Полукровка – 3

Глава 8

26–28 января 2470 по ЕГК.

…Флотские привезли «балласт» с двенадцатиминутным опозданием и еще полторы тупили в коридорах сектора, хотя не могли не получить трекеры, ведущие в наши ангары. Тем не менее, в четверть второго один разъездной космодромный десятиместный «Тур» все-таки влетел в мое логово, а второй — в логово Марины. Тут я отключился от второй «пачки» камер, подождал, пока толпа без пяти минут курсантов выгрузится из тяжелой машины, и разрешил подняться в трюм.

Наблюдать за шестью парнями и двумя девчонками было грустно — они не привыкли к скафам, не знали, куда девать шлемы, не умели ходить строем, еще не определились с внутренней иерархией в «команде» и, вне всякого сомнения, побаивались предстоящего перелета. Вот и чувствовали себя… так себе. Поэтому по аппарели поднялись… хм… стадом, и встроились в шеренгу Матвея и Риты только после мотивирующего рыка Власьева. А потом я взял власть в свои руки и начал вбивать в бестолковки новых подопечных правила поведения на моей «Химере»:

— Дамы и господа, приветствую вас на борту своего корабля. Как вы, наверное, уже догадались, это ни разу не рейсовик и, тем более, не круизник, так что со свободными каютами тут неважно. Тем не менее, одну я вам все-таки выделю. И поселю в нее дам. А вам, господа, придется пожить в трюме. Далее, сейчас в ваши коммы «постучится» корабельный искин и потребует ряд доступов. Это ни в коем случае не просьба, так что идите ему навстречу, что называется, бегом…

Объяснял с подначками, но предельно подробно, так как понимал, что эти ребятишки наверняка не представляют, сколько тут палуб и как подняться, к примеру, на первую, где находятся санузлы, в которые они в принципе могут попасть, или приемные окна ВСД, как задаются внутрикорабельные режимы и что делать в случае получения сигнала «Боевая тревога».

Закончив с первой частью «лекции», перешел ко второй, ничуть не менее важной:

— Кстати, скафандры вам выдали далеко не просто так: военные корабли уходят на струну и возвращаются в обычное пространство в красном режиме, то есть, в полной боевой готовности. При этом воздух из отсеков откачивается, так что дышать становится затруднительно. Кроме того, весь незакрепленный груз, включая вас, заблаговременно намертво фиксируется. Чтобы, в случае чего, не размазался по переборкам. Сейчас вам на коммы прилетит небольшая «обучалка», а чуть позже я пригоню в трюм и ассистентов — штурмовых дроидов «Голиаф»: они помогут как следует отработать ряд упражнений, которые гарантированно пригодятся…

Ну, а к третьей части приступил после того, как немножечко постращал. То есть, дал понять, что с ленивцами не церемонюсь — помогаю им облачиться в скаф с помощью «Голиафов» или «Техников» — разрешил задавать вопросы и ответил на целых шесть:

— А теперь немного веселой конкретики. Мы взлетим с космодрома уже минут через шесть-восемь. Злобных стюардесс тут нет,

а гравикомпенсаторы в разы мощнее, чем на гражданских лоханках, так что обустраивать гнездышки из листов вспененного пластика или обживаться в каюте вам никто и ничто не помешает. Зато ориентировочно в три ночи мы уйдем во внутрисистемный прыжок в красном режиме, соответственно, за пять минут до этого вы должны будете оказаться на переборках, причем в загерметизированных скафандрах. Далее, в Индигирке мы нарисуемся часов, эдак, через сорок шесть-сорок семь с вероятностью в сто процентов. Ибо, как я уже говорил, не рейсовики, не круизники и даже не флотские. И последнее: я отзываюсь на позывной Дан. Но достаточно редко. А мой искин зовут Фениксом, и он отзывается заметно чаще. На этом все. Дамы и курсанты ИАССН: можете выдвигаться по трекерам в свои каюты…

Матвей и Рита, уже проходившие эту «трассу», молча вышли из строя и выдвинулись к лифту, так что показали пример девушкам из ИЛА. Помогли и на первой палубе — показали дверь «четверки». А потом ушли в «тройку», закрыли за собой дверь и… продолжили исступленно тренироваться. Благо, получили «обучалки» заметно раньше и не забыли мои ценные указания.

Пахали, как проклятые, все время, пока мы с Карой поднимали корабли с космодрома, организовывали один «коридор» на два борта, вставали на курс разгона, пилили по нему в режиме смертельно больной черепахи и обсуждали своих подопечных. Поэтому, спустившись в трюм по моей команде, показали «летунам» правильный пример и первыми принайтовались к переборкам.

