Полукровка – 3

Глава 19

10 марта 2470 по ЕГК.

…По настоятельным требованиям моей паранойи в нужную мертвую систему прошли через слабенькую «троечку». Привычка дуть на воду дала о себе знать и там — из сверхкороткого прыжка к координатам, полученным от генерала Орлова, мы вышли заметно раньше, чем требовалось, весь последний отрезок пути безостановочно сканировали пространство, а после того, как убедились, что тяжелых кораблей под «шапками» рядом с яхтой нет… засеяли все подступы к этой модной красно-белой посудине

минными кластерами и «потеряли» абсолютно все «Тайфуны». Дабы они, в случае чего, дали нам хотя бы призрачный шанс уйти.

Кстати, яхта оказалась с сюрпризами — биосканеры «Наваждений» брали ее броню только со смешной дистанции в сорок метров и «пробивали» отнюдь не насквозь. Впрочем, картину происходящего на борту мы все-таки получили и начали действовать — мы с Мариной притерли корабли к проекциям рубки, под прикрытием маскировочных полей использовали по два «Пробойника» и загнали в образовавшиеся дыры всех «Буянов», Феникс с Ариадной «сели» на вражеский искин, а Маша, Рита, восемь «Техников» и мои «Рукопашники» построились возле аппарелей.

Пока перелетали к проекциям самого большого количества «силуэтов», я достучался до штатного медика ОГСН «Ирис», представился, сообщил, что мои штурмовые дроиды уже отбили рубку, и потребовал показать, в какое помещение пробивать эвакуационные дыры.

— Видите нас с помощью биосканеров? — хрипло спросил он, выслушал односложный утвердительный ответ, помахал рукой, оторвался от другого силуэта и поплелся «вправо-вниз».

Я в темпе отработал эволюционниками так, чтобы девчатам не пришлось совершать лишние телодвижения, дождался отмашки, всадил в борт еще один «Пробойник», дал «Техникам» вогнать в дыру малый эвакуационный шлюз и перешел на командно-штабной:

— Капитан, я перевожу к вам «Техников» и «Рукопашников» со скафами. Первые помогут вам организовать триаж, а вторые — упаковывать отобранных раненых в скафандры и переправлять на мои корабли. Далее, перед тем, как начать сортировку, учтите, что у меня всего по две медкапсулы на каждом борту. И после— …

— Он потерял сознание, Тор… — подала голос Марина, наблюдавшая за силуэтом. — Видимо, тоже ранен.

Я скрипнул зубами, переиграл свои планы и вошел в общий канал связи:

— Мариш, образовывай «связку» и крути ее так, как потребуется. Рита, твоя задача — мотаться вместе с дроидами то в один медблок, то во второй и латать раненых на минималках. То есть, чтобы они дотянули до прибытия рейдовой группы. Маш, мы с тобой перебираемся на яхту. Жди…

Пока озвучивал эти Ценные Указания, разблокировал скаф, вскочил с кресла, метнулся к оружейному шкафчику, открыл, цапнул и прижал к точкам крепления на бедрах два игольника, добросовестно затарился боеприпасами, прихватил с собой штурмовой комплекс и влетел в лифт. Выбежав из него в трюм и увидев возле аппарели девчонок, продолжил объяснения — сообщил, что иду «на ту сторону» первым, и показал, как правильно проходить через этот тип шлюза. То есть, вытянулся в струнку и прижал ствол к корпусу. Хотя знал, что дать осевой импульс сегментным антигравом Костина не сможет. А после того, как оказался в помещении, из которого взрывная разгерметизация выдула половину обстановки, подбежал к бессознательному телу в скафандре, заляпанном пятнами «временных латок», задвинул куда подальше охренение, «сел» на показания встроенного медблока и перешел на рык:

— Маш, тебя сейчас правильно закинут в шлюз. Не расслабляйся — падать придется метров с трех, пробивая собой ни разу не жесткие мембраны. Кстати, постарайся не выпускать из рук не только экстренный чемоданчик, но и тросик с карабином, которые в нее вложат. Рит, готовься: я вот-вот отправлю к тебе первого пациента — он тяжелый и требует немедленной медицинской помощи!

