Возможно, так оно и было. Неясно было даже, как за них можно ухватиться.

– Огнестрельное? Реактивный пулевик, парень, куда более изящное и цивилизованное оружие, чем бластер, но, к сожалению, абсолютно бесполезно против щитов. Вымерло, как мифозавры, — посокрушался черт.

– Щиты?

– Ага, если дорожишь своей шкурой, купишь у меня такой, — ухмылялся он — Но он не поможет тебе, если тебя захотят пустить кровь, а не поджарить. Возьми меч! — поднял когтистый палец черт. — Даже если не умеешь им пользоваться, найдутся идиоты, которые будут уверены в обратном. — убеждал он приобрести еще и длиннющий тесак, размахивая им из стороны в сторону.

– Подбери из этого хлама мне бластер, — попросил его я

– Хорошо стреляешь? — поинтересовался он.

– Средненько, — поморщился я. В действительности стрелял я хреново, но признаваться в этом было стыдно. Мужчина должен уметь стрелять, как и любая девушка — краситься.

Деваронец стал выкладывать пушки в ряд.

– Так-так, этот хайтек я тебе предлагать не буду, сотни настроек, персонализация, ограниченный доступ и еще куча свистоперделок. Электронный спуск полезен, но клянусь, что в тебе нет и грамма неорганической материи и тебе он без надобности, — он отодвинул в сторону футуристично выглядевшее оружие с несколькими объективами, расположенными под и над коротким толстым стволом, — да и вряд ли ты слышал про динамическое несимметричное шифрование связи с нейроинтерфейсом. Один только комп в этой пушке весит грамм триста.

Следующим на прилавок легло что-то скорее ретрофутуристическое. Вероятно, так выглядел бы бластер, если его собирал инженер Гарин. Кондово, квадратно и ужасно грубо. Но мне этот ствол сразу приглянулся.

– Этот хорошо пробивает щиты и броню, мощная пушка, но греется, как печи Мустафара — сделаешь десяток другой выстрелов и можешь курить, пока не остынет. Да и электроники в ней нет вообще, кроме оптических реле. Но при её выходной мощности это несущественно, — брякнул он на стол эту громоздкую угловатую хреновину. — Этот неплохой середнячок от Бластеха, мамой клянусь, новый! — положил он на стол еще один, более привычно выглядевший хромированный пистолет без следов потертостей. — Можно сходить в стрельбище, если не сможешь определиться сразу. — предложил он.

– Сколько они стоят?

– Бластех — Две тысячи пятьсот[1], а этот неизвестного производства отдам за три. Тот смартган семь тысяч, но учитывая, что единственное, что ты можешь — давить на гашетку, то выкинешь деньги на ветер.

– Дороговато, — заметил я.

– Есть и дешевле, но те, кто их продал мне, скорее всего, грохнули предыдущих хозяев. — "чёрт" улыбался, растянув губы почти до ушей, — может дело и не в пушках, но я бы не стал брать их: заплатишь не деньгами, а удачей.

– А что насчет щитов?

– От пары тысяч до пары сотен тысяч, — огорошил меня разбросом цен черт — почти сгоревший хлам, что сразу перегреется, но спасет от одного-двух зарядов, и военные модели с многофакторной активацией. Голосом, цифровым сигналом. И с достаточной на хорошую перестрелку емкостью.

– Мечи тоже стоят так много? — убито сказал я. Мои финансы оказались не столь велики, как я наивно полагал.

– Вибромеч из кортозисного сплава. — Он гордо достал из сейфа изящный длинный клинок.– Отдам не меньше, чем за восемьдесят тысяч кредитов.

Судя по всему — венец его коллекции. Но у меня нет ни денег, ни желания отдавать столько за холодное оружие, которым я еще и не умел пользоваться.

– Вибромеч, кортозис? — переспросил я непонимающе.

– Из какой дыры ты родом? Вибромеч с ультразвуковым генератором режет броню, как масло. А кортозис сдержит даже световой меч, — наставительный тоном объяснил мне "черт" непонятные слова. Мой лингвистический дар не позволял понимать мне слова, которые не имели аналогов на русском языке. — После того, как всех джедаев, пошедших с Экзаром, окончательно угомонили, никто не хочет платить деньги за кортозис. — скорчил опечаленную рожу "чёрт".

– А попроще ничего нет? — вздохнул я. Не вижу смысла в качественном оружии, если не умеешь им пользоваться.

– Вот этот армейский республиканский тесак за четыре тысячи, тоже с виброгенератором. Посмотри еще эту твилекскую саблю за пять. Есть еще виброножи, они дешевле, но это не серьезно. Была рапира, но я её уже продал. Не самый ходовой товар.

Тесак, вернее по длине даже меч, выглядел весьма утилитарно, а на его вороненых гранях, сходящихся далеко не в бритвенно-остром угле, было несколько сколов. У основания длинного и массивно выглядевшего клинка имелась квадратная и толстая гарда — видимо, именно там и располагался этот странный генератор. Сабля же смотрелась скорее как произведение искусства, чем как оружие. Её синеватое лезвие украшала замысловатая геометрическая гравировка насыщенного бирюзового цвета. В первой трети клинка на его боках были установлены стилизованные под основной узор накладки, от которых вдоль дол тянулись кабеля к рукояти. Я невольно залюбовался игрой света на лезвии.

– Людям всегда очень нравятся все остро отточенные вещи, — заметил довольно деваронец, наблюдая за мной. — Может, ты знаешь причину их столь страстной любви к холодному оружию?

Может резать на части противника эстетичнее, чем поджаривать? Или, что вернее, меч самое архетипичное оружие? Меч больше, чем просто отточенная полоса — ограниченная черта, символ воли и власти — он самый узнаваемый и важный символ войны. Сколько же смысла заключено в этой полоске метала… Сейчас. Для греков им было копье. И Отец дружин тоже придерживался такого мнения. Копье, дубина, топор или лук, несомненно, древнее, нежели меч. Но эти предметы используются, как инструменты и на охоте. И только один меч создан человечеством исключительно для убийства. А даже звездным войнам нужен соответствующий символ.

