Прием Чаплина

Глава 13

Константин Кузнецов

Светлана Кузнецов

Карл Спирит

Федор Горт

Карл Спирит

Аристарх Платонович

Кузьма Александрович

Хофт Александр Григорьевич — ректор университета магии.

Константин довольно вздохнул, идя по коридору, и завернул в комнату, где они с сестрой любили пить чай.

— Доброе утро, — произнес парень, заметив Светлану на диванчике.

Девушка была одета достаточно просто, но со вкусом. Легкое платье, шелковый платок на плечах и туфельки с минимальным каблуком.

— Доброе, — глянула она на него и вернула взгляд в книгу.

Константин подошел к столику, взял чайник и налил себе чаю. Заметив, что тот порядком остыл, он хмыкнул и спросил:

— Что тебя так взволновало?

— М-м-м-м? — подняла на него взгляд сестра. — С чего ты взял?

— Чай уже холодный, значит, ты тут уже минимум полчаса. Встала рано, не смогла уснуть? Ты ведь соня…

— Просто не спится… — попыталась вставить Светлана.

— И поэтому твой взгляд не двигается, когда ты читаешь? — хмыкнул Константин, пригубил чаю и сморщился. — Холодная бурда.

Девушка подняла взгляд на брата, закрыла книгу и отложила.

— Я пока не научилась водить взглядом по строчкам и думать о своем.

— Дело привычки. У меня тоже не сразу начало получаться, — хмыкнул брат. — В чем дело, Свет? Что-то случилось?

— Ритуал посвящения, — мрачно буркнула она. — Меня жутко тревожит, что ты туда собрался совершенно не подготовленным. Иногда я представляла, что вижу тебя в форме кучки пепла, но…

— Спокойнее, Свет. Спокойнее… — с усмешкой произнес брат, сунул руку в карман и достал небольшой пузырек с мутной фиолетовой жидкостью. — Знаешь, что это?

— Явно не духи, — буркнула девушка.

— Это… подарок. От Исчезающих. Чуть больше одной порции. Знаешь, что они собирают?

Поза девушки стала напряженной. Она перевела взгляд на довольную мину брата и спросила:

— Ты в своем уме? Ты понимаешь, что будет, если кто-то узнает?

— Ты точно подметила, — кивнул Константин. — «Если кто-то узнает». Победителей не судят, Свет. А я проигрывать не собираюсь.

Девушка глянула на дверь, затем на брата и спросила:

— Ты понимаешь, что отец может…

— Отца сегодня не будет. И завтра скорее всего тоже, — произнес он, пряча флакон. — Какая-то срочная встреча с торгашами. Мне никто не помешает.

— Если хоть одна душа узнает, что ты использовал… ЭТО, то тебя…

— Но ты ведь меня не выдашь, сестрица? — обворожительно улыбнулся Константин. — Ведь так?

Девушка поджала губы, откинулась на спинку и задумчиво уставилась на брата.

Тот молча потянулся, схватил небольшой шнурок и потянул его. Где-то вдалеке послышался звон колокольчика. Спустя несколько секунд в дверях показался слуга.

— Смени чайник и вылей эту бурду, — кивнул Костя на столик между ним и сестрой.

Слуга мельком глянул на Светлану, дождался ее едва заметного кивка, молча взял чайник и удалился.

— Если мне придется хранить эту тайну, то я хочу от тебя того же, — глядя в глаза, произнесла девушка.

— О! У моей сестрицы есть тайны, — улыбнулся Константин. — Ты собираешься что-то натворить или уже натворила? Учти, тот торгаш…

— Я тоже пойду на ритуал, — спокойно, глядя в глаза, произнесла Светлана.

Константин дернул щекой и глянул на сестру.

— Отец выдаст нам по первое число, если мы оба сунемся в огонь одновременно. Наследников других нет, а он…

— Прагматичный, — закончила за него Светлана. — Сидеть дома до следующего года у меня нет никакого желания, а потом еще и год без тебя доучиваться.

Константин расплылся в доброй улыбке.

— Это так мило.