— Принято! — отрапортовала первая, уже «падая» ко мне. А через миг это же слово выдохнула вторая, и я выбросил из головы все левые мысли — поймал врача-недоучку, помог удержаться в вертикальном положении, выхватил из ее руки тросик, вернулся к капитану Савельеву, продел карабин в проушину эвакуационной петли на верхней части спины и приказал Фениксу врубать лебедку.

Как только раненый скрылся за мембраной, хоть как-то удерживавшей в помещении воздух, метнулся к единственной двери, жестом отправил за нее «Рукопашников», оглядел коридор и соседнее помещение через их камеры, с трудом сдержал рвущийся наружу мат и снова перешел на командно-штабной:

— Маш, начинаем движение. Держишься точно за мной и зеркалишь даже самые идиотские движения!

— Принято!

— Пошли-пошли-пошли…

В коридор вынеслись за «Техниками», нагруженными скафандрами, под их прикрытием добежали до соседней двери, ворвались во что-то вроде зала для приемов, и сбились с шага — он оказался завален ранеными и убитыми, а пол был залит кровью практически целиком!

Кстати, Костина вышла из ступора намного раньше меня. Хотя не видела этой картинки через камеры — сорвалась с места, добежала до девчонки лет шестнадцати с искаженным мукой лицом и тремя проникающими ранениями в грудную клетку, рухнула на колени, вскрыла «экстренный чемоданчик», на самом деле являющийся герметичным контейнером со специализированным набором для быстрой и эффективной медицинской помощи в «стандартных» ситуациях, вытащила из него простенький меддиагност и буквально секунд через сорок зарулила мною:

— Эту — в скаф и к медкапсуле. Прямо сейчас. Иначе не выживет…

…Организовать и отладить процесс первичной сортировки раненых, доставки самых тяжелых в медблоки «Наваждений» и лечение «на минималках» удалось достаточно быстро. В основном, за счет того, что Костина не делала ни одного лишнего движения и не тратила время на рефлексии даже тогда, когда у нее на руках кто-нибудь умирал. Скажу больше: Маша не позволяла себе рвать душу даже в тех случаях, когда «приговаривала» слишком тяжелых к смерти. Ибо понимала, что «золотой час» не бесконечен, а значит, тратить время на того, кто еще жив, но гарантированно умрет по дороге к медкапсуле или в ней — преступно по отношению ко всем остальным. Вот и изображала искин. И пусть за плечами этой девчонки был всего один курс медицинской академии, несколько месяцев работы в Первом Клиническом никуда не делись — эта умница уверенно проводила сложнейшие манипуляции, использовала все, что имелось в распоряжении, абсолютно бездумно и даже умудрялась экономить «расходники».

Ничуть не менее четко — по уверениям Феникса — работала и Рита: да, на первый взгляд, она «просто-напросто» дожидалась, пока «Техники» избавят очередного раненого от скафандра и уложат в медкапсулу, но на самом деле выбирала оптимальные режимы лечения, изредка переигрывала рекомендации подруги, следила за таймерами обратного отсчета, которые вывешивала сама, носилась между кораблями, контролировала состояние тех, кто «вылечился», и так далее.

Кара тоже напрягалась — по мере необходимости вывешивала над эвакуационным шлюзом то одну, то вторую аппарель, «жила» в картинках со сканеров и общалась по МС-связи с Большим Начальством. Я же изображал подай-принеси. То есть, первые сорок две минуты пребывания на яхте сочетал помощь Костиной с координацией телодвижений «Буянов». А потом наши искины «задавили», взломали и подмяли его «коллегу», взяли под контроль все бортовые системы, и арабам резко поплохело. Почему? Да потому, что камеры СКН, потолочные контрабордажные турели, системы жизнеобеспечения кают и даже двери стали «играть» за нас. Кстати, последнюю точку в затянувшейся войне поставили все те же Феникс с Ариадной: использовали освободившиеся расчетные мощности для взлома электроники скафандров защитников яхты и превратили стильные костюмчики в дрова.

Кстати, превращать в дрова пришлось и скафы двух воюющих «Ирисов» — парни, нахватавшие легких ранений и державшиеся на одних стимуляторах, впали в режим берсерков

и считали все попытки моих ИИ достучаться до их сознаний вражеской контригрой. А после того, как увидели моих «Буянов» и поверили, что все закончилось, отъехали от потери крови. Поэтому были доставлены к нам, получили самый минимум помощи и остались в царстве грез. Ну, а я загрузил бестелесных помощников еще одной задачей — поручил перетащить всех пленных в одно помещение и оставить на их охране одного штурмового дроида. А остальных разогнать по всей яхте. На всякий случай. И сосредоточился на помощи Маше.