Кстати, Оля, Маша и Настя не менее достойно изображали эталонных новобранцев ССО в трюме «Химеры» Завадской. Поэтому в какой-то момент весь «балласт» оказался закреплен, и наши искины увели нас в сверхкороткий прыжок.

В окрестности ЗП-пятнадцать вывалились штатно, обнаружили четыре сферы разлетающихся обломков, провели нехитрые вычисления и пришли к выводу, что за три часа девятнадцать минут до нашего появления патрульная группа Третьего Ударного удачно «вскрыла» и разнесла кораблики незваных гостей, просочившихся в Белогорье через какую-то другую «дырку» и сдуру попытавшихся атаковать эти корабли.

Как выяснилось во время разговора с командиром легкого крейсера, этих самых «незваных гостей» было пятеро. Но амеровский «Призрак» умудрился уйти. Несмотря на то, что поймал полевую метку и «светился» на сканерах, как лампочка.

— Значит, свалит восвояси. Иначе гарантированно нарвется… — заключил я, пожелал парням хорошего дежурства, пристыковал «Химеру» Кары к своей и в кои-то веки не пригласил напарницу к себе…

…Тридцать восемь часов пребывания в гипере прошли в тренировках и разговорах. Тренировался в рубке в режиме, некогда освоенном в «Мороке», а болтал с Власьевым и Верещагиной. В те моменты, когда они не убивались и не спали без задних ног. Да, при любой возможности анализировал поведение друга, но возникновения той самой симпатии, на которую надеялась Рита, так и не заметил. Зато порадовался его порядочности, такту и самоотверженности — прекрасно понимая, насколько сильно ее, потомственную дворянку, должны напрягать ночевки в одном помещении с представителем противоположного пола, он вел себя воистину безупречно. Что, естественно, радовало и меня, и ее.

В общем, если бы не периодически появлявшееся желание забить на все и сходить в гости к Каре, то пребывание на струне получилось бы достаточно комфортным. А так я потихоньку наливался раздражением. Поэтому вспышке по периметру таймера обратного отсчета обрадовался, как приговоренный к казни — внезапному помилованию, и дал команду искину превратить обычный сон смертельно задолбавшихся «пассажиров» в медикаментозный. В общем, в отсканированную вдоль и поперек мертвую систему вывалился, бодрствуя в гордом одиночестве, «постучался» к Марине, обменялся с ней приветствиями и спросил, как там ее «балласт».

— Ты сказал, что они должны спать, и они спят… — отозвалась она.

Я назвал ее умничкой и честно признался, что соскучился. Тут девчонку и прорвало:

— Сама такая: все двое суток лезла на стены и считала минуты до схода со струны!

— Приятно слышать! — улыбнулся и поинтересовался, готова ли она к внутрисистемному прыжку.

— Естественно! Мне отстыковываться?

Я отрицательно помотал головой, передал управление Фениксу и валял дурака до выхода в обычное пространство. Потом снова связался с Мариной и вздохнул:

— Зайдем в Индигирку через три-пятьдесят шесть. Вероятность того, что нас там будут ждать, исчезающе мала, но она есть. Поэтому не расслабляйся, ладно?

— Не буду.

— И подними «пассажиров» за полчаса до схода со струны: определить, по какой именно мы возвращаемся в обычное пространство, нереально, так что пусть считают, что мы как-то прошли по «единичке».

Улыбнулась. Кивнула. Заявила, что соскучилась по «технике двойного назначения», и снова посерьезнела:

— Охотиться будем?

— Да.

— Отлично…

Поделившись предвкушением, замолчала. И за время разгона не сказала ни слова. Так что гиперпривод я врубил, сосредоточившись на предстоящем процессе, включился в работу с первого же намека на скорое появление «пика» и не почувствовал «сопротивления» — «тянуть» связку из двух «Химер» было раза в два легче, чем «Наваждения». В общем, в процессе почти не устал. Но, оказавшись в гипере, все равно спустился в свою каюту и отключился на три с половиной часа. Потом ополоснулся, надел скаф, вернулся в рубку, поднял «балласт», весело сообщил, что до выхода в Индигирку осталось четверть часа, и полюбовался бардаком, начавшимся после этих слов. Впрочем, на переборки народ «позалазил» достаточно быстро, поэтому я перевел корабль в красный режим, подождал еще немного и вывалился в обычное пространство. А там «скинул» МДРК Марины, приказал Фениксу «подмять» Ариадну и рассчитать характеристики прыжка к ЗП-десять, «постучался» к напарнице и напомнил боевую задачу…

…На внутрисистемную струну наши корабли увели ИИ. И они же вернули нас обратно. Так что картинки, появившиеся на сканерах, мы с Карой увидели одновременно. Но первым восхитился я. Одновременно с появлением связи. И поделился с подругой своими соображениями:

— А тюрки-то охамели: приперлись в область схода со струны, ведущей из Белогорья, аж двумя рейдовыми группами, вывесили минные поля и облако масс-детекторов, кого-то развалили и не свалили!

