Приемыш (СИ)

Глава 24

Еще в первые дни их проживания в особняке Ира спросила Райну, почему они не делают следящий контур вокруг имения.

— А зачем? — спросила тогда наставница. — Границы имения обширны, а контур нужно обновлять каждый день. Замучаешься ходить, да и сил потратишь немало. Умнее сделать так, чтобы в случае нападения до нас не смогли сразу добраться и тем самым дали время уйти или оказать сопротивления. Этот особняк — это маленькая крепость. Не забывай каждую ночь закрывать все ставни на окнах и входные двери, и враги замучаются их ломать. Магия им в этом не помощница, а оружием пока еще изрубишь. За это время мы сто раз успеем уйти вратами в замок и увести своих людей.

— Но вы же сами говорили, что жрецы как‑то мешают ставить врата.

— Мешают, — согласилась Райна. — Именно поэтому нам из крепости пришлось спасаться через подземный ход. Но я их фокус раскусила. Тетя перед смертью успела мне сказать, почему мы не смогли уйти вратами. Никто из мастеров не смог представить достаточно четкого образа для наведения врат из‑за того, что жрецы как‑то туманили им мозги. Под полной защитой все вспоминалось нормально, но в таком состоянии врат не наколдуешь. А нам с тобой это не страшно, потому что пойдем по маякам.

— А у вас маяков не было?

— Не было. Не ставили их мастера, за что и поплатились. Маяки для мага — что костыль для хромого, мастеру их ставить — все равно что признаваться в собственной слабости.

С тех пор на ночь их конюх запирал все ставни на окнах тяжелыми навесными замками, а Лина закрывала двери на засов, не забывая их стопорить специальными клиньями. О вторжении врагов предупредили амулеты, которые сработал, когда жрецы уже подходили к дому. Первым делом по поместью был нанесен удар парализующим заклятием.

Ира так устала, что проспала бы волну холода, которая ударила со всех сторон, но ее разбудил настойчивый стук в дверь.

— Что будем делать? — Спросил Сантор. — Игар и служанки парализованы, а жрецы могут поджечь дом.

— Плохо, что я еще не полностью восстановилась, — ответила Ира. — Я бы им устроила нападение.

— Может быть, вам стоит вызвать своего Зверя? — предложила Аглая.

— Без крайней необходимости я его вызывать не буду, — покачала головой Ира. — Сейчас симпатии почти всех горожан на моей стороне, но все может измениться, если я начну таскать в город тварь. Сделаем иначе. Выносим парализованных в коридор, и я всех вывожу вратами в замок. Потом, если хватит сил, сниму паралич и открою врата поблизости от нашего особняка. Подберемся к ним с улицы и устроим веселую жизнь. Пять автоматов это серьезно. Надо будет еще захватить в замке гранат — не помешают. Можно было бы просто отсидеться в замке, но они наверняка убьют слуг во флигеле, да и лошадей жалко: конюшню спалят однозначно. А если на пожар набежит стража, то достанется и ей. Раз уж они напали на королевского мастера, значит, решили идти до конца. Это, кстати, хороший случай подсократить число наших врагов. Да не трясись ты так, Владимир, над своей Линой: вылечу я ее в минуту. Просто сил у меня сейчас маловато, поэтому для меня важнее всех вас отсюда вывести. Неси сюда свою любовь, пока они не ударили чем‑нибудь вроде остановки дыхания. Моя ошибка: надо было сделать амулеты всем, но вы же видели, как я крутилась.

Алину принес на руках Владимир, майора притащил Сантор, а крупную Саю словно пушинку принесла Аглая. У всех троих на плечах были автоматы. Ира уже тоже вооружилась и, когда все были в сборе, открыла врата в свою гостиную, где был один из маяков.

— Уложите женщин в кресла, а Игара можно положить на пол, — скомандовала Ира, открывая оружейный сундук. — Возьмете себе отсюда запасные магазины и по парочке гранат. Запалы к ним лежат отдельно в сумке. А я сейчас займусь лечением. Начну с Алины, а то кое от кого, как от бойца, никакого толку не будет.

Пришедшая в себя девушка забралась на колени к Владимиру, который тут же принялся ее успокаивать, а Ира занялась майором.