— Это прагматично. Одной играть — скучно, — буркнула девушка. — Поэтому мы и пойдем вместе.

— Отец будет в ярости, что мы так рисковали.

— Когда я пройду, — тут девушка выразительно глянула на Константина. — Не «если», а именно «когда». Так вот, когда я пройду, будет уже поздно, и отцу придется смириться.

— А если сгоришь? Флакон рассчитан на одного, — хмыкнул парень.

— Я в своих силах, в отличае от тебя, уверена.

Константин умолк, заметив слугу с чайником. Он поставил его на стол, поклонился и молча вышел.

— Не пойми меня неправильно, но это рискованно, — нехотя произнес брат. — С эликсиром исчезающих я гарантированно пройду, а вот с тобой может…

— Костя, если ты гарантировано проходишь, то до следующего года наш папенька выдаст меня замуж, — глянула на него Светлана. — И как ты понимаешь, моего желания никто спрашивать не собирается. А я не для того тренировалась, чтобы оказаться товаром в папенькиных делах.

— Резонно, но… все равно рисковано, — задумчиво произнес Константин.

— Хорошо, тогда по-другому, — девушка взяла чайник со стола, налила себе в чашку и с доброй улыбкой произнесла: — Или ты молчишь о моих планах на поступление, или я сдам тебя отцу с эликсиром и… возможно, в университете.

Лицо Константина стало каменным.

— Мы не играем против друг друга, — холодно произнес он. — Это правило, которое…

— А нам и не надо, Кость, — девушка сделала вид, что пригубила чаю. — Мы в одной лодке. Твоя судьба зависит от того: поступишь ты или нет. Моя тоже зависит от того, смогу ли я поступить. Так зачем нам противостоять? Давай помогать друг другу. Тем более я не прошу многого. Всего лишь отвлечь Михаила Алексеевича, пока я смогу улизнуть.

Костя потянулся к чайнику, налил себе в чашку и откинулся в кресло. Закинув ногу на ногу, он начал внимательно смотреть на сестру. Попивая горячий чай мелкими глоточками, он смотрел на нее секунд десять.

В итоге, он поставил чашку и поднялся.

— Хорошо. Договор — ты не говоришь о флаконе, я молчу о твоем поступлении, — произнес он, протянув руку, и добавил: — И отвлеку управляющего.

— Я согласна, — с улыбкой произнесла девушка. Она так же поднялась и пожала руку брату.

Пожав руки, они уселись на место.

— Чай какой-то странный, — расстегнул пуговицу на воротнике Константин. — С бергамотом?

— Да, — кивнула Светлана.

— Ты ведь не любила бергамот, — произнес Костя, ощущая жар внутри.

— Теперь нравится, — пожала плечами девушка. — Взрослею…

Константин несколько раз моргнул, откинулся на спинку и не успел нахмуриться, как внезапно обмяк.

Светлана, заметив это, встала, огляделась по сторонам и метнулась к шкатулке на трюмо у стены. Вытащив оттуда несколько флакончиков с духами, она выбрала пустой и подошла к брату.

— Две минуты… две минуты… — пробормотала она, залезая во внутренний карман. — Всего две минуты…

Откупорив флакон с фиолетовым зельем, она аккуратно отлила треть в емкость из-под духов, после чего вернула флакон и уселась на свое место.

— Запас тебе точно не нужен, — огляделась она по сторонам. Усевшись на свое место, девушка спрятала свою «долю» и схватила книгу. — А мне он даст хоть какие-то гарантии.

Светлана еще раз оглядела себя, затем взяла чашку и уставилась в книгу, крутя мысли и пытаясь изобразить чтение, водя взглядом по строчкам. Через минуту она заметила, как завозился братец, и недовольно проворчала, понимая тщетность попыток изобразить чтение:

— Как ты это делаешь, хитрый лис?

Федор шел с хмурым выражением лица по Шапочной и поглядывал по сторонам.

Несмотря на то, что он хорошо и плотно позавтракал в компании Усмана Мугизовича и ночевал на шикарной постели, иллюзий парень не питал.

