Попаданец. Маг Тени. Книга 7

Глава 16

Сделать на подоконники откосы было идеей землянина, до него до такой вроде бы простой вещи здесь никто не додумался, во всяком случае он ни разу этого не встречал. Дождь за окном к вечеру резко стих, но его редкие капли сильно увеличились в размере и были по скошенным медным листам словно по тамтаму бум, бум, бум.

Олы Реи сидели в обнимку на диване гостиной вдвоём, прогнав даже верную Эмгу, и говорили обо всём понемногу — о возможностях порталов, о делах в Рее, об учёбе Джисы, о начавшемся строительстве своего дворца, о скорых необходимых закупках и о многом другом, обходя пока главную тему, поездку Андрея в Миллет. Обоим не хотелось портить себе настроение напоминанием о скорой разлуке.

Первой этот взаимный заговор молчания вокруг будущего рейда нарушила ола.

— Может и в самом деле перенесёшь свой план на зиму? — предложила она. — В Ровене устанут постоянно быть начеку, и тут-то ты им устроишь внезапную атаку. А пока отправишься к нам в замок, сделаешь второй портал. Не то чтобы я Пании, Сарине или Конворусу не доверяю, нет, уверена, они не обманывают, к тому же, присматривают друг за другом, а на Рантина, нашего капитана, и вовсе можно положиться как на себя, но вдруг они что-то упускают, какие-то возможности? Да и скучаю иногда, если честно, по нашему замку.

— Не удивительно. Там всё, ну, почти всё, сделано твоими руками, я хотел сказать, магией.

— Так ты согласен? Перенести.

— Нет, Джи, наоборот. — попаданец поправил чёлку на лбу любимой женщины и чуть отстранился. — Как раз, уверен, все в клубе подумают, что я именно так и поступлю. Их мнение расползётся по дворцу и эфирниками уйдёт в Ровену. Если хочу, чтобы моё появление там оказалось неожиданным, надо отправляться немедленно.

— Немедленно? — Джиса даже вздрогнула. — Надеюсь, не прямо сейчас?

— Нет, завтра. Все же решат, что мне необходимо подобрать отряд для рейда, ты эти слухи, ну, что я занимаюсь подбором и комплектованием, поддержишь. Письмо олу Виттелю отправлю с утра, чтобы не искал. Рамсвену сама скажешь.

— Подожди, Андрей, ты чего, один решил всё делать? Это…

— Успокойся. Команда у меня уже есть. Это наш Жора и так презираемая тобой Аля. Если ты думаешь, что она недостаточно мне верна, то ошибаешься.

— Я так не думаю. Просто всегда презирала воровок и ради твоей Гадюки менять своё к ним отношение не собираюсь. Это ты у меня добренький. Почему про нашего повара мне ничего не сказал?

— Повара?

— Не прикидывайся, что забыл. — толкнула ола мужа локтем в бок. — Дня ещё не прошло. Да, повара, который твой кофе своей шлюшке спаивал.

Андрей коротко рассмеялся и вновь прижал к себе любимую, обняв за плечи.

— Это такая мелочь. — он потёрся носом об её висок. — Решил, что не стоит твоего внимания.

— В хозяйстве мелочей не бывает. — назидательно произнесла Джиса. — Сколько раз тебе об этом говорила? В общем, я твоё наказание этому дураку удвоила. В следующий раз руку ему по локоть отрублю.

— Кто нас кормить будет?

— На месяц. Ты же помнишь, что мой брат приедет? Восстановит, если потребуется. А вообще повар может и с одной поработать. Помощницы у него есть. А эту тварь Хлою завтра же велю продать на конюшню или свинарник. Пусть лопатой поработает, а не о господских продуктах думает. Ладно, прости, ерунда всякая в голову лезет, лишь бы о расставании не думать. Адрей, ты меня любишь? Только честно ответь.

Далеко не юный уже возраст подсказывал Немченко, что на такой, часто задаваемый Джисой вопрос надо отвечать не словами, а поступками. Что он и сделал, благо диван был широкий и мягкий.

— Не хочу тебя оставлять. — искренне сказал Андрей, когда они оба уже утомились. — Хоть с собой бери, но это означает подвергать тебя риску, да и здесь в Далие спохватятся. Учёба ещё твоя.

— Ревнуешь? — по своему истолковала его позыв Джиса. — Не нужно. Нет для меня никого, кроме тебя, и лишь с тобой я хочу детей. Помнишь о нашем позавчерашнем разговоре? Так вот, я не шутила.

— Я тоже. — улыбнулся попаданец, натягивая штаны.

