Последний путь

Глава 17

— Так, парни, в этот раз надо как можно быстрее, — говорит Гор своему отряду.

Ленд Крузер Мягкова уже был далеко. Парни бежали настолько быстро, насколько позволял ландшафт и собственные силы. Было темно, на часы посмотреть не было возможности. Но все понимали — время уходит. Парни работали на износ. И их труды окупились сторицей — база китайской армии только собиралась отбиться на сон.

— Так, парни, — начал Гор. — У нас есть пара часов на отдых.

Стены базы были примерно в километре от них. Пятёрка диверсантов подстелили себе сидушки под зад и уселись. Затем из рюкзаков достали мини-печки, сухое горючее и подожгли его. Поставили на землю и достали каждый из рюкзака банку консервы. Подогрели их и перекусили. Они выглядели расслабленными. Как туристы на пикнике. И формально отдыхали, но всё же они бдительность не теряли. Ведь тот случай с «хвостом» ещё был слишком свеж. Однако ничего вокруг них не происходило. Было тихо. Кое-кто позволил себе вздремнуть на полчаса.

Наконец, на базе прозвучал отбой. Диверсанты быстро свернули свой лагерь и направились к ней. С дисциплиной у последователей учения Мао было бы в пример натовцам. Часовые, как роботы следили за своими секторами. Однако для опытных диверсантов из спецназа ГРУ это было лишь небольшой помехой. Которая могла стать серьёзной проблемой. Но группа Гора смогла преодолеть их. Они не стали уничтожать часовых сразу — внутри базы периодически ходили патрули. И если кто-то из них заметит ненормальное поведение, хотя бы одного часового, — провал. Стопроцентный. Но диверсанты были как воины тени. С ними могли, пожалуй, сравниться либо ассасины времён Крестовых походов. Либо японские ниндзя, которые могли противостоять самураям. Перед ними стояла задача: зачистить восемь казарм и здание штаба. В каждой казарме по три этажа, разделённых на правое и левое крыло. Вместимость — примерно шестьсот человек. Они зашли в первую казарму и приступили к зачистке. Единственный, кто мог там всё испортить — их аналог нашего дневального на тумбочке. Да и то — как оказалось, те иногда тоже теряли бдительность. Однако тут же на горизонте появился «дневальный свободной смены». Но его просто вырубили, а потом — уволокли подальше и убили. После избавились от дневального на тумбочке. Для этого его ударили по голове теннисным мячиком, наполненном свинцовой дробью. Голова целая, сознание в ноль. Дневальный осел мешком на пол. После чего его утащили в кабинет (типа каптёрки), где благополучно задушили. Да, долго. Зато тихо. А затем шла в ход вязальная спица.

— Готовы, — сказал Штырь после минуты «работы», вытирая спицу.

— Теперь — второе крыло, — сказал Гор.

Методично, крыло за крылом, этаж за этажом, они зачистили сначала одну казарму. После чего, не давая себе отдыха, пошли в другую. После третьей они почувствовали усталость. А после пятой уже готовы были сами прилечь. Но они работали, держась исключительно на силе воли. Они понимали, что если позволят себе отдохнуть, то их жизнь окончена. А за ними — жизнь всего табора.

Только после зачистки восьмой казармы подумали немного отдохнуть. Как вдруг — именно в восьмую зашёл патруль. Видимо, солдаты их роты были сегодня дежурными. И, так получилось, что именно в этот момент парни выдирали спицу из последнего солдата. Реакция патруля была предсказуемой, поэтому диверсанты их просто перестреляли. Но эту стрельбу уже никто не услышал — в казарме были одни лишь мёртвые. Да и стены имели хорошую звукоизоляцию. В принципе, можно было стрелять и без глушителя. Но лучше перестраховаться.

— Чуть не спалились, — сказал Пуля.

— Отставить разговоры! — ответил Гор. — У нас ещё здание штаба!

