Приговор: Жить

Глава 2

Начало июля. Вторник

Кирь всегда мечтал оказаться в святая святых большого, окруженного парком, особняка — кабинете Хозяина. Мечтал с тех самых пор, как узнал о его существовании. В своих мечтах Кирь тысячу раз самыми разными способами спасал от легавых и оборзевших конкурентов большого босса, а тот награждал его толстыми пачками баксов и даже угощал коньяком из своих запасов. И вот мечта сбылась: простого охранника пригласили к Хозяину. Да еще в компании с начальником службы безопасности.

Но Кирь не радовался и даже не смотрел по сторонам. Он судорожно вспоминал обрывки слышанных в детстве от матери молитв и желал только одного — убраться отсюда живым.

А посмотреть было на что. Небольшая комната, обставленная с большим вкусом и еще большими затратами, располагала к покою. Глубокие обитые темной кожей кресла, плотные портьеры, пушистый ковер на полу. В большом камине умиротворяюще потрескивали дрова. Все здесь дышало сдержанной и от того еще более заметной роскошью.

Впрочем, хозяин этого великолепия вполне соответствовал антуражу. Высокий широкоплечий мужчина лет шестидесяти в дорогом классическом костюме. Инородными телами казались гости: щуплый лысоватый мужичок, на котором пиджак висел, как на вешалке, и сам Кирь — крупный парень без признаков интеллекта на обычно розовощеком, а сейчас сером лице.

— Как он оказался за периметром? — холодно поинтересовался широкоплечий, подняв тяжелый взгляд на посетителей.

— Неизвестно. Ублюдок умер до того, как парни до него добежали. Наверное, яд сожрал, мразь.

— Избавь меня от эпитетов, Игорь Петрович, — поморщился хозяин кабинета.

— Прошу прощения, Ефим Филиппович. На камерах ничего нет, сигнала о нарушении периметра не было. Он будто просочился через проходную. А там у нас видеозапись не ведется.

— Видеозаписи нет. Охраны тоже?

— Охрана есть, — тот, кого назвали Игорь Петрович, вытер большим платком взмокшую лысину. — Но парни не пропустили бы чужого.

— И, тем не менее, чужой гулял по моему парку, весело помахивая снайперской винтовкой. Как Вы это объясните, Игорь Петрович?

— Я не знаю…

— А Вы, молодой человек, — ледяной взгляд, как сверло, вонзился в охранника. — Вы не отлучались, и мимо Вас никто не проходил?

— Н-нет, — судорожно выдохнул Кирь, бледнея еще сильнее, хотя, казалось бы, дальше некуда. «Что ж голос-то так дрожит?! — думал он, до боли стискивая кулаки, по зоновской привычке заведенные за спину. — Не поверит. Век воли не видать. Не верит. И стерва эта плоскомордая не верит!»

Ефим Филиппович недоверчиво покривил губы и повернулся к «плоскомордой стерве», стоявшей чуть в стороне за спинкой хозяйского кресла. Миниатюрная узкоглазая девушка едва заметно кивнула. Паника затопила недалекий ум охранника в доли секунды.

— В натуре, не было никого! Если бы кто ливерил[1], я б заметил! — выкрикнул он, увидев в этом кивке свой смертный приговор.

— Помолчите, молодой человек, — поморщился Хозяин, и Кирь, получив увесистый тычок под ребро от своего начальника, заткнулся. — Игорь Петрович, Вы разберитесь, что за человек заглянул к нам в гости и так скоропостижно скончался. Раз уж невозможно выяснить, каким путем явился наш гость, я хочу хотя бы узнать, кто он. Ну, не мне Вас учить.

— А… — начал было тот, но владелец усадьбы властным жестом заставил его умолкнуть.

— Я уже сказал все, что хотел, Игорь Петрович, и больше Вас не задерживаю.

Начальник службы безопасности, подпихнув в спину застывшего Киря, быстро вымелся из кабинета.