Я не стал говорить все это торговцу, все и так это знают и продолжают восхищаться лаконичностью и простой красотой смертоносной стали. Так будет всегда, пока люди не забудут об этом оружии вовсе. Но в звездных войнах существуют тысячи разумных видов и далеко не всем им это должно быть ясно.

Я решил сначала определиться с выбором пистолета.

Черт подвез меня на лэндспидере[2] до стрельбища, расположенного в паре километров от магазина, прихватив с нами еще одного хорошо вооруженного забрака. Оставаться наедине с вооруженным незнакомцем он был не намерен, и я прекрасно понимал его мотивы. В качестве полигона выступал навес от солнца и куча камней, раскиданных перед ним на расстоянии до сотни метров.

Первой достали угловатый несуразный пистолет.

– Держи, это энергоячейка "H5", — инструктировал он меня, — её заряда хватит на десять-тридцать выстрелов.

Он сунул мне в руки тяжелый параллелепипед с двумя серебристыми разъемами под штекеры наподобие джека на верхней грани. К нижней крепилась ярко окрашенная когда-то пластина.

– Десять или тридцать? — переспросил я.

– Зависит от установленной мощности, — объяснил он, показав трёхпозиционный переключатель на пистолете. Торговец достал маленький цилиндр, — Это кассета с тибаном, её хватит в десять раз дольше. В ней газ, который является рабочим телом насилия на внешнем кольце. Энергоячейка перезаряжается, кассета тоже многоразовая.

Я вставил «обойму» в приемник перед рукоятью длинной стороной вверх, стукнул по ней, и она щелчком встала на место. За нее удобно было придерживать пистолет второй рукой. Рукоять завибрировала, на тыльной части загорелся зеленым ползунок, на две трети заполнив полосу. Ниже его красным мигал округлый контур. Я вставил кассету в разъем сбоку пистолета. Контур перестал мигать, загоревшись зеленым. На пистолете под прицелом глазу был доступен целый светофор.

– К сожалению, проконтролировать точно емкость кассеты трудно и конструктор просто установил трехцветный индикатор, — заметил «черт». — Обычно на заводских моделях тоже ползунок, но он также правдив, как хатт, выступающий в Сенате Республики.

– Он не заводской?

– Какой-то умелец собрал его из десятка других бластеров, установил даже лазерный целеуказатель и фонарь, но забыл предохранитель, — сказал об одной маленькой и незаметной детали торговец, злорадно улыбнувшись. — С ним надо быть аккуратней, а то отстрелишь себе яйца.

Я прицелился в глыбу, стоявшую в десятке метров от меня, и выстрелил. Пистолет выплюнул заряд чего-то ярко светящегося, но не слишком быстро летящего. Раздался грохот, но не от выстрела, с ужасным треском и искрами от камня в стороны полетели осколки с щебенку размером. Один просвистел мимо меня. В камне образовалась выбоина глубиной сантиметров двадцать. Я был впечатлен. Отсутствие предохранителя грозило потерей не только первичных половых признаков, но и ног.

– Эй, полегче, парень! Уменьши мощность, пока не сжег ствол! — заорал под ухо деваронец. — Этот уродец бьет, как штурмовая винтовка.

Я недовольно убавил мощность в три раза и лишил древних барельефов установленный подальше монолит, служивший некогда строительным блоком в Коррибанских памятниках архитектуры. Отдача упала также.

Плазма летала с воющим звуком и весьма неторопливо. Когда после нескольких выстрелов от заряда осталось меньше четверти, пистолет вновь завибрировал и мигнул уже красным ползунком. Проявил себя третий индикатор, сообщающий о высокой температуре. От среза ствола чувствовался поток тепла, как от конфорки. Цевье же почти не нагрелось.

– Ты говорил что-то о десяти выстрелах на максимальной мощности… — подняв бровь, сказал я черту.

– Эй, это с новой обоймой — у этой клиентов было больше, чем у потасканной шлюхи на пенсии!

– И новая продается отдельно!

– Разумеется! — Вновь растянул зубастую улыбку торговец — Ты быстро сечешь, радуйся, что кобура в комплекте.

– И кассета отдельно?

– И кассета.

Ясно, флэш-карта, зарядка, кабели и запасной аккумулятор продаются отдельно. Хорошо чехольчик в комплекте!

– Плазма еле летает. И летит, по-моему, криво, — пожаловался я. Я сам так криво не стрелял, заряды летели как условно сферический свинец, вытолкнутый пороховыми газами из гладкоствольного пистолета.

– Скорость на эффект от попадания не зависит, а пушка с хорошим разгоном станет больше в пару раз, и ячеек ты к ней не напасешься, — сказал черт.

– А есть бластеры с нормальной точностью, не перегревающиеся, не огромных габаритов? Желательно с быстрыми и мощными зарядами, — мечтательно спросил я.

Я опять развеселил этого типа, через смех он прохрипел:

– Выбери из списка два. Остальное выброси на помойку. Или просто на улицу, если ты здесь. Или целых три пункта и готовь кредиты, как за склад баррадия, — угомонившись, он продолжил объяснение. — Ну, а серьезно: толковое оружие, тот же Бластех, имеет регулируемые параметры. Это делает оружие дороже, но профессионалы предпочитают настраиваемые бластеры.

– Давай глянем следующую пушку.

– Давай, — согласился деваронец.

Пистолет от Бластеха имел значительно больший боекомплект: почти сотня выстрелов с одной обоймы, подумать только! Наличествовали и уйма плавных настроек, коллиматор и многофункциональный цветной дисплей, против аналоговых индикаторов предыдущего творения неведомого Кулибина. Но даже на максимальной мощности он стрелял слабее, чем предыдущая пушка на минимуме.