Они вышли на улицу и разбрелись по плацу. После чего, чуть ли не одномоментно, перерезали резкими, быстрыми движениями оставшиеся отряды патрулей. А затем — перестреляли часовых на вышках. Только после этого они направились в здание штаба. Из которого, почему-то, никто не выходил. На витавший в воздухе вопрос «Почему?» ответ нашёлся сам собой. Стоило им зайти, как весёлая музыка дала понять, что у высшего состава был праздник. Потому никто и не беспокоился о службе. Появление диверсантов для всех было неожиданностью. Отряд Гора открыл стрельбу по всему составу, спрятавшись за креслами. Погас свет, однако диверсантам это было неважно — им хватало света от луны. Участники празднования пытались убежать, спрятаться, отстреливаться. Но это им не помогло. Тридцать секунд — тридцать трупов.

— Смотрим всё! — скомандовал Гор.

После чего отряд прошествовал по всем трём этажам, заглядывая в каждый кабинет. Кого находили — убивали. Но тут произошло то, что повергло в шок всех. И дало успокоение совести. На самом верху, в самом дальнем кабинете, была какая-то нездоровая возня. Подойдя к этому кабинету ближе, они услышали мольбу:

— Нет, не надо, пожалуйста!!! — надломившийся голос был мужским.

Отряд с непониманием вломился в кабинет. И тут их гнев вырвался наружу. Их глазам предстала картина: пятеро мужиков собрались надругаться над пленником! С парней тут же слетел налёт человечности — они голыми руками порвали неудавшихся насильников. Глаза, кадыки, хруст сломанных конечностей, болезненный вой, предсмертные хрипы — всё, на что хватило неудавшихся насильников.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — со слезами на глазах, ползая на коленях, пленный мужчина кланялся в ноги бойцам.

— Успокойся! — потребовал Ставр.

— Где остальные? — спросил Гор.

— В сарае! — ответил пленник. — Я вас проведу!

— Веди! — Гор сильнее сжал автомат.

Они вышли из здания штаба. Пленник провёл их к одному из сараев. Довольно больших, к слову. Мужики, недолго думая, подобрали один из стволов от убитых и прикладом сломали замок. Открыв сарай, они увидели два длинных контейнера. Открыли каждый — оттуда начали выходить люди. Которых, очевидно, набили битком. Ненависть к убитым врагам начала клокотать, однако тут же была погашена — нет смысла злиться на тех, убивать которых — твоя работа. Не более. К отряду подошёл осунувшийся мужчина. Его возраст было невозможно определить.

— Спасибо вам, сынки! Вы кто будете? — спросил он.

— Вооружённые силы России, — ответил Гор.

— Я знал, — в голосе мужчины появилась радость. А на глазах появились слёзы. — Знал, что нас освободят!

— Есть одна проблема, уважаемый, — ответил Гор. — Вам нужно уходить.

— Что? — не понял мужчина. — То есть?

— Наша задача — уничтожить базу, — пояснил ему Гор. — Вы в наши планы не входите.

— Значит, — он опустил голову, — всё так и есть? Каждый сам за себя?

— Южнее этой базы есть ещё одна китайская база, — начал объяснять ему Гор. — И там тоже есть пленные. Если вы объединитесь и сумеете отвоевать ту базу, то чуть западнее есть хорошее место. Там была ещё одна база, но она уничтожена. Место там — хорошее: можно деревню сделать.

— А вы сами куда? — спросила их женщина, которая стояла неподалёку.

— Мы — к своим, — ответил Гор. — Вот только базу заминируем.

— Это правильно, — сказал подошедший мужичок. — Мы — поможем!

А затем все пленные начали мародёрить базу. Их одежда стала одинаковой. Но зато целой и чистой. Также раздобыли оружие: китайские «Калашниковы», различные винтовки, ножи и гранаты. Часть гранат у них пришлось конфисковать — они нужны были для дела. И бывшие пленные вместе с диверсантами готовили базу к уничтожению. Найденное топливо было щедро разлито на все способные к горению поверхности. Гранаты и взрывпакеты были расставлены так, чтобы при попытке войти на территорию базы случалась цепная реакция.

