Посетители

3. Миннеаполис. Миннесота.

Кэт Фостер сидела за столом в редакции «Трибюн» и выстукивала на машинке рассказ. Глупый рассказ, глупые люди. Черт бы побрал Джонни за такое задание! Он вполне мог бы куда-нибудь послать ее, чтобы можно было обойтись без этой липы, сладкой кашицы вместо содержания, без этого слюнявого мистицизма. Любящие, как они себя называют. Она все еще видела сонную невинность в их глазах, мягкий, ровный поток эвфемизмов. Любовь есть все. Любовь побеждает. Нужно только очень сильно любить кого-то или что-то, и тогда любовь будет вам возвращена. Любовь – самая большая сила во вселенной, бытие, существование и конечный этап всех людей и вещей. И на любовь реагируют не только люди, не только живое. Любое вещество, материал, любой вид энергии вернет вам любовь и, вследствие любви к вам, будет делать все, что вы захотите, даже до такой степени, что перестанет подчиняться эмпирическим законам (которые, как ей сказали, возможно, вообще не существуют). Но чтобы достичь этого, сказали ей, торжественно сверкая невинными глазами, человек должен стремиться понять эти вещи, материю, энергию, что бы ни было, и так полюбить, чтобы объект любви почувствовал его присутствие. В этом пока что вся проблема, сказали они. Полного понимания нет ни у кого, а понимание достигается только через силу любви. Как только глубина любви будет достаточной, чтобы обеспечить понимание, человек поистине станет управлять Вселенной. Но это управление, сказали они, не должно быть управлением ради власти, а властью ради усовершенствования понимания и любви ко всему, что составляет Вселенную.

Чертов университет, подумала она. Плодит вот таких липовых философов, ищущих смысл там, где нет никакого смысла, убегающих от реальности с помощью поисков несуществующих значений.

Она посмотрела на часы на стене. Почти четыре, а Джерри до сих пор не позвонил. Он сказал, что позвонит, когда будет выезжать, чтобы она успела подготовиться. Если они опоздают на концерт, она снимет с него скальп. Он ведь знает, как ей хочется попасть на этот концерт. Она мечтала об этом много дней. Конечно, Джерри не любит симфоническую музыку, но один-то раз может сделать это для нее. Она ведь столько раз скучала из-за него, ездила и ходила туда, куда совсем не хотелось, но он просил ее об этом. Состязания по борьбе – боже мой! Подумать только, она даже ходила смотреть этот ужас!

Странный он, подумала Кэт, когда выходит из себя. Но одновременно и замечательный парень. Он и его вечные деревья! Джерри не представлял себе жизни без деревьев. Как можно, чтобы взрослый человек так любил деревья? Другие вырабатывают пристрастие к цветам, животным, а Джерри к деревьям. Вот так. Он буквально спятил на этом. Он их обожал и понимал, а иногда казалось, он с ними разговаривает.

Она выдернула напечатанную страницу и вставила чистый лист бумаги, ударила по клавишам, кипя в душе злостью. Она напечатает, а потом, когда сможет, скажет Джонни, что думает об этой дурацкой статье. Что ее нужно вышвырнуть к чертям в мусорную корзину – тогда уж никто не спасет ее от забвения ради того, чтобы заполнить отсутствие свежих новостей в дневном выпуске.

В другом конце комнаты сидел Джон Х. Гаррисон, редактор. Он сидел за своим столом и осматривал комнату. Почти все столы были пустыми и он проверял список – Фримен отправился освещать встречу комиссии в аэропорту и наверняка ничего особенного эта говорильня не даст, несмотря на шум насчет необходимости строительства новых посадочных полос. Но все равно это событие должно быть освещено в новостях. Джей сейчас в клинике Рочестера, знакомится с новациями в области лечения рака, которые там разработаны. Кэмпбелл все еще в мэрии на заседании комиссии по охране и развитию парков. Скорее всего, как и в аэропорту, ничего существенного не получится. Джоунс уехал в Южную Дакоту, разрабатывает тему конфликта жителей Блейк-хилл и индейцев, собирает материал для большой статьи в воскресном выпуске. Найт на заседании суда, дело об убийстве. Уильямс в пригородном местечке Вайзата, берет интервью у одной старушки, которая утверждает, что ей сто два года (вряд ли это так). Слоун занят утечкой нефти в Виноне.

