Попаданка для герцога? — 3

Глава 24

– Раз-два, взяли! – теперь командовала я, цепляясь за крышу кареты и изо всех сил поднимая ее вверх, – раз, два, взяли!

С каждым рывком получалось поднять громадину возка все выше и выше. И я видела, как к нам подбегают другие, помогая поставить карету на полозья.

– Раз, два, взяли! Еще! Давай-давай! – последний рывок и тяжесть исчезла и моих рук, карета опрокинулась и стала как надо. Я заглянула внутрь. Как же мало места! Мне нужно уместить всех раненых. – Ломайте сиденья, – приказала я, – и складывайте доски поперек, вторым этажом. Давайте!

Гезз кинулся первым. Через пару мгновений внутренности моей роскошной кареты были разломаны, но зато мы увеличили полезную площадь. И неважно, что доски лежали в полуметре над полом, и внизу будет совсем неудобно. Главное, мы сможем довезти всех.

– Тащите раненых, – велела я и полезла в темную дыру. Надо расстелить тулупы, чтобы сохранить тепло, – вниз кладите тех, кто в сознании. Чтобы они понимали, что должны лежать тихо, и не пытаться встать.

Пока расстелила тулупы, уже принесли первых раненых. Сначала тех, кому уже помог граф Олмец.

И я начала командовать, решая куда и кого уложить. Самых тяжелых мы клали наверх прямо с тулупами, на которых их переносили. В ящиках к тому же нашлось несколько одеял, которыми мы накрывали их сверху.

Более-менее живые, те, кто способны были немного шевелиться, залезали вниз. Там было неудобно и холодно, но выбирать не приходилось.

Сначала я просто следила за тем, как укладывают раненых. До тех пор, пока не принесли солдата, которого нечем было перевязать. Запасы бинтов закончились, и перевязывать стало нечем.

– Гезз, присмотри здесь, – остановила я его, когда он принес очередного раненого. И кивнула его напарнику, – идем со мной…

Нам нужен был перевязочный материал. И я придумала, где его найти. Сундуки с моей одеждой стояли на запятках. Я велела наемнику открыть крышку и достала оттуда свои нижние сорочки. Они были сшиты из очень тонкого и нежного батиста и отлично подходили место бинтов.

Мы с наемником безжалостно рвали мои сорочки на полосы, а потом я относила охапки импровизированных бинтов бледному до синевы, шатающемуся Олмецу, которые лечил и перевязывал раненных прямо на снегу.

Сколько все это продолжалось я не знаю. Я уже плохо соображала и потеряла всякий счет времени. Нам удалось уложить всех лежачих раненых в карету хотя набили их туда, как сельди в банке. Те, кто могли сидеть, в том числе и капитан Култ, разместились на облучке, на запятках, откуда я велела выкинуть все сундуки. Люди важнее одежды. И даже на крыше кареты. Я не представляю, как их туда закинули, но они сидели и там, кутаясь в тулупы.

Мы сняли их со всех… и с мертвых, и с живых…

Трупы закинули на волокушу, которую прицепили к карете. Кто и когда успел сходить за молодыми деревцами в видимый на горизонте лес, я тоже не заметила. Очень повезло, что лошадей, которые были запряжены в возок не задело выстрелами, а кучер успел отцепить упряжку от кареты, когда она перевернулась.

Мы забрали всех. И своих, и тех кто напал на нас. Не оставили никого… Пора было ехать. Мне подвели лошадь. Я понимала, что на возке мне нет места, но на лошади я ехала за всю жизнь всего один раз. По кругу. Когда мы с Карссом гуляли.

– Леди Лили, – он подошел ко мне, – идемте, найдем вам место в карете. Вы не сможете ехать верхом, тем более, тут мужское седло.

– Нет, – я вцепилась в уздечку, – у меня получится, дайте мне нож, помогите сесть и привяжите веревками, чтобы я не свалилась.

– Зачем вам нож? – Карсс тем не менее протягивал мне требуемое. – Вы уверены, что справитесь? Ехать не меньше пары часов.

