Поступь Смерти

Глава 67. Финальные штрихи

***

— Вождь, прибыла последняя партия ловчих, которых ты отправлял к городу людишек…

Оторвавшись от карты, на которой были отмечены отряды демонов, передвигающиеся по землям Кель-Таласа, сидящий в центре шатра Зул’Джин недовольно посмотрел на разукрашенного боевой раскраской седого лесного тролля, что посмел прервать его раздумья.

— Хад’Жар, у тебя клыки лишние появились?! Я же сказал, чтобы меня не дергали по всяким пустякам!

— Охотники притащили с собой несколько колдунов розовокожих. — Совершенно спокойным тоном добавил старый боец Зул’Амана. Хад’Жар был давним другом легендарного героя клыкастого народа, а потому он был посвящен в дела своего вождя и знал, какие новости были для него настолько важны, что можно было пренебречь первым приказом. — Говорят, что у них есть новости о Великом Огненном Черепе…

— Так какого демона ты не с этого начал?! Тащите их сюда!

Махнув кому-то снаружи своей трехпалой рукой, старик вошел внутрь и следом за ним в обитель Зул’Джина проследовало несколько рослых воинов племени, что волокли за собой двух потрепанных и побитых чародеев.

— Мерзкие отродья! Да обрушится на вас мощь нашей магии! Да испепелит на мест… — Нежными лесные тролли не были и один из волшебников попытался было воспротивиться подобному обращению, припугнув дикарей из Зул-Амана огненной магией, но резкий подзатыльник от одного из конвоиров прервал его одухотворенную речь и заставил колдуна клацнуть челюстью. — Ай! Я яфык прифусил!

План волшебника из Даларана был рассчитан на то, что большинство лесных троллей на уровне инстинктов опасались огненной стихии, ведь она блокировала их врожденную регенерацию. Но к огромному сожалению для людского чародея — на Амани этот страх не распространялся: соплеменники Зул’Джина выделялись огромной свирепостью даже на фоне остальных жителей Зул-Амана, а из-за постоянных налетов на ныне уничтоженный Кель-Талас, воины этого племени неплохо разбирались в чародеях и знали, когда те могут представлять реальную угрозу, а когда просто блефуют.

— Вождь. — Коротко поклонившись хозяину жилища, один из ловчих указал кивком на пленников. — Мы поймали этих розовокожих на границе с землями, которые захватили демоны. Они говорили, что-то про Груг… Грин… Граг… — Молодой добытчик старательно пытался выговорить нужное слово, но пара здоровенных бивней, росших из верхней челюсти, мешала ему это сделать. Типичная проблема для всей расы лесных троллей: понимать чужие наречия в Зул-Амане могли многие, но говорили на них лишь единицы. — Короче, они что-то вякали об смертном имени нашего Лоа.

— Грегори Мадаав? — Уточнил у него легендарный предводитель Амани.

— Во-во! Именно про него и трепались! — С облегчением закивал головой клыкастый ловчий. — Мы их лагерь ночью накрывать пошли и перед атакой я подкрался к людишкам поближе, чтобы, значится, разузнать чего полезного. Ну так эти двое друг с другом так увлеченно языками чесали, что я к ним на два шага незамеченным подошел. Сперва думал прирезать по-тихому, но тут слышу, как вот этот вот… — Ловчий отвесил говорливому колдуну слабую оплеуху. — Говорит, что мол, наш Лоа смог удрать из сарку… Сарки…

— Саркофага. — Устало потерев виски пальцами металлического протеза, подсказал ему Зул’Джин. — В них наши далекие предки хоронили мертвых.

— Да-да, из такого большого каменного ящика! — Согласно кивнул лесной тролль.

— Совсем уже молодняк историю забывать ста… Стой! Ты сказал, что наш Лоа на свободе?!

— Он… — При виде вождя Амани, у которого от таких новостей аж ирокез дыбом встал, поймавший пленников ловчий с опаской ткнул пальцем в сторону колдунов. — Он сказал. А мы его сюда притащили под самым носом у демонов.

— Ты! — Схватив дрожащего чародея за лицо своей металлической лапой, Зул’Джин перешел с Зандали на Всеобщий и злобно прорычал. — Грегори Мадаав! Выкладывай все, что о нем знаешь, человек и быстро!

— Эт-т-то мог-г-гуществен-н-н-ный маг! Маг см-м-мерти! — И без того перепуганный волшебник от вида взбудораженного вождя Амани начал заикаться и путаться в словах. — Его пы-пы-предали и по-по-похоронили! Н-н-но он сб-б-б-бежал и те-те-те…

— Ты в этом уверен? — Негромко, но очень отчетливо спросил у него предводитель лесных троллей.

— Т-т-так гов-ворят! Драк-к-коны боялись эт-т-т-ого и решили проверить с-с-саркоф-ф-фаг! Но он оказался пуст! Те-теп-перь мног-гие из нас д-думают, чт-то он бу-будет мы-мы-мстить!

— А где этот Мадаав сейчас?

