Глава 22

Конец июля. Вторник

— Ты тут? — слегка удивлённо констатировал Ефим Филиппович Меньшов, войдя в свой кабинет и обнаружив неподвижно сидящую на ковре у пылающего камина вьетнамку. — Давно я тебя не видел. Манкируешь своими обязанностями телохранителя?

— Если Вы меня не видите, это еще не означает, что меня нет рядом, — спокойно отозвалась девушка, даже не повернув головы. — Хотите, расскажу, что Вы ели сегодня на завтрак, и какой носовой платок лежит в вашем кармане?

— Вот тут ты и попалась. Нет у меня носового платка. С детства терпеть их не могу.

— Синий клетчатый платок в левом кармане пиджака. Его положила Ваша сестра сегодня утром, — невозмутимо парировала Фыонг, протянув тонкую руку к огню, и добавила. — Вам никогда не казалось, что пламя живет собственной жизнью, не подчиняясь никаким законам и правилам? Как человек с оружием. Ограничение — только собственная воля: может защитить, а может и убить.

— Никогда не задавался философскими вопросами вроде этого, — слегка пожал плечами авторитет, бросая найденный в кармане платок в ящик стола. — Но, если задуматься, то я считаю иначе. Вот он, огонь, послушно сидит в камине. И на оружие тоже можно найти управу, бронежилет, хотя бы. Силой можно заставить повиноваться любого.

— Любого? Попробуете заставить меня? — авторитет не видел ее лица, но по голосу понял, что вьетнамка улыбается.

— Ты — исключение.

— Из любого правила есть исключения… Всё зависит от силы. И огонь, послушно сидящий в камине, может однажды уничтожить это здание вместе с камином… Мне нравится огонь. Он — как не до конца прирученный хищник, никогда не знаешь, чего от него ждать, и это вносит в жизнь необходимый драйв, как у вас говорят. Хотела бы я приручить огонь…

Девушка провела ладонью над языками пламени, словно погладила кота. Удивлённый её необычной разговорчивостью, Меньшов присел на край стола.

— Не хочешь рассказать мне, как наши дела? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Наши? — Фыонг слегка повела плечом, — Про «наши» дела я ничего не знаю. Но я могу рассказать Вам, как «Ваши» дела.

— Хорошо, — не стал спорить Гвоздь. Он уже привык к необычной манере девушки изъясняться на грани фола, так, что не всегда поймёшь, издевается она или говорит серьёзно. — Расскажи мне про мои дела. А то мне тут Игорь Петрович сказал, что на днях сюда кто-то вломился. И ты этим гостем занялась лично. А я ни сном, ни духом. Почему?

— Не думала, что Вас интересуют такие мелочи.

— Кто-то вломился в мой кабинет, и ты считаешь это мелочью? — слегка нахмурился Гвоздь. — Странные у тебя понятия о безопасности.

— Мои понятия о безопасности позволяют сохранять Вашу жизнь последние три месяца. Так что позвольте мне решать, что мелочи, а что — проблемы.

— Это следует понимать, как знак, что я не узнаю, кто сюда влез в моё отсутствие?

— Во всяком случае, не от меня, — едва заметно пожала плечами Фыонг и одним плавным движением поднялась с пола.

Меньшов подавил зарождающееся раздражение:

— Ладно. Играй в свои игры. Мне важен только результат.

— Таков уговор. От меня результат, от Вас — прикрытие моим «играм». Я свято придерживаюсь договорённостей. Какие у Вас планы на сегодня?

— Кроме тех, о которых ты наверняка знаешь — никаких, — улыбнулся Гвоздь, испытующе глядя на девушку: знает или нет.

Фыонг и бровью не повела:

— Тогда доброго вам пара и весёлых девочек. Я буду неподалёку.

— Как всегда, — фыркнул Меньшов, глядя как она идет к двери.

Вьетнамка не посчитала нужным ответить. Её очередная игра только начиналась, и это наполняло девушку пьянящим предвкушением, мелькающим на губах редкой полуулыбкой.


Николай Корбов повернулся спиной к высоким кованым воротам и, буквально вбивая каблуки в посыпанную мелкой гранитной крошкой дорожку, пошёл к своей машине. Если лицо его оставалось бесстрастным, то в душе бурлила ярость. «Что они о себе вообразили, эти денежные мешки?! — думал оперативник. — Совсем охренели от больших денег?!»