— Если такой бардак царит и в других зонах перехода, то Шестопалову не позавидуешь… — отозвалась она: — Жечь этих уродов надо, а малых кораблей с аппаратурой класса нашей не так уж и много…

— Угу. Поэтому «играем в боулинг» во-о-от по такой схеме… — заявил я, украсил вражеские метки цифрами двух разных цветов и добавил: — Запускаем по одной мине по векторам, которые предложит мой искин. И так, чтобы все четыре прилетели к своим целям одновременно…

По большому счету, «играли» не мы, а Феникс с Ариадной, так как их расчетные возможности крыли наши, как бык — овцу. Зато мы испытывали эмоции. То есть, сначала предвкушали, потом ждали, затаив дыхание, после того как два легких крейсера, два постановщика помех, два корабля-матки и два минных заградителя почти одновременно взорвались, радостно взвыли, а когда на картинке со сканеров возникли четыре метки спасательных капсул, «фонящих» сигналами «SOS», одновременно выдохнули одну и ту же фразу:

— Это пилоты дежурных истребителей, в момент взрыва находившиеся в своих машинах…

Потом я замолчал, а Марина поделилась своими сомнениями:

— Тор, пилоты МРК или МДРК не дураки. Поэтому не «вскроются» ни за что на свете. Зато если мы попробуем кого-нибудь подобрать — ударят, сто процентов попадут и сожгут…

— Все верно… — согласился я и ухмыльнулся: — Но есть ма-а-аленький нюансик: сейчас ты прыгнешь к ЗП-одиннадцать. И уничтожишь еще восемь кораблей. Само собой, если они там будут.

Тут девчонка заулыбалась и радостно затараторила:

— Пилоты МДРК, которые выживут там, свяжутся с пилотами этих, эти решат, что корабли-убийцы давным-давно свалили, постараются подобрать своих максимально быстро и погибнут смертью храбрых, но тупых, ибо ты никуда не улетишь! Хе-хе, я вся в предвкушении…

Как ни странно, эти мои планы выдержали столкновение с реальностью: в ЗП-одиннадцать обнаружилось две рейдовые группы тюркских ВКС, искин Завадской смог запулить «Гиацинты» с грузовыми антигравами во все восемь кораблей-«невидимок», которые «видели» ее сканеры, а МДРК, за которыми охотился я, «вскрылись» практически одновременно. Так как к этому времени спаскапсулы, улетавшие от места взрыва корабля-матки по разным векторам, унесло очень далеко друг от друга, и тюрки не захотели рисковать. Вот я по этим суденышкам и отстрелялся. Потерянными «Тайфунами». Сразу после того, как украсил каждое полевыми метками и, тем самым, заставил пилотов запаниковать.

Сжег оба корабля, благо, ракеты стартовали с дистанции «пистолетного выстрела» и не оставили лоханкам, снова спрятавшимся под «шапками», ни одного шанса выжить. Потом подключился к динамикам системы оповещения и обратился к «пассажирам»:

— Дамы и господа, я тут немного повоевал и собираюсь разжиться парой «языков». Для этого придется опустить аппарель и выпустить на оперативный простор дроидов. «Техники» быстренько вскроют спаскапсулы, «Голиафы» убедят пилотов не размахивать оружием, а вы можете наблюдать за процессом со стороны — уверен, что будет интересно…

По уверениям Феникса, народ занервничал все равно. Но это было более чем нормально, так что я сосредоточился на процессе. Да, рисковал. Но не так уж и сильно. Ибо понимал, что еще один МДРК такой группе нужен, как корове седло. Вот все и обошлось. Кстати, я не «вскрывался» — закручивал борт так, чтобы спаскапсулу «зачерпывало» открытым трюмом, и сходу уходил в разгон в произвольном направлении. А доблестные помощнички курочили капсулы, разоружали «героев», перетаскивали к лифту и фиксировали на переборке. Причем без возможности отцепиться.