— Ни-ни-никто не з-знает! Даже А-аспекты его не м-м-могут найт-т-ти!

Отшвырнув от себя пугливого колдуна, Зул’Джин начал расхаживать по своему шатру, словно мечущийся в клетке зверь.

Если Великий Череп и в самом деле оказался на свободе, то это многое меняло и легендарный герой клыкастого народа пытался собрать у себя в голове все кусочки имеющейся у него информации, дабы понять, чем это грозит конкретно его народу.

" — То, что Лоа смог освободиться — в общем-то хорошо, а вот то, что он сделал это без нашей помощи — уже не очень. До этого Череп показал себя рассудительным покровителем, но как и все духи, он довольно жесток, когда дело касается наказания за провал. И нельзя исключать того, что за уничтожение племени Огненного Черепа расплачиваться придется нам…«

Видя взбудораженное состояние Зул’Джина, остальные лесные тролли не спешили лезть к своему вождю с расспросами, но хождения предводителя Амани продлились недолго — их прервала высокая, закованная в металл фигура, вошедшая в его жилище.

— Я слышал, ловчие принесли вести о моем господине…

При виде облаченного в латы громилы остальные сразу подобрались и начали сверлить его подозрительными взглядами.

В отличие от остальных лесных троллей, Гар’Джин никогда не выказывал легендарному герою Зул-Амана никакого почтения и отношения между ними были, мягко говоря, натянутыми. Все же Зул’Джин являлся довольно гордым и самовлюбленным предводителем, а командир гвардии Великого Черепа, ровно как и его бойцы, преклонялся лишь перед своим господином, из-за чего в среде своих сородичей этих здоровяков за глаза называли еще одними жрецами Лоа — больно уж фанатичными и резкими в суждениях они были. Пару раз особо недоверчивые тролли из числа союзников Амани посмели публично усомниться в Великом Огненном Черепе — так закованные в сталь громилы быстро и очень наглядно донесли этим клыкастым всю опрометчивость их слов. И разъяснений этих «усомнившиеся» не пережили.

— Что именно вам удалось разузнать?

— Если этот розовокожий не врет, то Великий Лоа уже на свободе. — С едва заметной неохотой ответил лидер племени Амани, небрежно махнув протезом, после чего остальные лесные тролли покинули шатер вместе с пленниками, оставляя двух предводителей наедине. — Но здесь его, как ты видишь — нет и это ставит нас не в самое выгодное положение.

— Опасаешься, что господин в гневе своем взвалит вину за уничтожение Огненного Черепа на тебя? — Понимающе хмыкнул Гар’Джинн, негромко лязгнув доспехом. — Напрасно. Если бы Великий Лоа винил тебя в гибели племени, то ты бы уже об этом знал. А так… Мор’Джин был его правой рукой и он уже расплатился за свой провал.

— И что с того? Что-то я сомневаюсь, что Лоа похвалит нас за гибель своего ставленника. Тебе, как командиру его гвардии, может ничего и не грозит, но вот насчет остальных лесных троллей вопрос остается открытым. Раз Повелевающий Мертвыми не соизволил почтить нас своим визитом после освобождения, то нам самим придется воззвать к нему.

— Массовое жертвоприношение? — Несмотря на вид «Тупого, но верного амбала», глупцом командир гвардии все же не был и он практически мгновенно догадался, что планирует сделать Зул’Джин. — Хм-м-м… Хочешь подстелить соломы на случай опалы? Твое право. Неважно, гневается на нас повелитель или нет — ритуал в любом случае привлечет к нам его внимание. Вот только где мы возьмем жертв для него? Загоны для пленников пустуют уже не первую неделю, а после уничтожения Луносвета большая часть остроухих сбежала в земли людей. А из ближайших соседей остались лишь демоны, к которым слишком опасно соваться и которых невозможно использовать в качестве подношения.

— Слава Великому Лоа, в Азероте хватает ничтожеств помимо эльфов и одни из них как раз находятся у нас под боком. — Поманив к себе закованного в сталь лесного тролля, Зул’Джин расстелил перед ним карту Восточных Королевств и провел пальцем вдоль линии, граничащей с восточным морем. — После атаки центральной части Лордерона, армии Плети практически сразу же ринулись резать остроухих выродков и восточное побережье осталось практически нетронутым — там должно быть много рыбацких поселений, нетронутых нежитью. Соберем ловчих со всех наших племен и устроим всеобщий рейд вдоль прибрежной полосы. Деревень там не слишком много, но пойманных людишек должно хватить, чтобы задобрить нашего Лоа.

Некоторое время Гар’Джин обдумывал предложенный седым вождем план, а затем неопределенно повел плечами.

— Задумка неплоха, но она крайне рискованна — демоны в любой момент могут двинуть свои силы на Зул-Аман. Ты обладаешь авторитетом среди нашего народа, Зул’Джин, но ты еще не полноправный правитель, а предводители других племен не захотят ослаблять наши силы и отправлять своих лучших бойцов на охоту за жертвами, которых даже съесть потом вряд ли получится. После уничтожения племени Огненного Черепа у многих появились сомнения в силе нашего Лоа и они уже не так уверены, что им по пути с Повелевающим Мертвыми… Я слышал, что некоторые вожди уже практически в открытую говорят, что нам нужно последовать примерю южных сородичей и начать поклоняться Хаккару Свежевателю Душ.