Решив сегодня утром встретиться с Ланским и поинтересоваться у него списками членов гольф-клуба «Свет», Николай никак не ожидал, что такая простая задача займет весь день и так и останется не выполненной. И, ладно бы, Ланской отказал. Это было бы неприятно, однако, вполне предсказуемо. Но прямого отказа капитан так и не услышал. Вместо этого его гоняли по секретарям, помощникам, менеджерам и прочим представителям офисного планктона. И каждый раз обещали, что уж этот-то уважаемый господин точно знает, где хозяин, и немедленно приведет полицейского пред начальственные очи. В конце концов, Николаю сообщили, что большой босс в своем клубе, и там проводит местный турнир по гольфу. Выругавшись про себя последними словами, какого чёрта его тогда гоняли по всяким кабинетам битых три часа, капитан поехал в «Свет». И уперся в тупик. Его опять не пропустили. Мало того, на этот раз охрана пошла ещё дальше, пообщавшись с оперативником по системе голосовой связи. Николай чувствовал себя последним кретином, споря с воротами, потому что ни один охранник в поле зрения так и не появился.

— Надо подключать Сморчка, — ворчал капитан себе под нос, заводя мотор. — Что-то нечисто с этим поганым клубом… Завтра на планёрке ему это выдам. Обещался помогать с делом Матросова, вот пускай помогает…

Звонок мобильного прервал его бормотание.

— Здравия желаю, товарищ капитан, — приветствовал друга Макс в своей обычной манере. — Ты куда пропал?

— Пытался встретится с Ланским.

— Судя по похоронному тону — безуспешно, — хмыкнул майор.

— Ну, да. Эта сволочь бегала от меня весь день. Хотя, может, и не бегала, а просто скомандовала секретарям, чтоб надоедливого полицейского погоняли… Ничего, измором возьму. А у тебя что?

— У меня — заканчивается рабочий день, и я хочу домой.

— Макс, я бы подкинул, но, во-первых, я у черта на куличках, недалеко от этого клуба, а во…

— Да я как-то и сам бы добрался, — ухмыльнулся майор. — Ножки пока ходят. Но кое-кто запер в своем сейфе папку с планом. А я, мало того, что этот самый план не подписал, я его в глаза не видел. А Сморчок требует сию бумажку незамедлительно.

— Вот чёрт! Совсем забыл про эту макулатуру! — заметно расстроился Николай. — Тогда минут через сорок буду, только Лидочке позвоню, что опоздаю.

— Не парься. Скажи, где вы будете, и я подскочу. Отдашь мне ключи от своего сейфа, и гуляйте себе дальше. Я сам со Сморчком разберусь.

— Что это Сморчок допоздна засиделся? Обычно по нему часы проверять можно.

— Проверка, вроде, какая-то будет, вот и сидит, готовится, — отмахнулся Макс. — Я не выяснял. Так куда мне подъехать?

Капитан быстро объяснил, в каком кафе его будет ждать Лидочка, и, убрав мобильник в карман, сосредоточился на дороге. Ему и самому до этого кафе надо было еще добраться.

Он успел вовремя, ровно в семь обняв засмотревшуюся на чаек девушку.

— Ты меня напугал! — смеясь, воскликнула она. — А если бы я от неожиданности упала туда?

Лидочка показала на невские воды, белые от множества птиц-попрошаек.

— Я бы прыгнул за тобой, — улыбнулся Николай, разом позабыв про все неприятности. — А ты, кстати, плавать умеешь?

— Зачем? Тут же мосты везде, — машинально ответила девушка, бросая в воду очередной кусок булки.

Капитан слегка замешкался с ответом. Странная фраза выбила его из колеи. Он же не предлагал ей купаться прямо здесь…

— Ну, я в общем смысле спросил, — сказал он, наконец, решив позже выяснить, что она имела в виду.

— Умею, но не люблю, — Лидочка докрошила булку и повернулась к нему. — Руки быстро устают.

— Так я и не предлагаю спортивные заплывы устраивать. Просто подумал, что можно было бы съездить в выходные на пляж, если погода не испортится.

— И если работы не добавится, — хихикнула девушка. — Давай сначала доживём до этих выходных.

— Тоже верно, — рассмеялся оперативник и вдруг, посерьезнев, сказал: — Лида, выходи за меня замуж, а?

