Правь. Книга 1. Наследники рода Воронцовых

Глава 2

— Ну что, поехали? — Анька подвинулась на сиденье бронированного «Руссо-Балта», махнув из салона рукой.

— Не, я к Виктору. Езжай, — я аккуратно привалил тяжелую дверь. — Ну что, поехали?

— Поехали, — он покрутил на пальце ключи от своего старенького «Лесснера», припаркованного рядом.

Витька жил с бабушкой на Черной Речке, в бывшем доходном доме. Когда-то эти квартиры расселили, и его родителям досталась целая огромная трехкомнатная квартира, по коридору которой можно было на велике гонять — вот такая планировка больше чем вековой давности. Прихожая, две комнаты, потом длинный коридор, еще одна комната и кухня. Только вот родителям очень не повезло — оба погибли при теракте на Адмиралтейских верфях. Поскольку оба служили в Российском Императорском Флоте, обеспечение сироты взяло на себя государство, в том числе и с преимущественным правом поступления в вузы Империи. Но в преимущественном праве по большому счету он нуждался только для того, чтобы при поступлении безродного сироту не затерли богатые и знаменитые, которые вместо казенного имперского сертификата на обучение могли и заплатить из своего кармана. И правильно, как я считаю — в конце концов деньги для княжеских и графских родов небольшие, они столько могут при желании и за день потратить не напрягаясь, а отнимать место у талантливых, но малоимущих разночинцев не стоит. Мы с сестрой учились именно на платном из этих соображений, а не в силу природной тупости.

Чувствуется, этот старый дом-колодец строили на века — чего стоила одна входная тяжелая деревянная дверь, словно бы бронированная, которую надо было не просто толкать, а отваливать.

— Ну что, поедем на лифте? — кивнул я на древнюю шахту еще не автоматического, ручного подъемника, с решетками вместо створок, которые надо было закрывать самому.

— Не, лучше не стоит, — сказал Виктор, осторожно ступая по выщербленной плитке парадного. — Тут у нас одна мадам на днях застряла, визгу было больше, чем от пожарной сирены. Пока ее оттуда не вынули, весь подъезд обогатил свою лексику на пару десятков выражений.

— Представляю, — хмыкнул я, ступая на ступеньку, выщербленную до меня тысячами и тысячами ног, вон какое углубление в ней протерли, почти на треть.

Мы поднялись по огромным пролетам на третий этаж. Вот же, действительно строили — сколько не был у него дома, все забывал спросить про высоту потолков, а здесь она была немаленькая.

Витек был в своем репертуаре — звонок у него был не электрический, а старый, механический, лепестки которого надо было крутить вручную. Дзынь-дзынь…

Дверь открылась, и на пороге появилась бабушка Вити, баба Леля, как я ее звал на правах давнего и закадычного друга ее внука.

— Мальчики? Вот хорошо! — она посторонилась, пропуская нас в прихожую. — А я как раз пирожков напекла, ваших любимых!

Чувствую, чувствую волшебный запах жареного теста. Рот аж сам по себе слюной наполнился, сейчас захлебнусь…

— О, это здорово! — сказал я, снимая кроссовки. — Ваши пирожки только на императорский стол ставить!

Это точно, уж как делает, так делает. Вкуснее пирожков не ел в своей жизни.

— Так, ну-ка, мальчики, мыть руки и за стол!

— Чуть попозже, бабуля! — взмолился Витек.

— Попозже — остынут! — строго сдвинула брови бабуля.

— Все, сдаюсь! — шутливо поднял руки я. — За стол так за стол!

— То-то же! — сказала она довольно.

Что может быть лучше домашних пирожков с пылу с жару, да под наваристый бульон? Только в два раза больше пирожков. Скорость поглощения таких вкусняшек была сравнима только со скоростью ударной волны при ядерном взрыве. Раз-раз, и пирожок улетал внутрь, тая во рту. Вкуснотища!

— Ну пойдем в мою берлогу, — Витек поднялся из-за стола.

— Спасибо, бабушка Леля! — я последовал вслед за ним.

— На здоровье, мальчики! — улыбнулась старушка, при этом морщинки возле ее глаз собрались в острые лучики.

Вот как раз тот самый коридор, по которому только на велике рассекать, кончающийся прихожкой с входной дверью, напротив которой и была комната Виктора.

— Заходи, — он распахнул дверь. — Только под ноги смотри.

Предупреждение было не лишним. Это была не комната, это была Витькина лаборатория. Провода, всякие блоки, рабочий стол, заваленный различными приборами… На секунду даже зависть взяла. Вот есть же люди, любимым делом занимаются… Я бы тоже так хотел, но не судьба. Мое будущее дело связано с безопасностью Империи, и, увы, место хобби в нем не находилось.

