Портрет моего мужа

ГЛАВА 44

А снаружи бесновался ветер.

Первый же порыв едва не опрокинул меня на спину, развернул и впечатал в камень. Второй швырнул в лицо горсть ледяной крупы.

Бледные пальцы вцепились в руку.

— Она всем хороша, только слабенькая. Знаешь, его кровь была куда менее податлива, чем эта…

— Ты не тронул душу?

— Нет. Пока нет…

— Почему?

— А почему ты не ешь тухлое мясо? Оно мягче и слаще, и даже готовить не надо, черви изрядно сдабривают его своими соками…

— Меня сейчас вырвет, — говорить приходилось, перекрикивая вой бури. Но странное дело, голос демона я слышала отчетливо, будто он шептал мне на ухо.

Я огляделась.

Ночь.

Глухая. Беззвездная. Самое оно для беззаконных дел или, на худой конец, кражи цеппелина. Правда, теперь я начинаю сомневаться, что в этой краже есть хоть какой-то смысл. Допустим, нам удастся поднять корабль, но как удержать на таком ветру? Если корпус, защищенный заклятиями, выдержит, то хватит ли у двигателей мощности, чтобы идти против ветра? Ладно идти, но хотя бы скорректировать курс, чтобы нас не снесло на скалы?

Я не говорю о нулевой видимости и таких же моих напрочь отсутствующих способностях пилота.

— Души людей имеют разный вкус. Чем больше тьмы, тем слаще и питательней.

А в ней пока живут лишь обиды. Этого мало. Это… как если бы тебе предложили кусок вареного мяса, без соли, без приправ, к тому же жесткого, что подошва. Съесть можно, но зачем? Я не голоден. Я подожду. Я помогу ей справиться с обидами. Я подскажу, как удобней устроиться в этом мире. Я стал ее другом, хотя она, глупая девочка, все еще боится, но со страхом мы тоже справимся.

И в этом я не усомнилась.

Если позволить демону остаться в теле Руты, то со временем ее душа изменится, почернеет достаточно, чтобы ее можно было сожрать. И даже не знаю, что кажется мне более отвратительным в данной перспективе: то, что душу лишат посмертия, или то, что будет происходить во время перемен.

Но я огляделась, пользуясь внезапным затишьем.

Дом справа, а вот ангары… кажется, нам нужно прямо. Главное, не сойти с тропы. И не улететь. Я пригнулась и остановилась. Ветер выбил воздух из легких, куснул за шею, попытался пробраться под одежду, но та была зачарована на совесть. Правда, от холода не спасла. Руки мигом потеряли чувствительность, губы и те будто корочкой льда затянуло. Каждый вдох давался с трудом, а каждый шаг… ветер норовил толкнуть, закрутить, опрокинуть.

Над головой громыхнуло.

И белесая молния распорола небо, впрочем, света было слишком мало. Демон держал меня за руку. Или держался? И… он ведь понимает, что мы не удержим корабль.

Не сейчас.

Даже если подняться выше грозы… насколько выше? Я слышала, что проводились эксперименты… и создан корабль, способный держаться в разреженном воздухе за счет особых добавок, но… нас снесет раньше, чем мы наберем высоту. Нас попросту утянет в море, а разбиваться о воду ничуть не легче, чем о землю…

Но мы шли.

С упорством обреченных, с затаенной надеждой, что демон образумится, а если нет… должно у него быть что-то… древняя сила, мощь или знания, которые спасут от неминуемой гибели.

Я не знаю, сколько времени занял путь.

Я считала шаги.

Сбивалась.

И вновь начинала считать. Я прижала подбородок к шее и вдохи старалась делать лишь тогда, когда не дышать становилось невозможно. Я не смотрела на существо, вцепившееся в мою руку. Я старалась не думать, что детское тело совсем не предназначено для таких прогулок.

Я…

Дошла.

Просто вдруг перед нами появилась стена, отделявшая ангары от моря. Невысокая. Сложенная из красного камня и заботливо напоенная силой. Правда, сейчас силы осталась крупица, и демон велел:

— Отойди.