В конце концов, я выбрал первую гаубицу и взял, поддавшись минутному порыву, небольшой «дамский» пистолет, умещающийся в ладонь, за пятьсот кредитов на всякий случай. Его мощность тоже была кустарно поднята в ущерб охлаждению, а чип аутентификации был выпаян, отчего половина настроек не работала.

Провоевали же наши прадеды всю Великую отечественную с "ТТ", имевшим магазин на восемь патронов и лишенным предохранителя. "Кольт" имел обойму в семь патронов, но это также не смущало американских военных вплоть до «бури в пустыне».

Вернувшись в оружейный магазин, я докупил в комплект ту твилекскую саблю со съемными ультразвуковыми генераторами и подобрал щит за девять тысяч кредитов. Это была изрядно потрепанная военная модель, несмотря на износ, характеристики которой, мне до конца не понятные, были чуть выше среднего.

Установить его можно было куда угодно, и он создавал замкнутое защитное поле вокруг плотного объекта, к которому был прикреплен. Воистину высокоразвитая технология неотличима от магии. Но мириться с подобным невежеством я не собирался.

Щит состоял из эмиттера (излучателя), энергоячейки (так звали тут аккумуляторы) и промежуточного буфера из суперконденсатора, сделанного по большей части из высокотемпературного сверхпроводника. Действительно высокотемпературного, а не в привычном для меня «жидкоазотном» смысле. Соединялись они проводами, тоже выполненными из все тех же сверхпроводников. Шикарно тут живут электрики.

Напрашивалось повесить увесистый эмиттер на пояс, но «черт» злорадно заметил, что большая часть веса — это биозащита, а так у меня очень быстро все будет на полшестого. Эта штуковина имеет свойство излучать «лучи добра» во время своей работы. В результате, по его совету я закрепил его на предплечье.

Его можно было держать и постоянно включенным с первичной накачкой энергии в поле, а буфер полностью заряженным, но, как следствие, мог развиться лейкоз. Поддержка безопасности имела неоднозначное решение. Время быстродействия было порядка одной секунды — за столько он создавал защитное поле и это было катастрофически долго. Чтобы извлечь пистолет и выстрелить некоторым нужно намного меньше времени.

Вместе с боеприпасами и мелочевкой все вышло на семнадцать тысяч. Яростно торгуясь и узнав еще немало непередаваемых идиом, я сбил общую цену до двенадцати тысяч. Остановившись на достигнутом, я все равно чувствовал себя обманутым, стоил же весь приобретенный товар, по моему мнению, тысяч девять — максимум десять. В качестве компенсации, космическая помесь черта с троллем с улыбкой подарила мне осколочную гранату.

Как лубочный пират — весь в тряпье, но увешанный оружием с головы до ног, я зашел в следующую лавку. В ней я почти час потратил, подбирая себе одежду поприличнее. Не то чтобы я модник или меня столь волнует упаковка для моего тела, но шмотки были чрезвычайно непривычны, а продавец назойлив. Взял себе ранец для того, чтобы сложить вещи на смену. В список купленного вошли три темных футболки с принтами всегалактических рок-идолов, пара рубашек, двое штанов цвета хаки, белье, широкий пояс, на который я повесил «тяжелый» пистолет, саблю, кошелек и колоду с картами. В лавке нашлись плотно прилегающие солнцезащитные очки с ремешком - необходимый товар для пустыни. Не найдя нормальной шляпы, пришлось взять головной убор, смахивающий на шлем-салад с широкими полями. Нелепое зрелище. Но идиот, умерший от солнечного удара, выглядел бы ещё более нелепо.

Несмотря на упорно предлагаемые сапоги-говнодавы, я с трудом подобрал цивильную обувь. Сапоги, по-видимому, были в галактике непреходящим хитом сезона.

Список завершила термостатирующая куртка, способная греть, защищая от холода, и охлаждать, спасая от жары. Для работы этой функции во внешний карман устанавливался аккумулятор — подходил и H5, взаимозаменяемый с обоймами моего пистолета. Подобная унификация грела душу инженера. Насекомоподобный, членистоногий и членисторукий продавец уверял меня, что шлем и куртка функционируют как «тканная» броня, набивая цену, но, памятуя о судьбе камней в пустыне, я не придал его словам никакого значения.

Нож я засунул за пояс за спину, а кобуру «дамского» пистолета прикрепил ко внутреннему карману куртки. Гранату я также спрятал от глаз долой.

Поглазел на местные электронные девайсы, но, поскольку не хотел зря тратить деньги, не разобравшись, брать ничего не стал.

Взяв бутылку воды в гастрономе, где на меня подозрительно таращился продавец неизвестного мне вида, я покинул торговый павильон. Оставалось еще 27 тысяч кредитов и большая часть дня в запасе.

Перепутать кантину с чем-то другим было невозможно. Это самое высокое здесь здание единственное имело яркую вывеску. Она гласила: «Ситхов[5] приют», обещая мне пристанище.

Дверь уже привычно раздвинулась перед самым носом подобно корабельному шлюзу, повеяло прохладой. Фэйсконтроля, как и досмотра на входе, не имелось, поэтому я прошел в кантину вооруженным до зубов. Или я его не заметил.

В просторном зале, полном при этом закоулков и темных ниш, царил полумрак, разгоняемый местами приглушенным зеленым, желтым или красным светом. Несколько музыкантов яркой наружности на сцене, расположенной прямо над центром зала, весьма прилично играли блюз. Сцена была подвешена к потолку и выполнена из прозрачной овальной плиты. В свете софитов она, казалось, плавно плыла над залой вместе с мелодией.

Я направился к барной стойке, у которой методично накидывалась пара подозрительных уродцев. Бармен регулярно подливал им в стаканы синюю, как тосол, жидкость всеми четырьмя руками. Помогало ему и несколько дроидов, выполнявших роль официантов. На протокольника, следовавшего за мной, косились весьма неодобрительно. В Силе сквозило недовольство. Ясно было, что я нарушил некие неписаные правила поведения.