Боже мой! – с отчаянием вдруг подумал Гаррисон. Что, если с большой статьей ничего не получится? Хотя такое бывает редко и слишком волноваться пока не стоит. Все равно день был плохой и не видно симптомов к улучшению.

– Как дела с бюджетом? – спросил он помощника редактора Гоулда.

Гоулд посмотрел на вставленный в машинку лист.

– Очень дохлый, – ответил он, – почти ничего.

Зазвонил телефон. Гоулд снял трубку и что-то тихо сказал.

– Это тебя, Джонни. Линия два.

Гаррисон снял трубку с селектора и ткнул пальцем в нужную кнопку.

– Гаррисон у аппарата, – сказал он.

– Джонни, это Френк Нортон, – сообщил голос на другом конце линии. – Из Одинокой Сосны, помнишь?

– О, Френк! – воскликнул искренне обрадованный Гаррисон. – Рад, что ты позвонил. Как раз на днях я рассказывал одному парню, как ты великолепно устроился. Сам себе хозяин и еще речка с форелью у самого города. Собираюсь на днях к тебе заглянуть. Ты не против?

– Джонни, – сказал Нортон, – у меня есть для тебя материал.

– Френк, у тебя возбужденный голос. Что там происходит?

– Очень может быть, – взволнованно продолжал Нортон, – что к нам прибыли гости из космоса. Я, конечно, не уверен…

– Что?! Кто прибыл?.. – взревел Гаррисон, едва не слетев со стула.

– Не могу сказать наверняка, – ответил Нортон, – но какой-то большой предмет опустился с неба. Приземлился поперек реки. Разломал к черту мост.

– И он еще там?

– Да, лежит на том месте, где приземлился всего десять минут назад. Огромная такая штука, черная. Город сошел с ума. Уже погиб один человек.

– Погиб? Как?

– Выстрелил в эту штуку из ружья. Она выстрелила в ответ. Сожгла его дотла. Я стоял рядом и все видел. Как он дымился…

– Боже мой! – прошептал Гаррисон. – Вот так материал!

– Джонни, – сказал Нортон, – все случилось слишком быстро всего десять минут назад. Я и сам еще ничего не понимаю и ничего не могу утверждать определенно. Но я подумал, что ты был бы рад прислать кого-нибудь сделать пару снимков.

– Не клади трубку, Френк, – стремительно сказал Гаррисон. – Сделаем так, но сначала я передам тебя моему помощнику. Расскажи ему все подробно, а когда закончишь, трубку не клади. Я пока найду фотографа.

– Хорошо, я жду.

Гаррисон прикрыл трубку ладонью и протянул ее Гоулду.

– Френк Нортон, – сказал он, – владелец и редактор еженедельника в Одинокой Сосне. Мой старый приятель. Вместе в школу ходили. Говорит, какой-то огромный предмет упал с неба. Убит один человек. Упал всего пятнадцать минут назад. Запиши все, что он расскажет, потом передашь трубку мне. Я хочу еще поговорить с ним.

– Будет сделано, – сказал Гоулд и взял трубку. – Мистер Нортон, говорит Джим Гоулд, помощник редактора…

Гаррисон развернулся в кресле и обратился к секретарю городского отдела новостей Анни Даттон.

– Анни, свяжись с авиаагентством по найму самолетов. Пусть приготовят для нас машину. Пункт назначения… Черт побери, в каком городе возле Одинокой Сосны есть посадочная площадка?

– В Бемиджи, – подсказала Анни. – Это самое ближайшее селение.

– Отлично! Свяжись еще с прокатом в Бемиджи, пусть готовят машину. Пускай она стоит рядом с аэродромом. Мы им потом позвоним и скажем точное время.

Анни тут же принялась выполнять поручение.

Гаррисон поднялся, посмотрел на своих сотрудников и в ужасе содрогнулся.

В одном углу выстукивал свой репортаж Финчли. Но Финчли зеленый новичок. У него молоко на губах не обсохло. Сандерсон? Однако она не намного опытнее. К тому же, любит писать чересчур вычурно и с иронией. Придется ей, мимоходом подумал Гаррисон, менять стиль, иначе дороги их разойдутся. Джемиссон?.. Но он слишком медлителен. Отличный репортер для дела, требующего глубокого анализа, но чересчур скрупулезен для молниеносного репортажа.