Он положил на ограду руки, и я увидела, как потоки силы хлынули в полупрозрачные пальцы Руты. Ее кожа слабо засветилась, а волосы поднялись редким облаком. И ветер, удив ленный, не иначе, попритих. Я же получила возможность отдышаться.

Мать его… если выживу…

Должна выжить.

Я ведь сильная, я смогу… и я не заключу новой сделки с демоном. Я знаю, что он мне предложит. Детское тело слабо, а я… у меня тоже есть слабости.

И обиды.

И надежды. И многое иное… он найдет, что предложить. Но я… я сумею.

Наверное.

Сила ушла, а демон облизнулся и, тряхнув головой — с волос полетели искры, — сказал:

— Так лучше. Все же ваши детеныши на редкость гибкие существа. Ее организм изначально не был приспособлен оперировать потоками подобного уровня насыщенности…

Из носа вытекла струйка крови, которую демон поддел пальцем и сунул в рот.

— Вкусно, — сказал он. — Как кровь. Идем…

Идти вдоль стены оказалось проще. То ли вереница могучих деревьев защищала от ветра, то ли сама стена, то ли просто место было такое, на редкость удачное. Главное, что редкие порывы, если и достигали его, то лишь затем, чтобы разбиться о камень.

А вот и калитка.

Приоткрыта.

Нас здесь ждут?

— Погоди… — демон замер, закрыв глаза. — Молчи…

Человек, выбравшийся из темноты, сперва показался мне пьяным. Он шел, слегка раскачиваясь, спотыкаясь и останавливаясь, будто не до конца понимая, куда идет и зачем.

И пахло от него…

— Сторож, — сказал демон. — Маг. Нам не нужен. Умри.

И тело осело грудой плоти.

— Ты…

— Я не хочу, чтобы он поднял тревогу. Не сейчас. Мы сами ее поднимем, когда будем готовы. Идем, или ты… передумала?

Я смотрела на останки человека, который и понять то не успел, что произошло. Было ли ему больно? А мне, если откажусь помогать, будет?

— Хочешь, я пообещаю никого больше не убивать? — вкрадчиво поинтересовался демон.

— А… взамен?

— Ты исполнишь одну мою небольшую просьбу…

— Нет.

— Смотри, там есть еще люди…

Наверняка есть. Должны быть. Рабочие и штатные инженеры, которые проводят проверку, уборщики, мойщики, конструкторы и помощники… молодые и старые.

Святые.

Грешные.

Всякие.

— Правильно, я могу приказать им…

— Не можешь, — я отряхнулась. — Если бы все было так просто, зачем тебе я?

Демон против ожидания не разозлился, он засмеялся низким вибрирующим смехом, от которого сердце сдавило.

— Действительно, — теплое дыхание коснулось моего уха. — Зачем мне ты? Здесь есть люди, куда более опытные, а камень я и с тела снять могу.

— Можешь.

Нельзя поддаваться.

Будь все так просто, демон не затеял бы игру.

— И что ты с ним дальше делать будешь? Думаешь, достаточно сунуть в конвертер и запустить? Цепи выжжет на первом же потоке. Нужны ограничители. И синхронизация потоков. Стабилизация всей системы, которая приспособлена под конкретные накопители. Допустим, знаний Руты хватит на создание простейшей рунной цепочки, но… она вряд ли догадается учесть плотность потока и константы отдачи. Розовые алмазы не только накапливают энергию быстрее прочих.

— Умненькая.

— И команда… если бы ты мог удержать под контролем такое количество людей, ты бы просто… приказал не заметить тебя. Не нужно было бы устраивать этот самоубийственный побег. Нет… ты кого-то боишься, кого-то…

— Меня, — раздался тихий голос. — Демоны и некроманты не слишком друг друга жалуют. Так уж повелось…

В корабельном ангаре было сухо.

И тихо.

Мар зажег огни, и шелест света потревожил эту тишину.

— Что за… — он стряхнул капли дождя и сунул руки в подмышки. — И как это понимать?

— Есть здесь кто?