— Голова не кружится? — спросила она у очнувшегося от оцепенения Игоря. — Вот и прекрасно. Возьми надень мой амулет, мне он пока не нужен, а привязку я сняла. Автомат для тебя в сундуке. Там же и все остальное. Владимир! Оставь Алину в покое и объясни товарищу ситуацию. Саю я пока трогать не буду, сил и так осталось немного. Готовы? Сейчас я всем, кроме Аглаи, наколдую сумеречное зрение. Без этого, если жрецы ничего не подожгли, вам там делать нечего. Только сначала снимите амулеты. Теперь можете надевать. И постарайтесь, пока я не сниму заклинание, беречь глаза от яркого света. Если там пожар, на огонь старайтесь не смотреть. Все, открываю врата. Все идут в них бегом — сил их держать у меня почти нет.

— Может быть, вам лучше остаться? — предложил майор. — Мы бы уж как‑нибудь сами.

— Я иду, и это не обсуждается. И работайте по целям не как‑нибудь, а от души. Их там по нашу душу немало пришло. Все, отставить разговоры, пошли!

Все один за другим быстро нырнули в ярко пылающий для обостренного магией зрения круг врат и очутились метрах в ста от ворот особняка.

— Видно не очень хорошо, — заметил майор. — А почему вы Аглае не улучшили зрение?

— Пока дойдем, глаза успеют привыкнуть, и видно будет лучше, — ответила Ира, — а Аглая в темноте видит не хуже кошки. И прекращайте болтать. Жрецы вполне могли оставить кого‑нибудь у ворот.

— Вы‑то сами себя как чувствуете? — тихо спросил Сантор.

— Физически — нормально, все‑таки я успела немного отдохнуть. А магических сил осталось только на свою защиту, больше я ничего сделать сейчас не смогу, даже вернуть вас в замок. Так что или пан или пропал.

Никакой охраны жрецы не оставили. Они все сгрудились у строений и пока безуспешно пытались проникнуть в особняк.

— Неужели они не чувствуют, что в доме никого нет? — спросил Владимир, устраиваясь поудобнее для стрельбы.

— Я оставила обманки, — ответила Ира. — Они уже выворотили ставни. Стреляем!

Тишину ночи разорвал грохот выстрелов. Поначалу, когда врагов было много, стреляли длинными очередями, не особенно экономя патроны, но очень скоро большая часть напавших на особняк жрецов была ранена или убита, а оставшиеся начали разбегаться. Теперь их уже приходилось выцеливать каждого отдельно и успокаивать короткими, экономными очередями. Долго такое продолжаться не могло, и уже минут через пять стрельбу прекратили. Никакого шевеления в пределах видимости не было, да и боеприпасы почти закончились. Повсюду валялись тела жрецов, кое–где слышались стоны.

— Вам раненные жрецы нужны? — спросил Иру Сантор.

— Зачем они мне? Говорить мне с ними не о чем, доказательств их нападения не требуется, а лечить врагов…

— Понятно, — сказал Сантор, переводя автомат на стрельбу одиночными выстрелами. — Пойдем, Вольдер, закончим дело. И друга своего прихвати. Не девушкам же таким заниматься.

Когда зачистка была закончена, Аглая побежала к конюшне, а Ира подошла к особняку.

— В нем кто‑то есть, — сказала она мужчинам. — Один человек, который прячется то ли на кухне, то ли в трапезной.

— Они выломали одно окно, — сказал Сантор. — Вот в него кто‑то и успел заскочить, когда мы начали стрелять. Что будем делать?

— Пусть себе пока сидит, — ответила ему Ира. — Вы лучше посмотрите во флигеле живы ли Най с кучером. И кому‑то нужно встретить стражников: они вот–вот должны набежать. Если после того шума, который мы устроили, они не появятся, надо будет посоветовать Анишу их всех разогнать и набрать новых.

Слуги оказались парализованными, но живыми, и лошади все уцелели, так что налет нанес ущерб только особняку. Предстояло ремонтировать поврежденные ставни и заделывать многочисленные пулевые отметины на стенах. Стража прибыла, хоть и гораздо позже, чем рассчитывала Ира.

— Я буду вам очень признательна, если вы организуете уборку тел, — сказала девушка ошалевшему от увиденного сержанту. — И лучше это сделать побыстрее: еще достаточно тепло.