— Гость в доме — три дня, — пробормотал он, оглядывая убранство небольшой, но обставленной дорогой мебелью комнаты. — Дальше уже нахлебник.

Сейчас же парень подошел к проулку, завернул и с задумчивым видом уставился на крыльцо, где в одном ботинке стоял Карл.

— О! Федор! — улыбнулся ему друг и махнул рукой. — Ты как раз вовремя!

— М-м-мда, — протянул Горт, подойдя к крыльцу. — Выглядишь помятым… И куда второй ботинок дел?

Карл опустил глаза на ноги, хлопнул себя по лбу. Тут же заскочив обратно домой, он схватил ботинок и спустился с ним в руках с крыльца.

— Я к тебе заходил, — подал голос Федор, наблюдая, как напарник пытается на ходу обуться. — Дом пустой, словно и не живешь ты тут.

— Так я то у одной тетки, то у другой. То к кузине заеду, то еще куда. Вот и выходит, что дома так-то не живу.

— Перелетная птаха, — хмыкнул парень.

— Ну, да… — опустился на колено Карл и принялся завязывать шнурки. — Удобно ведь! Готовить не надо, убираться не надо. Знай себе по гостям ходи. Главное родственников иметь побольше.

— Удобно устроился, — хмыкнул Горт. — Пошли, на работу опоздаем.

— Ничего, — отмахнулся вставший Спирит. — С утра обычно до девяти тишина. Да и начальство само еще не проснулось.

Ребята вышли из проулка и направились в сторону Пятой площади.

— Слушай, сейчас придем — я тебя в шальную гайку научу, — с энтузиазмом произнес Карл. — Там ничего сложного. Копаем лунку сзади дома, берем гайку на семнадцать и кладем на ноготь указательного пальца. Встаем к черте и бросаем. Кто ближе к лунке — тот и победил.

— А приз какой?

— Ну, можно на деньги. Копейку какую-нибудь или на подзатыльник, — пожал плечами Карл.

— Игры дело хорошее, но только когда работы нет, — вздохнул Федор.

Ребята подошли к перекрестку. Встав у перехода, Спирит, задумчиво уставившийся на похоронное бюро с черными костюмами на витрине, произнес:

— Слушай… Мне завтра… — он умолк, подбирая слова, а затем произнес: — Завтра должно кое-что произойти, и я… Я, в общем, отпросился.

— М-м-м-м? — удивленно глянул на него Федор. — Я тоже хотел уйти ненадолго.

— Я завтра… — не обратил на его слова внимания Карл. — В общем, если больше не свидимся — ты меня прости. Ну, если что-то не так или обида какая.

Федор глянул на друга. Молча перейдя с ним улицу, он спросил:

— А что завтра должно произойти?

— Я на ритуал пойду посвящения, — неохотно признался Карл. — Ну… В университет на мага первого ранга. А там… как пойдет — не понятно.

— И ты тоже? — хмыкнул Горт и тяжело вздохнул.

— Э-э-э? А кто еще? У тебя знакомые или родня идут?

— Я сам собирался идти, — признался Федор. — Только… Боязно.

Ребята свернули на большой проспект и быстрым шагом направились по тротуару в сторону площади.

— Знаешь, — подал голос Карл. — Я вот вроде и тренировался, вроде как все знаю, но… Мне тоже боязно. А вдруг, как в ведерке, пару совков вынесут?

Федор молча кивнул, а парень продолжил:

— Но это нормально. Умирать никто не хочет, — авторитетно заявил он. — Даже если зелье выпил — все равно страшно.

— Какое зелье? — глянул на него Горт. — Зелья для поступления есть?

— Ну, как бы… — Карл кашлянул и произнес: — Парочку я знаю, но ни одно, ни другое просто так не достанешь. Одно с помощью духов делается, а второе… Про второе тебе лучше вообще не знать.

Федор остановился, внимательно посмотрел на друга и спросил:

— А у тебя такое зелье есть?

— Ну, как бы… — неохотно произнес Карл. — Есть-то оно есть, но тут…

— Что?

