Последний ритуал

Глава 11

Марина нервно комкала в кармане записку: не пропустить бы кормушку, которую с коллегами договорилась использовать для обмена новостями. Она написала про поселение мертвых и привязанную к забору зеленую ленточку из ткани, похожей на бязь. Может, эта лента не имела значения, но лучше о ней сказать. Закачивалась записка фразой, что в лесу есть кто-то со светящимися в темноте глазами.

Марина специально приотстала от группы, чтобы успеть положить свернутый трубочкой листочек, но ей помешала Ида Павловская.

– Ты чего отстаешь? – прошелестела начинающая актриса, чьи рыжие волосы теперь были спрятаны под цветастым платком.

– Носок в ботинке сбился, – отговорилась с плохо скрываемым раздражением Марина и сделала вид, что пытается разуться.

– А-а, – флегматично протянула Ида и, к счастью, задерживаться больше не стала. Марина для виду немного повозилась с ботинком, а потом нагнала остальных, по пути успев очень удачно и незаметно подсунуть под бортик кормушки записку.

Прогулка в целом прошла легко и приятно. Иванна, одетая в спортивную куртку и лыжные штаны, была бодра и улыбчива. Ритм она выбрала щадящий, по дороге делала паузы, рассказывая о культуре и быте карелов, правда, на вкус Марины, очень поверхностно. Но Иванна, возможно, боялась, что гостьи заскучают: Ида, например, откровенно зевала. Или просто желала делать акцент на духовных практиках. Поэтому получалась не столько экскурсия с интересными фактами, сколько продолжение медитаций на свежем воздухе. Девушки снова дышали в открытом поле на счет, держались за руки в местах, со слов Иванны, женской силы (возле какого-то неприметного булыжника), обнимали по очереди сосну. Марина старалась сделать одухотворенное выражение лица, чтобы не палиться так откровенно, как Тамара, которая то и дело скептически усмехалась.

Интереснее стало возле озера. Но привлекло внимание не столько само место с возвышающимися над замерзшей водой мостками с деревянными перилами, сколько снова реакция Тамары: при виде мостика девушка внезапно замерла, ее надменное лицо на мгновение исказила гримаса боли.

– К воде близко не подходим! – закричала тут же Иванна, увидев, что Тамара направилась к мостику. – Озеро хоть и замерзло, но у берега лед тонкий!

– Здесь погибла та девушка? – промямлила Ида, обращаясь к Илоне. Иванна рассерженно покосилась на актрису, но, спохватившись, заулыбалась.

– Несчастный случай, – поспешно вставила коуч и призвала всех отправиться дальше – «к во-он тому дереву, еще одному источнику женской силы!»

Тамара же, не обращая ни на кого внимания, подошла к мостику, постояла, склонив голову. Когда она обернулась, Марина успела заметить, как сморщилось ее лицо, как девушка часто заморгала. Тамара будто силилась не расплакаться.

К облегчению замерзших девушек, Иванна приняла решение возвращаться на базу. Обратный путь оказался короче: коуч выбрала дорогу через негустую посадку, а не через поле. Издали Марина заметила гостиницу, в которой остановились коллеги. Успели они забрать записку? Как у них дела? Наверняка они держат связь с Максом. Ей невыносимо захотелось оказаться среди коллег, а не на этом пресловутом ретрите, на котором даже дышать должны под счет.

Она тут же одернула себя: чего разнылась? Когда-то же мечтала заниматься не только бумажной работой! Да и после предыдущего адреналинового расследования передышка в виде спокойного задания пойдет только на пользу.

Но спокойствие закончилось, едва их небольшая группка зашла в прихожую главного здания и обнаружилось отсутствие Иды.

В первый момент все подумали, что актриса сразу отправилась к себе. Илона сбегала проверить, но девушки в домике не оказалось. Тогда и стало ясно, что Ида пропала.

– Не расходитесь, ждите в зале для йоги, – приказала Иванна. – Сейчас к вам придет Аля. А я поговорю с охранниками.