Сорок Пятый объяснил, что наличие протокольного дроида разумные существа в кантине воспринимают, как вторжение в личное пространство, так как он обладал совершенными акустическими датчиками и мог понять содержимое любого разговора, на каком бы языке он не велся. При этом в определенных местах кантины специально были созданы зоны для ведения конфиденциальных деловых переговоров, и если он направится в их сторону, то его функционирование скоро прервется по независящим от него причинам.

– Здравствуйте, не подскажите, где можно найти Травера Последнего? — поинтересовался я. Эту фразу я специально отрепетировал перед выходом в свет. Но как я успел убедиться, стоило мне захотеть что-то кому-нибудь сказать, и вот я уже знал, как это сделать.

– Он с командой ошивается в красной зоне у столов для пазаака, это туда, — он указал одной из четырех рук, не прекращая взбалтывать коктейль двумя другими, в сторону, освещенную алым светом. — Если надо чего выпить, выкурить или закинуться — обращайся к официантам. Девчонки там. — последней свободной конечностью он задал еще одно направление.

Я поблагодарил его и пошел в указанную первой конечностью сторону. Суть сказанного им я понял и без переводчика, но Сорок Пятый старательно всё переводил по моей просьбе. Пусть думают, что я не знаю основного.

Тут и там сидели различные существа, пришедшие потратить сюда кредиты. Подавляющее большинство мест пустовало: в изогнутых рядах длинных ламп встречались темные разрывы, на полу хрустел песок, а пыль покрывала почти все горизонтальные поверхности. Приятная музыка и антураж сочетались с атмосферой покинутости и запустения. Отсутствие прямых линий усиливало чувство, что находишься в огромной пещере.

Один столик в нише занимала группа галдящих гуманоидов. В центре стола стояла прозрачная колонна — верхняя ее половина стальным сталагнатом уходила ввысь к потолку. В колонне располагался серебристый шест, вокруг которого эротично двигалась золотистая полуобнаженная твилечка. Она послала мне воздушный поцелуй, когда я понял, что таращусь на неё уже полминуты. Я не стал раздражать компанию любителей эротики — кто за девушку платит, тот ее и танцует. Пускай и через стекло.

Воистину правы создатели Массэфекта: сиськи — наилучший способ коммуникации разных видов.

Пройдя чуть дальше, я, наконец, заметил Травера с командой. Он сидел во главе продолговатого, светившегося синим по центру, стола. Этот свет, смешиваясь с красным и оранжевым, льющимся со стен и потолка, накладывал необыкновенные оттенки на лица компании. И мешая мне определить настоящие их цвета.

По правую сторону, совсем близко от него, сидела синекожая девушка-твилечка, её кривой меч лежал рядом на соседнем столике. Ближе ко мне расположилась ещё одна девушка с ярко-алыми волосами и такого же цвета кожей, на ней была расстегнутая короткая куртка. Фиолетовые штаны и топик плотно обтягивали ее стройную фигуру. Судя по всему под топиком ничего больше и не было. На бедре была закреплена кобура с пистолетом, на поясе были подвешены длинный кинжал и шпага с энергетическим щитом. Эмиттер, также, как и у меня, был закреплен на предплечье. Слева от капитана-контрабандиста сидела пара человек. Один совсем немолодой мужчина был одет как на парад, щеголяя в отглаженных брюках со стрелками и в красно-коричневом мундире с орденской планкой. Он отрешенно курил сигарету через мундштук очень странной формы, выпуская ровные кольца дыма. Мундштук он сжимал металлическим протезом. Глаза его были закрыты. Редеющие седые волосы были коротко подстрижены, массивный широкий нос выделялся на округлом обрюзгшем лице. Второй человек был напротив молод и вызывающе ярко одет. Волосы торчали во все стороны и были окрашены синим и черным, на лице был макияж, глаза были подведены, как у шахтера. На лоб были задвинуты черные угловатые очки. Широкая квадратная челюсть заросла щетиной. Педик, наверное. Я не стал больше глазеть на эту пеструю команду и подошёл к столу.

Пока я рассматривал их, они, в свою очередь, оценивали со всех сторон меня.

– А вот и наш герой, о котором я уже рассказывал, — приветствовал меня Травер широким взмахом руки. — Присаживайся.

Краснокожая улыбчивая девушка выдвинула стул рядом с собой, и я, не став сопротивляться, составил ей компанию.

– Я капитан «Счастливой шлюхи» и глава этого пестрого экипажа. Это ты знаешь. Меня зовут Травер, большинство зовет меня Последним, и только мне в действительности известно, что это означает. Это Нейла, — он указал в сторону твилечки, — моя жена. Это лейтенант Ивендо, второй пилот и борттехник, а также по совместительству мой первый помощник, но он пока занят своим спайсом и ему не до тебя, — сообщил он имя курильщика. — Подышишь рядом с ним — и тебе тоже ни до чего не будет дела.

Мне показалось, или его отростки на голове могут шевелиться?

– Знакомься, это Фарланд, он родом с самой большой и важной помойки в Галактике, он наш суперкарго и по совместительству кок. — Фарландом звали накрашенного парня. Он помахал мне рукой.

– А я Свельда, будешь со мной дружить? — она почти повисла на мне и чмокнула меня в щеку. Судя по всему, ее предложение даже не обсуждалось. Я был несколько смущен ее объятиями. — Я путешествую автостопом с этими скучными типами, — облапав меня, она всё же слезла с моих коленей.

Я осознал, отчего жена Травера сидела между ним и Свельдой. Хотя, возможно, я и ошибался.

– Я Олег и ищу работу, — просто представился я.

– Мне нужен штурман, — сообщил мне твилек — Ты, случаем, не знаешь эту науку?

– Никогда не летал на космических кораблях — сожалеюще ответил я.

– Сколько будет семью шесть? — зачитал вопрос Травер с небольшого планшета, извлеченного из кармана

– Сорок два, — не задумываясь, ответил я.