– Уверена, – я кивнула бы, но боялась, что не устою на ногах. У меня вдруг сильно закружилась голова. Но расслабляться еще рано. Я сжала зубы, и с трудом удерживая равновесие, разрезала юбку спереди и сзади от середины бедра до подола. – Я справлюсь.

Дорогу до станции я помню обрывками. Я то впадала в беспамятство, то приходила в себя почти распластавшись на крупе лошади. Очень болели мышцы ног, вынужденные находиться в неудобном положении. Ныла попа, в голове гудели колокола, я не чувствовала рук и ног от холода, а в горле было так сухо, что я с вожделением смотрела на белый чистый снег по краям дороги.

Если бы я могла думать, то, наверное, тревожилась бы о раненых. Неизвестно сколько из них переживут эту дорогу. И переживала бы о живых. Ведь мужчины отдали всю верхнюю одежду и теперь ехали без тулупов в одних куртках, а с приближением рассвета мороз становился все сильнее. К счастью, сил думать у меня не было. Изредка я приходила в себя, находила взглядом Гезза, чтобы убедиться, что он никуда не пропал, а потом тупо смотрела в одну точку до тех самых пор, пока снова не теряла сознание… или засыпала… я не знаю, что это было.

Ехали мы долго. Гораздо больше двух часов, потому что станция показалась на горизонте, когда длинная зимняя ночь подходила к концу.

Нас заметили, когда до ворот оставалось пару сотен метров. Я как раз проснулась и видела, как из ворот выбежали люди и кинулись к нам навстречу.

Мы въехали во двор, в котором суетились люди, готовясь оказать нам помощь. Нож, который отдал мне Карсс, все еще был у меня. Я перерезала веревки и кулем сползла с лошади. Кто-то поймал меня и помог удержаться на ногах. Я выпрямилась. Обвела взглядом двор станции.

Я здесь главная. И мне нужно позаботиться обо всех. Огляделась, краем глаза зацепив Гезза. На крыльце стоял станционный начальник. Чем-то похожий на начальника станции в Розанском баронстве. Такой же толстенький, низенький и добродушный.

– Сэр, – я на деревянных после поездки верхом ногах добрела до крыльца, – на нас напали. У нас очень много раненых. Их нужно перенести в комнаты в гостинице. У вас ведь нет лекарской?

– Нет, леди, – сокрушенно замотал головой начальник станции.

– Значит в комнаты, – кивнула я и схватилась за деревянный столб на крыльце станции. – Мертвых нужно перенести в какой-нибудь сарай.

Я сглотнула… только не думать о том, что Зензи могла не пережить поездку и будет теперь лежать в холодном сарае… Только не думать…

– Солдат и наемников нужно помыть, накормить и разместить в гостинице на отдых. Не жалейте номеров, я все оплачу. – я держалась за столбик двумя руками. Сил не было. Я стояла только потому что должна была. – мне, графу Олмецу и господину Геззу нужны отдельные комнаты, – закончила я.

Начальник станции кивнул, сбежал с крыльца и замахал руками, показывая куда нести раненых. Все засуетились еще больше. Я стояла там же у крыльца и, держась, за столбик двумя руками смотрела, как моих людей заносят в гостиницу и… в сарай…

– Леди, – когда все было почти закончено, мне вышла служанка, – я провожу вас в вашу комнату… ванну вам уже приготовили.

– Проводи, – я с трудом отцепилась от деревянного столба и выпрямилась. Я справлюсь, повторила про себя, и с усилием сделала шаг вперед. Если уж я смогла доехать до станции на лошади, то и дойти до ванны точно смогу.

Моя комната находилась на втором этаже. По лестнице я поднималась, как на Эверест. На одном голом упрямстве. Служанка помогла мне раздеться и залезть в ванну с обжигающе горячей водой. И только когда моя рваная одежда упала на пол, я вспомнила, что мне нечего надеть. Вся моя одежда осталась в сундуках, брошенных в поле.

– Позови хозяйку, – приказала я служанке, – скажи, мне нужна чистая одежда. Я заплачу…

– Хорошо, леди, – кивнула она и исчезла.

Я выдохнула и расслабилась. Только сейчас поняла, как замерзла и устала за эту длинную, нескончаемую ночь…

Заснула я мгновенно. И неизвестно сколько бы проспала в остывающей воде, но меня разбудила горничная.