— Всего лишь глупые слухи, которые ходят среди молодняка последние лет двести — что-то похожее еще мой дед в молодости слышал. — Отмахнулся от него старый предводитель Амани. — Эти идиоты не настолько глупы и наврядли они забыли, что жадность этой кровожадной твари приносит больше проблем, чем пользы. И поклонятся ему могут только совсем уж жалкие племена наших южных собратьев, у которых просто другого выбора нет — без поддержки могущественного духовного покровителя их воины ни с одним соседом справиться не смогут.

— И тем не менее я собираюсь оставить часть воинов в основном лагере, на случай предательства. — Продолжал гнуть свою линию верный последователь Великого Черепа. — В Амани я уверен, но если кто-то из других племен решит выступить против господина и нападет на твое племя, то это может оказаться для нас фатальным. Сейчас в Зул-Амане ты — единственственный вождь, который твердо намерен вернуть благосклонность нашего Лоа и если тебя постигнет участь Мор’Джина…

Легендарный герой лесных троллей скептически посмотрел на своего собеседника, а затем тихо фыркнул.

— Делай как знаешь, гвардеец. Можешь хоть всех своих железношкуров в тылу оставить — тем более, что из твоих бойцов все равно во время охоты толку будет немного. Но имей в виду, что уважения от остальных это вам точно не добавит. Как пить дать трусами заклеймят.

— Как будто бы сейчас хоть кто-то из лесных троллей называет нас как-то иначе, кроме как полоумными фанатиками. — Презрительно фыркнул в ответ командир гвардии Великого Черепа. — Плевать… Единственное, что нас волнует — это возвращение к нашему Лоа.

Смерив облаченного в латы тролля насмешливым взглядом, Зул’Джин мысленно расхохотался и вернулся к разглядыванию карты.

" — Да вы ж натуральные фанатики и есть. Причем такие, что колдуны Плети на таком фоне кажутся добродушными ребятами…«

***

Лежа на каменном столе, обнаженная Сильвана внимательно следила за колдующим над ней флегматичным некромантом.

Лишенное одежды тело совершенно не смущало мертвую эльфийку. После смерти Ветрокрылая в целом стала уделять куда меньше внимания подобным вопросам, да и по правде говоря — это был уже не первый раз, когда Мадаав видел её голой и все, что можно было увидеть, бесстрастный колдун давно уже разглядел. Причем в деталях.

В последние несколько дней поведение заклинателя мертвых сильно беспокоило бывшую предводительницу следопытов. Грегор сильно изменился после проведенного обряда и далеко не в лучшую, по мнению Сильваны, сторону.

Если ранее чародей из иного мира выглядел в глазах баньши пусть и мрачным, но все же живым человеком, то после ритуала седовласый колдун стал больше походить на одного из покойников, которыми он командовал и его отношение к самой мертвой эльфийке тоже изменилось. Оно стало… Холоднее.

Некромант в целом являлся довольно скупым на эмоции человеком, но до этого он их хоть как-то проявлял. Сейчас же большую часть времени бывшая генерал Кель-Таласа наблюдала лишь выполненный в виде черепа щиток шлема, в глазницах которого пылало ледяное пламя. И без того не отличавшийся болтливостью Мадаав превратился в настоящую ледышку, из которой стало практически невозможно выжать лишнего слова, что сказалось и на его обращении с самой Сильваной.

А баньши не слишком нравились такие изменения: практика довольно быстро показала, что лучше когда грубо, но как с женщиной, чем ласково, но как с подопытным материалом.

— Может быть ты все-таки скажешь, что со мной делаешь? — Без особой надежды на ответ, спросила у чародея мертвая эльфийка. — Если ты хочешь, чтобы я сражалась за тебя более эффективно, то будет логично объяснить мне суть «работы», которую ты надо мной проводишь. Даже полный кретин не станет отправлять своего бойца в бой, вручив ему непонятное оружие.

Некоторое время облаченный в латы некромант продолжал молча водить когтистыми перчатками над телом обнаженной баньши, но когда Ветрокрылая уже решила, что ответа она не получит, из-под забрала послышался сухой, лишенный эмоций голос.

— Дублирование энергетических каналов. Форсирование структуры мышечной составляющей. Проецирование магической системы вне астральной и их взаимная диффузия в дуалистическом спектре. Что-то из этого дало тебе знание сути проводимых мною процессов?

— Эм… Не думаю. — С легким неудовольствием была вынуждена признать баньши. — Слишком много специфичных магических терминов, значений которых я не понимаю даже приблизительно.

— Не удивлен. — Сухо прокомментировав ответ мертвой эльфийки, некромант вернулся к своему занятию, но видя, что тема работы вызывает у бесстрастного чародея хоть какой-то отклик, та решила продолжить их диалог.