— Да, миледи! — ответил он. — Все уберем, только сначала на них должны посмотреть дознаватели короля. Таков порядок. За ними уже послали.

— Кому‑то, видимо, все же придется забраться в дом через окно и открыть двери, — сказала мужчинам Ира. — Жрец спрятался и опасности не представляет, а я, если хоть немного не отдохну, сейчас просто сдохну.

— Им будет неудобно, лучше это сделаю я, — сказала Аглая и, не дожидаясь пока мужское большинство начнет возражать, подбежала к окну, вычистила из рамы несколько еще торчавших осколков стекла и исчезла в доме. Вскоре раздались звуки ее шагов и отпираемого засова, и парадная дверь распахнулась настежь.

— С дознавателями разговаривайте сами, со жрецом делайте, что хотите, а я до утра пошла спать, — сказала Ира, отдавая свой автомат Владимиру. — Придется твоей Алине до утра поволноваться. Извини, я сейчас ни на что не способна.

Рано утром ее разбудил стук в дверь.

— Кому это не спиться? — проворчала девушка, надевая халат. — Вот чего бы не дать мне поспать еще пару часов?

Оказалось, стучала Аглая.

— Извините, миледи, — сказала она заспанной и недовольной Ирине, — но вы вчера забыли снять мужчинам сумеречное зрение, и никто из них не может выйти из особняка. Все накрутили на глаза полотенца и сидят в комнатах, где уцелели ставни. Да и кухарку неплохо бы вылечить и привести, а то когда она еще приготовит завтрак, а все полночи были на ногах и скоро начнут клацать зубами от голода или сожрут всю вашу халву. Да и слуги во флигеле не вышли из паралича. Лошадей и я могу накормить, но я слышала, что, если быстро не снять паралич, могут быть последствия.

— Да, Аглая, — Ира зевнула, прикрыв рот ладонью. — Ты права. Сейчас все сделаю, а досплю как‑нибудь потом.

Она быстро оделась, нацепила кобуру с пистолетом и вышла во двор. Тела уже убрали, но на земле повсюду были видны следы крови. Девушка прошла во флигель и быстро вылечила слуг.

— Ночью на нас напали, — сказала она, объясняя их состояние. — Вас парализовали, поэтому так плохо себя чувствуете. Я вас подлечила, и скоро будете в норме. Позаботьтесь о лошадях, а потом уберите во дворе следы крови. Кухарки в особняке пока нет, так что завтрак сегодня у всех будет позже. Нет, ничего страшного с Саей не случилось, я ее сейчас приведу.

Перед походом в замок Ира обошла мужчин и вернула им нормальное зрение.

В замке ей на грудь бросилась ревущая Алина.

— Он убит?! Миледи скажите мне правду!

— Да жив он! Вот шальная, ты мне чуть платье не порвала. Просто я вчера так вымоталась, что не могла больше открывать врат, иначе мы бы вас отсюда забрали. Не мешай мне лечить Саю. Закончу, и пойдем домой.

Сая ко всему произошедшему отнеслась на удивление спокойно и, попав на кухню, бросилась быстрее готовить завтрак.

— Отлипни от Вольдера и иди помогать кухарке, а то мы все помрем от голода, — сказала Ира Лине. — Я, конечно, понимаю, что любовь, но у тебя в этом доме имеются и обязанности. Вы скоро закончите обучать солдат, Владимир? Сколько их еще там осталось?

— Всего на пару дней.

— А что сделали со жрецом? В доме я его не чувствую.

— Связали и заперли в сарае за конюшней. Когда мы пришли, он не оказал сопротивления.

— Пойдем со мной к нему. Возможно, понадобится твоя помощь. За вами, скорее всего, сегодня вообще не приедут. А вот мне нужно идти к королю, пока он не начал слать гонцов.

Жрец оказался еще крепким на вид стариком. Возраст выдавали морщины и почти полностью выбеленные сединой волосы.

— Сколько тебе лет? — спросила Ира. — Рекомендую отвечать. Пытать здесь тебя никто не будет, но, если и дальше будешь молчать, просто пристрелят.

— Больше ста, — буркнул старик, с ненавистью глядя на Иру.

— Храм или Орден? Молчишь? Ты ведь лишен амулетов и мне ничего не стоит заглянуть тебе в голову.