– Не логичнее ли было отпустить нас переодеваться и отдыхать? – недовольно проговорила Алла Збарова, которая, похоже, больше всех устала от прогулки.

– Нет, – отрезала Иванна, резкостью выдав волнение. – Ждите, где я велела.

Марина перехватила сощуренный взгляд, которым Тамара проводила коуча, и в очередной раз подумала, что эта девушка приехала сюда не ради отдыха.

Когда они, стаскивая шарфы, шапки и верхнюю одежду, стали рассаживаться кружком на ковриках, в зал вошла улыбающаяся Аля.

– Как вам первая экскурсия? – будто ничего и не случилось, поинтересовалась она.

– Как вам сказать… Одна из нас пропала, – с сарказмом обронила Тамара. Аля сморгнула, улыбка сошла с ее лица. Ответила она уже серьезно:

– Охранники отправились проверить маршрут. Иванна дала подробные описания. Ида могла оступиться, упасть. Когда вы в последний раз ее видели?

Девушки между собой переглянулись, пристыженные тем, что не сразу обратили внимание на пропажу актрисы.

– Иду ищут, – обнадежила Аля. – Думаем, что она приотстала и заблудилась. Через четверть часа, в которые тренер пыталась занять притихших девушек несерьезной беседой, заглянула Иванна.

– Вы здесь?

– Угу, где нам и велели сидеть, – ядовито заметила Тамара и поднялась на ноги. – Может, отпустите нас отдохнуть? Скоро обед.

Илона метнула на Тамару возмущенный взгляд: как можно думать о еде, когда судьба одной из них неизвестна? Но Иванна мягко улыбнулась:

– Да, конечно. Простите, я разволновалась и совсем упустила из внимания время. Да, идите отдыхать.

– А что Ида? – с вызовом вопросила Алла, следом за Тамарой поднимаясь на ноги.

– Ее ищут, – кратко ответила коуч. – Как будут новости, вы тут же о них узнаете. А сейчас – отдыхать. Через полчаса встретимся в столовой.

Обед проходил в напряженной атмосфере. Аля сидела в центре стола и пыталась форсировать разговор на отвлеченные темы. Но беседа так и не завязывалась.

Тамара быстро, даже как-то зло, черпала ложкой суп-пюре из шпината. Алла Збарская, жена знаменитого футболиста, вяло ковыряла вилкой салат. Илона единственная иногда отвечала короткими репликами на вопросы Али. Марина ела суп, вкус которого ей не нравился, и украдкой наблюдала за сидевшей напротив Тамарой: как бы завязать общение?

– Передай мне корзинку с хлебом, – грубовато попросила та.

Выполняя просьбу, Марина чуть улыбнулась. Но девушка никак на попытку сблизиться не отреагировала: взяла кусочек цельнозернового хлеба и вернулась к еде.

– А что будет, если Иду не найдут? – высказала общую мысль Илона.

– Что будет? – задумчиво повторила Аля и положила на тарелку вилку с наколотым кусочком авокадо. – Честно, не знаю. У нас не случалось подобных форс-мажоров. Но, думаю, беспокоиться не о чем. Маршрут безопасный, Ида заблудилась средь белого дня, случаев нападения диких зверей очень давно не было. Да и не припомню, чтобы они выходили из леса.

– А вы местная? – спросила Алла.

– Полуместная, – усмехнулась тренер по йоге. – Год назад вышла замуж и переехала сюда. Сама я из Екатеринбурга.

– О, у меня один хороший знакомый оттуда же, – ввернула Марина, чтобы не показаться слишком уж молчаливой. Кажется, Гера недавно упомянул в разговоре свой родной город.