Да, толку от меня было немного, но в какой-то момент мы с Костиной отправили на «Наваждение» последнего «пациента», оглядели трупы и скафы друг друга, заляпанные кровью практически целиком, вздохнули и поплелись к эвакуационному шлюзу. По дороге я сообщил Каре, что мы, вроде бы, уже освободились. А она… злобно процедила:

— На удивление вовремя…

Я, конечно же, напрягся:

— Почему⁈

— Тут командир рейдовой эскадры истерит. Требует, чтобы я немедленно переслала ему координаты зоны перехода, через которую мы вошли в эту систему, и характеристики вектора разгона.

— Так, стоп: ты отправила ему архив с результатами сканирования той системы?

— Конечно. По первому же запросу.

— И это его не удовлетворило⁈

Завадская насмешливо фыркнула и изменила голос. Чтобы мы поняли, что она озвучивает цитату:

«Вы что, издеваетесь⁈ Я веду к вам госпитальное судно, и от скорости его прибытия зависят жизни десятков людей!!!»

— Кажется, мужичок мечтает о наградах… — язвительно процедила Маша, с моей помощью «села» на буксировочный тросик и исчезла за мембраной. А я пообещал Каре, что решу эту проблему. Сразу после того, как доберусь до рубки.

И решил, отправив генералу Орлову сообщение из трех предложений:

— Геннадий Леонидович, тут у нас требуют координаты зоны перехода, через которую мы вошли в эту систему, и характеристики вектора разгона. Да, я могу отправить флотским И ЭТИ данные. Но не хочу, чтобы нас обвинили в преднамеренном убийстве особо героических дуроломов в зоне перехода с коэффициентом сопряжения три-девятнадцать. Мои действия?

Дожидаться ответа не стал — спустился на вторую палубу, аккуратно обошел раненых, пребывающих в медикаментозном сне, заглянул в медблок, обнаружил в нем только Машу, дождался, пока она закончит тыкать пальцами в терминал медкапсулы, поймал взгляд и вопросительно мотнул головой.

— Рита на борту корабля Кары — возится со второй половиной раненых… — устало сообщила она. Потом решила, что я спрашивал не об этом, и добавила: — Эта половина, считай, выжила. А в той, увы, один труп. Но нашей вины в его смерти нет: на нем закончилась часть расходников, и капсула просто не смогла ввести все нужные препараты…

…Рейдовая эскадра Двадцать четвертого Ударного подошла к яхте через шестнадцать часов после нас. Увидев ее на сканерах, я попытался связаться с каперангом Моисеевым, но он несколько раз подряд сбросил вызов. Пришлось ответить тем же. Но чуть позже — после того, как ему доложили о том, что запросчики кораблей, двигающихся в авангарде, ловят «стоп-сигналы» целой дюжины кластеров «Гиацинтов». Чем грозят попытки игнорировать такие предупреждения, он, естественно, знал, допер, что к этой посудине без моей санкции не подойти, вот и «постучался» ко мне сам.

Связь установилась с пятой попытки, и этот идиот не придумал ничего лучше, чем начать общение с приказа немедленно деактивировать мины. Я оборвал связь, развернул «Контакт», создал новое сообщение, врубил запись, уставился в камеру и усмехнулся:

— Геннадий Леонидович, как вы и предсказывали, он подставился. Так что я отключился и жду ваших распоряжений.

Распоряжения прилетели минуты через три-четыре, а уже через десять ко мне «постучались» с другого идентификатора, и новый «переговорщик» исправил первую недоработку «старого» — поздоровался. Потом представился, сообщил, что капитан первого ранга Моисеев отстранен от командования, и вежливо попросил поставить им боевые задачи. Вот я и пошел ему навстречу:

— Все раненые находятся на моих кораблях. Поэтому распорядитесь открыть летную палубу «Ведуна» и подготовиться к их приему у внутреннего створа основного грузового шлюза. Перешлите командиру медсекции вот этот временный идентификатор, и мой подчиненный передаст вашему весь архив данных по процедурам, проведенным каждому из спасенных. И грузите яхту в летный ангар какого-нибудь крейсера — минные кластеры деактивированы.

— Какова вероятность встретить вооруженное сопротивление? — спросил он.