В общем, обещание, данное генералу Орлову, я выполнил достаточно быстро, закрыл аппарель и прыгнул к ЗП-тринадцать. Ибо к двенадцатой ушла резвиться Завадская. Поэтому последний этап Большой Охоты мы отыграли одновременно — списались по МС-связи, определились со временем начала сброса мин, разнесли еще по две рейдовые группы и ушли к Индигирке. Ибо очень сильно сомневались, что тюрки, болтающиеся у других зон перехода, останутся дожидаться нас.

Пересеклись «рядом» с планетой, Феникс снова «подмял» Ариадну, а я связался с оперативным дежурным по системе, выяснил, на какой орбитальной крепости ждут курсантов ИЛА, и повел оба корабля к этой громадине. А после того, как набрал «крейсерскую» скорость, порадовал свой «балласт»:

— Дамы и господа, поступившие в ИЛА! Можете смело отцепляться от переборок и собирать пожитки: минут через двадцать пять-тридцать я выпущу вас в летный ангар одной из орбитальных крепостей Индигирки. Воздуха в нем не будет, так что ваша задача — поймать трекеры, которые прилетят на ваши коммуникаторы, дойти до шлюза и следовать ценным указаниям искина. Ну, а курсантам ИАССН разрешаю вернуться в каюту и расслабиться — до вашей высадки еще далеко.

В трюме начался структурированный бардак — народ, задолбавшийся висеть в неподвижности, перебирался на пол, с наслаждением тянулся, а потом отправлялся разглядывать пленников. Впрочем, рядом с ними зависал не так уж и долго, поэтому к моменту моего следующего выхода «в эфир» был готов к десантированию. Вот я и попрощался. После чего завел обе «Химеры» на летную палубу, «припарковал» в считанных метрах от адмиральского шлюза, опустил аппарель, не снимая «шапки», выпустил «балласт» на оперативный простор и подождал, пока его впустят во внутренние помещения. Потом со спокойной совестью вылетел наружу, вытребовал у оперативного дежурного по системе «коридор» к Аникеево, передал управление искину, перевел борт в зеленый режим и с помощью все того же Феникса собрал в конференцсвязь всю нашу компанию:

— Итак, «летунов» мы высадили и вот-вот упадем в атмосферу, так что перелет по маршруту «Белогорье — Индигирка», по сути, завершен. А теперь я ненадолго отключусь, а вы можете обсуждать тяготы и лишения, которые пришлось пережить за эти двое суток…

Отключился под многоголосый смех, наговорил сообщение куратору, приаттачил видеоотчет, подготовленный ИИ, и отправил адресату. Потом связался с дежурным по космодрому и, кроме всего прочего, заказал нам один «Авантюрист». Закончив, вернулся в конференцию и до посадки ухохатывался над байками, которыми Завадская стращала без пяти минут курсантов.

Увы, в ангарах пришлось поскучать. Порядка получаса. Зато после того, как четверо дяденек поперек себя шире загрузили пленников в бронированный «Дредноут» и улетели в неизвестном направлении, я выпустил Матвея с Ритой наружу, загнал в «Авантюрист», сел в «Волну» и этим мини-кортежем залетел за остальной компанией. Следующие полчаса или что-то около того изображал гида. А когда увидел прямо по курсу небоскребы «Ореховой рощи»,

сменил стиль подачи информации:

— Жилой комплекс, к которому мы подлетаем — наш, ведомственный, и находится в одном из самых охраняемых районов Усть-Неры — Отрадном. Наши квартиры находятся на тридцать пятом этаже башни с застекленным бассейном на крыше, а ваши — на тридцать втором…

— Наши? — эхом повторили Матвей, Оля и Настя.

— Да… — подтвердил я. — Мы с Мариной наложили лапы еще на один этаж с тремя квартирами. Вас — семеро, если считать Мишу и Костю. Так что одна выделяется всем парням, вторая — Рите с Машей, а третья — Оле с Настеной. Далее, поможем и с транспортом — сегодня же приобретем три «Рассвета» или «Буревестника», ибо Синицын уже летает на «Нарвале». И последнее: сейчас Марина пришлет вам файлы с доступами и тому подобной лабудой. Изучите… и все такое…

— Тор, вы одурели⁈ — возмущенно воскликнула Миронова, оказавшаяся самой шустрой.

Я знал, что без этого не обойдется, и такое уже «проходил». Поэтому закатил глаза к фонарю флаера и вздохнул:

— Все вы обидели родню. Значит, ваши старые счета заблокированы. А мы считаем вас по-настоящему близкими друзьями и подругами. В общем, упираться бессмысленно…