– Кэт! – взревел он.

Вздрогнув, Кэт Фостер перестала печатать, поднялась и направилась к столу редактора, подавив раздражение.

Джерри еще не позвонил, и статья, которую она печатала, казалась очень глупой. Если она пропустит и этот концерт…

Гоулд приник к телефонной трубке, время от времени вставляя слово. Пальцы его летали по клавишам – он делал заметки.

Анни была занята разговором по другому телефону. Гаррисон снова сел за стол и начал набирать номер.

– Говорит Гаррисон, – сказал он. – Нужен фотограф. Кто там у вас сейчас свободен?.. А где Аллен? Нужно ехать в другой город. Очень важно. Первостепенной важности!.. – Он выслушал ответ. – Черт побери! Значит, Аллена нет? Нам нужен именно он. А где он?

Пауза.

– Да, я забыл. В самом деле, Аллен в отпуске… Тогда ладно, присылайте. – Он повесит трубку и повернулся к Кэт. – У меня есть кое-какая работа для тебя.

– Только не сегодня. Не сегодня вечером, – уточнила она. – И не сверхурочно. Я уже почти закончила работу на сегодня. У меня билеты на симфонический концерт…

– Но, дорогая моя, это очень важно. Быть может, самое важное задание, которое ты когда-либо получала. Или когда-либо получишь. И… Возможно, нас впервые посетили пришельцы из космоса!

– Пришельцы из космоса?

– Вот именно… Возможно. Но точно пока сказать ничего нельзя. Может, да, а может… – Гоулд протягивал ему трубку. – Минутку… Это Френк, сейчас он с тобой поговорит.

– Самолет ждет, – сообщила Анни. – В Бемиджи будет машина.

– Спасибо, – сказал Джонни, потом обратился к Гоулду: – Что у тебя?

– Пока что все отлично, – возбужденно сказал Гоулд. – Масса деталей. Масса фактов. Звучит восхитительно. История получается что надо. Видимо, там действительно что-то свалилось с неба, в этом городишке.

– Значит, звучит достаточно солидно, чтобы заняться?

– Я в этом не сомневаюсь, – возбужденно сказал Гоулд.

Гаррисон снова повернулся к Кэт.

– Мне очень бы не хотелось доставлять тебе неприятности, – сказал он, – но больше просто некого послать. И я не успеваю связаться с кем-либо. Нужно спешить. Все разбежались по заданиям… Поэтому ты летишь в Бемиджи вместе с Уайти. Там вас ждет машина. Материал интереснейший, это я гарантирую. Твоя фамилия сверху крупным шрифтом. Вы должны быть в Бемиджи около шести… Нет, это уже в Одинокой Сосне вы будете около шести. Обязательно позвони мне до восьми. Мы дадим первый выпуск с твоим материалом.

– Ладно, – сказала Кэт, – но с одним условием. Вы покупаете у меня эти два билета. Будь я проклята, если потеряю эти деньги!

– Согласен, покупаю. Вставлю их в графу служебных расходов. – Он достал из кармана бумажник. – Сколько?

– Тридцать зелененьких.

– Ну ты даешь! Не могут они столько стоить.

– Это лучшие места. И на меньшее я не согласна.

– Хорошо, – проворчал он, отсчитывая банкноты.

– И если позвонит Джерри Конклин, пусть ему кто-нибудь сообщит, что произошло. Мы должны были идти на концерт. Ладно?

– Обещаю, – проговорил Гаррисон, протягивая ей деньги. Он поднял трубку. – Извини, Френк, пришлось позаботиться о последних деталях. Ты слышал? К шести часам у тебя будут наши люди. Послушай, у тебя же есть своя газета. Почему ты отдаешь все мне?

– Сегодня у меня был пресс-день, – сказал Нортон. – До следующей недели я ничего не выпускаю. А такие новости не могут ждать. Вот я и решил дать вам «наколку»… Так, только что в город примчались две полицейские машины нашего штата. Все остальное как и было, изменений нет никаких.

– Может, будешь держать нас в курсе, если не возражаешь? – попросил Гаррисон. – Пока туда не доберутся наши. Если что-нибудь произойдет, дай нам знать.

– Рад буду помочь тебе, – пообещал Нортон.