— То, что у меня, не подойдет для тебя.

— Рылом что ли не вышел? — угрюмо глянул на него Федор и тут же смутился. — Да, мне не для себя… Я так… Для родственника.

— Если бы дело было в лице, то все стало бы намного проще, — вздохнул друг. — Оно ни тебе не подойдет, ни другому…

— Почему?

— Оно… оно подойдет только мне. В том-то и дело, что оно… как бы сказать…

Федор нахмурился и спросил:

— На крови что ли?

— Э-э-э… Да, — кивнул тот. — Оно именно на меня завязано и на мою родню.

— Так бы и сказал, — буркнул Федор, продолжив путь. — Я-то думал, что просто дорогое или давать не хочешь.

— Ты за кого меня держишь? — обиженно буркнул Карл и продолжил путь. — С зельями вообще все не просто. Да и разные они. От соплей всяких — это одно и каждый выпить может, а если на магии завязаны — это другое. Тут осторожно надо и точно все.

— Понял я, — вздохнул Федор, задумчиво поглядывая на магазин мужской одежды, где был выставлен манекен в костюме тройки.

Детально запомнив костюм, парень шел молча и хмурился, представляя себя в нем. Карл шел рядом и что-то говорил, рассказывая то ли про зелья, то ли хвастаясь знаниями тетушки.

— О! Смотри! — вывел его из грез друг, дернув за плечо. — Кто-то лошадей в город притащил!

Федор глянул в указанную сторону и обнаружил там десяток всадников. Рядом с ними одетая в дорогую попону стояла еще одна лошадь.

— Князя ждут что ли? — задумчиво спросил Карл.

В этот момент из-за поворота на большой скорости вынырнула тройка черных магомобилей. Зализанные формы, хромированные детали. Рыкнув двигателями, они подъехали к всадникам и остановились.

— О! Смотри! Там тот самый Айнур Абаков! — указал Спирит на всадников. — Значит, это фельдъегеря?

— Выходит, — пожал плечами Федор и замер.

Из машины выбрался его отец — Никодим. Он что-то сказал всадникам, взобрался на лошадь и тронулся в сторону центральной площади. Фельдъегеря тут же взяли его в кольцо, словно в почетный караул. Впереди процессии, в парадном мундире ехал Арсений.

— Что-то странное, — задумчиво произнес Карл. — Словно парадная процессия. Знаешь, кто это?

Федор глянул на магомобили, затем вслед удаляющийся процессии и произнес:

— Отец это мой…

Спирит удивленно глянул на друга, затем на процессию и спросил:

— А чего… В смысле… Он из купеческой гильдии? Магнат?

— Не знаю, — буркнул в ответ Федор. — Сколько помню, он всегда магию запрещал. Вообще любую. Мы дома даже светильников не имели. Керосинки, свечи, а то и вообще лучина. А тут… магомобили.

— Ты же рассказывал, что вы фермеры, — хмуро глянул на него Карл. — Обманул?

— Я не обманывал… Сам так думал, — шмыгнул носом парень и утер его кулаком. Глянув на друга, он грустно усмехнулся и произнес: — Отец на магомобилях ездит, а я понятия не имею, где ночевать буду.

Видя, как поник Федор, Карл потащил его дальше по улице.

— Ну, и на нашей улице будет праздник! Вот увидишь! — пытался подбодрить он его. — Ну, отец и отец. Ты сам себе хозяин!

Спирит болтал еще минут пять. Он тащил его в сторону рабочего места, стараясь, чтобы тот не думал о плохом. Однако Федор все молчал, а когда показалась их мастерская, то произнес:

— Карл, ты если что не так, то тоже меня прости, ладно?

— Э-э-э? — растерялся Спирит. — Ты о чем?

— Я завтра с тобой поступать пойду, — буркнул Федор, сжав кулаки.

Кабинет ректора университета магии был не только просторным. Он еще был и по сути двухэтажным.

На первом этаже, вдоль стен, располагались большие книжные шкафы. Массивные, высокие, в десяток полок. Специально для верхних книг у одного из шкафов располагалась стремянка.