– А… – начала Аля, но дверь в столовую внезапно открылась и на пороге появилась Ида. Живая и невредимая. После секундного замешательства раздался общий радостный возглас: несмотря на то, что актриса раздражала своей медлительностью и полусонным состоянием, ее очень рады были видеть. Аля первой вскочила из-за стола, бросилась к девушке с видимым желанием ее обнять. Но в последний момент остановилась: следом за Идой вошла улыбающаяся Иванна, одетая во все те же свитер и штаны.

– Вот и наша пропажа, – объявила коуч. – Заблудилась! Приотстала, залюбовалась лесом, упустила нас из виду и свернула не на ту дорожку. Слава богу, все обошлось! Идочка, проходи к столу. Все за тебя волновались и очень ждали!

– Это хорошо, что ждали, – хрипловатым, будто простуженным голосом пробормотала Ида.

Она дернула головой, обвела всех взглядом и двинулась к свободному месту за столом.

– Сейчас тебе принесут горячий суп! Ты, наверное, очень проголодалась, – засуетилась Иванна под нетерпеливыми взглядами девушек.

– Я очень проголодалась. Очень, – повторила скороговоркой Ида и ухмыльнулась. – Так проголодалась, что готова сожрать… слона!

– Вот и хорошо! – обрадовалась Иванна. – Сейчас распоряжусь, чтобы все принесли!

– Ты где была? Мы думали, что потеряли тебя!

– Ты нас напугала! – наперебой застрекотали Илона и Алла.

Марина украдкой посмотрела на сидевшую напротив Тамару и заметила, что та хмурится. Похоже, Тамара, как и Марина, заметила то, что упустили остальные: Ида внезапно изменила манеру говорить.

Михаил Романович не назвал адрес, и Максу оставалось только догадываться, куда его везут. Судя по тому, в каком направлении двигалась машина, клиника располагалась за городом.

За окном раздался оглушительный рев: кто-то рассек снежно-дождливое марево на мотоцикле. Макс невольно вспомнил о собственном байке, который еще в ноябре поставил в гараж. А потом логично подумал о Люсинде: о том беспросветном одиночестве, в котором та живет. До недавних пор он не знал о своей надежной напарнице почти ничего, только то, что может рассчитывать на ее плечо в опасных рабочих ситуациях. Они никогда не откровенничали друг с другом, не разговаривали о той тесной связи, которая установилась между ними с первых дней совместной работы. Но, когда у Макса случились черные дни, именно Люсинда вытащила его из пропасти. Она же настояла на том, чтобы он открыл новое агентство, и помогла советами и связями. Макс, хоть никогда вслух это и не озвучивал, считал Люсинду другом. Оказывается, она его тоже. Так, может, пригласить ее после поездки посидеть где-нибудь по-приятельски? Поговорить не только о работе, а… хотя бы о мотоциклах! Макс был почти уверен в том, что Люсинда согласится.

Элитная клиника находилась, как он и предположил, за пределами столицы, в тихом поселке за сосновой посадкой. Само здание цветом и колоннами напомнило Смольный, и Макс приуныл: в таких старинных местах, хранивших в памяти сотни историй, ему становилось нехорошо. С учетом того, что здание занимала клиника для людей с душевными заболеваниями, случиться могла любая ситуация.

Михаил Романович ожидал в другом автомобиле на полупустой парковке для клиентов. Но вышел наружу встретить Макса.

– Давайте вначале поговорим здесь, – указал Уланов на свою машину и вернулся на водительское место. Макс занял кресло рядом. Михаил Романович тут же принялся что-то отыскивать в своем телефоне. Макс обратил внимание на то, что Уланов не поклонник «яблока» и использует довольно устаревшую модель телефона. Это отчего-то понравилось.

– Вот, слушайте, – с этими словами Михаил Романович протянул Максу свой телефон и откинулся на спинку кресла.

– …а-ать! – завопил кто-то сиплым мужским голосом. – Я не буду спать!

– Зоенька?

– Уйди, – отчетливо произнес мужской грубый голос. Послышался какой-то шорох, затем стук.

– Зоя! – испуганно закричала женщина, видимо, Евгения. – Миша, Миша, скорей!