Поисковое заклинание рассыпалось, стоило отпустить его. И за стеной вновь громыхнуло. А в ангаре… пустота в ангаре. Здесь, что характерно, тоже пахнет гарью, но запах приглушенный, наносной. Сквозь него пробиваются другие: привычная вонь перегретого металла, отработанного масла и смолистого дерева, сложенного вдоль стены. Доски укрыты провощенной тканью, и у Кириса появляется неприятное чувство, что под этой тканью не только доски.

Рука сама тянется к револьверу.

Нельзя.

Когда нервы на пределе, хвататься за оружие не стоит.

— Пусто, — Мар потер шею. — Проклятье… что творится?

Спрашивал он не у Кириса. Просто спрашивал, заполняя голосом тишину. Ему тоже было, мягко говоря, не по себе, хотя Мар тщательно скрывал страх.

Страх ли?

Вот он сжимает кулаки. И тут же разжимает, шевелит пальцами, разгоняя кровь.

И слегка вздрагивает, когда где-то там, в глубине ангара, раздается тихий стон. Не человеческий, нет. Это голос корабля.

Он близок.

Массивная туша, темные обводы которой сливаются с крышей. Давление в газовых баллонах минимально, но жесткие ребра позволяют сохранить форму. И кажется, что стоит открыть верхние ворота, как корабль рванет вверх.

Не рванет.

Его удерживает тройка якорей, да и…

Кирис коснулся прохладной гондолы.

Курьерский.

Изначально курьерский, малой грузоподъемности, но весьма приличной скорости. Пара патентованных двигателей от Мейбах-Зеппелин, съемный преобразователь, усовершенствованный на верфях, а потому надежно защищенный от посторонних взглядов коробом красного дерева.

Тонкие нити проводов.

Боковые баллоны с блаугазом, которые, надо полагать, заправлены под завязку.

В полутьме поблескивали стекла, будто цеппелин разглядывал незваных гостей.

— Идем, — Мар решительно двинулся вдоль гондолы. — Если здесь что-то и есть…

Сказано это было с некоторой долей сомнения. Наверняка он уже успел убедить себя, что никого-то и ничего в ангаре нет. Сработала сигнализация?

Бывает.

Ночь такая. Энергетически нестабильная, вот и…

И кому может понадобиться корабль во время бури? Никому.

Дверь открылась легко, будто цеппелин только и ждал, что неурочных пассажиров. А на ладони Мара вспыхнул жидкий светлячок. Получился он почему-то зеленоватым, и свет испускал такой же.

— Чего стоишь? — Мар оглянулся. — Заходи и… давай в каюту.

Кирис аккуратно притворил дверь.

Шагнул.

Ноги утонули в мягком ковре. Да, от бывшего курьера, в казенной унылости которого была своя сдержанная красота, мало что осталось.

Дубовые панели.

Картины.

Зачем на цеппелине картины?

Инкрустация на перегородках. Ковры и узкие столешницы, вытянувшиеся вдоль бортов. Округлая кают-компания. Изящная мебель, куда более уместная в гостиной, нежели на борту корабля. Правда, все какое-то… будто мертвое.

Свет тому виной.

— Хорошая машинка, — Мар толкнул дверь, оказавшись на мостике.

Изнутри темные стекла были вполне себе прозрачны, правда, смотреть было совершенно не на что. Тот же ангар. Доски.

Канаты. Просмоленные бочки с маслом, выстроившиеся у входа.

— Развивает скорость почти в тридцать узлов, а при попутном ветре и того больше, — Мар устроился в кресле старшего погонщика. — Впрочем, расход у нее тоже немалый, но иногда скорость важнее…

Он активировал панель, и десяток огней вспыхнул, правда, как-то тускло, будто…

— В блоке остались лишь запасные кристаллы. Так что… если кому-то вздумается уйти с острова, ему придется позаботиться о подпитке…

Мар провел ладонью, инактивируя панель.

Поднялся.

— Лучше подождать в другом месте…

— А…

— Идем, — и вновь голос изменился. — Кажется, времени у нас не так и много…

Ему позволили переступить порог мостика.

Не стоило поворачиваться спиной… не стоило…

Тому, кто предал…

Однажды…

Боль была острой, но Кирис успел зацепиться за столик, только тот захрустел и рухнул. А Мар, присев рядом, сказал:

— Извини, приятель, но так будет лучше… уж больно ты нервный.