– Интеграл от синуса?

– Минус косинус плюс константа, если он неопределенный, — так же на автомате выдал я.

Он зачитывал вопросы с бумажки. Были и простенькие задачи по динамике, и непростые вопросы по вышке[3]. По мере, того, как я отвечал на них, буксуя на линейке[4], лицо Фарланда и Травера приобретали довольный вид.

– Поздравляю, ты сдал вступительный тест в кореллианскую школу штурманов, — поздравил меня капитан. — Вчера ты слова не мог связать на основном. Сейчас понимаешь почти все, что я говорю, и вдобавок пытаешься говорить со своим ужасным акцентом. Хотя и не хуже, чем у меня. Думаю, ты освоишь эту науку за год? — он вопросительно поднял бровь вверх — отростки, свисающие с его головы, действительно шевелились, пока он говорил, выглядело это несколько отталкивающе.

– Я могу попробовать, — неуверенно ответил я. Малорослый зеленый тролль в моей голове намекал, что надо совсем не пробовать. Я подумал немного и сказал, — Я думаю, что смогу.

– Тогда возьму тебя на борт младшим техником, с испытательным сроком в месяц… — он взял паузу. — Но только при двух условиях…

Я все еще находил странным, что не собрал все свои деньги и не нанял себе «такси» до одного из цивилизованных миров. Неоднозначная затея наняться к контрабандистам вовсе не сулила возможность повидать мир, заработать денег или найти приключения — она сулила возможность плохо закончить. В то же время я чувствовал правильным сделать так, радикально изменив течение своей жизни. В любой момент я ещё мог передумать. Я высказал мысль вслух.

– И кем ты будешь там? Одним из нескольких миллиардов бездельников в целиком освоенном и перенаселенном мире? Будешь батрачить за жалкие гроши или получать ещё более жалкое пособие. Когда ты решишь наняться на корабль, выяснится, что без кучи бумажек и дипломов ты на нём нахер не нужен. А когда пойдешь их получать, окажется, что у тебя нет денег на образование, и тебе предложат кредит. В Республике никого не волнует, кто ты и что ты, пока ты не заверишь это бумажками, — расписывал мне Травер перспективы.

Его прервал Фарланд

– Я так и сделал, и знаешь что? Мне сказали "У вас нет опыта работы"! "Обращайтесь в другое место". Если у тебя нет блата, ты родом не из Кореллии и не собираешься до конца жизни возить руду по одному и тому же мее-еедленному маршруту, то шансов у тебя нет.

– И что, никто еще не путешествует по галактике?

– Ха! Богатенькие туристы, крупные шишки и джедаи. Тебе это не светит, — ответила мне Нейла.

– И симпатичные девушки, — добавил я. Свельда хихикнула, толкнув в бок кулаком.

– Зелтронки не в счет, — сказала Нейла. — У мужиков при их виде текут слюни и они теряют остатки разума.

– Мне стоит начать подбирать слюну?

– Можешь и дальше терять остатки разума, — разрешила мне Свельда. Боги, вот это грудь! Надо сосредоточиться на деле.

– И какие условия, Травер?

– Раз — ты сыграешь со мной в пазаак. Два — доживешь до вечера, — сказал он. Прозвучало это несколько настораживающе.

– Это связано друг с другом?

– Нет, просто один воротила решил, что я должен ему немало денег, и нанял головорезов решить эту проблему. Я жду их здесь уже второй день. Их лучше встречать на подготовленной почве, сюда повторитель[6] не пронесешь. Кстати, твой ствол лишним не будет.

– Какой из трех? — мурлыкнула зелтронка, беззастенчиво рассматривавшая меня всё это время.

Кровь прильнула к щекам. Я густо покраснел, возможно даже при моей пигментации и освещении это было заметно.

– Меня интересуют из них только два, — невозмутимо сказал твилек.

– Вот этот, — я вытащил пушку из кобуры. Затем отогнул полу куртки — и этот.

Твилек присвистнул.

– Это обрез от пушки истребителя? Или ты что-то так компенсируешь? — заметил он с мерзкой ухмылкой.

– Ничего ему компенсировать не надо! — вступилась за меня Свельда.

– Спасибо, – поблагодарил я девушку – Иметь карманную гаубицу в этом враждебном мире я считаю очень разумно.

– Я не прочь на нее взглянуть, — подмигнула мне Свельда.

Кто о чем, а вшивый о бане. О зелтронах я раньше никогда не слышал, но эта точно была озабоченной нимфоманкой. Или обдолбанной. Хотя у неё тоже есть на что взглянуть…

– Прекрати пялиться на ее грудь и послушай меня, — оторвал меня от этого увлекательного занятия Травер, — Я выиграл кучу денег у одного типа, замечу - честно, но он решил, что если свидетелей тому было мало, то можно сговориться с ними и заявить об обратном. Теперь он хочет сшибить с меня уйму кредитов, но ошибается — меня на понт не возьмешь.

– И?

– Мы просто замочим его наемников, и претензии отпадут сами собой.

– Звучит просто, — я был настроен скептически. — И насколько реализуемо?

– Если их будет много — мы свалим через задний ход. Это там, – он показал неприметную дверь в нише. — Если их будет мало, то мы их спровоцируем, и будем обороняться.

– Капитан, кто этот сит? — очнулся от наркоза лейтенант — уже забыл, как его зовут. Он указывал в меня своим металлическим пальцем.

У него были разные глаза. Один обычный — человеческий, а второй настойчиво буравил меня черной бусиной на абсолютно белом фоне, лишенном сетки сосудов. Механическая имитация.

– Ивендо, это кандидат в младшие техники и возможно наш новый штурман - Олег.

– Ты серьезно? Он похож скорее на пирата, чем на штурмана, — лейтенант говорил с хрипотцой, как заядлый курильщик.

– Ты видел много ситов в галактике? — Травер скептически спросил второго пилота.