— Орден.

— Значит, пес. Ответь, почему сюда пришла только половина ваших?

— Потому что ты отравила нестойкие умы своими речами! Часть наших, даже из Ордена, не стали слушать старших и ушли. Будь ты проклята! Сколько я убил таких, как ты! Моя жизнь подошла к концу, но я об этом не жалею! Жалко только того, что я не смог вцепиться тебе в горло!

— Злобное и мелкое ничтожество, — сказала Владимиру Ира, имея в виду жреца. — Именно такие, как он, в погоне за властью вырезали семьи мастеров. Я довольна — одним врагом у меня стало меньше.

Она повернулась и вышла из сарая.

— Что ты с ним сделала? — спросил Владимир, догнав девушку.

— Убила, — равнодушно ответила она. — Приказала прекратить дышать. Что ты так на меня смотришь, словно в первый раз увидел? Удивляешься моей жестокости? Ты живешь у меня в особняке в тепличных условиях. По сути, ты с этим миром немного соприкоснулся только сегодня ночью. Я ведь видела, какое у тебя было лицо, когда Сантор повел вас добивать раненых. Не приходилось до этого убивать?

— Черт его знает. На войну я не успел, а в перестрелках пару раз побывал. Может быть, кого и убил. Но это совсем не то. Я и по тем, что были у дома, стрелял почти как в тире. А вот когда тебе смотрят в глаза…

— Это тяжело, — согласилась Ира. — Пока не зачерствела душа, убивать лицом к лицу, да еще связанного… Еще полгода назад я бы так не смогла. И плевать бы мне было, что он враг и меня ненавидит. Просто не смогла бы. Наверное, это у всех так или почти у всех. Все меняется, когда начинаешь терять близких людей. Можно сколько угодно говорить молодому солдату, что враг жесток, и на войне только один закон: или ты его убьешь, или это сделает он, но все равно убийство будет выворачивать ему душу. Но все это только до тех пор, пока он не столкнется с тем, что вытворяют те, против кого ему вручили оружие. После этого убивать станет гораздо легче, а потом это вообще превратится в привычную работу.

— Иногда ты меня пугаешь! — сказал Владимир. — Слишком у тебя внешнее содержание не соответствует внутреннему. Не могут пятнадцатилетние девчонки столько знать и, главное, осмыслить. Быть умным книжной премудростью несложно, но это все наносное, и, в отличие от своего собственного опыта, человеком в тяжелых ситуациях не учитывается.

— К сожалению, у меня и своего печального опыта достаточно, — вздохнула Ира. — Меня жизнь редко гладила, все больше била. Ты думаешь, мне легко быть такой? Когда мне было лет восемь, у нас в доме появился котенок. Трусливый страшно. Я его выносила на улицу, чтобы он хоть немного побыл на воздухе. После такой прогулки он стрелой влетал в квартиру, задрав хвост, и мчался на руки к моему отцу. Забьется ему головой под мышку и урчит. Наверное, жаловался ему на меня. Думаешь, и мне не хочется вот так же забиться кому‑нибудь под мышку? Отдать все свое богатство, всю власть и силу, лишь бы меня любили и обо мне заботились? Останавливает отсутствие такого человека, которому можно довериться во всем, и понимание того, что я уже просто не смогу жить без силы. А сила много чего требует от человека что в этом мире, что в том. Ладно, что об этом говорить! Побежала я к королю, а то время идет, а дел на сегодня еще много. Скажи конюху, чтобы взял тело и отнес к воротам, а я позже пришлю за ним стражу.

Когда Ира зашла в королевскую приемную мимо почему‑то отдавших ей честь гвардейцев, Мара на месте не оказалось. Решив его не ждать, девушка подошла к двери в гостиную и постучала. Дверь ей открыл канцлер.

— Хорошо, что вы пришли! — сказал он. — Мы с его величеством уже думали за вами посылать. Проходите, маркиза. Хотел бы вам сделать комплимент, что прекрасно выглядите, но не поворачивается язык. Волосы нормально не чесаны, под глазами круги, одеты в… даже слов не подберу! Разве так пристало выглядеть Главному магу королевства?

— Это вы о чем? — с подозрением спросила Ирина, заходя в пустую гостиную. — А где король?