Раздалось торопливое цоканье каблуков: Евгения куда-то побежала.

– Уйди, женщина! – страшным грубым голосом провыл неизвестный мужчина.

– Миша-а! Миша!

– А-а-ы-ы!

Снова раздался грохот, сопровождаемый руганью Евгении, и после этого наступила тишина.

– Женя уронила телефон и больше ничего не записала, – делано спокойным тоном, хоть рука, принявшая смартфон, заметно подрагивала от волнения, пояснил Михаил Романович. Он положил телефон на панель управления и тяжело развернулся к Максу.

– Это Зоя кричала мужским голосом?

– Да. Впечатляюще?

Макс кивнул. Михаил Романович вытер ладонью выступившие на лбу капли пота и добавил:

– В больнице дочь внезапно заговорила мужским голосом, выкрикивала всякие непристойности и грубо ругалась. Женя записала лишь окончание.

– Вы услышали это вживую или только запись? – спросил Макс, стараясь придать голосу как можно больше сердечности и сочувствия.

– Вживую, – горько усмехнулся Михаил Романович. – Я был неподалеку и успел прибежать. Зоя тут же переключилась на меня. Обозвала старым пнем. Она кричала, металась на кровати, а потом резко стихла. Когда явились врачи, она уже лежала и смотрела в потолок. В таком состоянии находится и сейчас.

– Ясно, – Макс потер лоб. – Марк сказал, что Зоя чуть не выпала из окна. Расскажите, как это случилось. Я спрашиваю не из праздного любопытства.

– Как-как… – лицо Михаила Романовича некрасиво искривилось. Он часто заморгал и отвернулся.

– Зоя открыла окно в своей спальне и наполовину высунулась. Евгения вовремя заглянула к дочери и сумела не запаниковать, не напугать ее, а вызвать меня. Мы успели втащить Зою обратно.

– То есть она наполовину высунулась? – уточнил Макс, вспоминая случай из собственного прошлого, едва ему не стоивший жизни. – Не залезла с ногами, не сидела на краю?

– Нет, она лежала на подоконнике животом.

Михаил Романович задумчиво пожевал губами. Макс его не торопил. Часть пазла у него сложилась, но, конечно, все это пока были домыслы. Хоть и основанные на личном опыте.

– Она будто присматривалась, как можно выбраться из окна, – продолжил Уланов. – Искала карниз или водосточную трубу. Но, конечно, любой спуск с такой высоты оказался бы убийственным.

– То есть ваша дочь искала возможность сбежать?

– Похоже на то, – неуверенно произнес Уланов и дальше заговорил, тщательно подбирая слова:

– В двери есть замок, как и во всех других комнатах. Мы запирали Зою… Так порекомендовал врач. Не поймите неправильно… Но…

– Я все правильно понимаю, Михаил Романович.

Уланов шумно выдохнул и, все так же взвешивая слова, продолжил:

– Мы тут же позвонили врачу, и он настоял на госпитализации. Мол, так будет безопасней для нашей девочки. Я не верю, что Зоя пыталась выброситься из окна. Что-то или кто-то подтолкнул ее к этому поступку! Вы верите мне, Максим?

– Верю, – без заминки ответил он. Когда-то его самого чуть не заманили в подобную ловушку мертвые. И то, что случилось с ним тогда, отчасти походило на происходящее с Зоей.

– Еще один вопрос, Михаил Романович. От вас и Марка мы узнали, что рядом с Зоей нашли тело погибшей девушки. Мои сотрудники опровергают, что это Полина.

– Ну… – Михаил Романович положил руки на руль, посмотрел через лобовое стекло на желтую стену здания. – Это мы узнали от самой Зои – еще до того, как она замкнулась. Дочь позвонила и сказала, что погибла ее подруга. Зоя была в шоке, не рыдала, не истерила, говорила заторможенно. Ей вкололи успокоительное… Зоя сказала что-то вроде… «Мы были в поле. Я и она, мертвая. Моя мертвая подруга».