– Достаточно, в обоих смыслах слова. Он несет черты масасси, а они в родстве с ситами, — его разум уже не был затуманен спайсом, или же он быстро выветривался, — я бы не стал доверять ему.

– Он похож и на зелтрона, — вступилась Свельда. — Единственное, что в нем от масасси, так это цвет кожи, но тогда и все мы в родстве с ними. К тому же он слишком симпатичный, чтобы быть ситом.

– Девушка, у него глаза сита, лишний набор клыков и он не умер под Хорусетом. Я, может, и не очень хорошо учился в академии вооруженных сил Республики, но помню эти ориентировки точно. Он сит! — хрипел лейтенант.

– И что это меняет? — спросил я.

– Нам нужен новый штурман, — поддержал меня Травер. — А сейчас еще и лишний стрелок. Ивендо, между прочим, он ответил на твой список вопросов.

– И что это меняет? — гундося в нос, передразнил Ивендо меня. — Значит он неплохо образованный сит. А нужен нам не лишний стрелок, а пара противопехотных мин. Но я помню, капитан здесь ты, тебе и расхлебывать это... решение.

– Он ещё не сыграл со мной в пазаак, — напомнил Травер.

– Ты обещал объяснить правила, — я достал колоду.

– Они крайне простые, у тебя сейчас две колоды, — он взял у меня стопку карт. — С синими, красными и золотистыми рубашками — это боковая колода, с зелеными — основная. Перед игрой выбери двадцать карт главной колоды — у них номинал от одного до десяти — и положи на стол, — он указал на светящуюся поверхность стола. — Бери лучше разные и не меньше одной каждого вида, последнее — правило. Каждый ход железный болван будет случайно выдавать одну из них. Наберешь двадцать, выиграешь раунд, наберешь больше — проиграешь. Если мы оба недобираем или перебираем — выигрывает тот, у кого ближе к двадцатке, наберем по двадцать оба — будет ничья.

– А затем ещё и боковая колода? — я и так уже знал правила, но тянул время.

– Если перебрал или думаешь, что переберешь, можно использовать специальные карты: плюсующие — синие, минусующие — красные, есть меняющие значение всех троек или двоек на игровом поле, набранных из одной колоды на отрицательные, меняющие двойки на четверки и тройки на шестерки. Есть добавляющие и отнимающие на выбор число, равное числу набранных карт. Есть «последний довод» — он позволяет выиграть при ничьей. Много их. Кладешь перед игрой десять таких на стол и забираешь потом «руку» из четырех. Ты сможешь сыграть одной из них за ход, делай это с умом. Игра состоит из трех раундов, а «рука» у тебя на все раунды одна, — пояснил он вкратце правила.

– У меня сорок боковых карт, можно выбирать любые? — уточнил я.

– Да, обычно у игроков колода тоньше в два раза, но у тебя все карты пазаака, — этот факт немало удивил Травера.

– Это необычно?

– Половина карт боковой колоды бесполезна. Или требует излишне творческого набора основной колоды, эти карты скорее коллекционная ценность. Их часто продают отдельно от традиционного расклада с рук на руки.

– Пробную партию? — предложил я.

Подошел официант с подносом, Травер взял с него коктейль.

– Я по правилам Сената Республики не играю, — напыщенно сообщил мне твилек.

– Ничего не ставишь на кон, ничего не выигрываешь и не проигрываешь — просто тратишь время, — объяснила Нейла.

– Мы можем играть по правилам Нар-Шаддаа, — предложила Свельда. Если положительные эмоции и оптимизм могли бы передаваться по воздуху, то она была бы излучателем.

– Если только ты играешь лучше, чем она, — прохрипел мне в ухо Ивендо. — Меня не прельщает любоваться твоей голой задницей.

– Сыграем на интерес? — предложил Фарланд.

– Сойдет.

Я набрал по две карты каждого вида главной колоды, наугад вытащил десятку боковых и выложил их все на люминесцирующий стол. Мой соперник повторил мои действия, основная и боковая колоды у него были уже собраны. Ход завершал нажатие кнопки на столе. Начали.

Забрав загоревшиеся карты «руки», я перекладывал в игровое поле подсвечивающиеся при каждом ходе карты основной колоды. Дойдя до семнадцати, я положил на стол карту-перевертыш из «руки», превратив тройку в шестерку и получив при этом выигрывающую двадцатку.

– Возможно зря, — заметил Травер, внимательно наблюдавший за игрой, потягивая свой напиток. — Держи в уме основную колоду, оставшаяся тройка могла дойти с разной вероятностью от того, как собрана основная колода.

– Откуда мне знать, что выпадет?

– Оценивай шансы, считай и одновременно полагайся на интуицию и удачу. Если бы их не было, не были бы знамениты игроки, выигрывающие партию-за-партией. Это самое серьезное доказательство существования удачи, которое я знаю.

Следующие два раунда я продул, проиграв всю партию. Неплохо знать будущее, подумал я. В прошлое я уже заглядывал, заглянуть немного вперед можно попробовать. Вернее не пробовать, оценить шансы.

– Возьми, промочи горло, — подала мне пластиковый стакан с трубочкой Нейла.

Я потянул незнакомый прохладительный напиток, очень вкусный сок или шедевр химиков, алкоголя в нем не оказалось. Я вопросительно поднял бровь.

– Во-первых, тебе рано, — пояснил мне лейтенант. — Во-вторых: никто еще ничего из нас не выпивал в этой кантине уже вторые сутки — нам всем нужна твердая рука и ясный ум.

– Ясный ум? — вздернул брови я, косясь на пилота и одновременно борттехника. И что-то там еще по совместительству.

– Травер не может мешать курить мне спайс, это прописано в моем контракте, — пояснил мне лейтенант.

Или он был очень ценным членом экипажа, или у капитана действительно проблемы с командой, — решил я.

– Но мы старательно сидим в кантине, изображая нажирающуюся команду звездолетчиков, — ситуация веселила Свельду. — А я ещё не танцевала на столе!