— Осторожно, — Витек снял какой-то блок со стула. — Вот теперь присаживайся.

— Нет, чтобы диван разгрести, — буркнул я, глянув на упомянутый предмет интерьера, заваленный книжками и инструментами.

— Это не диван, а один из элементов творческого беспорядка, — гордо воздев палец вверх, сказал Виктор. — Он в моей экосистеме.

— Дождешься, придут к тебе тараканы, они свою экосистему тут устроят. Я тут недавно такую миграцию видел — прикинь, в один дом четко переселялись тараканы со всей, наверное, округи. Это такой ковер метров пять на метров десять, до самой подъездной дорожки. И все щемились в парадное.

— Заливаешь!

— Да Радзиловским буду! Отвечаю.

— Н-да… Верю. Ну на этот случай у меня есть хорошая штука — сам собрал.

— Волшба?

— Нет, чистой воды биология и интеллектроника. В радиусе пятидесяти метров ни одного не будет.

— Яйца от электромагнитного излучения не отвалятся? — хмыкнул я. — А то молодая графиня Разумовская плакать будет.

Витек покраснел, что твой рак, причем с его белой кожей это было нетрудно. Ну да, ну да, только ты один, наверное, думаешь, что о твоем романе с Машей Разумовской, внучкой знаменитой в узких кругах Рыси не знает никто. Скоро уже ставки будут делать, когда состоится ваш мезальянс — еще в универе, или сразу после. Ну Разумовские славились тем, что чихать они хотели на все условности и выбирали себе партнеров не по монаршьему велению, а по своему хотению, и жили в свое удовольствие. Только с ними было связываться опасно — крутая бабка Марго, которой опасался даже дед и с которой его связывала служба, по слухам даже совместных приключений у них было больше чем достаточно, в свои годы могла порвать любого оперативника на британский флаг. Впрочем, как и все волхвы позднего обращения, она на свои годы и не выглядела.

— Пошляк ты, Леха!

— Ага, — сказал я довольным тоном, и картинно почесал живот. — Еще какой.

А вот и свидетельство пребывания Маши-младшей — на столе лежал разобранный секвенсер, который ну явно Витьку было не потянуть.

— Машкин?

— Ага, — сказал Витек, и взъерошил свою шевелюру. — Переделываю тут кое-что.

— Она тебе доверила в нем копаться?

— Обижаешь, да? — преувеличенно обиженно сказал он. — Да за это еще и заплатить обещали.

— Ну знаешь, брать бабки у будущей благоверной…

— Не, бабки от ее бабки, — скаламбурил Витек. — Она сказала, что отказа не потерпит и каждый труд должен быть хорошо оплачен. Это вы, знатные мульонщики, денег не считаете, а мне надо за все платить. Так-то.

Эх, Витек, знал бы ты, как ошибаешься… Да, по поводу денег так-то оно так, но вот только мы служим не ради денег. А потому что мы — дворяне, а быть дворянином — это не право, а обязанность по праву рождения. Служить и защищать, стоять на страже и быть готовым всегда первым шагнуть в атаку. Чтобы защитить Империю, и, как говорят в САСШ, наш образ жизни, как бы ни смешно это не звучало — только для нас это не так, веселье здесь неуместно. Это чистая правда.

— На что зарабатываешь? — спросил я. — На хобби?

— Не только. Жить-то надо, стипендия всех расходов не покрывает. И уж тем более в ней нет такой статьи расходов, как молодость. Хочется и того, и этого, и вон того — ну разумеется в разумных рамках. А еще как-нибудь раскрутиться и дело свое открыть, хотя бы на те два года, которые остались до окончания учебы. А там — как пойдет.

— Да, жаль, что у нас нет откупной системы, — сказал я. — Тебе бы в серьезный концерн устроиться, ты бы там развернулся в полный рост. А потом бы и ушел на вольные хлеба, когда обязаловку оттянешь. Как, например, Стругов.

— Стругов? Ты его знал?

— Ну не так хорошо. Он был один из друзей деда, работал на заводе моего прадеда по бабулиной линии. Там они с дедом и познакомились. Ну а потом, оттянув свое и избежав участи главного инженера, на чем настаивал прадед, ушел на вольные хлеба.

— Не зря, видимо, настаивал, — покачал головой Витек, взяв один из журналов, на задней обложке которого красовался логотип «Струг интернешнл», стилизованная ладья в овале. По слухам, его нарисовал сам дед, непонятно от чего веселясь при этом.