— Всё, на базу ни ногой! — сказал им Ставр.

— Да я понял, — сказал ему в ответ тот мужчина, который первый с ними заговорил. — Мы пойдём на ту базу.

Гор поперхнулся:

— Вы серьёзно?

— Да, — ответил мужчина. — Мы хотим вам помочь. Я понял, что вам нужно просто проехать мимо. И мы вам поможем.

Отряд Гора между собой переглянулся, после чего пожелал удачи, и ушёл в лес. Они прошли где-то примерно полчаса. Оглянулись — база начинала гореть.

— Немного не так я себе это представлял, — сказал Штырь.

— А не всё ли равно? — спросил его Пуля.

Ставр же заметил:

— Жалко их. Сейчас на убой же пойдут.

На что Дум, самый молчаливый во всём отряде, заметил:

— Не стоит их недооценивать. Они до попадания в плен были солдатами.

— И что? — спросил Ставр. — Думаешь, живы останутся?

— Возможно, — подвёл итог беседе Дум.

Как бы странно это не звучало, но база сгорела за пять минут. Никому не было интереса подойти посмотреть, что там осталось. Отряд Гора скрылся в лесу. Где наконец-то, почти в двенадцать часов дня, позволили себе небольшой отдых.

Где-то часов в шестнадцать они оказались на условленном месте. Но их никто не ждал.

— Они что, кинули нас? — спросил Ставр.

— Нет, — отрицательно замотал головой Пуля. — Тоха не такой.

После чего, немного подумав, вышел на открытую площадь бывшей базы. Заозирался по сторонам, но ничего не было. Как вдруг — на другой стороне бывшего лагеря что-то моргнуло. Пару раз. Затем, после небольшой паузы, ещё пару раз моргнуло. Пуля сообразил, достал из рюкзака фонарик и просемафорил в ответ: два раза моргнул, пауза пять секунд, пять раз моргнул, пауза, ещё раз.

Со стороны, откуда было моргание, донёсся звук запустившегося дизеля. А затем к нему подъехал чёрный квадратный Крузер с белым одеялом на кузове. Тут же к Пуле подбежали остальные, из машины вылезли Антон Мягков и Николай Красиков. Они приподняли одеяло, отряд диверсантов открыл дверь и залез внутрь. После чего Мягков и Красиков повесили одеяло обратно, и вернулись на прежнее место стоянки.

— Что-то не так? — спросил Гор с явной настороженностью.

— Всё нормально, — ответил Антон. — Просто поспите с полчасика. Потом поедем.

Отлично! Наш диверсионный отряд вернулся в полном составе. Целые и невредимые. Главное — живые. Стоило нам остановиться, как они тут же засопели. Мы с Коляном глянули на них — обычные мужики спят.

— И ведь не поверишь, что за одну ночь пять тысяч человек угробили, — прошептал Колян.

И ведь прав. Мы уселись обратно — Колян мониторить, а я же просто смотрел в окна. За которыми ничего, кроме как белого снега, не было.

— А ведь раньше, лет десять назад, здесь было красиво! — сказал Колян.

— Колян, позже, — говорю ему, чтобы не отвлекался.

Под конец парни проснулись сами — как раз полчаса.

— Ничего себе чувство времени, — говорю им.

— Ну вы же дали нам поспать полчаса, — ответил Гор.

— Едем, — говорю им и завожу мотор.

Дизель рыкнул, включаю первую передачу, после чего машина неспешно стартовала. Мы выехали обратно, после чего уже добавил газу. Ветки, привязанные к заднему бамперу на манер веника, заметали за нами следы. Благо дорога была накатана.

Вскорости мы были уже в новом лагере. Бойцов встречали как героев. Женщины и мужчины их поздравляли. Колян пошёл к своей жене, Лена меня обняла и поцеловала. И тут ко мне подошли Михалыч с Николаичем.

— Едем дальше? — спросил Николаич.

— Да, — отвечаю им.