– Это у нас на вечер, — Нейла, напротив, бурлила от недовольства. Да, я не завидовал Траверу, путешествовать по злачным местам в компании жены… Но, опять же, я, видимо, чего-то не понимаю.

Блюзовая мелодия завораживала, чистый звук лился спокойно, развивая мелодию. Пещерная акустика в зале, что удивительно, почти не портила звук. Я невольно заслушался, закрыв глаза.

– Так ты будешь играть? — отвлек меня нетерпеливый Травер.

– Да, — ответил я не открывая глаз. Медленно мысленно я перебирал колоду в поисках потенциально полезных карт. Я мог просто обманывать себя или заниматься самовнушением, но Сила вокруг откликалась на мои мысленные поиски, изменяя свой поток, закручиваясь вокруг меня, послушно сменяя свое привычно ровное течение. Сила пульсировала в такт музыке.

– Что желаешь поставить на кон? — Я ясно его понимал, Сорок Пятый давно уже ничего не переводил для меня. В этот момент я осознал, что знаю основой уже почти полностью. Это напрягало меня, поскольку источник этого знания мне был неизвестен. Пусть каждый акт познания — это отчасти и акт веры, но происходящее расшатывало обыденные границы реального. Ведь никаких сверхъестественных событий по определению не может происходить — коли уж они свершились, то они вполне естественны. Как нет и никаких «нематериальных» проявлений чего бы то ни было. То, что папуасу нечем поймать радиоволну еще не лишает ее права называться формой материи.

– Как насчет пары сотен кредитов? — предложил я. Слова — это информация. Но информация — это не только слова.

– Это мне нравится, — довольно сказал капитан. Когда он говорил эмоционально, он начинал растягивать гласные.

Я все еще не открывал глаза, шансы расплывались, возможные партии текли непрерывной чередой размытых картин.

Если нет конкретного будущего, как можно определиться с тем, что именно произойдет? Знание ― сила, знание меняет всё. Я знаю, а значит могу изменить происходящее. Но тогда мое знание будущего должно включать само себя. Такое будущее, которое увидели. Отличающееся от того, которое бы не увидели. Ловушка сознательной деятельности…. ее описание и причины вплоть до рациональных объяснений нейрофизиологов возникают в ней самой же. Прочь эти мысли! Потом. Я открыл глаза.

– Клади карты, Травер, — отстранёно сказал я.

Бесстрастно, стараясь ничего не перепутать, я заменил главную и боковую колоду на столе. Смыслы, причины и последствия сменились бесконечным калейдоскопом образов. Слишком сложным, чтобы его осознавать. Но сознаем ли мы свои действия вообще? Я начал вглядываться и с трудом, но зафиксировал образ будущего, вполне конкретно создав его, собрав боковую колоду. Игра началась.

В первом раунде я спокойно собрал двадцатку, добрав ее плюсующей на пять картой. Во втором убрал перебор отрицательной на минус четыре, даже не дожидаясь следующей карты. В последнем раунде удвоил третью карту даббл-картой из «руки». Еще пара карт и двадцать собрались сами. Травер собрал только одну двадцатку на три партии. Чистая победа.

– Поганец врет! Он умеет играть и, сит его возьми, неплохо! — Травер был раздосадован и не на шутку разозлен. Или же просто очень эмоционален. Очень сложно понять, учитывая, что он не человек. — Продул коку и наварил на мне пару сотен.

Он возбухал ещё недолго, успокоился капитан также быстро, как и разошелся.

– Я уже видел один раз такую «игру», — заметил лейтенант.

Зелтронка обернулась ко мне, приобняла и поцеловала, поздравляя с победой.

– Теперь ты сможешь угостить девушку кореллианским бренди, — сказала Свельда, дыша мне в ухо.

Между тем лейтенант вертел в механической ладони мундштук. Он смотрел мне в глаза.

– Закрывать глаза перед тем, как отдавать приказы или решать важные вопросы, — спокойно продолжал лейтенант. — Быстро изучать языки и проявлять поразительное везение. Это привычная манера поведения джедаев. Или ситов. Ты можешь оказаться полезен или принести неприятности. Но из джедаев очень херовые штурманы и математики. Мышление слегка другое. Большинство из них просто следуют «велениям силы». Что ты можешь сказать насчет этого?

– Я предпочитаю думать своей головой, но учитывать элемент случайности и погрешности должен любой инженер, в том числе и делать качественные оценки. Сила в этом может быть помощником, но только помощником, — я не стал отпираться, если я попаду к ним в команду, скрывать одаренность будет глупо, но я вовсе не джедай и не сит. — Однако же, я никогда и нигде таким фокусам не учился.

– Я играл пару раз с джедаями в пазаак, они утверждали, что предсказать заранее, что положить на стол, практически невозможно. Трудно предсказать действия генератора истинно случайных чисел — так говорил мне один магистр. Очень немногие это могут, — Ивендо теперь задумчиво смотрел вдаль мимо меня. — И никакая Сила не заменит данные разведки.

Зелтронка удивленно смотрела на второго пилота.

– Ивендо, ты никогда не рассказывал, что видел джедаев, Целого Магистра! Я никогда их не встречала. Я слышала: они эмпаты, это может быть интересно, – тараторила зелтронка. Сдерживать себя — это не про нее, меня окатывало волнами ее эмоций.

– Они бы тебе не понравились – они скучные и правильные разумные и даже дают обет безбрачия.

– Целибат! Ха, не верю! Не импотенты же они?

– И все же это так.

– Бедняги! — Сама мысль о том, что кто-то в галактике занимается самоограничением, её ужасала. — Олег, не смей идти в джедаи!

Она так смешно смотрелась, что я не смог больше сдерживать смех и громко захохотал.

– Ни в коем случае, — ответил я.

– Его и не возьмут, джедаи перестали брать взрослых учеников после великой войны ситов, — вклинился Травер.

– Это все фокусы, на которые ты способен? — спросил он.