— Куда мне теперь? — спросил дюжий охранник, как только они оказались в коридоре.

— На место. Куда еще? Твоя смена пока не закончилась, — сварливо отозвался Игорь Петрович. Ему было не до тупого подчиненного. — Якудза тебе поверила. Так что свободен. Но сохрани тебя Бог, если выяснится, что она ошиблась.

Кирь бочком обошел начальника и быстрым шагом, сильно смахивающим на бег, рванул к выходу. В сторожке у главных ворот его встретил обеспокоенный сменщик:

— Ну чё там, Кирь? Нашли, как эта падла пролезла?

— Не-а, — мотнул головой тот и надолго присосался в бутылке с минералкой.

— Гвоздь злой?

— Еще какой! — поежился Кирь, вытирая мокрые губы тыльной стороной ладони. — Камеры же ни хрена не видели. А не просматривается тока у нас. Петрович на меня волком смотрел.

Напарник уставился на говорившего во все глаза. Если наемный убийца пролез на территорию усадьбы через проходную, то Кирь должен сейчас загибаться где-нибудь в подвале, а не хлестать минералку.

— Чё уставился? — рыкнул он. — Не пропускал я никого. Я ж не форель[2]! Я жить хочу!

— А я чё? Я ничё, — отвернулся парень, но тут же снова с любопытством спросил. — А Якудза была?

— Была, — кивнул Кирь. — Куда ж без нее. Она за Гвоздем, как конвой, ходит.

— И чё?

— Да чё ты заладил, «чё» и «чё»? Баба, как баба, — обозлился проштрафившийся охранник.

— Ничё. Непонятка с этой узкоглазой. Чего ее Гвоздь везде с собой таскает? Трахает, что ли?

— Не наше дело, — Кирь нервно огляделся по сторонам, — кого Гвоздь шпилит. И не болтай об этом! Мороз по шкуре от этой узкоглазой. Кажется, что она все время где-то рядом.

— Чтоб я бабы испугался? — фыркнул напарник.

— Увидишь поближе — испугаешься. Морда плоская, глаза-щелки и молчит. И не моргнет ни разу. Чистая змея. Как сам Гвоздь свою змею не боится?

Гвоздь, а точнее, Ефим Филиппович Меньшов, не боялся свою «змею». Ибо только благодаря ей был до сих пор жив.

— Третья попытка за месяц, — проворчал он, бросив пулю, которую вертел между пальцами, в декоративную шкатулку на каминной полке. — Два снайпера и бомба в автомобиле.

— Это им не поможет, — едва заметно пожала плечами девушка, присаживаясь на подлокотник пустого кресла.

— Верю, — кивнул на шкатулку авторитет. — Но они придумают что-нибудь новое.

— Возможно, — так же равнодушно отозвалась она. — Но это им тоже не поможет.

— Самое неприятное в этой истории, я до сих пор не понял, кто против меня играет. Это настораживает, — Меньшов опустился в кресло, и девушка тенью соскользнула на медвежью шкуру у камина.

— Кто играет, понятно. Is fecit cui prodest[3]. Вам же прислали список предприятий, в которых Ваше участие нежелательно, — качнула головой она, глядя в огонь. — Непонятно — как. У них должны быть информаторы в Вашем ближнем кругу. Сегодняшний снайпер вышел на позицию не раньше, чем за десять минут до Вашего выхода из дома. Ему кто-то сообщил о том, что Вы выходите. Кто мог это сделать?

— Не представляю. Я просто хотел пройтись по парку.

— Прослушка?

— Отпадает! Мой дом на жучки проверяют чаще, чем кабинет Президента!

— Направленный микрофон, или еще что-нибудь. Это Вам лучше обсудить со специалистами — не моя область.

— Да в курсе я! — отмахнулся Гвоздь с легким раздражением. — К тебе нет никаких претензий.