— Неужели «гениальный заклинатель мертвых» не способен сформулировать все так, чтобы «примитивные умы» смогли осознать все его величие?

Поначалу Мадаав ничего не сказал Сильване, продолжая водить руками над её телом, но спустя пару минут ожидания мертвая эльфийка начала нервно ерзать и флегматичный чародей решил что ответить на вопрос будет все же проще, чем использовать обездвиживающие чары. Во всяком случае в данный момент.

— Прекрати дергаться. Сейчас мне приходиться разгребать то, что с тобой сотворил Артас. А точнее исправлять допущенные им ошибки.

— А ты случайно не хочешь меня воскресить? В смысле, как живую? Это ведь была главная ошибка Менентила. — С робкой надеждой спросила баньши у хозяина Ледяной Скорби. — Ты ведь можешь это сделать, иначе не пытался бы вернуть тело той фанатички из Алого Ордена…

— Могу. Но зачем мне это делать? В своем текущем состоянии ты будешь мне гораздо полезнее, чем в живом. — Флегматично отозвался рослый колдун, заставив Ветрокрытую злобно скрипнуть зубами. Грегор был в своем репертуаре и эффективность для него была важнее прочих факторов. — Нет, я сейчас довожу до ума твое тело.

— Подстраиваешь под свои вкусы?

— Повышаю боевой потенциал. Бывший принц Лордерона попытался компенсировать отсутствие навыков большим количеством силы и отчасти ему это удалось. Но есть ряд огрехов, из-за которых у тебя большой расход магии на поддержание подобия жизни. Из-за этого ты часто «устаешь». Я это исправлю. Однако, если допустить хотя бы одно неверное вливание энергии — то мне придется весь процесс начинать сначала, а тебе будет мучительно больно.

— О, так ты обо мне так заботишься? — Насмешливо фыркнула в ответ бывшая предводительница следопытов Луносвета. — Вот уж чего не ожидала…

— Экономлю время, которого у нас нет. Меньше суток назад армия Архимонда выдвинулась к Даларану, а мы до сих пор в Восточных Королевствах.

— Так в чем проблема? Садись на своего дохлого дракона и лети от побережья строго на Запад. Калимдор большой, не промахнешься!

— Последнее утверждение крайне спорно. Великое Море — огромная акватория с переменчивыми погодными условиями. Даже на драконе-нежити разовый перелет может закончиться катастрофой. Риск попасть в шторм и пойти ко дну слишком велик, а добраться до западного материка вплавь я хоть и способен, но все же не горю желанием. — Закончив сотворение чар, флегматичный некромант отступил от тела и жестом приказав баньши подняться с постамента, и указал ей на каменный стол, где лежала длинная кольчуга с металлическими вставками из зеленого металла и костюм из плотной синей кожи, подозрительно напоминавшей драконью чешую. — Надевай это и ступай на нижний ярус лаборатории. Чуть позже я к тебе присоединюсь…

После этого закованный в металл чародей вышел из помещения, в котором он проводил работу над баньши, а мертвая эльфийка пожала плечами и начала облачаться в принесенную Мадаавом броню.

Пока Сильвану корежило после проведенного некромантом ритуала и очередного неудавшегося покушения, Грегор умудрился с кем-то сцепиться и разгромить довольно приличную часть лаборатории, из-за чего им пришлось в срочном порядке перебираться в другое логово седовласого колдуна. Где конкретно находилось их текущее убежище Ветрокрылая не знала — Мадаав запретил ей выходить из этой комнаты и последние несколько дней она его даже не видела, лишь безвылазно сидела в каменной коробке и боролась со скукой.

" — Хм-м-м… А неплохая работа. Слегка грубовато и видно, что ковавший это мастер не гнался за красивым внешним видом, но в целом ничего." — Надев на себя выданное чародеем снаряжение, Сильвана попрыгала на месте и довольно хмыкнула — и костюм и кольчуга сидели на ней как влитые. — " Немного тяжеловаты и заметно неудобнее того, к чему я привыкла в Кель-Таласе, но куда лучше всего, что можно было раздобыть у Плети. И с размером этот ублюдок не ошибся — видимо запомнил все мои формы во время прошлых игрищ…"

Закончив облачаться в обновки, мертвая эльфийка подхватила свой верный лук и выйдя из комнаты, направилась по уходящему вниз туннелю. Ход был довольно длинный и поначалу баньши решила, что он является чем-то вроде спасательного туннеля, ведущего подальше от логова Мадаава, но когда он закончился, баньши поняла, что некромант был дальним родственником дворфов. Иных причин, по которым Грегор так любил закапываться под землю Сильвана найти не смогла.

— И откуда он только все это берет…

Ход привел Ветрокрылую в огромную пещеру, приличную часть которой занимала широкая подземная река. А на текущей водной глади покачивались пришвартованные к огромной пристани гигантские корабли из черного металла, один в один походившие на тот, на котором флегматичный некромант некогда штурмовал Кель-Талас. Единственным отличием были странные многоствольные пушки, стоящие на верхних палубах — чем-то они напоминали дварфийские орудия, только имели восемь стволов, попарно спаренных в два ряда и от них отчетливо веяло мощной магией.