Посреди зала был столик с несколькими кожаными диванчиками. На столе всегда стоял большой пузатый чайник, в котором никогда не заканчивался кипяток, о чем свидетельствовал тонкий поток пара из носика.

Тут же находилась винтовая лестница, ведущая на большой балкон, подпираемый колоннами. На нем располагался стол, стул и пара глухих шкафов. Восседал же на балконе Хофт Александр Григорьевич — ректор университета магии.

Причем стол ректор развернул так, чтобы с поворотом головы видеть того, кто вошел в кабинет.

Так случилось и сейчас.

Дверь бесшумно зашелестела, но хозяин кабинета мгновенно почуял гостя и повернул голову.

Обнаружив у входа фигуру в сером балахоне, он тут же подобрался и поднялся со своего места.

— Как я рад вас видеть! — произнес он, натянув улыбку. — Я уж думал, что в этом году будет, как в прошлом.

Неизвестный что-то прошептал, и ректор направился вниз.

— Так в том-то и дело, что гости подобные вам, у нас редкость…

— … император…

— Ой, ну бросьте, — усмехнулся Хофт. — Император гость ежегодный, да и в нашем ремесле он совершенно не разбирается. А вот вас мы в гостях видим крайне редко. Да что мы стоим-то? Может чаю? Кофе? Что-нибудь покрепче?

— Кипятка… — прошелестел гость.

Ректор тут же метнулся к столу, подхватил чайник и налил в кружку кипятка. Гость же молча подошел к диванчику, уселся и снял глубокий капюшон.

Под ним оказалось крайне бледное мужское лицо. Голова лысая, цвет волос на ресницах и бровях серый. Создавалось впечатление, что он сильно выцвел.

— Вы не поверите, что происходило во время «Знамения», — произнес ректор, достав с полки под столешницей небольшой чайник. — Все словно с ума посходили. Безумцы бегали по городу и кричали о конце света, знать была в смятении, а купцы и вовсе распотрошили мошны и принялись скупать продовольствие. Всё. Вообще.

— Люди… — неопределенно пожал плечами бледный собеседник.

— Да… Люди оказываются жутким стадом и без сильной руки превращаются в безмозглых идиотов. Поэтому пока гвардия не вышла на улицы, бардак в городе не успокоился. А у вас? Как отнеслись к появлению красного следа и фиолетовой молнии?

— Спокойно… — прошелестел собеседник.

— Понимаю… Понимаю… — покачал головой собеседник и покосился на дверь. Закинув ногу на ногу, он оглядел собеседника и произнес: — Знаете, а ведь у нас много общего.

Увидев во взгляде собеседника легкую насмешку, ректор тут же подался вперед и произнес:

— Орден Исчезающих, как и полноправные маги, — структуры закрытые. О нас болтают что ни попадя, а толком никто не понимает. Ни чем мы занимаемся, ни чего хотим. Даже этот красный росчерк… — тут ректор откинулся на спинку диванчика и сделал неопределенный жест рукой. — Чего только о нем не болтают. «Знамение», «Конец времен», «Кара божья»…

Видя, как улыбнулся собеседник, Хофт тут же подобрался и произнес:

— Но мы-то с вами не темный сброд с улиц, — произнес он и, внимательно смотря за мимикой, спросил: — Что думает об этом орден Исчезающих?

Собеседник улыбнулся еще шире и прошелестел:

— Мы не думаем… Мы знаем.

— Вот как? — ректор взял чайник и налил себе чаю. Пригубив обжигающий напиток, не сводя взгляда с Исчезающего, он произнес: — Может просветите коллегу?

В этот момент двери открылись и в кабинет вошли двое мужчин. Первым был статный мужчина с сединой в волосах, синем щегольском костюме тройке и шляпой с пером в руке. Вторым был лысый полноправный маг Черноволос.

Ректор тут же сменил маску добродушия и с холодным выражением лица поднялся.

— Кузьма Александрович! — произнес он с фальшивой улыбкой, но тут же сменил ее на каменную маску. — Глаза бы мои вас не видели.