На лице девушки не дрогнул ни один мускул. Она так же спокойно смотрела в огонь, никак не отреагировав на эту вспышку гнева.

— Знаешь, как тебя называют среди моих… подчиненных? — нарушил затянувшееся молчание Меньшов.

— Знаю. Они называют меня Якудза.

— Да, — кивнул авторитет. — И боятся, по-моему, еще больше, чем меня самого.

— Непонятное всегда пугает.

Меньшов не ответил. Он медленно потягивал коньяк, глядя на сидящую у огня девушку. Она стоила тех небольших, в общем-то, денег, которые пришлось на нее потратить. Смешно, но еще несколько лет назад Гвоздь не верил ни в экстрасенсов, ни в телепатов, ни в прочую потустороннюю чушь. Однако судьба познакомила его с этой стороной жизни, когда около года назад к нему заявилась девушка из полиции со странными, не подающимися объяснению способностями. После ее смерти авторитет и не рассчитывал, что ему вновь доведется столкнуться с чем-то подобным. И вот, пожалуйста, опять. «Фартит мне на этих ведьм», — подумал он, допивая янтарную жидкость из пузатого бокала.

Максим Ребров появился на рабочем месте ближе к вечеру и с довольным стоном плюхнулся на стул, вытянув гудящие ноги.

— Как успехи? — приподнял брови Николай.

— Сейчас доложу, — хмыкнул майор. — Дай насладиться покоем. Я сегодня черт знает сколько километров намотал на эти ботинки.

— Кофе будешь?

— Буду.

— Пока не расскажешь — не получишь, — усмехнулся Николай включая чайник на подоконнике.

— Живодер, — улыбнулся Макс. — Ладно, слушай. Мы вчера с тобой беседовали о том, как это жмурика умудрились проглядеть и прохожие, и патруль. Совершенно нестандартное поведение.

— Ну, отчего же нестандартное? Сплошь и рядом такое. Думают, пьяный спит, и идут себе мимо.

— Патрульные тоже? Нет. Меня такое объяснение не устраивает. Короче, я сегодня с утра рванул туда. И прошел по всем офисам, у которых окна на улицу выходят.

— Там уже ходили, — пожал плечами капитан, ставя перед другом кружку с кофе. — И ничего не выходили.

— А я выходил. Вопросы надо тоже правильные задавать.

— А вот с этого момента поподробнее, — заинтересовался Николай, усаживаясь на место. — Чем тебе вопросы не угодили?

— Наши о чем спрашивали? О жмурике. Разговор короткий. Видел жмура? Нет. Спасибо, следующий. А я спросил, что вообще видели. Чувствуешь разницу? В основном, конечно, отмахивались. Мол, мы работаем, некогда нам в окна смотреть. Но одна милая девушка меня не разочаровала. Мертвяка она не заметила. Но примерно в то время видела, как по улице, как раз там, где потом обнаружили тело, разгуливал мужчина и кого-то ждал. Лет сорока, высокий, спортивного телосложения, явно обеспеченный, в общем, мечта любой двадцатипятилетней девицы, не отягощенной излишками образования, забот и личной жизни.

— Так… А ты представляешь, сколько мужиков подойдут под это описание в Санкт-Петербурге? — Николай начал демонстративно загибать пальцы, будто что-то высчитывая. — Тысяч триста пятьдесят — четыреста.

— Острим-с? — ухмыльнулся Макс. — Это ты зря… Мужик кого-то ждал минимум двадцать минут. Потом подкатил вполне представительный мерс и увез его в неизвестном направлении. Чувствуешь, как сужается круг возможных подозреваемых?

— Да. Еще как. Особенно, если учесть, что Мерседесов в Питере больше, чем бродячих собак. Кстати, он мог принадлежать вовсе не самому мужику, а тому, кого он ждал.

— В данном случае это малозначительные детали. Потому что любительница смотреть в окошко работает в риэлторской конторе на первом этаже, и прекрасно видела номерной знак.