Созданная бесстрастным чародеем нежить заканчивала погрузку на борт — костяные слуги сновали туда-сюда по всей пещере, перенося на черные суда разнообразное кузнечное оборудование и материалы.

" — Да тут на обеспечение целой армии хватит! Вот только откуда он её брать собрался?"

В следующую секунду стальные ворота в дальней части пещеры, которые как будто бы ждали, пока Сильвана начнет задаваться этим вопросом — распахнулись настежь и лязгая своими массивными доспехами, под каменные своды неспешно вошел закованный в металл некромант. Оглядев своих костяных приспешников, Грегор изучил как проходит погрузка и убедившись, что все в порядке, зашагал к бывшей предводительнице следопытов Луносвета.

— А я смотрю ты не терял времени даром. Успел чуть ли не целый флот в этой выгребной яме отстроить.

Ничего не ответив, облаченный в латы чародей перевел взгляд себе за спину и мертвая эльфийка услышала приближающийся громкий скрежет, вслед за которым из туннеля, через который пришел флегматичный чародей, показалась колонна…

Поначалу Сильвана подумала, что это была еще один вид нежити — сжимающие в руках длинные, тяжелые клинки и чеканящие шаг фигуры в доспехах сильно походили на облаченных в сталь мертвецов, которыми Мадаав командовал в битве при Даларане. Но приглядевшись к ним повнимательнее, Сильвана поняла, что вместо тел внутри лат было лишь металлическое подобие скелета. И потусторонней жутью при этом от них веяло ничуть не меньше.

Иными словами — в этот раз творения некроманта были ближе к големам, чем к восставшим покойникам.

— Если ты настолько могущественный чародей, что можешь создавать армии бойцов без трупов, то зачем тебе были нужны живые эльфы, когда мы защищали Первые Врата? — Дождавшись, пока Грегор с ней поравняется, спросила у него баньши. — Или жертвы среди моего народа были частью твоего плана?

— Одна тысяча стальных марионеток — не армия. И на поднятие конструктов все еще нужны души. — Спокойно отозвался колдун, наблюдая за тем, как полк его металлических марионеток делится на несколько крупных отрядов и начинает посадку на черные корабли. — Полноценные силы придется набирать в Калимдоре за счет тамошних обитателей.

— Хочешь пустить под нож кал’дорай?

— А смысл? Из тел, что тысячелетия пропитывались энергией Нордрассила должна получиться неплохая нежить. Но их слишком мало. К тому же ночные эльфы не могут оставить Мировое Древо и в любом случае будут вынуждены сражаться против Пылающего Легиона. Зачем тратить силы на их убийство и последующее поднятие в виде мертвецов, если они и так выполняют то, что мне нужно? — Бесстрастно отозвался некромант, отрицательно качнув головой. — Нет, набирать войско будем из других рас, благо на соседнем континенте живут не только дальние сородичи кель’дорай. И советую тебе приготовиться к долгой охоте. Стальные воины для неё слишком медлительны, а у меня не будет времени, чтобы гоняться за материалом.

— Собираешься свалить на хрупкую женщину всю грязную работу? — Бывшая предводительница следопытов Луносвета окинула владельца Ледяной Скорби презрительным взглядом, но тот на это никак не отреагировал и с неизменным спокойствием выдал:

— Должна же быть от твоего существования хоть какая-то польза.

***

Воздев свои ладони над жаровней, Архимонд Осквернитель начал вливать в неё магию скверны и спустя несколько мгновений под его ладонями вспыхнуло изумрудно-зеленое пламя.

Общение с Падшим Титаном никогда не было для эредара приятным делом. Скорее даже наоборот — синекожий уроженец Аргуса был в ярости каждый раз, когда ему приходилось этим заниматься. И причиной гнева были не сложности в вызове предводителя Пылающего Легиона или не в большой трате сил, вовсе нет… Это все были лишь незначительные мелочи, не заслуживающие никакого внимания.

Но архидемона до безумия раздражал тот факт, что он, Архимонд Осквернитель, опустошитель миров и величайший чародей во вселенной — вынужден перед кем-то пресмыкаться. И что сила эредара по большей части питалась демонической Скверной, с которой его «познакомил» Падший Титан — не сильно спасало положение.

" — Пока что мне приходится изображать из себя твоего верного песика, Саргерас, но скоро это унизительное положение слуги подойдет к концу… И тогда мы мы посмотрим, кто из нас будет служить, а кто подчиняться." — Глубоко вдохнув, правая рука Падшего Титана прогнал из головы даже малейшие намеки о своих дальнейших планах: пусть предводитель демонического воинства и не мог покинуть Круговерть Пустоты — уловить тень сомнения в мыслях архидемона он был вполне способен.