— Эмм… — девушка чуть не уронила сумку-переноску, которую как раз переставляла на стул.

— Ты сразу не отвечай, — отвел взгляд Николай, сам слегка обалдевший от собственного спонтанного решения. — Я…

— Здравия желаю! — натянутую сцену прервал Макс, появившись возле их столика, как чёртик из коробочки. — Надеюсь, я не слишком помешал.

— Ты уже здесь? Быстро добрался, — Николай удивленно посмотрел на друга. Он не ждал его так рано.

— У метро есть неоспоримый плюс: там не страшны пробки. Правда, бока мне намяли, это факт, — ухмыльнулся майор. — Милая леди, этот бугай представлять меня не спешит, поэтому возьму на себя смелость представиться самостоятельно…

— Да сядь ты, балабол, — отмер капитан, — напугал мне девушку своей болтовней. Лида, этот болтун — Максим Ребров. Иногда он бывает невыносим, но он мой лучший друг, почти брат. Макс, это — Лида, моя девушка.

— Сидеть некогда, — отмахнулся Макс, поцеловав девушке руку, да так ловко, что она даже не поняла, как ее пальчики оказались в ладони мужчины, не говоря уже о том, чтобы успеть испугаться. — Давай ключи, и я убегаю.

Николай покачал головой, но связку достал и, отцепив ключ от сейфа, передал его другу.

— Благодарю, — кивнул майор. — Лидия, мое почтение!

Он едва заметно поклонился девушке, не сказавшей за это время ни слова, и бодро зашагал к станции метро.

— Он тебя напугал? — обеспокоенно поинтересовался Николай несколько минут спустя, потому что девушка смотрела вслед майору, не отрываясь.

— Нет, конечно, — отмерла та. — Он смешной. И немного грустный.

— Ну, да. Есть такое, — слегка успокоился Николай, попутно удивляясь, как точно Лидочка оценила его друга. Ведь именно как раз сейчас Макс был практически таким, как и до знакомства с перевернувшей его жизнь ведьмой: весёлым, улыбчивым и галантным. Только сам Николай, зная его не первый десяток лет, видел тщательно скрытую тоску, и сильно подозревал, что совсем не так уж срочно Максу надо было вернуться в контору, как он продемонстрировал.


Капитан был совершенно прав. В контору Максу сегодня уже не надо было вовсе. Сморчок уехал почти сразу после его звонка капитану, и застрявшие в сейфе планы сдавать было некому. В кафе на набережной оперативник явился, желая сообщить об этом другу. Можно было бы просто позвонить, но Макс хотел заодно обсудить несколько моментов, связанных с убийством китайской студентки, если подружки Николая еще не будет.

Однако подружка, действительно, отличалась пунктуальностью. К тому моменту, как Макс подошел к кафе, парочка уже сидела голова к голове за столиком. Да и назвать девушку подружкой язык не повернулся: с первого взгляда было ясно, что у этих двоих всё всерьёз и надолго, а то и навсегда.

Когда майор это понял, ему захотелось развернуться на сто восемьдесят градусов и уйти. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Вид чужого счастья пробудил воспоминания о прошлом, о том, как он сам гулял по этой же набережной с Агафьей, и как легко тогда дышалось… Он уже дёрнулся было обратно, но поймал взгляд незнакомки, державшей Николая за руку. Она пристально смотрела прямо на него. Смирившись с неизбежным, всё равно рано или поздно знакомиться придется, а вдруг девушка вспомнит тогда странного зеваку, Макс пошел к столику.

Он постарался сделать так, чтобы его дурное настроение никак не отразилось на лице. Ещё не хватало, чтобы Николай подумал, будто майор позавидовал чужому счастью. Призвав на помощь всё свое самообладание, Макс выдержал ровно пять минут и сбежал.

Дорогу домой майор запомнил урывками. То какая-то старушка шарахнулась в сторону, случайно заглянув ему в лицо. Кажется, она даже перекрестилась. То он прижал к стене в переулке пьяного дебошира, вздумавшего оттолкнуть его в сторону. Увидев перед носом совсем не игрушечный ствол, пьянчуга едва не обделался и в кусты рванул на карачках.

Майор немного опомнился только дома, встав под ледяной душ.

— Где ты? Где?! — прошептал он, прижавшись пылающим лбом к холодному мокрому кафелю.

Загрузка...