– То есть, имени она не назвала?

– Нет. Кажется, нет. В тот момент мы думали только о том, чтобы привезти домой нашу девочку, и не заостряли внимание на деталях. Я бросил все дела, и мы с Женей немедленно вылетели.

Макс подумал, что вылетели за Зоей, скорей всего, на частном самолете.

– Это мы уже на месте узнали, что погибла Полина.

– То есть, возможно, и тела рядом с Зоей не было?

– Возможно, – подтвердил Михаил Романович и побарабанил пальцами по рулю. – Понимаете, мы так переживали за дочь, что не углублялись в подробности. Почему-то у нас с Женей сложилась такая картинка: Зою нашли в поле рядом с мертвой девушкой. Прошу прощения, если мы ввели вас в заблуждение.

Макс кивнул и вернулся к вопросам:

– А о Мирославе в тот момент вы ничего не слышали?

– Нет. К нашему приезду Зоя уже впала в прострацию. Домой дочь вернулась уже в том состоянии, в каком вы ее увидели. Из-за обрушившейся на нас беды мы, конечно, ни о Полине, ни о третьей девушке не подумали. О пропаже Мирославы узнали из новостей, – тяжело вздохнул Уланов.

– Ясно. У вас есть телефон родителей Полины?

– Спрошу у Жени. Смартфон Зои со всеми ее контактами утерян, к сожалению.

– Понимаю. Михаил Романович, и последнее. Владельца туристической базы, на которой отдыхали девушки, зовут Осеев Николай Владимирович. У меня к нему есть несколько вопросов, но не так много возможностей для встречи…

– Помогу, – кратко ответил Уланов. – Пришлите вопросы, мои люди с ним встретятся.

– Спасибо.

– Пойдемте теперь к Зое, Максим. Пока вам оформляют пропуск, я предупрежу врача.

В холле клиники Макс увидел изможденного парня в ярко-зеленом спортивном костюме и объемном белом пуховике. Лицо молодого человека показалось знакомым. И только когда парень вышел на улицу в сопровождении немолодого мужчины, Макс вспомнил, кто это. Недавно один популярный у молодежи певец вышел на сцену в невменяемом состоянии и оскандалился. Возможно, этот юный кумир сейчас проходит в клинике лечение от пагубных зависимостей.

– Подождите в зале для посетителей, – попросила администратор, возвращая Максу паспорт. – Там есть чайник и кофемашина. За вами придут.

Идя по пустому коридору, Макс невольно погрузился в свое прошлое. Все здесь напоминало ту городскую больницу, в которой он лежал десять с половиной лет назад после теракта: длинные узкие коридоры, темные закоулки, запахи, желтоватый свет, крашенные в бледно-зеленый оттенок стены. Наверняка здесь есть и призраки. Макс сосредоточился, мысленно удерживая вокруг себя многослойную сферу – защиту от неупокоенных душ. Атаки призраков сейчас были бы совершенно некстати.

Коридор привел его в зал ожидания, оказавшийся, к счастью, светлой просторной комнатой с уютными диванчиками, картинами на стенах и столиком с кофемашиной и чайником. Макс покосился на поднос с чистыми одноразовыми чашками и присел в ожидании на край одного из диванов.

То, что он находится не один, заметил не сразу.

– Вы… – вырвалось у него, когда он увидел напротив себя молодую женщину во фланелевой пижаме. В этой печальной красавице Макс узнал незнакомку, которая уже дважды явилась ему. Как-то она умудрялась пробиться к нему, несмотря на защиты.

Края силуэта женщины чуть расплывались, а в какой-то момент фигура и вовсе пошла рябью, как плохо настроенное изображение. Но Макс отчего-то не пришел в боевую готовность: не подобрался, не сосредоточился, чтобы не пустить призрака в свое сознание дальше, чем следовало. Наоборот, неожиданно расслабился. Может, потому, что не ощущал от этого образа привычного холода.