Небрежный взмах рукой — и пламя в жаровне вспыхнуло высокими зеленым столбом, в котором начали угадываться черты лица предводителя Пылающего Легиона. Создание небольшого канала с измерением первородного хаоса не заняло у уроженца Аргуса много времени и помещение начала заполнять давящая аура могущественной потусторонней сущности, коей являлся Падший Титан.

— Повелитель… — Усмирив свою гордыню, архидемон уважительно поклонился своему господину. — Вы хотели меня видеть?

— Почему ты тянешь время, Архимонд? — Громогласный голос Падшего Титана был спокоен, но в нем довольно отчетливо прослеживалось недовольство обладателя. — Тебя ступил на землю Азерота уже больше месяца назад, но тем не менее успеха мы до сих пор так и не достигли. В чем причина задержки?

— Повелитель, позвольте мне объяснить… — Оправдываться перед кем-либо Осквернитель ненавидел еще во времена своего пребывания на родной планете, но даже несмотря на всю накопленную им силу, противостоять Саргерасу синекожий эредар был не готов — насколько велика была разница между Архимондом и простыми смертными, настолько же огромной она была между архидемоном и Падшим Титаном. — Армия Плети, на которую решил сделать ставку Кил’Джеден себя не оправдала — они слишком долго расправлялись с местными жителями и защитники Азерота успели подготовиться к нашему приходу! Если мы будем поспешны, то второе вторжение может закончиться также, как и первое!

— Десять тысяч лет назад нас остановили кал’дорай… Но ныне они уже не представляют той грозной силы, как когда-то. Что же тебя пугает на сей раз?

— Не пугает, но настораживает, повелитель. — Волевым усилием подавив всколыхнувшуюся было ярость, ответил правая рука Падшего Титана. — Одна из моих приспешниц сообщила, что видела охотника на демонов. Здесь, в Восточных Королевствах.

По сути своим заявлением Архимонд пусть и косвенно, но все же обвинял самого Саргераса в текущей задержке. Предводитель Пылающего Легиона был прямо причастен к созданию первого охотника на демонов и именно из-за того, что Падший Титан наградил своим даром одного молодого ночного эльфа, жители Азерота и поняли, как можно было создавать живое оружие против порождений Круговерти Пустоты.

И хотя особой опасности тому же Осквернителю последователи Предателя не представляли, сам факт имел место быть. И то, что один из охотников был замечен не на Калимдоре, где они теоретически могли остаться еще со времен первого вторжения, а на соседнем континенте — являлось довольно веской причиной для укрепления собственных позиций.

В отличие от кал’дорай, люди являлись куда более многочисленной расой и если они смогли воссоздать технологию для получения одного охотника на демонов, то по густым лесам Лордерона вполне мог бегать еще целый полк.

— Иллидан Предатель выжил во время нашего прошлого вторжения и если он поделился дарованной вами силой с этими ничтожествами, то они могут доставить нам немало проблем на пути к горе Хиджал. Я решил, что будет разумнее сосредоточить в этом мире больше сил, чтобы действовать наверняка, а пока авангард Пылающего Легиона в этом мире растет, оскверненные Манноротом орки ослабят позиции ночных эльфов. В то время, пока мы набираем силу — враг слабеет.

— Ты даешь защитникам Азерота время, чтобы собраться вместе. — Голос Падшего Титана стал чуть тише, показывая, что предводитель воинства разрушения раздумывал над словами своего подчиненного.

— Даже если они соберут все имеющиеся у них силы в единый кулак — это мало что изменит. Я уже поверг трех Аспектов, когда они попытались помешать моему пришествию и сделаю это вновь без особого труда. А концентрация вражеских сил в одном месте позволит нам прихлопнуть их всех разом и не распыляться по пустякам.

— Что же… Посмотрим к чему приведет твое промедление.

Изумрудно-зелёное пламя опало и давящее чувство присутствия невероятно могущественной сущности исчезло.

" — Да, посмотрим… Как только я поглощу всю силу Нордрассила, ты будешь первым, кто познает на себе мой гнев, ничтожество…"

Подпитываемое воссозданным Источником Вечности, Мировое Древо скорнцентрировало в себе такое огромное количество энергии, что впитав ее в себя, синекожий эредар превзошел бы в могуществе даже самого Саргераса и смог бы бросить вызов повелителю Пылающего Легиона!

Но для этого ему сперва требовалось сокрушить защитников Азерота и армия демонов подходила для этого дела весьма неплохо. А пока что… Пока что Архимонд был вынужден изображать из себя верного слугу Падшего Титана.

" — Осталось немного… Вскоре… Вскоре все изменится.«

***

— Госпожа, берегитесь!

Заметив движение в густых зарослях, ехавшая рядом с Тиренд лучница бросилась наперерез и грубо сделанный топор, который мгновение спустя вылетел из зарослей, вместо того, чтобы врезаться в голову Верховной Жрицы, пробил тело ночной эльфийки и та рухнула на мокрую от крови траву, смотря в небо невидящим взглядом.

— Элуна, придай мне сил! — Напитанная боженственной энергией стрела прорезала сумрак леса и краснокожий дикарь, что пытался убить служительницу богини, вспыхнул факелом истошно кричащего пламени. — Не ослабляйте натиска, сестры! Мы вот-вот одолеем этих мерзких чудовищ!