Корпорация, за последние пятьдесят лет ставшая центром разработки интеллектроники, а потом и производителем всего и вся высокотехнологичного, от спутников до умных чайников. Конечно, не совсем воронцовский масштаб, но по меркам Империи и мира — крупная, и по некоторым отраслям делала даже наш род. Ну тут никто был не в обиде, Струговы были из внутреннего круга и одними из самых доверенных и верных людей для нас.

— Вот он и сделал свой выбор, а мои не то что ему не препятствовали, но поняв, что он так или иначе своего добьется, помогли ему в начале. И как видишь, не прогадали. Теперь «Струг» — один из столпов промышленности Империи, а что хорошо для нее — хорошо и для всех.

— Да, повезло, — сказал не без зависти Витек.

— А хочешь, я и за тебя словечко замолвлю? У нашего рода найдется место для юного гения, которому надо отрабатывать десятину. Тем более, работа на род Воронцовых приравнивается к государственной службе? — спросил я у него.

— Да ну, скажут, что я устроился по знакомству, что я тебя использовал, и тэ дэ, и тэ пэ. Не хочу так, — запротестовал Витек.

— А никто и не скажет, — пожал плечами я. — Пройдешь конкурс, а там, если подойдешь, будешь пахать на корпорацию, привнося свои знания и опыт. Тем более, ты прекрасно знаешь свой уровень, и уж лучше я тебя пристрою к делу на общих основаниях, чем отдавать такого умника конкурентам. Мозги нужны всем, не только зомби. Отработаешь десятку, а потом и решишь, что тебе надо, а что нет, куда пойдешь дальше или останешься.

— Да ладно тебе… Давай поговорим об этом попозже, — смутился Витек, хотя чувствовалось, что ему эта мысль понравилась. Надо будет поговорить с мамой, она сейчас главная в клане после ухода деда с бабкой на другую стезю, чтобы своим хедхантерам дала задание подобрать личное дело Витька, все равно они ищут таланты по вузам. А тут личная нет, не просьба, — просить бы я не стал — рекомендация о том, чтобы взять на заметку талантливого студента.

— Вот, смотри, что я вытащил из серийника Радзиловского, — Витек набрал пароль на смарте, и сразу же на экране ноута начали выскакивать одно за одним окошки оповещений.

— Погоди, ты его хакнул, что ли?

— А то. Эти типы просто до сих пор еще не поняли, с кем имеют дело. А я не распространяюсь, — ухмыльнулся Виктор. — Странно…

— Что там такого? — заинтересовался я.

— Новый режим, — Витек ткнул пальцем в визуализацию М-последовательности. — И самое интересное, что я не могу до конца понять, что тут такое. Какой-то ключ-не ключ, карман-не карман…

— Какая-то ерунда, — поддержал я его, хотя сердце у меня замерло. Я узнал эту визуализацию. И она мне очень не понравилась, нужно срочно было доложить деду.

— Скинь мне, — попросил его я. — На досуге сам поколдую над этим.

— Да пожалуйста, — Витек набрал на смарте мой номер. Коротко квакнуло оповещение. — Попробуй разложить по ряду Кротова, тут что-то связанное с мерностями высшего порядка.

— Никому не слова, — предупредил я его. — Даже Машке.

— А что так? — недоуменно переспросил он меня.

— Я думаю, Радзиловскому это очень не понравится. Может послать своих клановых по репе тебе настучать, а то и башку проломить.

Я немного развел краски, а не сгустил. За то, что находилось у княжича на серийнике, убивают. И теперь еще Витек в это влез… Да, боюсь ему места в концерне Воронцовых не видать.

И тут мой смарт заверещал дурным голосом — ну вот и дед, легок на помине. Жить точно долго будет.

— Да?

— Ты мне срочно нужен, — голос деда ласковым не выглядел. Впрочем, как и всегда — он не из тех, что ласково гладит внучат по головке, а из тех, у кого они постоянно огребают леща. Судя по тону деда, лещ был большой, и тянул скорее на сома. — На колесах?

— На игле, — парировал я. Я тоже не был ласковым внучком.

— Бери иглу и дуй ко мне… Отставить. В том районе сейчас Иван, он тебя подберет через пять минут на выходе. Жду.

И дед ласково бросил трубку, а я мысленно стал потирать затылок. Неужели так взбеленился из-за разборки с Радзиловским? Ну тут только вскрытие покажет, на столе у деда.

— Вот видишь, даже отдохнуть после института не дают, — пожаловался я Витьку. — Дела клана, а ты еще мне завидовал.