— А вы не знали? — делано удивился канцлер. — С сегодняшнего дня указом его величества вам присвоен этот титул. Не верите мне, подождите короля, он подтвердит.

В приемной послышались шаги и в гостиную зашел Аниш.

— Нашлась пропажа? — спросил он у канцлера. — Вот и прекрасно! Миледи, подойдите к своему королю! Да не бойтесь вы так, ничего я с вами не сделаю, пока сами не захотите. Своей волей я назначаю вас Главным магом королевства со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями! Носите этот знак и гордитесь: за всю историю королевства его вручают в третий раз!

Он надел ей ленту на шею, не упустив случая заглянуть в декольте. Ленту сразу же оттянул массивный золотой диск в изобилии украшенный алмазами.

— И такое нужно все время носить? — пришла в ужас Ира. — У меня же шея отвалится!

— Знак делался давно, — рассмеялся канцлер. — И делался на мужчин. Вы первая женщина на этой должности, а шеи у предков были широкие. Не нужно так пугаться, маркиза! Этот знак необязательно носить постоянно, его надевают обычно лишь по торжественным случаям.

— И какие же у меня теперь права?

— Правильный подход, — сказал канцлер королю. — Всегда начинайте с прав, а обязанности как‑нибудь приложатся.

— Основное ваше право, — ответил король. — Это запускать руку в мою казну. Вы отвечаете за все, связанное с магией в королевстве. Моя школа магов тоже на вас. Если начнут возвращаться мастера, все свои вопросы они будут решать через вас. Это вовсе не значит, что вам все придется делать самой. Сами вы, скорее всего, будете заниматься магической защитой моего двора. У вас, Рина, министерская должность, поэтому купите себе подходящий дом, наберите помощников, и пусть работают. Естественно, что все ваши траты буду оплачивать я. И никто вас не торопит, я понимаю, что это непростая работа, а у вас еще пока куча своих проблем.

— И приготовьтесь, что этих проблем станет еще больше, — добавил канцлер. — История с Храмом получила широкую огласку. А скоро о ней и о вашем назначении узнают соседи. Это привлечет к вам самое пристальное внимание, в том числе и короля Сардии. Ваше возвышение может привести к тому, что к нам начнут съезжаться мастера. Вашим назначением король дал всем ясно понять, что в противостоянии мастеров и Храма, он принял вашу сторону. И если такой пост доверили девчонке…

— Можете не продолжать, — мрачно сказала Ира. — Я знаю о правиле вызова. Они все из себя такие сильные и мудрые будут бросать мне вызов, чтобы занять мое место, а я их буду бить, принуждая тем самым работать на вас. Хорошую же роль вы для меня выбрали!

— Вы сами говорили, что сильнее остальных, — немного виновато сказал Аниш. — И мы уже не раз могли в этом убедиться.

— А о том, во что может превратиться моя жизнь, вы подумали? Ладно, что с вами на эту тему говорить! Скажите лучше, куда делись остальные жрецы? Мы их там положили только половину. Неужели действительно разбежались?

— Кто‑то разбежался, — сказал король. — Кто‑то ушел в другие храмы. Они народ не бедный: у каждого в купеческих домах большой пай в делах. У них ведь чуть до драки не дошло. Высшие решили, что репутация Храма и так достаточно сильно подорвана, чтобы подрывать ее еще больше усобицей, поэтому молодняк просто отпустили.

— У вас есть кто‑нибудь, кто собирает сведения о высших в других храмах Ашуга? — спросила Ира канцлера. — Если есть, я бы хотела с этими данными ознакомиться. Меня интересует, с кем из них можно договориться о передаче ему главного Храма.

— А вы сможете его очистить? — прищурился канцлер. — А что, изящное решение. Есть у меня такой человек. И досье есть, правда, не на всех высших, а только на главных жрецов. Думаю, вам этого будет достаточно.

Дома Ира появилась в мрачном расположении духа, забыв даже, как собиралась, снять повешенный королем знак. На крыльце особняка она столкнулась с выходящими из дома Владимиром и Линой.

— Что это у вас такое на груди? — спросил Владимир. — Орден?

— Берите выше, — криво улыбнулась Ира. — Я теперь королевский министр магии. А почему вы не на учебе?