– Леди, – тронула она меня за плечо, – вода уже совсем холодная, вам лучше перелечь в постель.

Спросонья я даже не сразу сообразила где я и что происходит. А когда вспомнила…

– Нет, я не могу спать. Ты сказала хозяйке про одежду?

– Да, леди, – кивнула она, – но ваш спутник позаботился об этом, и привез одежду, чтобы вам переодеться. А за сундуками уже послали. Скоро все привезут…

Я кивнула. Не стала переспрашивать, что за спутник. Зензи не могла, значит это граф Олмец. Больше некому. Только Карсс настолько бесстыжий, чтобы рыться в дамских вещах. Только он настолько заботливый, чтобы не забыть обо мне в пылу сражения. Но в этот раз я ему, пожалуй, даже благодарна.

Горничная помогла мне одеться. После скачки на лошадях у меня безумно болели все мышцы, и я ни смогла бы сама натянуть на себя платье даже под страхом смерти. Мне было так тяжело, что приходилось прилагать героические усилия, чтобы просто стоять, держась за высокую спинку железной кровати.

– Леди, принести вам завтрак или вы позавтракаете в общем зале?

– Нет, – я заставила себя отцепиться от спинки кровати и выпрямиться, – отведи меня в комнаты, где разместили раненых.

Я должна убедиться, что моим людям оказали помощь. К счастью, далеко идти не пришлось, раненые лежали на втором этаже. Горничная вела меня по коридору и рассказывала:

– Здесь, – ткнула она в дверь напротив, – разместили вашего жениха. – Я поняла, что она про Карсса, но поправлять не стала. Пусть зовет как угодно. Мне главное увидеть Зензи. И Култа. – Он тоже не стал отдыхать и сейчас у раненых. Здесь, – горничная указала на соседнюю комнату, – разместили вашего управляющего. Он уже спит, велел не беспокоить. А тут, – она подвела меня к следующей двери, – лежит раненая женщина.

Облегчение пронеслось волной. Зензи жива. Я кивнула и, отодвинув служанку, открыла дверь.

Зензи лежала на постели и почти сливалась с бело-серыми простынями. Рядом с ней на стульчике дремал граф Олмец, прижимаясь лбом к холодной спинке кровати.

Я на цыпочках прошла в комнату и склонилась над Зензи. Ее грудь была перевязана свежими бинтами. Она дышала спокойно и, несмотря на бледный цвет лица, не собиралась умирать. Все же магия творит чудеса. Нам повезло, что граф Олмец оказался рядом.

– Леди Лили, – он проснулся, – что вы здесь делаете? Вам нужно отдохнуть. Немедленно идите в свою комнату и ложитесь спать.

Вызверилась я мгновенно. Как он, вообще, смеет мне указывать, что делать?!

– Это не ваше дело, – зашипела я. – Я сама знаю, что мне нужно! И не надо мной командовать! Я вам не жена! – зачем-то ляпнула я и от неожиданности замолкла.

Карсс улыбнулся, моя эмоциональная эскапада не произвела на него абсолютно никакого впечатления. Вернее, произвела, но не такое, как должна была.

Он встал, подошел ко мне и обнял, прижимая к себе. От него пахло гостиничным мылом и усталостью.

– Тш-ш-ш, – зашептал он, – тише, разбудите Зензи. Она у вас молодец. И вы тоже, леди Лили. Я поражен вашей стойкостью и силой. Но иногда нужно давать себе передышку. Это я вам как маг-лекарь говорю.

Его шепот успокаивал, расслаблял. И его слова были так правдивы, что я не смогла возразить. Он прав. Зензи молодец. И я тоже. Я справилась. И там, в поле, и здесь, сейчас, я была сильной и стойкой. И я, правда, устала. Мне надо отдохнуть…

А еще я по нему соскучилась. Очень.

– Как вы очутились там, на дороге, – спросила я Карсса. Мы уже обошли всех раненых и теперь спустились вниз, чтобы перекусить.

Он помолчал, тщательно пережевывая кусок пирога. От сытости и усталости нас обоих клонило в сон, и я боялась заснуть прямо за столом, поэтому и завела разговор.