— Да ладно, — ухмыльнулся Витек. — Жаль, конечно, что не дали нам посидеть, я тут пару заклинаний по техномагии разработал, хотел с тобой посоветоваться…

— Скинь, я посмотрю, — я со вздохом поднялся со стула. Чувствую, мою пятую точку ждет сегодня клизма со скипидаром и патефонными иголками.

— Ну и какого хрена? — ласково спросил дед.

— А что мне было делать? Позволить этому хлыщу оскорбить Аньку и уйти безнаказанным? Драбицыны-Воронцовы так не поступают! Тем более от кого? От этих подсосиновиков с Сената?

— Да, ситуация конечно двойственная, я тебя понимаю и с тобой согласен. Оскорбления в наш адрес смываются только кровью… ну или говном, как у тебя это вышло, — хмыкнул дед. — Ответить было надо, честь рода требует. Но вот с другой стороны… Ты ведь не просто наследник двух родов, ты еще и принадлежишь Империи. Она в тебя вложила столько, что ты и представить себе не можешь. И не только материально, это-то как раз не главное. Но время, труд, знания — то, что нельзя купить ни за какие деньги. В спецслужбах САСШ есть такое понятие — «актив», ну ты знаешь.

— Примерно соответствует нашему «агент», но в более широком смысле.

— Вот «актив» мне нравится больше, и по смыслу подходит как нельзя лучше. Ты — актив, в который вложилась Империя. И она ждет от тебя отдачи. Полностью и всего себя. И такая случайность, как смерть на дуэли — это просто безответственность и разгильдяйство.

— Ну не мог я этого простить, не мог! Сам понимаешь — никуда от этого было не деться, честь не позволяет! И все твои рассуждения про актив перечеркиваются оскорблением чести. Сам-то небось тоже на дуэли ходил?

— И это тоже, — немного смущенно ответил дед.

— И тебя не беспокоило то, что ты особо ценный актив разведки, агент с позывным «Навь», и что за тобой столько всего числится!

— Но тут другая ситуация. Я был в себе уверен. После своих путешествий я уже не был обычным человеком. Кстати, в твоем геноме это тоже есть, вам с сестрой передалось по наследству, и как раз через поколение.

— Ну и тогда о чем тут разговор? Когда нет выбора, надо устранить один из вариантов.

— Да ни о чем, собственно. Прости мое старческое брюзжание. Все так.

— Что, совсем в старпера превратился? — ехидно ухмыльнулся я, глядя на деда. Дед выглядел на тридцать пять, вот что делает с людьми Волшба Рода высшего уровня. Волхвы очень медленно старели и жили дольше обычных людей.

— Да я тебе и сейчас задницу надеру не напрягаясь! — вспыхнул дед. — Выискался тут душара, внучок хренов.

Я ухмыльнулся еще шире. Милая семейная беседа, хренами постучались, тонус обрели…

— Ладно, у меня есть к тебе дело. Радзиловский…

— Что? — дед аж подался вперед, так его заинтересовало.

— Витек хакнул его серийник, который тот неосторожно дал мне в руки. Так вот, там есть опция для Скользящих, заклинание Ключа Безодни.

— Что? — дед аж подавился. — Ты уверен?

— Сам посмотри, — я отдал ему свой смартфон. — Тут все, что слил Витек.

— Виктор Алексеев, я полагаю?

— Ну да, он, — подтвердил я. Еще одна неприятная особенность в Серой Верви, что ты не можешь ни с кем дружить или любиться просто так. Внутренняя безопасность СБ начинает копать под человека, которого ты указал своим другом или любимым — были случаи, когда под видом отношений во внутренний круг общения пытались попасть заинтересованные, и не всегда по своей инициативе, лица. И только убедившись, что он более или менее чист, тебе давали разрешение на санкционированную начальством дружбу. Все-таки секретоноситель такого уровня не имел право на свои желания без санкции Службы Безопасности. А желающих добиться дружбы наследников рода Воронцовых хватало, но обычно с корыстной целью — невозможно быть богатыми наследниками самых знатных родов империи, и не иметь завистников и прихлебателей, желающих получить доступ к телу. Но здесь я выбирал сам.

— Ну он у нас давно на примете, — сказал дед. — Пока в разработке, но на него уже глаз в СБ положили, им свихнутые гении нужны.

— Не думаю, что он горит желанием служить Империи за язву желудка и инфаркт, — сказал я. — Он способен на большее. И потом — его потолок у нас — полковник, начальник отдела. «Клюква» за выслугу, скромная пенсия и куча болячек на выходе.

— Ну посмотрим. К делу. Я посмотрю, что вы с ним накопали, и приму решение, — и мой очередной смарт исчез в кармане брюк деда. — А у меня есть для тебя еще одна новость…