Решение любимой сразу же после завершения учёбы в университете родить ребёнка, а то и двух, оказалось для землянина неожиданным, но приятным. В прошлом мире он не оставил после себя никого. Здесь его это не устраивало, хотя ответить, готов ли стать отцом, Немченко сам себе честно ответить ещё не мог. Рассудил, что раз у других получается воспитывать сыновей и дочерей, то и он как-нибудь сможет. Не хуже других.

Хотел ещё в кабинете поработать с документами, как по владению, так и по своему детищу в виде разведывательной организации, но жена не позволила, сказала, что дела Рея она сама все решит, а со служебными проблемами можно и после возвращения разобраться.

Письма — одно для начальника тайной службы и два рекомендательных — написал рано утром, пока Джиса приводила себя в порядок. Оказывать протекцию незнакомым людям, известных ему лишь со слов жены или даже её друзей и подруг, не очень хотелось. Но тут так совпало, что эти рекомендации, которые Джиса передаст одну послезавтра, а другую ещё через три дня, помогут создать впечатление, что ол Рей всё ещё где-то в городе, занят своими столичными делами. К тому же, и логику жены, что свои люди на разных чиновничьих должностях, пусть даже мелких, всегда могут пригодиться, он воспринял с согласием. Не угадаешь, какие могут сложиться обстоятельства, а от мелких винтиков часто критически зависит работа сложных, больших механизмов.

Имея повсюду людей тебе обязанных, эти сановные механизмы можно заставить вращаться в нужную тебе сторону, донастраивать их, либо, при необходимости, сломать.

Ола Рей зашла в кабинет полностью готовая на выезд, карета уже ждала во дворе, землянин слышал разговор кучера с дворовым.

— Пора завтракать? — Немченко встал с письмами в руках.

— Андрей.

— Джиса.

Они поцеловались и пошли в столовую. Студентка, как обычно, опаздывала по утрам, поэтому торопилась проглотить бутерброд. К омлету даже не притронулась, как и к остальным блюдам на столе, хотя наказанный повар постарался на славу. Больше Жоре с Ганей достанется.

Воспитаннику Андрей приказал наедаться получше. В дорогу это не помешает.

Проводив жену до кареты, благородный Анд вернулся в гардеробную, где надел удобную походную одежду, использовал заклинание теневого обличья и посмотрел на себя в зеркало.

Там отразился пожилой худощавый мужчина с желчным выражением лица. Этот образ Немченко скопировал с керенаитского банкира, у которого обналичивал вексель во время военного похода. Образ содрал, а вот имя придумал новое, какое в голову пришло.

В поход решил отправиться пешком, поэтому вещей взял с собой немного — смену белья, средства гигиены, еще один комплект одежды и обуви, и на этом подвёл черту.

Что понадобится позже, купит. Для этого у него с собой вексель на предъявителя с тысячей оборов, и в многоразмерном кошельке ещё три сотни серебром. Давать взятки кому-нибудь в Миллете он не планирует, а на троих денег вполне достаточно.

Жора сейчас собирает на кухне продукты, а вещи, согласно перечня от своего господина и наставника, он сложил ещё накануне в магическую сумку.

— Хозяин. — просунула в дверь голову Рида. — Там почтенная Аля… Ой! Вы кто⁈

— Да я это, я, Рида. Зови её сюда.

Голос заклинание не изменяло, а магическое превращение в другое обличье невозможным не считалось, так что, рабыня хоть растерялась, но быстро пришла в себя и побежала выполнять указание.

Гадюка появилась, как ей и было предписано, в подпоясанном сером дорожном платье из плотной шерстяной ткани, такого же цвета берете, в кожаных полусапожках и с узелком в руке, будто отправлявшаяся на ночь глядя в лес Красная Шапочка к бабушке с пирожками.

— Почтенный, доброе утро. — вежливо поздоровалась она. Сама скромность по виду. — А куда благородный Анд вышел?

— Это я и есть, Аля. Не удивляйся. — ответил попаданец. Глаза воровки сверкнули, но выражение лица совсем не изменилась. Сильна, хмыкнул Немченко, характер твёрдый. — Только теперь я Бонд, Джеймс Бонд. — рефлекторно опять бросил взгляд в зеркало. Понятно, ни на Тимати Далтона, ни на Шона Коннери, ни на других актёров, игравших агента ноль-ноль-семь, он в таком облике совсем не походил, но главное ведь не обёртка, а содержимое. — Ты моя любящая дочь, запомни. Я, соответственно, твой любимый папа. Сейчас придёт твой брат Жора — вам менять имена не нужно — ты его не раз тут видела, поближе познакомитесь в пути. Вещи свои переложи вон в ту сумку, специально для тебя сделал. Она магическая. Считай моим подарком. После задания останется у тебя.