— Скажи еще, что она его запомнила, и я поверю в Деда Мороза! — ахнул Николай.

— В Снегурочку тоже сейчас поверишь. Она его запомнила, — осклабился майор. — Номера совпали с ее датой рождения. Даже буква в конце подошла. И девушка до конца рабочего дня размышляла, стоит ли считать это совпадение знаком судьбы.

— Офигеть! И кто наш таинственный незнакомец?!

— Коля, — укоризненно покачал головой Макс. — Я же только что вошел. Сейчас пробьем по базе и узнаем.

— Диктуй, — нетерпеливо воскликнул капитан, выводя на монитор свое компьютера базу ГАИ.

Полчаса спустя оптимизма у оперативников поубавилось.

— Интересно, — протянул майор, задумчиво глядя на распечатку результатов их поиска. — Кто быстрее пошлет меня к черту, когда я вздумаю задавать вопросы: Ланской или он?

— Ни тот, ни другой, — мрачно проворчал Николай. — В лидерах будет следователь, когда он сообразит, кто такой этот Меньшов Е. Ф., с которым ты мечтаешь пообщаться.

— Весело, однако. И каким боком тут Меньшов? Чем парень с ткацкой фабрики мог повредить авторитету?

— Вот его и спросишь.

— Спрошу, куда же я денусь, — пожал плечами Макс. — Показания свидетельницы — официальная бумага, и по ней мы обязаны отработать. Слушай… Может, гвоздевские волки труп и выкинули на улицу? Из этого самого мерседеса?

— Нет. Эксперты уверены, что парень умер прямо там. Он сполз по стенке, и больше его никто не трогал до приезда наших. Все проверили. И следы крови, и положение тела. Там его пристрелили.

— Да знаю я… — буркнул майор раздраженно. — Но почему этого никто не видел?!

— А вот черт его знает. Нечего гадать. Давай звонить следователю. В любом случае придется пообщаться с Гвоздем и выяснить, кого забирала тачка, числящаяся за его главным офисом. Завтра надо туда съездить.

— А ничего, что на завтра назначена встреча с Ланским?

Капитан молча достал из кармана зажигалку, подкинул ее в воздух и, поймав, на мгновенье завел руки за спину.

— Пусть слепой случай рассудит. И кто у нас огнеопасен?

— Гвоздь, — улыбнулся Николай, вытягивая перед собой кулаки. — В какой руке?

Макс молча хлопнул по левой. Капитан разжал пальцы, демонстрируя пустую ладонь.

— Повезло тебе.

— Это с какой стороны посмотреть, — покривился майор. — Они оба не медовые пряники.

— Се ля ви, друг, — хмыкнул Николай. — Ладно, давай по домам, что ли? Завтра весь день обещает быть не медовым. С утра планерка, потом эти товарищи, несознательные…

— Да, уж. С медом пролет — сплошной деготь.

Ребров распрощался с другом на парковке. Старенький опель пару раз чихнул, но все-таки завелся и повез оперативника домой. Квартира, как всегда, встретила хозяина тишиной и запахом пыли. Не зажигая свет, майор нашарил тапки и прошел на кухню. Наскоро перекусив быстрорастворимой лапшой, мужчина взглянул на часы и, решив, что половина одиннадцатого — время детское, включил компьютер.

Браузер запустился автоматически, на иконке почты весело мигал маячок новых писем. Макс вывел почтовый ящик на экран и начал методично просматривать полсотни посланий, появившихся со вчерашнего вечера. Большинство он сразу отправлял в корзину: рекламные рассылки мало интересовали оперативника. Сообщения о новых темах на форуме полетели туда же. На форум он и сам зайдет, чуть позже.

[1] Ливерить — следить.

[2] Форель — психически больной человек (жрг)

[3] Сделал тот, кому выгодно (лат.)