— Прискакал гвардеец, который передал, что сегодня занятий не будет. Как я понял, в связи с ночными событиями король на всякий случай мобилизовал гвардию.

— Вас можно поздравить, Рина? — подошел Сантор.

— Не с чем меня поздравлять. Лично мне эта должность совершенно не нужна. Сантор, вы ведь давно живете в столице?

— Да почти всю жизнь.

— Сможете найти для нас жилье надежней и больше этого особняка? Это должно быть что‑то вроде небольшого дворца. Если не получится купить одно большое строение, подойдет участок земли с несколькими домами. Мне теперь не по чину здесь жить, да и для дружины нет места.

— В старом городе вы точно ничего такого не найдете, — задумался Сантор, — а вот в нижнем могут быть варианты. Узнать?

— Да, пожалуйста. Для нас это сейчас важный вопрос.

Зайдя в свои комнаты, Ира задумалась о том, что нужно сегодня сделать в первую очередь. Вообще‑то, дел было много, но среди них не было ничего такого, чего нельзя было бы отложить на потом, а она за последние дни здорово устала и не успела нормально отдохнуть. Решив, что дела могут немного подождать, она разделась и забралась под одеяло. Ира не любила спать днем, так как после такого сна долго ходила разбитая, поэтому она хотела просто полежать в постели, расслабиться и обдумать все, что случилось в последнее время. Прокручивая в памяти разговор с майором насчет обустройства ее замка и вооружения дружины, Ира вспомнила его вопрос насчет врат.

«А почему бы не задать этот вопрос Страшиле? — подумала она. — Если он меня слышит из своего мира, то, может быть, не обязательно его к себе вытягивать? Или на этот раз он откажется отвечать?»

— Страшила! — позвала она, представив его рядом. — Ты меня слышишь?

— Что у тебя еще? — раздался в ее голове недовольный голос ящера. — Опять нужна моя помощь?

— Нет, я пока справляюсь сама. Можешь ответить на один вопрос? Меня интересует, чем отличаются врата в пределах одного мира, от тех которые нужно открыть в другой мир. Почему такая большая разница в расходе силы?

— Почему большая? — удивился Страшила. — По–моему, почти одинаковая. На пробой пространства всегда идет одно и то же количество силы. Там все равно далеко ли находится мир или совсем рядом. Во вратах в другие миры тратится немного больше силы из‑за необходимости держать неподвижно точку выхода. Миры‑то движутся по–разному, а врата должны быть на одном месте. Но на это уходит совсем немного силы.

— Как же так? Я в последние дни в своем мире врата раз по сто на день открывала, и держать приходилось подолгу, а когда открываю в другой мир, сила как в дыру уходит. Объясни, пожалуйста, иначе я не смогу получить помощь из того мира, откуда пришла. А справиться со всеми врагами одной…

— Проделай мысленно все, что ты делаешь, когда открываешь врата, только убери защиту, а то ничего не получится.

Ира проделала все, что от нее требовалось.

— Тебя, вообще, чему учили? — раздался голос Страшилы, и она могла поклясться, что он постучал себя когтем по голове. — Ты уже пробила пространство, но для чего‑то продолжаешь вливать силу в эту часть заклинания, тогда как тратить ее нужно только на ту часть, которая удерживает врата. Твоя сила просто без толку уходит в уже пробитый канал. В одном мире канал короткий и быстро насыщается, поэтому даже при твоем дурном выполнении заклинания, силы расходуется немного. А между мирами такие каналы, что и тысяча таких дурочек силой не заполнит. Я уже говорил тебе, что ты бестолковая, как яйцо?

— И не один раз. Понимаешь, меня учили заклинаниям, но никогда не объясняли, что они состоят из частей и что для чего служит. Я просто запоминала заклинание и использовала. И моя учительница тоже этого не знала. Здесь четыре сотни лет назад была такая война, что чуть было полностью друг друга не вырезали. Может быть, тогда эти знания и потеряли? Ты не мог бы мне показать, как нужно делать?

— Не знаю, сможешь ли ты воспринять образ из моего мира, но попробую.

У Иры в голове сложился образ заклинания с пояснениями Страшилы по последовательности действий.

— Здорово! — сказала она. — Спасибо тебе большое! Ты сам не представляешь, как меня выручил!

