Правь. Книга 1. Наследники рода Воронцовых

Глава 10

— Так что про свои великосветские привычки можете забыть, — князь Сапаров закинул нога на ногу, сидя в кресле у камина, бросавшего красноватые отблески на ковер.

— И кто мы теперь? — спросил Иван, разглядывая свой новый электронный паспорт Российской Империи с донельзя фальшивой биографией и настоящим голофото.

— Ну вы, по документам, граф Верейский из Царства Польского, точнее Привисленского края. Хоть слово по-польски знаете?

— Только «пся крев» и «курва пани», — сказал Иван.

— В принципе и этого достаточно, — покачал ногой князь. — Верейский после смерти родителей в нежно-бессознательном возрасте был увезен родственниками в Екатеринодар, и воспитывался до их смерти подальше от пшеков и без них, так что польскую мову не разумеет. Вы практически нищий, как и любой польский пан, которых на гектаре сотню можно собрать, там любой голодранец граф или аж герцог. Компенсация, так сказать, голой жопы титулом. Но у вас есть деревня Верейки, на границе с Малороссией — вот в нее соваться категорически не рекомендуется, морду молодого пана там еще забыть не успели и его детские проделки тоже. А это самое опасное — поймают на тех временах, когда мелкий пан с голой писькой бегал купаться на речку, ну и тэдэ, и тэпэ.

— Ну уж этому меня можете не учить, — усмехнулся Иван. — Я как бы…

— Да знаю я, знаю… — махнул рукой Сапаров. — Иначе бы здесь уже были добродушные люди из Тайного Приказа.

— А мы? — спросил я.

— Вы? — князь критически осмотрел нас с ног до головы. — Так, мелкопоместные дворянчики Разумковы с глухой провинции, причем настолько мелкопоместные, что почти безземельные. Даже титул вам не положен, обойдетесь «благородиями». Муж и жена, правда по паспортам немного старше, по двадцать пять лет, детей нет, родителей — тоже. Предупреждение то же — как услышите о ком-то, говорящем с рязанским говором, лучше отойти в сторонку, чтобы случайно не найти знакомых или хрен знает насколько дальних родственников.

— Получше ничего не было? — спросил Иван.

— Всегда пожалуйста, — укорил князь. — Ну уж извиняйте, Ваше Сиятельство, не было. Представьте себе, какого труда мне стоило за все это время провести подбор нужных неопознанных покойничков, ну или провести по документам, как неопознанных? Это не так-то легко в нашей Империи, у вас может быть и проще, не знаю, не бывал. И так пришлось личность Разумковых увести у Предтеч, нужного материала для вас всех не нашлось. Кто же знал, что ко мне явится оттуда не один визитер, а сразу трое?

— Ну, так получилось, — сказал Иван. — Спасибо, конечно. Предосторожности будем соблюдать, в полицейские протоколы с мордобоем не попадать, на телевидении интервью не давать и не лезть в свои родные пенаты, то есть гребеня.

— Да, примерно так. Уж надеюсь на ваше благоразумие и профессиональную выучку. А то как-то не хочется стоять с завязанными глазами у стенки и слушать щелканье затворов расстрельного взвода.

— Не беспокойтесь. Ликвидируют вас скорее всего по-тихому, пульку в голове успеете почувствовать, и все.

— Умеете вы успокоить, граф…

Тот, у кого мы остановились, был личностью интересной и даже очень. Молодой князь, а вообще технически княжич, Сапаров, не наследник рода Сапаровых по майорату, жил отдельно в своем доме под Петербургом. На то было несколько причин.