Лагерь оживился. Погрузка в транспорт уже идёт по накатанной. Вдобавок ко всему никто особо лагерь не разбивал. Поэтому погрузка заняла очень мало времени. Где-то минут пятнадцать-двадцать. После чего мы поехали. Ехать опять пришлось в ночь. Чем хорошо ехать ночью — дороги более свободны. Но сейчас это совершенно неактуально. Равно как и то, что ночью температура, что возле дороги, что ближе к капоту, примерно одинаковая. Но опять же — сейчас это не актуально. Потому что зима. И хорошо, что ещё относительно тепло — машина не мёрзнет. Никогда не приходилось продавливать замёрзшие гидравлические тормоза? Или ездить на квадратных колёсах? Честно — не самое приятное. Сейчас — самый оптимум. Ни жарко, ни холодно.

Но самое плохое ехать ночью — есть шанс уснуть за рулём. И у рядом сидящего пассажира дополнительная задача — следить за водителем. За мной следил Колян, сзади уже дрыхли без задних ног. Пару раз ловлю себя на мысли, что слишком часто зеваю. Но Колян бдит — толкает, отвлекает разговорами. Но тут, словно глюк, впереди появляется какой-то человек с оружием.

— Э! Э! Э-э-э! Тоха! Не спи!!! — тормошит меня Колян.

— Ты чего? — торможу машину.

— Ты что, человека готов сбить? — он смотрит мне в глаза. — Ты, который готов собаку перевести через дорогу, лишь бы не кидалась под колёса!

— Колян! Это глюк! — говорю ему.

«Глюк» в это время подошёл ближе.

— Тоха! Глюки не видны на тепловизоре, — говорит Колян и поворачивает ко мне экран.

Там, разумеется, никого не было. Потому что «Глюк» постучался в окно. Мне чего-то стало страшно — достал фонарик и засветил ему в глаза. То зажмурился и попытался закрыть лицо руками.

— Да вы что, совсем {с ума сошли}? — орал он. — Так ведь и ослепнуть можно!

— Фуф, нормально, — успокаиваясь и, убирая фонарик назад, говорю ему. — Ты кто? И что надо?

— Я Фёдор, — сказал тот. — Нас здесь немного народу. Может, подбросите?

— В смысле? — не понял Колян. — Куда вас подбросить?

— Ну вы же куда-то едете? — впереди появилось ещё человек тридцать.

— Что здесь происходит? — спросил подошедший к машине Гор. А затем, повернувшись к Фёдору: — Выжили?

— А? Вы про китайскую базу? Да, — закивал тот. А затем грустно добавил: — Но не все.

— То есть? — спросил его Гор.

— Бо́льшая часть погибла, — опустив глаза в землю, отвечает Фёдор. — Зато вторая база уничтожена. Сейчас уже вряд ли рискнут сунуться.

— Боюсь, ты не прав, — говорю ему. — Валить вам надо. Вот только…

— У вас нет места, — сказал другой мужик.

— К сожалению, да, — говорю ему в ответ.

Все приуныли. Потому как понимали, что второй рейс мы можем не успеть сделать. И вдобавок, огромный лагерь — огромные проблемы. Но и оставлять их на произвол судьбы тоже не есть хорошо. В итоге, немного подумав, умудрились их разместить в и без того нагруженные машины. Мы покинули это негостеприимное место. Гнали на пределе возможного. Старались ехать без остановки. Насколько хватит сил и топлива. Силы уходили довольно быстро — спать хотелось очень сильно. Остановка была равноценна поражению — быть может, за нами никто и не гнался. Но проверять ни у кого желания не было. Потому только молитва, разговоры и борьба со сном. Быть может, была бы музыка, был бы дополнительный стимулятор. Но ничего такого не было. Вскорости индикатор топлива показал, что оно кончается.

— Это третий! У меня топливо кончается, — сказал по рации водитель грузовика, что ехал посередине.

— Шестой! У меня тоже! — передал водитель джипа.

Так, нехорошо. Очень нехорошо.

— На лампочке порядка пятидесяти километров ещё можно проехать! — говорю им.