На подходе к святилищу, где хранился рог Кенариуса, на отряд Верховной Жрицы напали. Оскверненные демонами чужаки окружили свиту Тиренд со всех сторон, но благодаря сове верной служительницы Элуны, Часовые заранее узнали о готовящейся впереди засаде и оказались готовы к схватке… Во всяком случае они так думали поначалу.

На деле же краснокожие орки оказались куда более грозным противником, чем рассчитывали кал’дорай — хотя ночные эльфийки заметили врага еще на подходе, кровожадные дикари все равно бросились в атаку и между ними закипела яростная схватка. Приспешники демонов яростно кидались на защитниц Ашенваля, пытаясь прорваться через ливень смертоносных стрел, которым их встречала свита Тиренд и магию нескольких жриц, которых служительница богини, опасаясь чего-то подобного, все же взяла с собой.

Несмотря на огромную силу и живучесть, которую Скверна придала краснокожим дикарям, схватка шла с переменным успехом — Часовые уже знали, чего можно ждать от такого противника и делали все, чтобы свирепые создания не смогли перейти в рукопашную. Уклоняясь и отступая, они осыпали демонических приспешников шквалом стрел, а крупные тигры и пумы, на которых восседали лучницы древнего народа, давали им огромное преимущество в скорости.

Но несмотря на застилавшую глаза ярость, орки не были тупыми животными.

Вскоре они смекнули, что тактика «бежать напролом невзирая ни на что» не дает особого результата и начали забрасывать защитниц Ашенвальских Лесов всем, что было у них под рукой: камнями, ветками, собственным оружием… Несколько особо отчаянных краснокожих так вообще быстро срубили небольшое деревцо и совместными усилиями подняв его над головой, швырнули поваленного исполина в сторону кал’дорай, отняв жизни сразу у пяти приспешниц Верховной Жрицы и раздавив их вместе с ездовыми животными.

Но это был лишь разовый успех и ночные эльфийки продолжали отстреливать краснокожих дикарей одного за другим, а жрицы во главе с Тиренд стояли спина к спине и призывали на головы врага небольшие кометы лунного света, что прожигали оскверненных созданий насквозь.

К сожалению для кал’дорай, их успех не продлился долго — видя, что его приспешники не справляются, в бой вступили хозяева свирепых созданий…

Луч изумрудно-зеленой энергии с тихим гулом прорезал воздух и мощный взрыв разметал служительниц Элуны в стороны, а следом за этим лес содрогнулся от ужасающего рева и на ночных эльфиек обрушился вырвавшийся из зарослей огромный кентавроподобный демон.

Несколькими мощными ударами своей двухлезвийной глефы порождение Круговерти Пустоты разрубило пару сидящих на тиграх Часовых, что попытались заступить ему дорогу к выжившей после взрыва Верховной Жрице, а их ездовые тигры были просто раздавлены могучими лапами воителя Хаоса. Раскрутив над головой свое массивное оружие, демон с размаху опустил его на голову оглушенной после взрыва Тиренд и…

— Лок’тар огар!

На демона с тыла накинулся как будто бы из ниоткуда появившийся огромный черный волк, на спине которого восседал здоровенный зеленокожий орк, вооруженный грубо сделанным молотом. Пока его верный зверь вцепился чудовищу в перепонку крыла, наездник начал от всей души лупить своей колотушкой демона по затылку. Какого-либо вреда монстру это не нанесло — чешуя твари была слишком крепкой, а молоток мало походил на шило, но натиск зеленокожего воина был настолько сильным и внезапным, что потустороннее создание на несколько мгновений растерялось, пытаясь понять, что вообще происходит и кто на него напал.

Этого времени оказалось достаточно, чтобы к телу бессознательной Тиренд смог подобраться тигр, на котором сидела приемная дочь Верховной Жрицы — схватив оглушенную ночную эльфику, Шандриса взвалила её на зверя и скрылась в зарослях. Как только это произошло, орк тут же проявил неожиданное для своей расы благоразумие и повторил действия Оперенной Луны, исчезнув среди деревьев вслед за ней.

— Ущербные ничтожества, недостойные дара моей крови! Что вы стоите — бегом за ними! — Поняв, что его обманули и жертва смогла улизнуть, порождение Круговерти Пустоты яростно взревело, но было уже поздно. Беглецы успели скрыться в лесу…

***

" — Поскорее бы Громмаш вернулся с головой этого остроухого…«

Маг’Каш никогда не был трусливым орком. Слабые духом вообще плохо приживались в диких пустошах Дренора и они уж точно не смогли бы пройти долгий путь от бесклассового воина орды Оргрима Молота Рока до ближайшего сподвижника вождя клана Песни Войны, которому тот доверял самые важные задания.

Когда Громмаш Адский Крик предложил своим соклановцам испить из оскверненного источника — Маг’Каш последовал за ним без раздумий. Идеи, которые новый вождь пытался продвигать среди своего народа не слишком нравились старому орку. Он считал, что сын Дуротана слишком многое унаследовал от людей и был таким же слабым и мягкотелым, как и его отец.