В роду Сапаровых Игорь считался паршивой овцой и был нежеланным гостем в родительском доме. В молодости, когда гормоны бурлят, а башка не варит, он связался с Предтечами — своего рода магической оппозицией этой Российской Империи. Ну как же, такие лозунги — «Магия для всех!», «Социальная справедливость!», «Нет сословию магов!», «Долой Тайный Приказ!», ну и так далее, о чем обычно пищат хомячки, используемые авантюристами для достижения своих целей как мясо. Хомячки допищались, и в дело вступил Тайный Приказ, местная служба безопасности Империи, опустившая на них свой тяжелый сапог с подкованной гвоздями подошвой. Кто-то уехал на каторгу осваивать неполезные для здоровья рудники и лесоповал, кто-то прочно и надолго сел, кто-то, как и княжич, был отмазан родителями за большие бабки и всего-навсего отделался пометкой «неблагонадежен». Ну и такая вроде бы маленькая пометочка поломала всю дальнейшую жизнь. Игоря выперли из универа, госслужба теперь для него была закрыта навсегда, да и многие рода занятий тоже. Род тоже не хотел особо общаться с некоторое время поднадзорным наследником, откупившись от него небольшой суммой и одним из не особо роскошных особняков из резервного фонда недвижимости.

Надо справедливо сказать, что Игорь не опустил рук, а взялся за ум. Используя свои связи в Предчетах и среди партнеров рода — ну естественно, тех, которые от него не отвернулись — открыл свое дело, начал работать на себя, развив торговый бизнес. Формально, да и фактически, он отошел от Предтеч, предпочитая не связываться с замаранной оппозицией — хватило одного раза.

Ну а с Иваном и работой на разведку РИ Сапаров пошел по одной простой причине — деньги. Другие мотивы из формулы вербовки не рассматривались — по причине их отсутствия. Идеология княжича не интересовала от слова «совсем» — нахлебался, эго было в норме, а компромат — ну был компромат, а что с него толку? Тут был вариант «один-один», а оказаться под колпаком Тайного Приказа никому не хочется, в том числе если ты и Скользящий из другого мира. Стены не удержали бы, но и толку никакого. А вот полновесные золотые слитки Русского Имперского банка — да. Тоже вариант «один-один», но к полному согласию и удовлетворению сторон. Тем более Сапаров был очень полезным человеком, который мог как достать, так и сделать многое, на что распространялось его влияние и связи, в том числе и не слишком легальные.

Поэтому оказавшись на том пустыре после переноса, Иван достал из заранее оборудованного тайника одноразовый мобильник, и, позвонив Сапарову, заказал эксфильтрацию — а как иначе? Представьте себе вооруженную троицу, шлепающую по ночному Санкт-Петербургу в боевых комплектах. Далеко она уйдет? До первого пепса и бдительного дежурного системы «безопасный город», камерами которой увешаны все встречные и поперечные улицы. А вот грузовой фургон с глухими окнами и липовыми номерами вряд ли привлечет чье-то внимание, особенно если за рулем аж целый князь — дорожная полиция слабо разбирается в государственных интригах, но обыскивать аристократа себе дороже, могут не понять.

— По поводу вашего оружия, — князь поднялся, подошел к шкафу, и вытащил увесистую сумку. — Я удивлен, что вы до сих пор используете пороховое, у нас оно почти не используется, особенно в гражданском обороте, ну да Иван в курсе, не первый раз здесь. Сам проведешь инструктаж?

— Да, — Иван расстегнул молнию, и вынул три увесистые коробки, красочно разрисованные мишенями и оружием. На переднем плане был красиво нарисован пистолет весь из себя эргономичной формы, надпись крупными буквами гласила, что это «Удав–3М». — Итак, по этим пукалкам.

Он вскрыл одну коробку, достав запаянный пакет с пистолетом.

— Как уже сказал князь, пороховым оружием здесь почти не пользуются. Почему пользуемся мы — потому что в тех местах, куда нас заносит, важно то, что оно не откажет, и не превратится в бесполезный кусок металла, которым только запустить противнику в башку. В отличие от этого. Итак, плунжерные пистолеты, в просторечии «плунжеры» или «плуги», кто как называет. Гражданский вариант. Работает на жидкой взрывчатке, сотня пуль калибром пять миллиметров. Честно говоря — говно говном, убойность никакая в связи с низкой дульной энергией, только за счет аэродинамически неустойчивой пули, ошибочно называемой «со смещенным центром тяжести». Гражданская пукалка, доступная любому желающему с положительной социальной историей. Кстати, а что у нас с историями-то? — Иван глянул на князя.