Женщина смотрела на него, а он – на нее, не нарушая зрительного контакта и ничего не спрашивая. Если эта незнакомка что-то от него хочет, пусть первой даст об этом знать.

Призрак медленно двинулся к выходу, но в дверях замер и умоляюще посмотрел на Макса через плечо.

– Хочешь, чтобы я пошел за тобой?

Незнакомка слегка кивнула.

К счастью, далеко ходить не пришлось. Женщина свернула в ближайший коридор, остановилась возле приоткрытой двери палаты и… исчезла.

– Ну и что ты собиралась мне этим сказать? – проворчал Макс, оглянулся по сторонам и вошел.

На высокой кровати лежала, погруженная в сон, пациентка, одетая в ту же фланелевую пижаму, в которой явилась. Ни бледность кожи, ни худоба, ни темные круги под закрытыми глазами не портили ее красоты. Удивленный, Макс окинул взглядом цветы на прикроватной тумбочке, капельницу с раствором, затем прочитал имя на прикрепленной к койки табличке: Эллина Дворцова. Отчего-то он отметил это двойное «л»: раньше ему встречалось другое написание имени – «Элина».

– Живая. Так ты живая, – пробормотал он и в задумчивости запустил в волосы пятерню. Эта женщина не находилась даже в коме – судя по отключенным приборам. Просто, казалось, мирно спала.

Услышав отдаленный шум, Макс торопливо вышел из палаты и вернулся в зал ожидания. Вскоре явился Михаил Романович в сопровождении высокого худощавого мужчины в медицинской форме.

Макса провел в палату, находившуюся этажом выше – точную копию той, в которой лежала некая Эллина Дворцова.

Зоя все меньше напоминала ту красивую девушку, которую Макс видел на фотографиях. Она стала еще изможденней, темно-карие глаза будто вобрали в себя черную бездну. Когда он приблизился, Зоя вдруг посмотрела на него. И Макс едва не отшатнулся, настолько ее взгляд показался ему осмысленным и злым.

– Михаил Романович, вы понимаете, что я не разделяю ваших методов, и Евгения Викторовна наверняка будет против… – начал врач, но Уланов остановил его решительным жестом.

– Женя не возражает, Семен Тарасович. Вы перепробовали все способы, остался только этот. Я подписал документ, который вы мне подсунули, и беру всю ответственность на себя.

– И все же такие, гм, эксперименты я бы предпочел проводить в присутствии вашей супруги.

– Так это мы сейчас и сделаем! – легко согласился Михаил Романович, набрал номер и ласково сказал в трубку:

– Женечка, мы готовы. Где ты? Ага, подождем.

Макс прислонился спиной к стене. Происходящее ему не очень нравилось: он не понимал, чего от него хотят Улановы, как собираются подтверждать с его помощью, что Зоя не сумасшедшая. К тому же мыслями он то и дело возвращался к Эллине Дворцовой, чей не призрак, а фантом ему являлся.

Такого с ним еще не было. Да, однажды ему подослали под видом призрака опасную сущность, но сегодняшний случай точно был из другой оперы.

– А вот и мама Зои, – объявил Михаил Романович, заслышав за дверью стук каблуков. – Максим, вы готовы?

– Д-да, – встрепенулся он и отлепился от стены.

Пожалуй, здесь лучше справилась бы Люсинда: она различала негатив, улавливала потусторонние сущности, могла понять, если к человеку привязалось что-то нехорошее. Макс же работал с мертвыми.

– Я медиум, это значит, что я общаюсь с умершими, – напомнил он, стараясь не обращать внимания на скептически скривившего губы врача. – Моя коллега здесь справилась бы лучше.