— Ого! Я слышала про такие. — она, не чинясь, подошла к столику, взяла сумку и с интересом стала разглядывать. Заметила вшитый внутри кристалл с заклинанием, кивнула своим мыслям. — А вы очень щедры.

— Ага. Только не вы, а ты. Я твой отец, говорю же. Поняла?

— Да, папуля. Ты у меня такой добрый. Можно поцеловать?

— В щёку.

Девушка, чуть переигрывая, изобразила дочерний поцелуй. Актёрского образования ни Гадюка, ни Жора не имели, но и Станиславский с его «не верю!» в Гертале отсутствовал. Андрей обоснованно полагал, что талантов изображать взрослых детей отставного менялы обоим хватит.

— А где наша мамуля? — с разрешения господина Анда Гадюка села на диван.

— Увы, Алечка, умерла. Из-за чего, собственно, я и решил бросить любимое дело, переселиться из Горна в Ровену и жить спокойно, уделяя всё внимание, которого так не хватало моей дорогой супруге, своим детям. Хочу нормально вас воспитать, тебя выдать замуж, а Жоре помочь получить хорошее образование.

— Мне разве не следует тоже думать о поступлении в Ровенский университет?

— Зачем? — пожал Немченко плечами. — Девушкам с этим и проще и сложнее, дочка. Если встретишь и полюбишь достойного парня, то всё у тебя будет хорошо, а свяжешься с каким-нибудь обормотом, так никакие университеты не помогут, учись там или не учись. А вот и наш младший член семьи. Жора, ты куда столько жратвы набрал? Думаешь, в Миллете голод? Ладно, пусть будет. Если что, выкинем.

Чтобы не создавать диспропорций в багаже, решил перераспределить груз. Свою сумку он не тронул, а вот содержимое ноши своих «детей» велел вытряхнуть и поделить поровну.

Правильно сделал, как выяснилось. Землянин проявил лишнюю стеснительность и, когда Гадюка перекладывала свои вещи из узелка в многоразмерный рюкзак, заметив среди них её розовое нижнее бельё, целомудренно отвёл взгляд, а там оказалось ещё много интересного. Удавка, стилет, небольшая фомка, острый, будто маникюрный маленький ножичек для срезания или вспарывания кошелей и десяток глиняных закупоренных флаконов, явно с алхимическими составами, усыпляющими или вовсе ядовитыми.

— Да что в этом такого? — нахмурилась воровка, когда ол Рей велел всё оставить на месте. — Это всегда может пригодиться.

— Там, куда мы отправляемся, нет, не потребуется. — твёрдо заявил Немченко. — Не пристало, дочка, приличной девушке таскать с собой этот срам. Пусть здесь лежит. По возвращении заберёшь. Нате, вот вам кулоны защиты. Надевайте. Второй уровень. Госпожа Джиса ол Рей лично о нас позаботилась. Ссуживал я ей однажды без залога. Не забыла, видать. Ну, готовы? Так, нет, присядем на дорожку. — втроём сели на диван. Аля с Жорой подумали, что их господин так входит в роль менялы. Может у финансистов есть подобный обычай. — Встаём, надеваем сумки. Ничего не забыли? Вроде нет. Руки давайте. Всё. Поехали.

Через миг они оказались в лесу, где-то неподалёку от границы. Сказать точнее Андрей не мог, карты совершенно дурацкие в плане масштаба. Мог лишь предполагать, что находятся уже в Миллете рядом с пограничным городком Вишня. Удивительное название, настраивающее на легкомысленный лад.

Однако, Немченко и не думал расслабляться. Вышел в поле — действуй по боевому. Такой затёртый от времени лозунг он видел на территории заброшенной ещё в девяностые воинской части.

Из сумрака внимательно оглядел округу и лишь убедившись, что никого вблизи нет, вышел сам и вывел своих затаивших дыхание спутников в реальность. Они уже путешествовали магическими путями, тем не менее, очередное такое перемещение заметно привело их в восторг.

Вокруг был густой осенний смешанный лес, полянка и небольшое болотце с зеркалом воды в его середине. Дождя здесь не было, и в разрывах облаков проглядывала синева неба, но трава и деревья выглядели мокрыми.

— Где мы? — выдохнул Жора.

— Да пёс его знает, сынок. — Андрей заметил подходящее место, где можно было бы присесть, повалившуюся с корнями огромную сосну. — Но должны быть уже в соседнем королевстве.