— Все нормально, социальная история просто замечательная. Мы же не узкоглазые, которые ввели систему социальных паспортов и поставили машину следить за всеми и каждым? Вот там да, жопа. Но если приставить такую хрень русскому, то он сразу наполучает столько минусов, что это вызовет массовое недовольство вплоть до беспорядков. Поэтому у государства это поддержки не нашло — кипеш был бы огромный, а толку ноль. Пускай япошки со своими соципами трахаются, у них не народ, а муравьи. Ну или ходячие калькуляторы, настолько они низвели человека до машинного состояния, лишив его всех индивидуальных черт. Да это в принципе из проблемы. А насчет плугов ты не прав, весьма приличная вещь для самообороны.

— На уровне двадцать пятого — тридцатого калибра, да и то слабых цилиндрических патронов. Мелкашка — она и есть мелкашка, тем более такая. Я думаю, что вояки и поцики пользуются другими стволами?

— Ну да. Но там другие задачи. И то оружие запрещено к обороту полностью, чтобы у граждан не было преимущества в огневой мощи.

— Что и требовалось доказать, — кивнул Иван. — Гражданское оружие — не военное, используется пострелять по банкам и случайному грабителю в лобешник засадить. После чего его почистить, протереть тряпочкой и убрать в сейф. Грязь и отсутствие обслуживания ему категорически противопоказано. Ну да ладно, не об этом речь.

Иван мастерски разобрал и собрал плунжерник, вхолостую щелкнул подавателем.

— Здесь все модульное, только магазинов два. Первый — с пулями, — он тряхнул прозрачный картридж, крепившийся сверху над стволом, — второй — с жидким метательным составом. Его в рукоятку, как обычный.

— Крайне неудобная конструкция, — скривился я. — До полного израсходования того и другого ни пополнить, ни зарядить. Да и сотня пуль зачем? При огневом контакте значение имеют два-три первых выстрела, ну если противников несколько — чуть больше. Но три автоматных магазина в оружии самообороны — дурь собачья. От взвода поциков отстреливаться? Лучше бы калибр побольше, емкость поменьше.

— Спроси у конструктора, — сказал Иван, присоединив со щелчком магазин. — Главное теперь — это ваше гражданское оружие, изучите и пристреляйте. Есть где поблизости тир?

— Открытый, на лужайке у дома. И кстати, особо не светите — разрешения я вам нарисовал, но серьезную проверку они не пройдут, хватит только поцикам предъявить. Если начнут пробивать, могут и не прокатить.

— Спасибо за предупреждение, — усмехнулся я. — Мы не из тех, кто махает стволами направо-налево.

— Вот и хорошо.

— Что там у нас с легализацией? — спросил Иван.

— А вот этот вопрос следует обсудить поподробнее, — молодой князь машинально потер подбородок. — Ваша основная цель какая?

— Ну естественно, организовать чистую легальную абсолютно белую фирму, не имеющую проблем с законом.

— Само собой, — князь кивнул. — Поэтому не предлагаю трудоустройства у себя. Потому что если хлопнут меня — чисто по какой-то случайности, кто-то проколется — то начнут крутить и вас, а там обыски, непонятное оружие и снаряжение явно не из РИ, личности, не выдерживающие качественную проверку… В общем, мы друг друга утянем на дно. Так что в целях нашей же безопасности не иметь общих дел и общих клиентов, тем более у меня они бывают довольно специфическими.

Тут уже ухмыльнулся Иван, но про себя, видимо, почувствовал облегчение. Князь озвучил это сам, не пришлось ему об этом говорить — мы сами это за пару дней, проведенных у него в гостях, это обсудили не один раз. И посыл был один и общий — не иметь с Сапаровым никакого бизнеса и держаться подальше друг от друга.

— Хорошо, мы согласны, — кивнул Иван. — Значит, все наши дела врозь. Так что бы вы посоветовали организовать как фирму прикрытия? Требования такие — штаб-квартира в Питере, возможные региональные отделения в губерниях, свобода перемещения по Империи и вне ее, возможность легально заниматься технологиями и магией?