— Не сто́ит экспериментировать, — ответил мне один из новеньких.

— Почему? — пусть обоснует.

— С пустой магистралью запуск проблемный, — говорит он. — Вы и так уже шесть часов без перерыва гоните. Отдохнуть надо малость.

— Китайцы не дадут отдохнуть! — говорю ему. — Нам надо как можно дальше уехать от них!

— Ладно ты, — говорит он. — О других подумай! Хотя бы о семье.

А ведь он в чём-то прав. Как быть?

— Тоха! Не загоняй себя! — говорит Колян.

— Вы правы, — киваю в ответ. После чего говорю в рацию: — Останавливаемся на дозаправку.

Мы встали в круг. Бойцы организовали круговую оборону вокруг машин, водители залили остатки дизтоплива и бензина по машинам. С одной стороны — надо было бы ехать дальше. Однако я уже не мог ехать — стоило просто прислониться к вертикальной поверхности (машина, прицеп, цистерна с топливом) как меня тут же вырубало.

— Антон, — ко мне подошла Лена. — Тебе надо поспать.

— Я… — встрепенулся. — Я… В норме! Сейчас зальём баки и едем…

Просыпаюсь в салоне моего Крейсера. Который, кстати, едет. Так, если я — здесь, то кто тогда там? Гляжу в зеркало…

— Лена? — удивляюсь.

— Спи дальше, нам ещё ехать долго, — говорит она.

— Сколько времени мы уже едем? — пытаюсь сообразить.

— Два часа, — отвечает она.

— Кто штурман? — спрашиваю её.

— Коля, но он тоже спит, — спокойно отвечает она. — Да не волнуйся. Мне понятно пока куда ехать.

— Эахх, — не вовремя зевнул. После продолжил: — топливо будет кончаться — буди его. У нас больше заливать нечего.

— Шары? — спросила она.

— Какие шары? — не понял.

— Шары тоже заливать будем? — улыбнулась она.

— Будем. Обязательно будем. Но потом, — спокойно говорю ей и отрубаюсь.

Однако остановились мы гораздо раньше — Колян почувствовал, что где-то неподалёку есть место с топливом. И вот — мы на территории бывшего НПЗ. Проснувшись, понял, что спать больше не хочу. Вышел из машины, огляделся.

— О, у нас что — транспорта прибавилось? — спрашиваю всех, глядя на автобус.

— Он не едет, — усмехнулся Михалыч, который стоял возле него. — А так — было бы классно! Всяко удобнее, чем битком.

— А чего не едет? — не понял.

— Кому-то приглянулась коробка передач с него, — сказал Николаич, который только подошёл.

— Печально, — говорю вердикт.

Как оказалось, всё не настолько печально. Несмотря на то, что завод был, в общем-то, уничтожен, Колян с мужиками умудрились собрать цистерну солярки. Откуда? Без понятия. Но вот возникла проблема с уазиком.

— Бензина, я так понимаю, нет? — спрашиваю Коляна.

— Увы, — развёл он руками.

Так, что делать?

— А здесь нигде поблизости двигатель не валяется? — ага, прямо распродажа.

Мужики улыбнулись. Но идея зашла: пошли искать донора. Ну или акцептора — как повезёт. Но как назло, ничего такого не попадалось. Пытаться заставить мотор с искровым поджигом работать на дизтопливе — дико сложное занятие в наших условиях. Но, всё же, нам повезло — через полчаса поисков был обнаружен подходящий донор. А именно: разбитый Ниссан Террано. Кузов у него был как консервная банка, которую пытались открыть молотком. Однако двигатель и коробка выглядели нормально.

— Отлично! — говорит Колян. — Сейчас ещё уазик на дизель переведём, и будет красота.

— Арьергард! — прохрипела рация. — По нашу душу едет с десяток машин! Все вооружены!

— Да чтоб вас! — воскликнул Михалыч.

— Отобьёмся? — спрашиваю его.

— Не думаю, — говорит он. — Но вот поговорить, думаю, можно попробовать.