— Красиво тут. — Гадюка оглядывалась по сторонам как туристка в Эрмитаже. — Знаете, господин, ух, дура, знаешь, отец, а я ведь родилась в городе, всю жизнь там прожила, в лесу редко бывала, и то, с дороги лишь рассматривала, а вглубь боялась заходить. На вот это бревно? — уточнила она, заметив приглашающий жест псевдо-отца. — Есть хочу.

— Ничего себе. — хохотнул Андрей. — Ты прямо как… — он смолк, не став рассказывать про своего друга детства, у которого младшая сестрёнка каждый раз, едва он выводил её на улицу, сразу же хотела сикать, и тому приходилось возвращаться на последний пятый этаж — а лифтов в пятиэтажках не делали — и потом по новой вести Маринку гулять. — Почему не позавтракала? — он сел первым. — Кстати, дочь, это не бревно, а ствол. Вот если его обрубят с обеих сторон, очистят от веток и сучков, тогда получится бревно. Да вы садитесь. Нам тут часов шесть-семь куковать. Используем время для уточнения нашей легенды. Сынок, выдай сестрёнке колбасу и лепёшку, ты словно предчувствовал, что нам дополнительные продукты понадобятся.

— Торопилась, вот и не позавтракала. — Гадюка взяла из рук Жоры еду и бурдюк с вином. — Мне же к вам через пол города пришлось идти. Ногами, а не магией.

— Пораньше встать? Не? Никак? — увидев, с каким аппетитом воровка впилась в колбасу, знаком попросил у воспитанника и себе небольшой кусок. — Да, всё забываю спросить, как там с твоими приставучими ухажёрами? Больше не достают?

— Не, спасибо, госп… папуля. Даже не смотрят в мою сторону. Правда, я всё равно у них по разу кошельки выпотрошила. Их плата за прошлые для меня проблемы. Так чего нам на месте-то не сиделось? Зачем мы в Ровену попёрлись? И почему я в школе не обучалась?

— Не обучалась, потому что избалована, глупа и ленива. Трудно самой догадаться? А в столицу Миллета мы приехали, потому что твой отец так решил. Пусть у меня спрашивают, если так уж любопытно кому-то станет. Ты чего так на меня смотришь, Аля?

Та продолжая жевать усмехнулась.

— Да вот думаю, что ты и в этом облике, пожилом и занудном, почему-то всё равно привлекателен.

— Так, сейчас не об этом. — отмахнулся землянин. — Просто ты знаешь, кто я на самом деле, а богатство и власть вас женщин притягивает как магнитное железо. Ладно, вернёмся к нашим баранам. Итак. Мы дружная, любящая семья.

Они беседовали почти два часа, иногда повторяясь, а порой обсуждая тему, которые всплывали неожиданно для них самих. Вдруг Андрей насторожился.

— Что-то случилось? — заметила его изменившееся выражение лица Аля.

— Отец, там кто-то едет. — услышал и Жора звуки конского ржания с южной наветренной стороны.

— Отлично. — теперь и Немченко понял, что не ослышался. — Сидите здесь тихо. Жора, у тебя меч, поэтому ты старший. Не по возрасту, я имею в виду, ты командир в моё отсутствие.

— А вы, ты куда, папа? — спросила воровка.

— Ещё раз услышу от кого-нибудь из вас вы, голову оторву. Ну сколько можно? Пробегусь до дороги, судя по всему, там тракт. Подслушаю, определюсь точнее, где мы находимся. Проще будет при втором нашем перемещении.

Оставив помощников на привале, попаданец ушёл в сумрак и побежал в сторону доносившихся звуков. Находясь в царстве подруги Тани, он мог спокойно двигаться сквозь любые преграды, чем и воспользовался, игнорируя деревья и заросли на своём пути. Вскоре Немченко различил скрип тележных осей, а затем и выскочил к дороге.

Оказалось, что это не торговый караван или крестьянский обоз, как он подумал на подходе. Гнали кандальников. Кто-то из осуждённых брёл, тяжело переставляя закованные в цепи ноги, кого-то везли на телегах. Задачи уморить каторжан не было, тем более, что не все из них преступники, убийцы, грабители или воры, наверняка есть и обычные должники.

В середине колонны ехал фургон с начальством, в него-то Андрей и залез. Ему понадобилось всего минут десять, чтобы выяснить местоположение. Да, он действительно находится вблизи Вишни, всего в пяти милях от города. Теперь ему легче стало проложить маршрут следующего перемещения.

Предоставив кандальников и их охрану собственной судьбе, попаданец выскочил из фургона, поморщившись при виде закованной девчонки, которую по требованию капитана волокли в командирскую повозку, также бегом вернулся к своим временным детям. Когда-нибудь у него будут настоящие, а пока придётся довольствоваться этими.