— Его не будет: корабль зачищен, искин «убит» в ноль, а выжившая часть экипажа взята в плен и в данный момент находится у меня на борту.

— А что с личным составом ОГСН и заложницами?

— Мы забрали и их. Так что на яхте остались только трупы…

Он склонил голову в знак благодарности, на миг расфокусировал взгляд и удивленно хмыкнул:

— Судя по тому, что один из ваших бортов уже «придавил пол» в летном ангаре «Ведуна», вы ждали нас не у яхты?

Я пожал плечами:

— Не люблю сюрпризы, которые готовлю не я. А они иногда случаются.

— Спасибо за ответ. Мы уже работаем…

Я это видел и так. На картинках с камер «Наваждения» Кары, сканеров и оптического умножителя. Поэтому пожелал изрядно загруженному флотскому

удачи, отключился, дождался завершения выгрузки раненых «Завадской и Верещагиной», затем «разобрался» с нашими, вылетел из летного ангара госпитального судна, отвел МДРК подальше от рейдовой эскадры и снова вызвал кавторанга Пряхина. А после того, как он возник в отдельном окошке ТК, сообщил, что мы уходим.

Задавать дурацкие вопросы типа «А мы?», «А почему так быстро?» и «А где вроде как „убитый“ трофейный искин?» он не стал — заявил, что раненые, вне всякого сомнения, выживут, пожелал нам всего хорошего и сбросил вызов. Вот мы на вектор разгона и встали. Вернее, встал я, а Марина пристыковалась ко мне и перебралась в мой трюм. Само собой, в компании Верещагиной. И сходу занялась делом — построила подружек, заставила снять скафы, загнала в мою душевую кабинку и стояла над головой, пока не помылись. Закончив с этим делом, покормила, уложила на кровать и приказала отключаться, а сама проверила, как поживают пленные, разжилась бутербродами и прискакала ко мне.

Обнаружив, что и я успел привести скаф в божеский вид, удовлетворенно кивнула, плюхнулась в кресло Умника и помогла утолить голод. Потом с моей помощью заглянула в нашу каюту и вздохнула:

— Их все еще плющит. Пойду убаюкивать. Кстати, как затащишь нас на струну, спускайся — почти уверена, что девчата не заснут и к тому времени…

Спустился. После того, как затянул «связку» МДРК в гипер, «поболтал» с Орловым, вник в Ценные Указания Переверзева и просмотрел сообщение Цесаревича. Оказавшись на первой палубе, додумался связаться с Мариной и получил разрешение войти. Так что в помещение вломился в режиме тяжелого планетарного танка, оглядел замотанных девчонок и постарался развеселить:

— Получил сразу три ответа на видеоотчет о наших телодвижениях. Вас троих хвалят со страшной силой. А мне выкатили претензию…

— Какую претензию? — хором спросили все до единой.

— По мнению Большого Начальства, я, гад, испортил еще двух курсанток Академии ССО — подсадил домашних девочек на адреналин, помог раскрыться и превратил в злобных фурий, не признающих никаких авторитетов, кроме одного-единственного!

— А чего они ждали от личности, испортившей меня и сбившей с пути истинного пять самых достойных молодых дворянок Империи? — притворно удивилась Завадская, сделала небольшую паузу и «сокрушенно» вздохнула: — Впрочем, можно понять и Самое Большое Начальство: раз для нас в авторитете только Тор, значит, пристроить вас к кому-нибудь еще будет проблематично…

Сообразив, ради чего мы валяем дурака, Рита благодарно улыбнулась и заявила, что они в норме. «Просто устали и перебрали негативных эмоций…»

В первое утверждение я, конечно же, не поверил. И правильно сделал — как только Верещагина замолчала, свое мнение высказала и Костина:

— Я бы выразилась иначе: нам уже приходилось возиться с ранеными в похожих режимах. Но в прошлые разы всю ответственность взваливали на свои плечи врачи с многолетним стажем, а мы были на подхвате. Увы, решать, кому жить, а кому умирать, оказалось куда сложнее, чем выглядело со стороны. Поэтому на душе такая муть, что нет слов. Впрочем, держать лицо мы умеем. И в любой другой компании изображали бы непоколебимую уверенность в себе. А с вами маски не нужны. Поэтому говорю, как есть — мне отвратно. И катастрофически не хватает вашего душевного тепла…