Клан Северного Волка всегда слыли среди орков трусами, бегущими от схватки, а всякие бредни про «заветы предков» и «мудрость стихий» настоящие орки просто не воспринимали всерьез. Какой от них мог быть прок? Демоны хоть и требовали беспрекословного подчинения, но зато взамен давали мощь и свирепость пятерых воинов даже самому последнему слабаку, и это было весьма ощутимым козырем в бою! А шаманские штучки только самому шаману пользу и приносили!

Тралл же вобрал в себя худшее, что воплощали его сородичи: Крови старался избегать, тащил в Орду кого ни попадя, а с людишками так вовсе предпочитал не сражаться, а договариваться! Одно слово — шаман!

В общем, своего бывшего вождя Маг’Каш не слишком любил. Но старый орк не мог не заметить, что в последнее время Громмаш вел себя слишком уж агрессивно. Адского Крика никогда нельзя было назвать спокойным воином и слухи о его вспыльчивом нраве ходили далеко за пределами клана Песен Войны уже на Дреноре, но под действием демонической Скверны он стал совершенно безрассуден. В одиночку атаковал хорошо укрепленные поселения странных остроухих женщин, часто нападал на своих же собственных соклановцев и даже зарубил несколько верных друзей, которые посмели указать вождю на изменения в характере.

А у клана и так после принятия Скверны с бойцами было туго — часть воинов отказалась принимать дар демонов и верные Громмашу орки прирезали их на месте за предательство.

И чтобы заслужить благосклонность потустороннего покровителя, присягнувшие демонам должны были убить какого-то рогатого (Маг’Каш всегда подозревал, что близкое общение с духами до добра не доводит) шамана ночных эльфов. Честь лишить жизни важного остроухого выпала вождю клана — владыка Маннорот даровал Громмашу способность становиться настолько быстрым, что Адский Крик просто скрывался от чужих глаз и как будто бы становился невидимым.

Пока остальные воины охраняли подступы к жилищу вражеского заклинателя духов, предводитель Песен Войны должен был пробраться в обитель спящего шамана ночных эльфов и отрубить ему голову. Чести в такой победе не было никакой, но с другой стороны — врагом был не воин, да и приказы демонического повелителя не обсуждались.

Тем более, что владыка Маннорот был настолько разъярен, когда его приспешники дали Траллу уйти с какой-то колдуньей остроухих, что растоптал нескольких воинов и даже не заметил этого. И ярость демона только усилилась, когда посланные в погоню бойцы вернулись обратно израненные и ни с чем — как оказалось, этот ублюдок Тралл смог договориться с быкоголовыми великанами и те поджидали преследователей в кустах с огромными тотемами наперевес.

Выжить после схватки с тауренами смогли не все…

" — Эх, поскорее бы вернулся вождь. Этот темный лес начинает уже раздражать." — Старый воин сидел на поваленном бревне и ладил свою палицу.

После поражения во Второй Войне орки орки практически перестали использовать кузни и мастерили снаряжение в основном из того, что попадалось под руку: в резервациях людей оружия и доспехов не могли создавать по понятным причинам, а после побега им было просто не до обустройства нормальных кузниц — постоянно приходилось кочевать с места на место, да и других забот хватало.

После прошедшей битвы у клана появилось много трофеев — свита спасенной Траллом остроухой полегла почти полностью и каждая из убитых ночных эльфиек была довольно неплохо-таки вооружена. Да, в основном это были луки, но вские кинжалы, странные трехлезвийные штуки и прочая мелочевка дали оркам главное — металл. И прямо сейчас Маг’Каш крепил на своей дубине металлические лезвия, чтобы повысить ее смертоносность.

" — А дерево в этих местах все же добротное. Такое оружие и мне прослужит и моим потомкам. Если те когда-нибудь появятся…" — Услышав в ближайших кустах едва различимый шорох, старый орк мгновенно вскочил на ноги и схватив еще не доделанную палицу, приготовился к бою. Ночные эльфы были в лесу хозяевами и ходили по нему на зависть любому орочьему следопыту — в разбитом на скорую руку лагере не следовало забывать о безопасности, ведь несколько часовых были не слишком хорошей защитой от вражеских лазутчиков.

— Хех… А ты не теряешь хватки… Да, Маг’Каш? — Вопреки опасениям старого орка, визитером оказался не враг, а потрепанный вождь клана Песни Войны. На груди у Адкого Крика было несколько глубоких рваных ран, а из спины торчало четыре стрелы, но рука Громмаша крепко держала Кровавый Вой, а его глаза горели огнем азарта.

— Вождь! Вы вернулись!

— И не с пустыми руками, а с трофеем… — Предводитель клана поднял вверх свободную руку, демонстрируя старому орку зажатую в ней голову ночного эльфа, которую венчали обломанные оленьи рога. — Пришлось немного побегать от остроухих женщин, но Владыке Маннороту должно понравиться…