— Ладно, — довольно отозвался ящер. — Когда‑нибудь отработаешь. Ты мне скажи, есть ли в твоем мире более сильное оружие чем то, которое ты носишь на своем поясе?

— В нашем мире полно самого разного оружия. Есть даже такое, которым можно мгновенно уничтожать огромные города и испарять горы.

— Ты не врешь, — задумался ящер. — Наверное, нам не зря запретили посещать ваш мир. Но мне не нужно такое сильное оружие. Зачем мне разрушать города?

— Ты мне скажи, что тебе с его помощью нужно сделать, тогда я смогу ответить точнее. А не смогу сама, мне помогут найти ответ те, кто знаком с оружием гораздо лучше меня.

— Мне нужно убить одного врага!

— Такого же большого, как и в прошлый раз?

— Нет, то был просто один из нас. А я говорю о враге, который убивает таких, как я, сотнями и разрушает наши города.

— У вас есть города?

— А ты думаешь, что мы совсем дикие? — обиделся Страшила.

— Нет, мне просто непонятно, как с вашими лапами можно что‑нибудь строить.

— А мы сами и не строим. Для нас строят другие. А мы с ними расплачиваемся своей силой и своими знаниями. Мы много знаем, потому что ходим по тысячам миров и собираем знания.

— А я думала, что это ваши заклинания.

— Конечно, наши! Я вот отдал тебе несколько заклинаний, и теперь они твои. Зачем что‑то придумывать, когда все давно уже кем‑то придумано? Просто необходимо найти нужное.

— И ты все свои знания можешь сам использовать?

— Нет, — с сожалением ответил Страшила. — Часто магия завязана на тела тех существ, которые ее используют. Например, из человеческой магии я не могу светить частями тела или подчинять людей мыслью. Для этого нужно иметь человеческое тело.

— А ты много наших заклинаний знаешь?

— Из тех, что тебе неизвестны, еще полсотни. А тебе зачем? Опять будешь просить научить?

— Я просто рассуждаю. В моем мире магии нет, поэтому люди пошли совсем другим путем и напридумывали много такого, чего нет у других, например, оружие. Кое‑что я там могу обменять на золото, да и то только потому, что владею магией, и меня побаиваются обижать. А то и оружия бы не дали, и золото забрали бы просто так. Но дают мне только слабое оружие, да и то совсем немного. Вот я и думаю, что если бы знала магию лучше, ко мне бы там относились с гораздо большим уважением. Я бы и нужное тебе оружие достала без труда. Да и здесь у меня проблем сильно поубавилось бы, а значит, я гораздо больше времени и внимания могла бы уделить твоим проблемам. От сильного друга и пользы больше. Тем более, что знания — это такой товар, который от передачи другим не уменьшается.

— В том, что ты говоришь, есть смысл, — признал Страшила. — Только в нашем народе не принято раздаривать знания просто так. Надо мной будут смеяться.

— Во–первых, никто ничего не узнает. А, во–вторых, почему раздаривать? Ты просто делаешь сильнее своего друга, чтобы он потом смог тебе твои знания отработать. Это обычная сделка.

— А ведь действительно. Почему‑то я об этом не подумал. Только учти, что кое‑что я тебе не дам. Магия там, конечно, человеческая, но не для тебя, а для тех людей, которые в погоне за силой меняли свое тело. У тебя на их заклинания никогда не хватит силы.

— А можно как‑нибудь запасать силу впрок, чтобы потом использовать?

— Сами маги такое сделать не смогут. Больше, чем может вместить их тело, они сил не накопят.

— А если ее накапливать в каких‑нибудь камнях?

— Это все глупые выдумки. И накапливать, и использовать силу могут только живые существа. В одном мире даже специально вывели таких, которые могут накапливать очень много силы и отдавать ее хозяину.

— А нельзя там такого достать?

— Яйцо Аруса? Ты в своем уме?

— А что такого? Может быть его можно на что‑нибудь выменять? В нашем мире много интересных вещей. Представь, насколько сразу возросли бы наши с тобой возможности!

— Ну не знаю, — задумался Страшила. — Как будет время, попробую узнать, но ничего не обещаю. У тебя все?

— А заклинания? Ты обещал! Дай хоть несколько.

— Ты назойливый и очень беспокойный друг. Ладно, открывай разум.