– Но она сейчас в поездке, – то ли напомнил, то ли упрекнул в том, что Макс неправильно распределил ресурсы, Михаил Романович. Евгения же после последней встречи, когда она отнеслась к способностям команды скептически, поменяла свое мнение. Насмерть перепуганная тем, что ее дочь заговорила грубым мужским голосом, она согласилась даже на такой эксперимент:

– Давайте попробуем! А если не получится, то пригласим вашу коллегу.

– Хорошо, – согласился Макс, поняв, как действовать: не пытаться отыскать душу Зои, а обратиться к той сущности, что, возможно, вселилась в девушку.

И все же сосредоточиться оказалось непросто: мешали и врач, который то покашливал, то шумно перетаптывался с ноги на ногу, и некстати вернувшиеся мысли об Эллине и ее фантоме. Макс набрался наглости и попросил остаться только одного, помимо него самого человека. После недолгих споров выбор пал на Михаила Романовича.

Макс сел в кресло и прикрыл глаза, мысленно снял слой за слоем защитную ауру и сконцентрировался на ожидаемой «дороге».

На этот раз это оказался не спуск в подвал. Макс очутился в продуваемом ветрами месте, которое невозможно было рассмотреть из-за темноты. Холод был таким невыносимым, что Макс едва не прервал сеанс. Он сделал осторожный шаг, и под ногой скрипнул снег.

– Кто здесь? Кто тут есть?

Но ответом ему был свист ветра. Макс потоптался на месте, пытаясь в шуме непогоды и снежном хрусте различить какой-нибудь голос.

– Зоя? – попробовал он наудачу. Вдруг шаман с Люсиндой ошиблись и душа девушки на месте, только оказалась подавленной «подселенцем»? Но снова никто не откликнулся.

Макс уже решил, что ничего у него не выйдет. Задерживаться в этом месте было опасно, стоило вернуться. Но внезапно что-то невидимое зло толкнуло его в грудь.

– Мы возвращаемся! – выкрикнул кто-то грубым голосом.

– Кто – вы?

– Я это я!

Незнакомец перешел на совсем непонятный язык. Макс наугад сделал еще один шаг, но споткнулся то ли о корягу, то ли камень, упал вперед и… очнулся.

Он по-прежнему сидел в кресле, только нагнулся вперед, словно пытался удержать равновесие. Зоя лежала на кровати с закрытыми глазами и часто дышала. Михаил Романович ошарашенно таращился то на дочь, то на Макса, а потом вскинул руку с зажатым в ней телефоном и хрипло произнес:

– Я все записал. Все…

Возвращаясь домой на той же машине с водителем, Макс думал не столько о Зое, сколько о незнакомой ему Эллине Дворцовой. Душа этой женщины, пациентки клиники, в которой состоятельные и известные люди лечились от депрессии, зависимостей и различных психических расстройств, каким-то образом и по неизвестной причине покидала тело и ненадолго являлась Максу. Он знал, что подобное может произойти во время операций, клинической смерти, комы, болезни, стресса, медитации. Может, и во время психических заболеваний, недаром их называют душевными недугами?

Случай Зои на первый взгляд не был похожим. Но Макс чувствовал нечто общее.

Арсений с Люсиндой недавно в голос заявили, что душа девушки покинула тело. Но как долго может просуществовать тело без души? Макс подозревал, что вряд ли столько месяцев, сколько прошло с осеннего ретрита. Значит, напрашивались два вывода. Первый – Зоя все же умерла, но в тот момент, когда ее душа покинула тело, его заняла чужая. Макс по долгу службы сталкивался с такими душами, не принявшими свой уход и задержавшимися в нашем. Одна из них вполне могла попытаться вернуться к живым таким образом.

Но может, душа Зои, как и душа Эллины, не покинула их мир и осталась привязанной к телу? В таком случае Зоя, настоящая Зоя – несмотря на подселенца, не умерла. И ее еще можно вернуть убитым горем родителям.

Макс покосился в окно. Машина везла его по ярко освещенному широкому проспекту. В свете фонарей и фар было видно, что началась метель. Уходящий январь штормило в настроениях от плюса к минусу.