– Я ехал в Трирбург, – ответил граф, – это была случайность.

– Спасибо, что вмешались, – поблагодарила я его. Он кивнул, продолжая жевать. А мне показалось, что он что-то скрывает… Было что-то неискреннее в его словах. Впрочем, чего я ждала от треанского принца? Если бы он знал, кто на нас напал и для чего, может быть мы с Геззом прямо сейчас не были бы в гостинице, а ехали бы связанные в Треану.

Сразу пропало желание сидеть с ним за одним столом. Я поднялась и скомкано попрощавшись, поднялась наверх. Надо поспать, а вечером отправляться в путь. Нельзя задерживаться здесь слишком долго, я должна привезти Гезза к королю. Да, треанцы могут вернуться. И надеяться, что повезет снова, глупо.

Разумнее всего было бы напроситься к графу в попутчики. От Трирбурга до Мерденбурга рукой подать. Но я ему не доверяла. Он сын своего отца. И этим все сказано. Стоит ему узнать, кто именно напал на нас и для чего, как он тут же из друга стает врагом.

И тут мне пришла в голову гениальная мысль. Если у меня получится, то я еще утру нос треанцам и треанскому принцу.

Я поднялась на третий этаж, где отдыхали мои солдаты и постучала в первую попавшуюся комнату. Мне открыл высоченный мужик. Широкое обветренное лицо, нависшие брови, черные глаза, нос картошкой, простая белая рубаха, темные полотняные штаны… Явно из наемников, среди своих солдат я такого не помню.

Я поздоровалась и спросила:

– Вы же наемник? – Мужик, не отрывая от меня взгляд, кивнул. – А могу я поговорить с вашим главным?

Он на мгновение задумался, а потом снова кивнул. И отошел в сторону, пропуская меня в комнату.

Это было неприлично. Моя бывшая компаньонка и наставница по этикету леди Эллар пришла бы в ужас и упала в обморок. Но я не она. И я шагнула вперед, в комнату наемника. Дверь закрылась за моей спиной. Я не стала проходить дальше, где на узкой кровати со смятой постелью, валялась наспех снятая одежда. Так и осталась стоять рядом с дверью.

– Господин…

– Леонс, – подсказал мне гулким басом мужик.

Я кивнула:

– Господин Леонс, у меня к вам деловое предложение. Я хотела бы перекупить вас у графа Олмеца. И готова увеличить плату за сопровождение в два раза, если вы поедете со мной сегодня. Вы видели, у меня почти не осталось людей. А я не хотела бы оставаться без охраны.

– Кхм, – прокашлялся мужик, – леди, я могу подумать?

Ну, да, я вздохнула. На что я рассчитывала? Разе же они теперь согласятся. Они же видели, что охрана мне нужна не для красоты. Наемники тоже вчера потеряли своих товарищей. Гораздо меньше, конечно, но все же…

– В три раза, – улыбнулась я, – и мы выезжаем через час.

– Кхм, – снова кашлянул глава наемников. И согласился, – хорошо, леди. Мы будем готовы. Но я хотел бы вам напомнить, что ваша карета непригодна для поездки.

– Это не ваша проблема, – я поморщилась, злясь на себя, что совсем забыла про эту значительную деталь, – будьте готовы через час.

Он кивнул. Я открыла дверь и вышла. Меня слегка потряхивало. Было в этом наемнике что-то такое… пугающее.

Вопрос с каретой удалось решить довольно просто. Начальник станции выделили мне свою. Она, конечно, была небольшая и не такая удобная, как моя, которую мне пожаловали из королевских конюшен. Но главное, мы могли ехать. Я велела разбудить Гезза, рассчиталась с начальником станции, оплатила лечение и проживание всех моих людей, которые оставались в гостинице, предупредила тех, кто здоров, что мы выезжаем прямо сейчас, проследила, чтобы погрузили мои сундуки, которые привезли с поля.

Час пролетел незаметно. Но зато, когда наемники вышли во двор, все было готово к отъезду.

Я очень нервничала отправляясь в путь, но, к счастью, до Мерденбурга мы доехали без происшествий.