– Я никогда не учился использовать Силу, сам факт её существования я понял, только побродив по этой пустыне. — говорить правду легко и приятно.

Пиликнул комлинк, Травер внимательно читал сообщение на экране, закрепленном на браслете, как часы.

– У нас гости. Сила тебе пригодится, Олег.

– Сколько? — поинтересовался взволнованно Фарланд. Его и без того бледное лицо уже выражало панику.

– Пятеро, — отрезал Травер. Он резко стал серьезнее. — Гаммореанцы с трандошанином, один аквалиш.

Ивендо закашлял:

– Сборище уродов, Отвратительные свиньи, ящерица-переросток и прямоходящий мерзкий паук. Планету последних нужно заравнивать термоядерными боеприпасами, — толерантным курильщик не был.

– Тебе никто не говорил, что ты видист? — укорила Нейла Ивендо.

– Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что есть виды, которые не исправишь. Только сжигать.

– Горбатого могила исправит? — спросил я.

– Верно, парень, очень точно сказано.

– Как ты вообще в республиканском флоте служил? — дивилась Нейла. — У вас там множество видов служило. «Политика флота в видовом разнообразии». — процитировала она.

– Когда запахло жаренным, этих выкидышей эволюции рядом не оказалось.

– От них воняет, и они некрасивые. Я не хочу с ними встречаться, — пожаловалась зелтронка.

– Я ничего о них сказать не могу, — добавил свое мнение Фарланд. — в моём блок-районе[7] они не жили.

Я решил оставить вопросы на потом, или спросить "Гугл" далекой.

– Это всё не важно, мы все равно их грохнем. Поступим со всеми одинаково, не будем видистами, — закончил дискуссию Травер. — Проверьте оружие и щиты.

Мы начали расстегивать кобуры, снимать предохранители, проверять заряд аккумуляторов и крутить переводчики. Я проверил бластер, но даже не притронулся к клинку, хотя почти все беззвучно проверили, насколько хорошо лезвия выходят из ножен. Фехтую я ещё хуже, чем стреляю. Ожидалась маленькая, но ожесточенная схватка.

– Извините, я не запрограммирован для участия в конфликтах, – подал голос протокольный дроид. Он напуган?

– Постой, ты можешь пригодиться, — у меня уже возникли пара идей насчет протокольника.

Нейла сложила бутылки за столом так, чтобы казалось, что мы выпили уже целую гору спиртного. Пробирала дрожь, я действительно собирался драться рядом с этими малознакомыми людьми? Уйти сейчас — это трусость или благоразумие? Впрочем, рассчитаться по долгам с Травером стоило.

Примечания

[1] Касательно цен. Я не буду использовать «каноничные» цены на оружие и прочие предметы, поскольку они никак логически не согласованны. Задумайтесь, обращаясь к канону: легкий фрахтовик класса «Динамик», постройки Центральных Галактических Систем (Эбеновый Ястреб – его модификация) стоит 154 000 кредитов, а бластер около 1000. Обратимся к «земному» опыту. Личное стрелковое оружие без оптики, за исключением MG4 (полмиллиона рублей – немцы, Хеклер унд Кох, хрен ли) и снайперских винтовок-болтовок (ствол с затвором и оптикой) стоят, как правило, менее ста тысяч рублей. Хотя с нынешней ценой на нефть и как следствие известным курсом – уже больше. Истребитель СУ-35 «со всем фаршем» стоит около 100 млн. долларов (данные из памяти, но порядок верный, новый Ил-76 еще дороже) То есть хороший истребитель с уймой радиоэлектронного оборудования стоит несколько десятков тысяч автоматов. Идем далее. Я, допускаю, что бластеры ручной работы, изготовленные на заказ из самых дорогих материалов, могут стоить и дороже. И корабль массой в пару сотен тонн с гипердвигателем и термоядерными реакторами, в силу развития технологий, напротив стоит дешевле, чем боевой самолет. Разумно предположить, что обычный грузовик без специального оборудования, самой простой конструкции и грузоподъемностью около 30 тонн или даже как "Эбеновый ястреб" – 60 тонн может стоить, как пять КамАЗов. То есть 20 млн. рублей.

Хотя, вернее указывать объем трюма и допустимую нагрузку от веса груза при перегрузках, но это из того же разряда, что и «максимальная скорость в вакууме».

Тогда порядки сходятся – это около 200 высококачественных единиц личного оружия.

Но звездолет это все-таки не грузовик и обладает куда более сложным оборудованием – от жизнеобеспечивающих систем до навигационных. Поэтому я буду назначать цены исходя из собственного понимания с некоторой поправкой на иной технологический уровень цивилизации ДДГ и исходя из того, что оные цены возникли только в расширенном каноне – «легендах».

[2] Репульсорный (левитационный) транспорт, передвигающийся невысоко над землей. Дешевле и легче аэроспидеров – «летающих автомобилей» способных передвигаться на большой высоте. Отличие заключается том, как искажается гравитационное поле – лэндспидер передает свой вес на ограниченный объем непосредственно под ним. Поэтому при отсутствии колес прочная дорога все равно желательна. В противном случае она будет разбита.

[3] Высшая математика.

[4] Линейная алгебра и аналитическая геометрия (ЛААГ), имеющая дела с векторами.

[5] Ситы, конечно сиТы, но эта кантина называется именно так.

[6] Повторитель. Являясь аналогом пулемета от плазменного оружия, единственное из ручного оружия, способное действительно стрелять очередями и делать это долго. Отличается высоким КПД, эффективным охлаждением ствола. Весьма тяжело и габаритно. Не отличается высокой точностью, в бою из него создают плотность огня, ведя огонь на подавление.

[7] Квадратный, реже иной формы колоссальных размеров самодостаточный район, способный вместить в себя около 50млн человек, население наиболее крупных и густонаселенных блоков достигает 0,5млрд чел. Подобная застройка характерна для чрезвычайно густозаселенных миров Ядра.