Узнать бы, что случилось с Эллиной Дворцовой: дело ли в душевном заболевании или в чем-то другом? Раз душа Зои Улановой не выходит на контакт, может, стоит зайти через душу Эллины?

Макс вытащил телефон. Писать в дороге, да еще пытаясь одновременно одной рукой удерживать телефон и набирать текст, было очень неудобно. Коллеги простят ему голосовые. Макс понадеялся, что водитель не станет прислушиваться. Но отправить сообщение он не успел, потому что его отвлек звонок от Наташи:

– Макс, Гера нашел двух девушек, которые были на осеннем ретрите, и передал контакты мне. С одной удалось связаться. Она согласилась завтра встретиться.

– Молодцы! – похвалил Макс.

– Можно я поеду? – робко спросила Наташа. – Та девушка, которая мне ответила, известная писательница, и мне хотелось бы…

– Конечно! Только вопросы с тобой предварительно обговорим. Во сколько у тебя встреча?

– В двенадцать. Из офиса меньше часа на дорогу, я уже посмотрела! – обрадованно протараторила Наташа.

– Отлично! Успеем с тобой согласовать вопросы. Я завтра буду как обычно.

– Ой, Макс! Спаси-ибо! – поблагодарила девушка, и он подумал, что большая часть вопросов Наташи к писательнице будет не связана с работой агентства, а относиться к профессии собеседницы.

Макс кратко рассказал коллегам о сегодняшнем визите в клинику, упомянул случай с Эллиной Дворцовой, а под конец переправил аудио от Михаила Романовича.

От Геры тут же прилетел вопрос:

«Это что за дастиш фантастиш?»

Он, вероятно, имел в виду незнакомый язык, на котором мужским голосом заговорила Зоя.

– Этот «фантастиш», Гера, нужно перевести, – пояснил Макс.

– И на каком языке этот мужик шпрехает? – озадачился хакер в ответном голосовом.

– Вот это и надо узнать! И «шпрехает» не мужик. Прослушай все мои голосовые с начала, а не с конца.

После разговора с Герой Макс набрал Уланова. Тот ответил сразу.

– Как вы, Максим, уже добрались домой?

– Нет, еще в пути. Но уже подъезжаем. Михаил Романович, у меня к вам просьба. Мне бы хотелось навестить еще одного человека в клинике. Возможно ли это?

– Он имеет отношение к… нам? – осторожно уточнил Уланов после недолгой паузы.

– Не думаю.

– Тогда вряд ли, Максим. Мне и так с трудом удалось выбить возможность визита для вас. А если речь идет о незнакомом мне человеке… Нет, думаю, что нет, даже с моими возможностями.

– Хорошо, понял, – сказал Макс. На другой ответ он и не рассчитывал, но попытаться все же стоило.

– А о ком речь? – спросил Михаил Романович.

– Об Эллине Дворцовой.

– Не знаком с ней. Но имя как будто на слуху. Может, кто-то его упоминал при мне… Хотя, постойте! Может, Марк. Позвоните ему.

– Хорошо. Спасибо, Михаил Романович.

Гвоздовский-младший трубку не взял. Тогда Макс отправил ему сообщение с вопросом, знает ли он Эллину Дворцову, и приписал, что, возможно, эта информация поможет разрешить ситуацию с Зоей.

Марк ответил, когда Макс уже дома собрался поужинать.

«Завтра в одиннадцать в кафе возле бизнес-центра».

Ничего не оставалось, как ответить согласием, и Гвоздовский прислал геолокацию.

Пока закипала вода для пельменей, Макс принес на кухню ноутбук и ввел в поисковик имя Эллины Дворцовой. Он, конечно, не надеялся узнать все об этой женщине из интернета, но и с полным отсутствием сведений о ней не ожидал столкнуться. Наверное, информация об Эллине Дворцовой тщательно отслеживается и удаляется. Что ж, возможно, Марк Гвоздовский прольет свет на ее тайну.