Мы с Дьяком стояли на дороге, в ожидании китайцев. Те, что удивительно, не стреляли. Но всё же было непонятно, что от них ожидать. Тем не менее, нас страховали бойцы. Которые спрятались, организовав засаду. Подъезжая ближе, машины сбавили ход. Головной джип остановился возле нас. Из него вышел офицер.

— Кто это сделал? — сказал он на чистом, без акцента, русском.

— Для начала здравствуйте, — говорю ему, скрестив руки на груди.

— Оставьте себе свои приветствия! Я спрашиваю: где те, кто это сделал? — отвечает он.

— Что сделал? — он начинает меня злить.

— Не притворяйся, что не знаешь! — он злобно прошипел, подойдя ко мне чуть ли не вплотную.

Он стоял возле меня в опасной близости. Но пока не позволял себе дальнейшее агрессивное поведение. Хотя чувствовалось, что он уже готов был меня порвать на части. Эдакий психологический прессинг.

— Не пугай — не получится, — говорю ему, глядя в глаза.

— Да ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю? — говорит он.

— Ой, — машу на него рукой.

После этого бойцы синхронно выскочили из укрытий. Быстро открыли двери в машинах и повалили на землю пассажиров. Лицо офицера изображало искреннее удивление.

— А вот теперь подумай, — говорю ему, отходя с Дьяком на пару шагов. При этом обнажив наши пистолеты. — Что можем сделать мы?

Он, словно не веря, что его так легко развели, озирался по сторонам. Его выпученные глаза вращались во все стороны. Казалось, что они живут своей жизнью.

— Ты… — начал он, указывая на меня указательным пальцем.

— Это ты! — перебиваю его. Затем подхожу ближе. Дьяк на всякий случай обошёл его. — Ты теперь слушай и запоминай! Мы своих не сдаём! И если вам мало было — ещё устроим.

После чего был слышен синхронный выстрел. Чуть меньше сорока трупов осталось лежать на земле. А освободившиеся бойцы направили свои стволы на нас с китайским офицером.

— Я готов умереть, — говорю офицеру, глядя на него. — А вот ты — нет.

Тот реально струхнул — он судорожно достал пистолет. Однако он ничего с ним сделать не смог — его руку размочалило двумя выстрелами. Кто из бойцов выстрелил — не понял. Но ему спасибо. Офицер заорал, пистолет упал в снег. Искать его бессмысленно — глубина сугроба внушительная. Да и одной рукой тому было бы дико неудобно. Ведь ему даже просто было больно — он орал, что аж у меня сердце заходиться начало. Добить его, что ли? Чтобы не мучился. Бойцы грузили в один из джипов трупы. Не стесняясь — штабелями.

— Тебе, в отличие от твоих бойцов, повезло, — говорю последнему преследователю. — Хотя как повезло? Наверняка расстреляют — как переговорщик ты оказался никаким. Но, надеюсь, наше послание до вашего руководства дойдёт — оставьте нас в покое. Машины ваши реквизируем в нашу пользу. Как трофеи.

После чего он, сломленный, был посажен в машину. Завёлся и уехал. Никто ему ничего не делал вдогонку.

— И что дальше? — спросил подошедший Гор. — Я, надеюсь, ты понимаешь, что теперь нас точно в покое не оставят?

— Не оставят, — говорю ему, глядя в сторону уехавшего джипа. — Уверен. Но это всё мелочи. Главное, что у нас ещё транспорта прибавилось. И что теперь нам надо дальше пилить. Осталось немного, я чувствую.

Проблема уазика решилась сама собой. С него в итоге сняли всё, что может оказаться полезным в пути. Оставили, по сути, голый остов. На куче машин, как выяснилось, ехать гораздо удобнее! Спасибо китайской армии. Грузовики наконец-то везут груз! А не людей. Что там будет с китайцами — без разницы. Нам осталось ехать меньше тысячи километров! Наконец-то точка прибытия близко! Как никогда.

Если бы на тот момент я знал, чем это всё закончится, объехал бы…