— Взаимно, Александр Григорьевич, взаимно, — кивнул он, не обращая внимания на Черноволоса, что пристроился за правым плечом. Он оглядел кабинет и покачал головой. — Что за неуместная тяга к минимализму? Зачем убрали «Колю»?

— Вы еще и имена даете старым чучелам, — хмыкнул Хофт. — На кой-черт мне старое чучело медведя?

— Это чучело не давало расслабиться, да и ненужных гостей отваживало, — пожал плечами Кузьма Александрович, подошел к одной из полок и хмыкнул, заметив корешок до боли знакомой книги. — Магический резонанс семиугольных печатей… Александр Григорьевич, вы читаете мои труды?

— Это для коллекции, — съязвил ректор. — Я ваших, Дербенев, трудов не читаю. А вы, я так посмотрю, не изменяете своему вкусу. Все тот же яркий синий…

— Не имею привычки менять коней на переправе, — тут он поднял свою шляпу и усмехнулся. — Да и мне нравится, а что думаете вы… или другие — мне без разницы.

В этот момент в дверях появился пожилой мужчина. Аккуратная седая бородка и пышные закрученные усы. На голове у него была шляпа с кучей мелких артефактов, а также монокль, закрепленный на ее поле.

— Доброе утро, — произнес он, отщелкнув окуляр, что висел перед его носом наверх.

— Аристарх Платонович, — кивнул ему Кузьма Александрович. — Как наши претенденты? Есть что-то интересное?

— С одной стороны да, а с другой — ничего особенного, — пожал плечами тот, пройдя к креслам. Усевшись и мазнув взглядом по Исчезающему, он принялся наливать чай и продолжил: — Двенадцать человек. Один по дипломатической линии, один мещанин из деревни. Остальные — блеклые аристократы.

— Двенадцать… — сморщился ректор. — Я думал, после красного следа будет больше. Может быть…

— Претендентов на первый ранг отбираю не я, — отрезал Аристарх Платонович. — Так решил артефакт.

— Есть кто-то из важных аристократов? — хмурясь, спросил Дербенев. — С кем могут быть проблемы?

— Кузнецовы, — недовольно вздохнул профессор, поставив чашку и взяв чайник. Он принялся наливать чай, подняв чайник высоко и наливая тонкой струйкой. От этого во все стороны летели брызги, но его это совершенно не смущало. — О том, что будет попытка поступления наследника, я знал, а вот то, что к нему присоединится сестра, обнаружил только сегодня с утра.

— Проблема, — нахмурился Кузьма Александрович.

— Не ваша, — вмешался Хофт. — Вы, Дербенев, почетный профессор и давно не ректор.

Тут он глянул на Аристарха Платоновича.

— Крот, у нас все готово? Площадь для ритуала проверили?

Профессор поставил чайник, отхлебнул и покосился на исчезающего, что смотрел на него с легкой улыбкой.

— Она подготовлена и готова к ритуалу лет как триста, — спокойно произнес он, снова пригубил горячего чаю и добавил: — Наша площадь и «Драконье достоинство» — единственные артефакты в империи, о которых я знаю, что не требуют юстировки и обновления рисунка.

Кузьма Александрович покосился на ректора и, хмыкнув, добавил:

— Осталось дождаться прибытия императора и можно начинать.

— Я сам решу, когда можно начинать, — холодно ответил Александр Григорьевич, взял чашку и пригубил чай. Глянув на Исчезающего, он тяжело вздохнул и добавил: — И так каждый раз. Словно не прием новых учеников, а какой-то балаган…

Дверь снова открылась, и в комнату вошла молодая девушка в форме старшекурсницы. В руках ее был небольшой конверт с печатью императорского дома.

— Господин Хофт, приказ от императорской службы, — осторожно произнесла она, найдя взглядом ректора.

— Что там? — недовольно спросил тот.

— Император приказал начинать без него. Задерживается.

Александр Григорьевич недовольно засопел, но тут в полной тишине прозвучал голос Исчезающего:

— Я подменю… его… с удовольствием…