— Хм, ну тут довольно противоречивые требования, — почесал висок князь. — С одной стороны все, кроме последнего пункта подходит торговому дому, экспортно-импортной фирме типа «Сукинъ и сын». Но, во-первых, я не знаю степень вашей подготовки к ведению торговли, а во-вторых все это требует лицензий Российской Империи, которые рассматриваются в том числе и Тайным Приказом, что требует как времени, так и безупречной легенды, которой у вас нет — все-таки дело связано с оборотом технологий и иностранными финансовыми институтами. Могут даже подсадить тупого вертухая от себя для контроля и надзора. Оно вам надо?

— Ну мы вообще ни разу не купцы, — сказал Иван. — И лишнее внимание со стороны государства нам ни разу не надо.

— Тогда торговля отпадает. Вы вообще, господа хорошие, что делать умеете, кроме волшбы и мотания по мирам?

— А чем волшба-то не угодила? — спросил я. — Вроде дело-то хорошее.

— Ага, — осклабился князь. — За которое я и попал под звиздорез. Вам Иван краткий экскурс не провел? Или просто не упомянул?

— В общих чертах.

— Ну в общих чертах, — князь потянулся за сигарой, залихватски запалил ее от крохотного язычка пламени, возникшего на кончике пальца, и сделал несколько мелких затяжек, раскуривая. — В общих чертах магия здесь либо легальная и официальная, изучаемая Императорским институтом прикладной магии Императорской же Академии Наук, за которой стоит Тайный Приказ либо… Либо насквозь неофициальная и нелегальная, изучаемая Общественным движением «Предтечи», выступающим за легализацию магии для всех, не только для избранных, зарегистрированных и насквозь сертифицированных этим самым институтом — читай, Тайным Приказом. Время от времени «Предтечи» получают хороших люлей, когда зарываются, а так они находятся под наблюдением. Организация настолько профильтрована агентами охранки, что скорее всего даже пляшет под ее дудку. Радетели народные, блин… Ну и самоучек, а также разочаровавшихся во всех и ни к кому не примкнувших одиночек в расчет не берем, те творят волшбу на свой страх и риск, без патента, и ныкаются от государства.

— А волхвы?

— Какие волхвы, помилуйте! — усмехнулся князь. — Волхвы нового розлива и заседают в ИАН, их там неплохо кормят. Так что забудьте. Им выгодней выдавать патенты и лицензии, подписывать справки за большие деньги, чем заниматься собственно волшбой и восстанавливать былое величие.

— У нас все по-другому, — сказал Иван.

— Вот поэтому вы ходите в гости в наш мир, а не мы к вам, — горько усмехнулся Сапаров. — Любая организация, почувствовавшая возможность пробиться к государственной кормушке с визгом и хрюканьем расталкивает остальных, а потом тупо жрет, пока не отобрали. И жиреет, набирая новых членов и непыльные обязанности. Так что еще раз говорю — забудьте и не светитесь.

— Мы IT-специалисты, — сказал я за нас с Анькой.

— Все бы хорошо, но вот ваши знания здесь точно не нужны.

— Это почему?

— Ну а представьте, что вы попали в совершенно другую страну с ее особенностями. И различие будет огромным — начиная от элементной базы до операционных систем, все совершенно незнакомое и неведомое, из общего — только ноль и единица, да функции алгебры логики, все учить с нуля. Так что и это отпадает. Хотя с местными технологиями вам все равно придется познакомиться — рекомендую сразу же пойти на компьютерные курсы для чайников и кофейников, а то без этого никак. Даже в онлайн-магазине покупку не сделать, не говоря уже о прочем.

— Принято, — сказала Анька. — Так и сделаем.

— Вот и займитесь. Я подберу вам нужные, там, где дешево и сердито. В смысле, где действительно учат всему, а не просто выкачивают из лохов деньги за произношение умных слов. Ну а еще… Сейчас у меня время есть, я хоть вам расскажу, как пользоваться всякой мелочевкой вроде кредитных карт и прочей лабуды, а также понемногу введу в курс дела. Насколько я понимаю, вы заинтересованы в продолжительном или почти постоянном нахождении здесь? Ну вот я и буду вашим репетитором для начала.

— Отказываться мы не будем, Ваше Сиятельство, — благодарно сказал Иван.

— Еще одно, не зовите меня так, — усмехнулся князь. — Не люблю. Просто не люблю. Так что, господа хорошие, прикинем, что я смогу вам дать?